Глава вторая

Ничего особенного на мостике не было. Там вообще ничего не было. Я ожидал большие иллюминаторы или уж огромные экраны, в которых светятся и исчезают минуемые нами вечные звёзды разной светимости. А тут было белое пространство. Специально сделанное, чтобы создать иллюзию бесконечности.

– Это она и есть, – спокойным голосом подтвердил единственный человек, видимый мне в данном помещении.

Ростом он был не выше меня. Крупная голова на фоне очень широких плеч смотрелась вполне органично. В отличие от старпома, он хотя бы был похож на человека. Серая форма, высокие сапоги. Оружия не было. По крайней мере, видимого. Хотя, кто их тут знает на говорящих кораблях.

– Без такого помощника тяжело удержать в узде столь разношёрстный экипаж, – произнёс капитан в пустоту. – Но вы это уже поняли.

Он обернулся. А я застыл.

– Неожиданно, да? – Улыбнулся он.

Куда уж более. Не каждый день смотришь себе в лицо, минуя посредство зеркала. Точно – неожиданно.

– Куда уж там, – выдавил я из себя.

– Погоди! Ещё не такое увидишь!

– Но мы же уже общались, – спохватился я. – И выглядели вы иначе. Ясно.

– Что именно?

– Я тут кое-что понял, – сообщил я, продолжая всё же делать скидку на возможность психологического эксперимента, – так что готов принять и такую вводную.

На самом деле эта встреча с самим собой меня почти доконала. Такой способ познания самого себя изобрёл ещё Джордж Лукас в далёком семьдесят седьмом прошлого века в своих знаменитых «Звёздных войнах». Теперь, значит, этот метод взяли на вооружение и наши психоведы. Чёрт бы их побрал. До дрожи прошибает.

Если это всё-таки виртуальная реальность, я вам, сволочи учёные, клянусь, что выхожу из программы. Можете списывать меня «на землю» по причине психологической неустойчивости. Нп…. Не моё это. Не моё.

Капитан покачал головой и хмыкнул.

– Мысли я читать не умею, – сказал он. – Однако прекрасно понимаю тебя. Я не из твоего мира, но и для меня было шоком вот так вот оказаться незнамо где в тысячах лет и парсеков от родины. И дабы не сойти с ума от всего этого, – он сделал жест, словно обводя рукой всё вокруг нас, включая и корабль, и вселенную, – ты решаешь, что всё это сон.

– Скорее вирта, – предложил я свой вариант.

– Не знаю, что это, – пожал капитан плечами, – но предполагаю нечто аналогичное сну.

Он не знает про виртуальную реальность? Плавая в пространстве через сотни тысяч лет на живом корабле? Тот, кто придумал эту программу, пожалуй, заслуживает отдельного поощрения от руководства эксперимента.

Мысли он может и не читал. Очевидно, все эмоции отражались на моём лице. А вот их он сканировал лихо.

– Короче говоря, Питер, – немного помолчав продолжил капитан, – я бы и предоставил тебе время освоиться и с твоим положением, и с кораблём, и с командой, однако ситуация требует принятия немедленного решения.

– Твой статус только что серьёзно повышен. Поздравляю! – Прозвучал в моей голове голос корабля.

– Теперь ты – член экипажа, – сообщил капитан.

– Со всеми вытекающими правами и обязанностями, – пробурчал я себе под нос.

– Что ты говоришь? – Не расслышал командир корабля.

– Пытаюсь понять, зачем я так срочно вам понадобился, чтобы производить меня из пленника в члены команды? – Абсолютно искренне поинтересовался я.

В ответ капитан вслух скомандовал:

– Корабль, открыть обзор.

Потом он посмотрел на меня и извиняющимся тоном произнёс:

– Можно было приказать и мысленно. Просто мне показалось, будет лучше, если вы станете понимать каждое действие.

– Лучше для кого? – Не удержавшись, съязвил я, ибо и так видел каждый нерв корабля и, разумеется, слышал все приказы ему предназначенные.

Моя язвительность прошла мимо. Капитан-то этого не знал, как оказалось. Или ловко претворялся, что не знал.

– Лучше для вас и нашего взаимопонимания, – сообщил он.

Что ж, подумал я, пусть так и останется. Капитан очевидно не в курсе моих особых отношениях с кораблём, для меня самого неведомо откуда взявшихся. Это здорово повышает мои возможности. Хотя, как я уже ощутил, пока капитан жив, при всей моей власти над жизнью корабля, столь неожиданно открывшеюся, именно капитан продолжит оставаться истиной в последней инстанции. Даже превозмогая физическую боль, организм космического ящера продолжит исполнять лишь его команды.

Мои размышления прервала внезапно окутавшая меня тьма. Сменив бездонный свет рубки, она накатилась столь неожиданно, что я не сразу смог различить в ней тысячи маленьких огоньков. Одни были едва заметны, другие же светили весьма ярко. И всё же основное пространство поглощала тьма.

Хотя нет, простите мою невнимательность вызванную мгновенным ослеплением. Немного справа треть видимости занимало нечто похожее на край большого шара. А чуть левее висела, затмевая огоньки во тьме, похоже, тоже огромная сфера.

Когда глаза мои привыкли к столь резкой смене освещения, я понял картинку.

Наш живой корабль завис на орбите какой-то планеты. А с нами рядом тоже на орбите находилось нечто явно искусственного происхождения.

– Корабль? – Сам не ожидая этого от себя, спросил я.

– Звездолёт, – подтвердил капитан.

– Конкуренты?

Моя язвительность однажды меня погубит.

Однако капитан отреагировал так, словно ничего не заметил. Похоже, этот корабль и планета интересовали его в первую очередь.

– Узнаёте планету? – Спросил он.

Не просто же так он спрашивает именно меня, подумал я, и присмотрелся к изображению. Сначала просто посмотрел, затем уже внимательнее.

За всю жизнь и карьеру вблизи я видел только две планеты: Землю и Луну. И если шаров схожих с нашей Луной, как говорят астрономы, во вселенной бессчётное множество. То Земля такая одна. И пусть меня никогда больше не полюбит женщина, если эта планета не была полной копией моего родного мира. Даже в тени покрывающей ночную сторону хорошо просматривались знакомые очертания материков там, где поверхность не скрывали от взгляда облака. Сколько раз я видел это сквозь иллюминаторы нашей космической станции. О ней я скучал долгие месяцы в невесомости. О простых вещах. О зелёной траве и снежных сугробах. О сутолоке городов и о тишине деревень. Обо всём, чего не увидишь с орбиты.

Но что-то меня смущало. Что-то было не так.

– Это Земля, – как-то очень спокойно объявил мне капитан.

И тут я понял, что так меня смущало. Хоть мы и висели над погружённым в ночь полушарием, внизу не светилось ни единого огонька. А вокруг (это я увидел глазами корабля) не вращалось ни одного спутника. Это не могла быть Земля.

– Это не Земля, – сообщил я капитану. – Хотя весьма похожа. Вы вызвали меня для подтверждения этого факта?

Если поразмыслить, то это разумно. Корабль натыкается на планету по всем параметрам схожую с Землёй. Капитан же, как и экипаж – выходцы из других миров. Координаты прародины человечества за сотни тысяч лет могли оказаться утерянными. Сравнить не с чем. А из коренных землян на борту только я. Кого ещё спрашивать?

– Это Земля, – упорствовал капитан. – Вот только откуда она здесь? И как мы сами тут очутились?

– С чего вы это решили? Планета просто похожа.

– Нет света, радиофона, спутников, – как-то тоскливо произнёс капитан.

– Именно, – подтвердил я.

На несколько мгновений капитан, возможно от волнения, преобразился в то, каким он был на самом деле. Лучше этого никому не видеть. За всю историю видеоигр никто ещё из художников не смог создать такого монстра. Судя по всему весьма разумного. Ибо он быстро собрался и принял привычный мне облик.

– Это, к нашему общему сожалению, Земля, – вздохнул он.

– Невозможно, – упорствовал я.

– Он сошёл с ума? – Мысленно спросил я у корабля.

– Тебе станет трудно принять истину, – ответил мне он.

И тут я вспомнил про двести тысяч лет. Теперь всё становилось понятнее. Насколько это вообще возможно в моей ситуации.

– Это Земля сегодня? – С надеждой спросил я. – Люди эвакуировались с гибнущей планеты?

– И забрали с собой все спутники, – копируя мой недавний ехидный тон, прозвучал в моей голове голос корабля-ящерицы.

– Это Земля как минимум за пять-десять тысяч лет до твоего рождения! – Задумчивым голосом произнёс капитан. – Вот только ума не приложу, как мы сюда попали.

Новая вводная? То двести тысяч лет вперёд, то пять тысяч лет назад! То мне не понятно, как я очутился в далёком будущем. То теперь моей копии не ведомо, каким образом мы оказались в достаточно далёком прошлом.

Ладно. По правилам требуется понять, а к чему это всё? Может быть, дело в том шаре, что, как и мы висит над планетой?

– Хорошо, – сказал я, – допустим это Земля.

– Древняя, – напомнил капитан.

– Пусть древняя, – согласился я.

Он одобрительно кивнул.

– А как мы тут оказались? И что ещё вот это тут висит?

Капитан совершенно по-человечески почесал голову.

– Мы не можем знать точно, ибо аналогов не сохранилось, – начал он. – Но судя по архивным описаниям это корабль времён экспансии волхов. Существовала когда-то такая древняя раса.

– В смысле «существовала»?

– В смысле, что её давно нет. Они вымерли. Загубили собственный мир. А экспансия наугад лишь растратила их ресурсы окончательно.

– Загубили свой мир?

О чём-то таком постоянно твердили с экранов телевизоров в моей нормальной прошлой жизни. Уж, не к этому ли ведёт суть эксперимента?

– Урбанизация, индустриализация и прочее, – отмахнулся капитан. – Потом, если захочешь, я покажу тебе снимки из архива. Планета даже в моё время уже не была пригодна для жизни. Её используют, как музей ужасов для воспитания детей.

– И этот их корабль…

– Они начали кое-что понимать ближе к своему закату. Понастроили кораблей, загрузили в них помимо экипажей десятки тысяч эмбрионов. Они отправили их во все стороны в надежде, что хоть несколько смогут отыскать пригодные для продолжения жизни планеты.

– Нашли?

– История об этом умалчивает, – вздохнул капитан. – Но вот такие корабли уже находили. Вернее сказать то, что от них осталось.

– А этот целый, – сообразил я. – И мы за пять-десять тысяч лет до моего рождения.

Это я повторил уже скорее для себя. Надо лучше понять вводную, чтобы быстрее выйти из программы.

– Как раз время экспансии волхов, – подтвердил капитан.

А как, кстати, мне его ещё можно называть?

– Вы зовёте меня Питером, – произнёс я, – однако так и не назвали своего имени. Немного неудобно для взаимного общения. Вы не находите?

Капитан абсолютно по-нашему усмехнулся.

– Настоящее моё имя вы даже произнести не сможете, – ободряюще сообщил он. – Но, если это вам так необходимо, то выберем нечто близкое к нему по звучанию, хотя и весьма относительно близкое.

– Готов воспринять.

– Как вам: Еугравий?

– Евграфий, – подытожил я. – Граф короче.

– Можно и так, – согласился он. – Тем более что на вашем языке это означает высокий статус!

– Он шутит прямо как вы, – возник в моей голове голос корабля. – Хоть оба ваших вида, на мой взгляд, жутко страшные как внешне, так и внутренне…

– Заткнись, – посоветовал я.

– Однако нечто общее у вас есть, – не внял моему посылу корабль-ящерица. – Вы оба пытаетесь разрядиться шутками в момент глобального кризиса.

– Кризис-то в чём?

Похоже, я произнёс это уже вслух. Граф встрепенулся почти как котенок, отошедший ото сна. Вероятно для существа, что мне довелось мельком увидеть, это было обычной реакцией. Вот только передо мной стоял не котёнок. Об этом стоило помнить.

Чёрт возьми, меня всё больше и больше затягивает в эту вирту!

– Перестань пялиться на меня и оглянись вокруг, – сказал капитан. – И ты увидишь, в чём кризис нашего положения.

– В том, что мы за пять тысяч лет до моего рождения? Как мы тут вообще оказались?

За капитана мне ответил корабль:

– Боги играют в странные для нас игры, – сообщил он. – Для меня это было вроде вашего щелчка пальцами. Раз – и мы тут.

– А теперь раз – и мы там! – Потребовал я.

– Не от меня зависит, – с явным, как мне показалось, злорадством ответил корабль.

– А от кого?

– От тех, кто двигает звёзды.

– А если без метафор?

– Вы плохо слушаете капитана. А он ведь дело говорит.

Любопытно станет, потом узнать, на какие реакции проверяли нас эти яйцеголовые из медицинского центра. Он так удачно расположился рядом с тренировочным центром астронавтов. Жмут из правительства финансирование. Дабы оправдать собственное никчёмное существование. Но это ладно. А меня-то за что так мучать?

Кстати! Я действительно плохо слушал капитана. Возможно, это не просто подсказка, а ключ к выходу из лабиринта!

Евграфий всё это время просто смотрел на меня. Вроде он даже не двигался, наблюдая за моей внутренней борьбой.

– Граф, – сказал я, – давай уже заканчивать. Как там говорится? Раз – и мы дома!

Я поднял руку и щёлкнул пальцами. Прислушался к своим ощущениям. Щёлкнул снова. Бросил взгляд на обзорные экраны. На них ничего не изменилось.

– Мы не дома, – просто произнесло похожее на меня чудовище. – Мы в капсуле времени. И если бы ты перестал относиться к жизни как к игре, то это понял бы, уже просто оглянувшись.

И я оглянулся.

Мир вокруг меня больше не двигался.

Нет. Капитан продолжал ходить взад-вперёд. Корабль функционировал, как и прежде. Вот только оба наблюдаемых объекта не двигались с места. Просто застыли на фоне неподвижных звёзд. Как будто я смотрел на объёмную фотографию. И я начал понимать.

– Интересно, да? – Спросил меня капитан.

– Скорее страшно.

– Ну. Вам ли бояться? Это же ваша планета!

Сколько же это будет продолжаться? Я чувствовал, что ещё немного и мои нервы не выдержат. А может невидимые испытатели этого и добиваются? Может они желают определить порог моей психоустойчивости?

– У меня что-то с головой, – искренне признался я.

Собственно так оно и было. Эти временные прыжки или их имитация не до чего хорошего не доведут даже самый тренированный мозг.

– Отдохните, – позволил капитан. – Теперь у нас впереди вечность.

Я смахнул со лба капли выступившего пота. Пота! Ни в одной виртуальной реальности нет живого пота!