Глава четвёртая

На летней веранде пансионата укрытые от жарких солнечных лучей тенью создаваемой пышными кронами старых тополей по обе стороны от кресла-каталки деда сидели Леон и Алиса. Этот день в школе был выходным. Но вместо того чтобы пойти купаться, сходить в кино или просто погулять пользуясь прекрасной погодой, ребята не сговариваясь и даже не созвонившись оба пришли сюда.

Вчерашний день помимо радости праздника оставил много вопросов. И найти на них ответы молодые люди надеялись с помощью умудрённого годами дедушки новоявленного вождя.

Леон хоть и изо всех сил внушал себе, что провозглашение вождём лишь формальность и дань древней традиции хоть и старался вести себя как обычно, тем не менее, нет-нет, да и прикасался к оттягивающему пояс священному ножу. Он то поглаживал шершавую кожу ножен, то сжимал перебинтованной ладонью костяную рукоять, то украдкой, когда казалось, никто не видит, бросал быстрый взгляд на реликвию дабы лишний раз удостовериться что происходящее не сон.

Разумеется, все видели. Однако вида не подавали. Как могла осуждать друга Алиса, когда сама до сих пор не в состоянии была освоиться с тем фактом, что ради неё вчера нарушили не писаное правило, по которому девочки не принимали участия в Играх. А старик до сих пор переваривал рассказ о физическом явлении духа Великого Охотника пусть и всего на пару минут, но завладевшего телом его внука. Весть об этом событии стремительно облетела весь городок, попутно обрастая фантастическими подробностями. Говорили даже, будто воскресший Раймонд Высокий уволок братьев Мяоконнин в преисподнюю. А поскольку те, переживая свой позор, не выходили из дому и, следовательно, не показывались на людях, то многие верили. Кроме того и мать их куда-то запропастилась.

Так они и сидели втроём довольно продолжительное время, перебрасываясь иногда ничего не значащими фразами и думая каждый о своём пока Леон, наконец, не выдержал.

– Дед, неужели и правда, такое возможно? – спросил он. – Ведь Раймонд Высокий тысячу лет как умер! А нож пусть и является реликвией нашего рода, но он всего лишь кусок мёртвого железа!

– А ты совсем ничего не помнишь? – Поинтересовалась девочка.

Парень пожал плечами.

– Очень смутно. Как сквозь сон. Помню, как я сперва испугался, когда эти шесть бугаёв перегородили мне дорогу. А потом откуда-то накатила такая волна свирепой ярости! Мне захотелось убить их всех. Я (а может не я?) даже пожалел, что их только шестеро. Шесть неопытных мальчишек – трофей, который не добавит славы Великому Охотнику! Слишком мелкая добыча.

Леон спохватился, заметив, какими глазами смотрят на него дед и Алиса.

– Я это сказал?

Потрясённая девочка молча кивнула.

– Это не твои слова, – успокаивающе произнёс дед, похлопав его по плечу.

– А ты? Как ты сообразила, что следует говорить, чтобы остановить меня? – обратился Леон к своей подруге.

Алиса пожала плечами.

– Даже не знаю. Просто сказала первое, что пришло в голову, когда увидела, как ты достал нож.

– Очень вовремя тебе пришли в голову именно те слова, которые смогли привести меня в чувство и изгнать дух Раймонда, – горько усмехнулся парень. – Не иначе, как и в тебя, кто-то вселился.

Настал черёд высказаться деду. Внук и девочка молча ожидали его слов. Минуту спустя он, наконец, заговорил.

– Для меня самого всё произошедшее стало полной неожиданностью. Одно дело ритуалы и легенды, и совершенно другое своими глазами видеть такое. Расскажи мне кто другой, так я бы только посмеялся над байкой. Такие истории рассказывают друг другу малые дети поздним вечером в тёмной спальне. Особенно если за окном бушует гроза. Но в этот раз все, похоже, случилось по-настоящему. А ведь я порой подтрунивал над нашим Шаманом по поводу его показной, как мне представлялось веры в потусторонние силы.

– Значит, мы ритуалом передачи ножа через мою кровь действительно пробудили души братьев? – покраснев, произнося слова о своей крови, решила уточнить Алиса.

– Какие-то силы точно пробудились, – вынужден был согласиться старик. – И они не принадлежат нашему миру.

– И что теперь будет? – спросил Леон.

– Да. Ведь в следующий раз меня может не оказаться рядом. Или не найдётся нужных слов, – с тревогой в голосе произнесла его подруга. – Страшно подумать, что может произойти. А обвинят во всём Леона!

– Думаю, в ближайшее время никто не решится и близко подойти к моему внуку с дурными намерениями, – постарался успокоить ребят старик. – Людская молва и рыночные сплетницы раздуют это происшествие до вселенских размеров. Леона станут бояться!

– Но я не желаю, чтобы меня боялись! – воскликнул парень.

– Ведь его могут начать сторониться не только враги, но и друзья! – вторила ему Алиса. – Откуда им знать, что дух охотника и воина жившего тысячу лет назад может посчитать оскорбительным для себя?

– Значит, нам надо как можно скорее научиться контролировать эту пробудившуюся силу, – сделал вывод дед. – А ещё я думаю, неплохо бы выяснить какую цель преследует дух, чей бы он ни был.

– В смысле – какую цель? – не понял Леон.

Старик, поочерёдно повернув голову вправо и влево, посмотрел на своих гостей.

– Понимаете, дорогие мои, – начал он, – этот ритуал передачи легендарного ножа вождя не осуществлялся как минимум последние три века. Но это вовсе не значит, что он не производился ранее. Однако никаких свидетельств о пробуждённой при этом потусторонней силе до нас не дошло.

– За три сотни лет об этом могли и забыть, – пожал плечами Леон.

– Нет! – возразила ему подруга. – Только не о таком событии! Наоборот ещё бы и приукрасили, как в случае с Королём Медведей. Такое дополнение к легенде о братьях, ни за что бы ни стёрлось из памяти народа!

Старик согласно кивал. Девочка нравилась ему не только как вероятная избранница внука. В первую очередь он ценил её острый ум и способность быстро схватывать самую суть.

– А значит, раньше ритуал никаких духов не пробуждал. Или они просто его игнорировали, как мы порой игнорируем не вовремя прозвучавший телефонный звонок, – поддержал он Алису. – Но в этот раз «трубку сняли». Почему?

– Что-то произошедшее в нашем мире, по мнению духов, потребовало их вмешательства! – предположил Леон.

– Либо то, что должно скоро произойти, – добавил его дед. – И не во всём мире, а в жизни нашей общины Охотничьих Холмов.

Все трое замолчали. Только шелест листвы крон старых тополей нарушал тишину на веранде. Но в диапазоне электрических импульсов, в котором работает человеческий мозг, напротив искрили и грохотали разряды от напряженного процесса работы мысли.

В центральной, а значит, самой спокойной части этого урагана находился старик. Не обращая внимания на постоянно возникающие, норовящие увести в сторону от прямой дороги тропинки, он, методично продвигаясь от прошлого к будущему, вспоминал события, предшествовавшие вчерашнему явлению, и размышлял о событиях предстоящих в ближайшее время. В итоге у него возникли кое-какие предположения о природе столь резкого интереса духов к событиям в реальном мире. Выделив их в отдельную «папку» памяти, он решил на досуге более подробно исследовать каждое.

Мысли Леона с часто свойственной молодым неспособностью сконцентрироваться на одном направлении метались из стороны в сторону подобно шарику в пинг-понге. Он то вновь переживал свою стычку с братьями Мяоконнин, то возвращался мыслями ко вчерашнему утреннему разговору с дедом и к его совету «заявить о намерениях», чего он в итоге так и не сделал. А в следующую минуту уже беспокоился о том, как теперь изменится отношение к нему товарищей по Команде. Вспоминались ещё десятки мелких происшествий и событий, являвшихся по сути теми самыми уводящими в сторону тропинками сознания. И везде он ухитрялся заподозрить причину для вмешательства в его судьбу духа знаменитого предка.

В голове Алисы творилось практически то же самое. С той только разницей что во всех неприятностях, происходивших с другом (даже самых незначительных), она винила отчего-то себя и всячески оправдывала его. И в результате закономерно пришла к выводу, что именно она и явилась причиной вчерашнего явления. Ведь именно она настояла на совершении обряда. Она готова была принести себя в жертву. Её кровь в итоге окропила реликвию. Не сделай она всего этого жизнь теперь шла бы своим привычным путём без потрясений и загадок. Только одна мысль не посетила её. Что не вступись вчера вечером за Леона его свирепый предок, лежал бы сейчас её друг в больнице избитый и со сломанными ногами и руками, а сама она, возможно, рыдала бы истерзанной пленницей в доме Мяоконнин.

И так – каждый в себе все трое пребывали достаточно долго.

Первым из ментальных глубин вынырнул самый старший из ныряльщиков. Старик с хрустом в суставах потянулся. Опершись руками на подлокотники кресла, он придал своему телу более вертикальное по сравнению с прежним полу лежачим положение. Заметив, что его собеседники всё ещё остаются погружёнными в себя он громко хлопнул в ладоши. Резкий звук, прозвучавший в почти полной тишине, произвёл нужный эффект. Молодёжь очнулась. Возвращение к действительности сопровождалось хлопаньем длинных ресниц с одной стороны и удивлённым взглядом с другой.

– А я уж решил – вы уснули! – засмеялся дед.

Одной рукой он похлопал по плечу Леона, а ладонью второй нежно накрыл маленькую кисть девочки.

– Нам с вами, ребятки, нужен Шаман!

– Конечно же! – сразу согласился внук. – Он общается с духами. Вот пускай и разузнает у них обо всём.

Воистину детская вера чиста и наивна, подумал старик. Она не ведает сомнений и отрицает критический подход. Всё это к большей части молодых придёт с годами. А пока любое утверждение, слетевшее с уст уважаемого члена общества, тем более служителя культа, безоговорочно принимается ими на веру.

Дед мог бы рассказать внуку, что миссия Шамана ближе к работе психолога и народного врачевателя, чем к эзотерике. Но момент для подобного откровения выдался неподходящий, и он ответил уклончиво.

– Проникновение в мир духов задача не простая даже для Шамана. Кроме того он не имеет власти над душами умерших. Предки могут и не захотеть открыть ему своих целей. И он не в силах будет их заставить сделать это.

– Тогда зачем нам Шаман? – удивился Леон.

– Затем, что без его разрешения мы не получим доступа к библиотеке тайных знаний хранящейся в его доме. И без его помощи не сможем прочесть и понять древние тексты. Кроме того только он и знает в какой именно из многих десятков старинных книг искать нужные нам сведения.

– Тогда мы сейчас же идём к нему, – объявила Алиса.

Старик кивнул.

– И я отправляюсь с вами, – сказал он. – Так надёжнее. Вас он может не принять всерьёз. Да и вряд ли пустит детей в свою святая святых.

– Я уже не ребёнок, – тут же запротестовал Леон. – Я – мужчина!

– Разумеется, – с самым серьёзным видом подтвердил дед. – И всё же со мной будет вернее. Мы с Шаманом очень давно знаем друг друга. Кроме того я, вроде как, тоже причастен к произошедшему вчера. Ведь я был хранителем реликвии и инициатором передачи ножа Леону в день его принятия в школьную Команду. И мне тоже хочется оставаться в курсе событий.

Молодёжь поднялась на ноги. Леон уже даже успел развернуть кресло-каталку деда к выходу, как на веранду вошла одна из служащих пансионата. Это была женщина лет сорока, одетая в строгую бирюзового цвета униформу. Мгновенно оценив обстановку, она будто случайно остановилась на пороге, перекрывая таким нехитрым образом возможность посетителям вывезти пациента. Изобразив на лице вежливую, но холодную улыбку она с укоризной взглянула на молодых людей.

– Если вы желаете отвезти своего дедушку в его комнату, то не утруждайтесь. Доверьте мне сделать это, – произнесла она, стараясь придать голосу максимальную мягкость.

– Но мы хотим немного прогуляться с ним за территорию, – возразила девочка. – Это же не запрещено.

Улыбка женщины теперь смотрелась совсем уж искусственной.

– Конечно нет, – согласилась она. – Но не сейчас.

– Почему это? – удивился Леон.

– Близится время обеда.

– Я пообедаю с детьми в городе, – сообщил старик.

– А после обеда у нас время дневного отдыха, – пропустив слова постояльца мимо ушей, добавила служительница. – Нельзя нарушать режим. Это вредит здоровью.

– Впервые такое слышу, – проворчал дед. – У нас тут вроде не тюрьма.

– И всё же я прошу вас проследовать в вашу комнату, – продолжала настаивать женщина. – Ваши гости могут вернуться через три часа и погулять с вами.

– Это немыслимо! – возмутился старик. – Я не первый день живу в этом заведении и ничего подобного до сих пор не слышал! Вы знаете, кто мой внук?

На этот раз улыбка на губах сотрудницы пансионата стала насмешливой.

– О да! Наш новый вождь!

Старик не верил своим глазам и ушам. А Леон за его спиной вдруг ощутил, как, зародившись где-то внизу живота, тёмная полная гнева сила начала, ускоряясь с каждой секундой подниматься всё выше и выше. То же самое происходило с ним вчера при встрече с братьями Мяоконнин на узкой дороге.

Парень не на шутку испугался. Вчера Великий охотник готов был расправиться с шестью молодыми людьми, один из которых и вовсе ещё являлся несовершеннолетним подростком. Вряд ли его кровожадность остановит то, что сегодня перед ним женщина. Леон попытался привлечь внимание подруги. Ведь накануне ей удалось усмирить дух Раймонда. Но та лишь отмахнулась, даже не взглянув на него, полностью увлечённая препирательствами со странной служащей пансионата.

– Как вас зовут? – поинтересовалась Алиса. – Я пожалуюсь директору на ваше самоуправство.

– А вам, милая принцесса, вообще-то здесь и вовсе находиться не положено, – с почти неприкрытым презрением парировала та. – Вы ведь не родственница и не опекун. То, что вас пускают навещать постояльца, это лишь добрая воля администрации.