Цитаты из книг автора «Леонид Юзефович»

Этот сибирский кондотьер и через столетия будет жить в песнях номадов, которыми он командовал”, – писал еще один земляк Унгерна, Германн фон Кайзерлинг.

предан русскими и взят в плен, и увезен в Россию, но когда-нибудь еще вернется и все сделает для восстановления великой империи Чингисхана”.

Кто путешествовал по Центральной Азии, – подхватывает эту тему земляк Унгерна, Александр Грайнер, – тот мог слышать заунывную песню, которую поют у костра проводники и пастухи. Она о том, как один храбрый воин освободил монголов,

Легенда говорит, – излагает он пояснения тех, кто показал ему этот снимок, – что высшие ламы Монголии не остались безучастны к судьбе Бога Войны. Они следили за его жизнью, и когда его привезли в Новосибирск, то, зная заранее, что его там расстреляют, купили алтайских шаманов, чтобы они теплое, еще не подвергшееся разрушению тело Бога Войны вывезли в горы, где их ожидали искуснейшие да-ламы. Они оживили его, залечили раны и через Тибет доставили в один из почитаемых и стариннейших монастырей Бирмы”. Туда же из Пекина был привезен его сын.

Тогда же начали курсировать слухи, в основе которых лежала идея менее экстравагантная: судили действительно Унгерна, но в ночь после суда ему удалось бежать.

Слухи, будто Унгерн жив, поползли сразу после его казни

третьего ни в коем случае не было”.

Ницше считал, что брак есть воля двоих к созданию третьего. Современный брак – воля двоих к тому, чтоб

Все остальные, кто затрагивал эту деликатную тему, сходились на том, что Унгерн “почти не знал женщин”, что как аристократ в женском обществе он бывал любезен и с представительницами прекрасного пола держал себя по-светски, но “при внешних рыцарственных манерах” относился к ним с презрением и неприязнью. Люди попроще выражались менее витиевато: “Барон терпеть не может баб”. Говорили, будто он старался не выдавать своим офицерам разрешение на брак и увеличивал меру взыскания тем, за кого ходатайствовали женщины[50].

Однако сама идея “панмонголизма”, т. е. объединения всех монгольских племен в одном государстве, стала для него глубоко личной,