Это были четыре пыльные пустые мили до шоссе, которое вело прямиком к Деполе. Формально лесопилка находилась в черте города, но фактически до нее было пятнадцать минут езды. Это была не окраина, это была глушь. Робертсам не угрожали враги, и устраивать на веранде смотровую площадку было ни к чему. Просто Логан-старший был заядлым сплетником, и мало кто знал, что раз в пятнадцать секунд его бинокль менял направление и обращался во двор соседского дома. Престарелый Грег Вулч, единственный сосед Робертсов, делал то же самое, Логан-младший в этом не сомневался. Эти двое соперничали и буквально считали, сколько виски и кофе в течение дня употребил враг, а может, даже вели письменный учет. Так, на всякий случай. Смерть одного из них стала бы для другого трагедией, потому что зачем еще жить, если не назло врагу?

– Он сказал, что останется дома. Завтрак с отцом, – не глядя на деда, ответил Логан, просматривая очередной параграф учебника биологии.

Сегодня должна была состояться мини-контрольная, и Логан, конечно, был к ней готов, как и всегда. Но покоя не давала привычка повторять материал до последнего, потому что самые мелкие детали могут зацепиться и остаться в мозгу за три секунды до того, как учитель потребует закрыть учебник. Все это знали. Правило отличника.

– Н-да, а я надеялся его патлы пообкорнать, а то что-то он в нашу семью не вписывается. – Дед почесал бритый затылок и, снова крякнув, уселся в кресло.

Логан-младший поймал свое отражение в мутном стекле кухонного окна и отметил, что отрастил волосы достаточной длины, чтобы услышать в свой адрес критику, но недостаточной, чтобы за ним гонялись по участку, как за кабаном. На лоб падала одна-единственная черная кудряшка, а затылок почти не оброс, и даже линия волос у шеи еще была вполне ровной. Но эта кудряшка деда уже начала нервировать.

– А бездельник где? – поинтересовался дед с таким сарказмом, что сразу становилось ясно: ответ он точно знает.

– На работе, – ответил Логан-младший.

Старший закатил глаза, как умел только он, и почесал ножом для масла бровь.

– Работа, – пробормотал он себе под нос, принявшись мазать тост маслом.

Эта песня пелась в доме почти двадцать лет, с тех пор как Логан-средний вместо того, чтобы продолжить дело отца, решил получать высшее образование. Более того, после успешно оконченного Нью-Йоркского университета он не одумался, не начал работать руками, а решил, что работы мозгами вполне хватит. И мало ему было горя, стал учителем и видел в этом свое предназначение и счастье. Ну и как будто все это недостаточно разбило старику сердце, Логан-младший пошел по стопам отца. Даже превзошел его, пожалуй. Когда Логан-старший уже решил, что из-за страсти к химии и препарированию лягушек внук станет хотя бы врачом, тот объявил, что будет ученым. Кто вообще такие ученые? Чем занимаются? Просиживают штаны на государственные деньги, вот и весь разговор.

А еще после смерти бабушки Анны, матери Логана-старшего, в доме Робертсов не было женщин. Младший ее не застал, так что в старом деревянном доме, сколько он его помнил, царил исключительно своеобразный мужской порядок. Это крайне веселило Астера, выросшего в роскошном особняке с прислугой. И просто убивало Джейка, который, в противовес другу, жил в окружении четырех женщин и частенько приходящей им на помощь тетушки.

Свою маму Логан не знал. Она умерла, когда малышу не исполнилось и года, сделав Логана-среднего вдовцом. Было подозрение, что забота о сыне заставила его вернуться в отчий дом. И поселиться на лесопилке. И стать учителем. И больше никогда не жениться, потому что всем известно: Робертсы – убежденные однолюбы.

– Ладно, дед, мне пора. – Отбив кулак старика, Логан-младший, или просто Логан, убрал в сумку учебник, отнес стакан из-под сока в посудомойку и сбежал по ступеням к ржавому пикапу, что достался ему по наследству от деда два года назад.

Эта колымага скрипела как сам сатана и вселяла ужас в козу Холли, несчастную питомицу деда, которая так и не выросла до нормальных размеров, поставив крест на желании Робертсов разводить живность. Холли была их домашней любимицей, помимо крошечной чихуа-хуа, которую дед буквально доставал из кармана и тряс в воздухе в минуты гнева.

– Холли, тебе лучше бежать, я сейчас заведу мотор, – улыбнулся козе Логан, поднимая капот.

Едва услышав протяжный скрип, коза в ужасе поджала хвост и сделала шаг назад.

– Я не шучу, Холли. – Логан, вооружившись отверткой, вернул на место уже не протекающий и с успехом пересобранный карбюратор.

Коза что-то жалобно проблеяла и сделала еще шаг назад.

– Ну, я тебя предупреждал, Холли, – зажав в зубах отвертку и убирая опору, произнес Логан и захлопнул капот. Он открыл пассажирскую дверь, достал с заднего сиденья руль и прикрутил его туда, где ему место, а потом завел мотор.

Холли в ужасе взвизгнула.

– ХО-ОЛ-ЛИ! – заорал с веранды дед.

Коза завизжала еще громче и со всех копыт кинулась к деду, чтобы спрятаться под его креслом, но не добежала, свалившись в обморок прямо в лужу. Зато с веранды выскочила Горгона, злобная бойцовская чихуа-хуа, и со всей своей микроскопической яростью начала облаивать пикап.

Логан выехал со двора, поглядывая в зеркала заднего вида, чтобы комок ярости не попал под колеса. Уже дважды Горгона становилась жертвой своей злобы: один раз не рассчитала габариты врага и напала на полицейского добермана, второй раз угодила под ногу почтальона.

Брякнул телефон, и Логан достал его из кармана, благо дорога не предвещала неожиданностей, будучи привычно долгой и пыльной даже в ноябре. А вот к декабрю она размокнет и станет труднодоступной для спортивной тачки Блэквуда.

«Мадам Марш» – от Астера Блэквуда.

Логан поперхнулся. Новое задание на «год поцелуев». Но… Марш?

Мадам Марш была женщиной – это плюс. Но она была самым беспринципным, злопамятным и раздражительным человеком в школе. Более того, лаборантом в кабинете органической химии, а значит, только по ее милости в субботу двери кабинета открывались для химического кружка, который вел Логан.

Но спорить бесполезно. Марш значит Марш. Как бы серьезен и ответственен Логан ни был, он, к сожалению, не соскочит, когда позади уже престарелый математик и пылкая миссис Мастерс, секретарь директора и по совместительству преподаватель полового воспитания. Ее уроки по пятницам все ждали с нетерпением, а вот Логан теперь – с ужасом.

Когда пикап занял место на парковке, справа уже стоял «мерседес» Блэквуда, а вот место Эванса пустовало.

Чат «Беда не приходит одна»

Логан: Джейк, опаздываешь?

Джейкоб: Фунти поиздевалась над Чарли и вместо ланч-бокса с едой подсунула ей пустую коробку. Спасу Чарли – и пулей к вам.

Вечная девчачья драма в доме Джейкоба Эванса.

Логан вытащил ключ, мотор кашлянул и замолчал, машина слегка дернулась. Словно по команде, в руки упал руль, который тут же полетел на заднее сиденье. К счастью, задние двери не открывались уже лет десять, так что никто не смог бы увидеть там руль, канистру с бензином, набор инструментов и даже пару запасных картриджей для термоклеевого пистолета, чтобы на ходу свернуть в кювет и заклеить поплавок карбюратора. Машина была раритетом, и, если доживет до выпускного, Логан поклялся отдать ее в музей ретроавтомобилей. А еще она стала первоклассной темой для шуток. Логан – парень на пикапе, который по пятницам увозит своих жертв в кукурузные поля. Логан – парень, у которого есть темная-претемная тайна, и о ней шепчутся по углам. Интересующихся подробностями его жизни было достаточно. Весьма вероятно, дело было в том, что Логан являлся вопиюще бедным для частной школы Алтиор. Диковинка.

– Прикиньте, они готовят сами.

– А я слышала, что если эта его жуткая тачка ломается, то он едет на общественном автобусе с пересадкой, а до этого идет пешком четыре мили.

– Четыре? Дорогая, да он же живет на болотах! Шесть не хочешь?

Он всегда стригся по-бандитски (как выражалась все та же миссис Мастерс), почти налысо. Носил потрепанные джинсы и неизменные черные кардиганы поверх серых лонгсливов. Он был настолько вопиюще необычным, что потребовалось потратить много времени, отвоевывая свое право на жизнь в этом мире. И в конце концов, пора уже прекратить на него пялиться! Хотя… попасть в компанию Блэквуда и Эванса и не привлекать к себе внимание? Сомнительно.

Вот уже пятый год пошел с тех пор, как Логан Робертс переступил порог Алтиора. Ему было тринадцать, когда отец сообщил, что получил работу в новой, только открывшейся школе, расположенной в самом респектабельном районе Деполе. Туда должны были поступить дети привилегированной части населения, а на один класс полагался один грант, который выделял фонд школы Алтиор. И только-только взявший первое место на олимпиаде по химии, а потом еще и по биологии, чемпион города по сборке кубика Рубика и обладатель самого высокого среднего балла по Деполе, Логан Робертс был чуть ли не единственным претендентом на получение гранта.

Никто этому не удивился. Кроме самого мальчика, который из тихой, уютной городской школы попал в место, где у каждого ребенка был личный водитель, гувернеры, телефоны, компьютеры последних моделей. Логан сжимал в руке тетрадку, а остальные ребята – модные айпады.

И каково же было удивление маленького короткостриженого мальчишки, когда к нему вдруг подошли Джейкоб Эванс и Астер Блэквуд. Они собирались взломать школьный журнал и подправить кое-что в электронной ведомости «ради общего блага». Это был первый месяц учебы. Логан подставился безобразнейшим образом. Он с легкостью вскрыл систему безопасности, посмеявшись, что самая дорогая школа штата могла бы получше постараться над защитой, и исправил дату контрольной в учебном плане, сдвинув ее на три дня. Причина проста: у Астера Блэквуда был день рождения, у Джейкоба Эванса как раз не оказалось дома родителей. А контрольную они никак не могли пропустить, потому что ответственно относились к учебе.

Это был легендарный вечер, на который в награду за пособничество позвали и Логана. Они всю ночь играли в приставку, прыгали в бассейн, не заботясь о том, что вода была уже ледяная, и выпили столько газировки с острыми «Доритос», что утром свалились с болью в животах. Так эти трое поняли, что дальше им идти только вместе.

– Чего застыл? – Недовольный тон и отставленная в сторону нога в безупречно начищенной туфельке.

Ее волосы ослепительно блестели, а синие глаза были слишком ледяными, чтобы смотреть в них без боли.

– Запрещено? – Кажется, Логан Робертс – единственный человек в Алтиоре, а может, и во всем Деполе, кто нисколько не боится Аврору Блэквуд.

Аврора уже набрала в легкие воздух, чтобы высказаться, но Логан шагнул к ней и улыбнулся. Сделал вид, что лизнул кончик указательного пальца, и прижал его ко лбу леди Айсберг.

– Пщ-щ-щ, – прошипел он. – Остынь, подруга. Уж не передо мной тебе переигрывать. Хорошего дня.

Он обогнул ее, понимая, что ведет себя некрасиво, но Аврора его порядком достала своими придирками. Он знал, что еще пара секунд, и она начала бы сыпать язвительными комментариями вроде: где хозяев потерял? Что без друзей тусуешься, все бросили? Это твое корыто еще ездит? Подкинуть мелочи на бензин? Ее шутки не становились острее, а только тупились, как старый тесак.

Аврора, кажется, всю жизнь будет преследовать Логана. И именно на этой мысли, где-то на стадии «однажды я от безысходности женюсь на ней, посажу в свой пикап и буду наблюдать, как она бегает по двору от Горгоны», он вдруг остановился.

Прямо у его ног сидела девушка. Очень… светлая и очень… теплая. У нее было милое лицо, веснушки на носу, рыжеватые брови, длинные золотистые волосы, заплетенные набок в объемную косичку, и совсем прозрачная, сливочная кожа. Девушка собирала рассыпанные по асфальту учебники.

– Я помогу. – Логан опустился рядом с ней на корточки, помогая складывать книги и тетради.

– Вот черт… сумка порвалась, – простонала девушка, похожая на ангела, и всплеснула руками, а потом вдруг рассмеялась. И, не удержавшись, села прямо на асфальт в своем небесно-голубом платье под необъятным кардиганом крупной вязки.

Логан тоже засмеялся. Он был уверен, что не произошло ничего забавного, но девушка так заразительно смеялась, что он ничего не мог с собой поделать.

– Как тебя зовут? – спросил он.

– Энджел.

– Эн… Энджел? – удивился Логан.

– Да-а, дурацкая шутка родителей… Когда я родилась, им показалось, что я похожа на ангела. Мама говорит, они так думали, пока я громко не закричала, – засмущалась девушка-ангел.

Это было мило. И вообще, она показалась Логану существом из параллельной вселенной, потому что в Алтиоре не было таких, как она. Тут не учатся милые девушки, тут нет девушек, которые сидят в платье на асфальте, тут вообще не носят небесно-голубых платьев. Девушки приходят на уроки как на работу. Строгие, элегантные и изящные. Логану вдруг показалось, что Энджел сожрут, если ее не защитить. Она была слишком хороша для мира Алтиора.

– А тебя как зовут?

– Логан. Как и всех в нашей семье. Логан Робертс.

Лицо Энджел осветила улыбка.

– Что ж, Логан Робертс, я Энджел Бэлл, будем знакомы. – Она протянула руку, Логан сделал то же самое. – А теперь давай встанем, пока я не отморозила себе ничего, – вообще-то уже ноябрь.

– Эм… Может, тебе показать школу? Ты же новенькая, верно?

– Верно. – Она улыбнулась и принялась собирать книги под мышку, смирившись, что они никак не уместятся в порванной сумке.

– Пошли, я все тебе расскажу.

Энджел поудобнее перехватила книги. Логан забрал несколько и подумал, что это, должно быть, первая девушка за восемь лет, с которой он по своей воле заговорил.

***

Финальная игра. Ему снился стадион, освещенный пыльным закатным солнцем. Джейк прорвался сквозь защитную линию соперника. В крови кипел адреналин. Ощущения обострились. Вес экипировки. Запах газона и пота. Гул голосов с трибун. Еще секунда, и он заработает тачдаун. А затем внезапный приступ боли. Его снесли с ног. Налетели сбоку. Он упал на рыхлый газон. Широкой ладонью обхватил плечо, но главное – потерял мяч, а вместе с ним всякую возможность на победу и осуществление мечты.

Резко распахнув веки, Джейкоб Эванс сделал глубокий вдох. Кожа была покрыта испариной. Сердце неистово барабанило в груди. Электронные часы на тумбочке показывали четыре утра. Правое плечо болело… Один и тот же кошмар на протяжении трех месяцев после полученной травмы. Одни и те же фантомные боли. По крайней мере, он уговаривал себя изо всех сил, что они фантомные. Нереальные. А травмы и вовсе нет. Врач же сказал, что Эванс будет как новенький!

Джейкоб знал, что больше не уснет. Не после того, как проиграл финал, пусть даже во сне. Потерял мяч. Не увидел опасность. Повел себя слишком легкомысленно.

– Джейк, спишь?

Дверь спальни аккуратно приоткрылась. На пороге стояла его пятилетняя сестра Сьюзен, нервно теребившая край футболки, – младшая из Эвансов и самая непохожая на них. Светлые кудрявые волосы торчали во все стороны, зеленые глаза сонно смотрели на брата.

– Можно с тобой?

– Опять кошмары? – Джейк качнул головой и встал с постели. – Смотрели перед сном «Гарри Поттера»?

– Там такая змеюка! – Сьюзен приподняла руки, чтобы показать масштаб.

Джейк хмыкнул и подумал: да, змеюка такая, что ты сейчас уснуть не можешь.

– Я же запретил Фунти показывать тебе эти фильмы. – Он щелкнул ее по носу. – Ты для них еще маленькая. А также слишком впечатлительная.

– Фунти сказала, что ты не узнаешь.

– Я все знаю. – Он поднял ее на руки.

Маленькие ручки обхватили шею Джейка, и Сьюзен громко зевнула, положив ему на плечо голову:

– Потому что я тебе все рассказываю.

Чистая правда. Благодаря Сьюзен Джейк был в курсе всего, что творилось в их доме.

У Джейкоба Эванса три младшие сестры. Фунти уже исполнилось двенадцать: она отличалась скверным характером, обаятельной улыбкой и желанием быть взрослой. Они с Джейкобом были больше всего похожи: большие карие глаза, широкие темные брови и густые коричневые волосы. Мама часто шутила, что ксерокопировала их. Фунти обожала эти сравнения и часто заглядывала Джейку в глаза, чтобы убедиться в схожести.

Чарли было десять лет, и она могла пойти на что угодно, лишь бы ее оставили в комнате наедине с карандашами, альбомом и книгами. Обладательница коричневых волнистых волос и кристально голубых глаз, не доставшихся в семье никому, кроме прабабки со стороны матери – аристократки Джулии, а также кузенов, близнецов Авроры и Астера Блэквуд. Про прабабку слагали легенды и говорили, что она была самим дьяволом во плоти, несмотря на ангельский лик. Чарли казалась полной ее противоположностью. Тихая, неболтливая, она пребывала в своем мире. Для Джейка Чарли была самой большой загадкой. Он обращался с ней как с хрустальной вазой, боясь случайно разбить, чем бесил Фунти, которая в отместку всячески издевалась над младшей сестрой. Джейк не знал, как остановить эту войну. Мама говорила, что его сестры должны пережить это вместе. Он ждал, когда этот момент наконец настанет, но Фунти, казалось, только входит во вкус.

– Она просто тебя ревнует, – поясняла мама.

– Но не к Сьюзен.

Малышку Сьюзен все обожали. Каждый баловал ее чем только мог. С ней точно никто не соревновался за внимание. Но из всех она предпочитала старшего брата и сделала его своим главным союзником.

– А еще Фунти и Чарли съели на ночь всю пачку «Эм-энд-Эмс»! Да-да. – Сьюзен развела руки в стороны, чтобы показать размер упаковки. – Такую большую!

– А ты им не помогла? – Джейк смешливо глянул на сестру и положил ее на свою постель.

Она разлеглась посередине и накрылась одеялом с головой.

– Совсем немного… – послышался ее тихий голос.

– Хочешь сказать, я тебе просто так рассказываю про вред сладкого? – Джейк прилег на край постели.

Он снова убедился в том, что уснуть уже не получится. Сьюзен любит спать, как рок-звезда, распластавшись конечностями по всей постели.

– Фунти говорит, что не все такие спортсмены, как ты.

– Ну хоть зубы ты почистила?

Последовала пауза.

– Я уже сплю! – увильнула от ответа малышка, и Джейк глухо рассмеялся.

Она и правда быстро уснула. Джейк же смотрел в балочный потолок своей спальни и пытался отделаться от холодящей до ужаса мысли о травме.

«Я полностью здоров.

Здоров», —

тихо твердил Эванс.

…Утро в семье Эвансов можно было описать двумя словами: «конец света». Все бегали как угорелые, никто не собирал с вечера рюкзаки и не подготавливал вещи. Традиция носиться по дому за минуту до выхода была излюбленной и самой почитаемой.

Кухню мама Эванс четыре года назад покрасила сама. Она пестрела оранжево-желтыми и ярко-малиновыми красками. Каждое утро здесь пахло панкейками – по фирменному рецепту маэстро Джейкоба Эванса! Жареным беконом – не нуждающимся в рецепте! И кофе – спасибо, Господи, за кофемашинку. Два лабрадора – светленький Тор и темненький Локи – не отходили от Сью, а та без зазрения совести скармливала им свой завтрак. Эти два балбеса слушали только ее. И глядя на то, как четвертый по счету кусочек жареного бекона летел прямиком в слюнявую пасть, вопроса «Почему?» никто не задавал.

– На тебе моя футболка! – верещала Фунти и пыталась прямо за завтраком стащить с Чарли розовую майку с Тейлор Свифт.

– Мне дала ее мама! – пискляво защищалась Чарли.

– Девочки, хватит, – монотонно вторила мама. – Фунти, оставь на ней футболку. Я не постирала вещи.

– Мне купил ее папа! – зло выпалила Фунти, стоя на своем.

Мама Эванс устало прикрыла глаза. Джейкоб, увидев, насколько она утомлена, подхватил сестру на руки и посадил на кухонный островок.

– Сегодня вечером с меня мороженое, – обрадовал он Фунти. Правда, затем последовало неприятное «но».