– Мы же не идиоты! – неожиданно вспыхнул Люк, сжав от злости край моего пледа, – Мы хоть и подростки, но не тупые…

– Люк, – прошептала, перебивая его. Накрыла его ладонь своей, на что парень поджал губы, но продолжил сверлить взглядом офицера. Люк задрожал, поэтому я подсела ближе, прижавшись к плечу.

– Офицер, – начала я, обращаясь к мужчине. Его сочувственный взгляд сполз с Люка на меня, поэтому я продолжила, – всех проинструктировали, что делать в случае обнаружения. Люк сразу сообщил по рации, где мы находимся и что мы нашли. Тело никто не трогал.

– Я верю вам, – мужчина кивнул. Он наклонился к столу и по-хозяйски положил на него руки. Взгляд стал серьезнее, – теперь мне нужно, чтобы вы никому не говорили, что видели сегодня.

Люк переспросил с тем же напряжением:

– Вы имеете в виду, насколько все было плохо?

– Да, незачем пугать людей перерезанными глотками.

– Перерезанными!? – Люк скинул мою руку, вскочив с дивана, – Что значит перерезанными глотками? Отец сказал, что Джона сбило что-то тяжелое, из-за этого большие гематомы на теле.

– Твой отец шериф, а не эксперт-криминалист. Грязь и многочисленные кровяные подтёки помешали определить причину смерти на глаз. Потом приехали криминалисты. Они и заметили разрез, почти до шейных позвонков, – монотонно рассказывал офицер, пока мой желудок скручивался в болезненных спазмах, – убийца был очень сильным и…

– Извините, – прохрипела, перебив мужчину.

Все взгляды тут же устремились на меня. Я прикрыла рот ладонью и поднялась с дивана. Люк хотел что-то сказать и коснулся моего локтя, но я качнула головой и тут же выбежала из кабинета. Меня сейчас вырвет.

[…]

– Мам, я в полицейском участке, – громкое щебетание на другом конце провода заставило отпрянуть от телефона и посмотреть на экран. Как бы убедившись, что звоню нужному человеку и, осознав, что разговор начала не с тех слов, я поспешила приложить телефон обратно к уху:

– Мам, – перебила родительницу, вклиниваясь в её поток тревоги, – ничего я не натворила, все хорошо. Ты только не нервничай.

Я подняла взгляд выше и заметила Люка. Через большое окно в стене я видела, как он медленно ходил по кабинету своего отца, сложив руки у переносицы. Он что-то говорил, может даже молился.

– Алекс, – голос матери настиг меня, – не пугай. Почему ты в полиции?

– Я говорила тебе, что записалась на поиски пропавшего мальчика, помнишь? Так вот, все закрутилось и сейчас я с Люком в полицейском участке.

– Люком? А где Кристин? С ней что-то случилось?

– Нет. Она в другой группе, но, – встряхнула головой, – дело не в этом.

– А в чем? Боже, я с ума сейчас сойду. Дочь, говори, что случилось!

– Мы нашли… – и я замолкла, не веря тому, что собиралась сказать. Казалось, что как только я это произнесу, пути назад не будет, поэтому перешла на шепот, – Мы нашли тело Джона, – ко мне вновь подкатила волна неконтролируемых эмоций. Губы задрожали, как и пальцы, но я все же призналась, – мы столько сил вложили, чтобы найти его живым. Я верила, что мы найдем его живым, но… мне так страшно, мам. Забери меня.

– Жди меня, я уже выбегаю с работы, – она бросила трубку.

В горле встал ком. Он поднимался все выше, пока не вышел из меня тихим всхлипом. Я прикрыла рот тыльной стороной ладони, в которой все еще находился телефон, и старалась успокоиться. Да, я нашла тело. Да, в темном лесу. Да, мертвое изувеченное тело покрытое грязью и ветками настолько, что первоначально я не узнала в нем человека. Но рядом со мной был Люк. Такой же растерянный, как и я, но готовый в любую минуту защитить.

Но от кого? Кто оставил там Джона и что, если этот кто-то был рядом, когда мы нашли тело?

Еще один приглушенный всхлип вырвался из самого горла, и я сжала глаза, чтобы слезы не успели наполнить их. Меня трясло.

– Мисс Саттон,– голос застал меня врасплох и я вздрогнула, осмотревшись. Из-за стены показался офицер, который беседовал со мной недавно, – с вами все в порядке?

– Да, – голос дрожал и звучал, по всей видимости, очень жалко, – все в порядке.

Мужчина понимающе кивнул и вновь скрылся за стеной, но через пару минут вернулся ко мне со стаканом воды:

– Выпейте, – он протянул воду, но увидев мой протестующий взгляд, добавил, – это успокоительное, сейчас оно вам нужно.

Дрожащей рукой, которой все это время обнимала себя, я приняла стакан. Сделав пару глотков, тут же поморщилась. Холодная жидкость стекала по моему горлу, остужая меня изнутри.

– А вы уже сообщили… – спросила я спустя время в надежде, что мою незавершенную фразу поймут, но офицер лишь неясно посмотрел в ответ, – ну, отцу Джона.

– Да, сообщили, он уже направляется в морг на опознание.

– Ясно, – кивнула, после чего одним глотком осушила стакан и вернула его, – спасибо большое.

Мужчина участливо кивнул и оставил меня одну.

А ведь вчерашний день начинался с того, как я давала Еве успокоительное и уверяла, что с ее парнем все хорошо, что не нужно переживать, так как он вернётся сегодня или завтра живой и невредимый.

Я подняла руки к голове, сжав виски, и опять посмотрела на Люка.

Нас разделяла стена, но я ощущала его страх. Видела, как он нервно поднялся с места, вытирая видимо вспотевшие ладони о штаны, когда в кабинет кто-то вошел. Шериф прикрыл за собой дверь и, сжав виски, со злостью швырнул какую-то папку на стол. Люк сразу же подошел к отцу, что-то говоря и активно жестикулируя руками, но, к сожалению, нас все еще разделяла стена.

7:03

В соседней комнате довольно громко совещались два женских голоса и, через пару минут, дверь в мою комнату раскрылась с тихим скрипом. Уловив знакомые духи и ощутив, как прогнулся матрас на кровати под весом неизвестного, я нахмурила брови. Но глаза не открыла. Чьи-то руки аккуратно коснулись моего лица и убрали прядь волос с лица.

– Алекс, – позвали меня ласково, заставив выйти из полудрема и разлепить глаза, – я пришла, как только смогла.

Смутно, но я разглядела очертания Кристин. Девушка смотрела на меня сверху вниз с какой-то скорбью в карих глазах.

– О чем ты? – прохрипела, тут же откашлявшись, чтобы говорить стало легче, – Это я долго сплю или ты рано пришла? – я перевернулась набок, нащупав телефон и посмотрев на время – Шесть утра, ужас то какой, тебя же раньше двенадцати вилами не поднять. Ты чего так рано?

– Протри глаза, а то похожа на крота, – заметила Кристин, а я растянула уголки губ и, сжав кулачки, протерла ими прикрытые глаза, – так лучше. Я принесла тебе вредную пищу на завтрак, чтобы ты почувствовала себя лучше. Так что вставай и приступай.

Кристин положила большой пакет на прикроватную тумбочку и потянулась за моим одеялом, откинув его к краю кровати.

– У меня два вопроса. С чего такая забота и есть ли там чизбургер?

– Про чизбургер я бы спросила в первую очередь, – усмехнулась Кристин, раскрывая пакет, – здесь чизбургер с двойной порцией сыра и картошка, как ты любишь. А на счет заботы, ты не представляешь, как я вчера за тебя волновалась. В участок меня никто не пустил, трубку ты не берешь, Люк тем более со мной не разговаривает. Я места себе не находила…

– Стой, – перебила поток слов, сев на кровати и взяв еду, – почему ты волновалась за меня?

– Ну как же, – Кристин заерзала на кровати, с подозрением спросив, – ты помнишь, что вчера произошло? Поиски. Джон.

Я так и замерла с раскрытым ртом, будучи готовой откусить мягкую булочку. Ком в горле появился так же быстро, как и картинки вчерашнего вечера, вплоть до пустых глаз, уставленных во тьму. Меня начало подташнивать, и я закрыла рот.

– Уже все знают, да? – мой тихий голос разрезал тишину. Я обессилено посмотрела в глаза Кристин, а та, наморщив нос, с сожалением кивнула. Она подсела ближе, обняв:

– Хочешь обсудить это?

Я отрицательно качнула головой, не произнося ни слова. Какое-то время мы сидели молча, погрузившись в свои мысли и переживания. Кристин обнимала меня, а я держала в руках уже остывший чизбургер. Когда аромат котлетки все-таки пробился к моим рецептором, я опустила взгляд на еду. Откусила мягкую булочку, возобновляя разговор.

– Ты поменялась напарниками, потому что Люк попросил или чтобы быть с Диланом в паре?

– Я всегда рада помочь твоим отношениям, Алекс, ты же знаешь. Но я солгу, если скажу, что не хотела встретить Дилана, – Кристин тяжело вздохнула, улыбнувшись самой невеселой улыбкой, – но это уже не важно.

– Что произошло?

Кристин взяла палочку картошки, удобнее расположившись на моей кровати:

– Оказывается, на обход кварталов выставляют группы по три человека, а не по два. Вот и получилось, что вокруг Дилана постоянно кружила я и Сесилия.

Я удивленно посмотрела на Кристин, заметив, как она кусала сухую кожицу на губе. Все еще сжимая в руке картошку, я легонько подтолкнула ее к губам подруги. Ей пришлось переключиться на нормальную еду, больше не истязая себя.

– А что Дилан?

– А Дилан прекрасно. Он отвечал ей. Не знаю, было ли это назло мне или нет, но они чуть ли не облизывали друг друга. Если бы по рации не сообщили, что пора заканчивать поиски, то клянусь, один из них съел бы второго.

– Почему ты не помешала им? Ты ведь знаешь, что эта Сесилия настоящая Сосилия, – возмутилась, а Кристин закатила глаза от моих слов, улыбнувшись. Но улыбка вышла нервной, уголки губ тут же опустились и подруга с обречением выдала:

– Может поэтому он с ней.

– Кристин, – заглянула в карие глаза, продолжив, – он просто не знает правду.

– И не узнает, – резко ответила блондинка, серьезно посмотрев на меня.

III. Глава.

9:15

– Приветствую вас, ученики старшей школы Агригент Стилл. Сегодня в истории нашего города трагический день. Как стало известно совсем недавно, тело нашего ученика, Джона Ханта, обнаружили в лесу. Как бы страшно это не звучало, поднимать панику не стоит, ведь в полиции уже ведется расследование. Если у вас есть какие-либо сведения, сообщите их уполномоченному лицу как можно скорее, дабы помочь следствию. Теперь переходим к объявлению. Завтра, в двенадцать часов дня, состоится прощание с погибшим, в связи с чем уроки отменяются. Также в городе вводится комендантский час, пока все обстоятельства произошедшего не будут выявлены. Ровно в восемь вечера все несовершеннолетние должны быть дома. Мы все будем скорбеть по Джону Ханту, одному их лучших ученику старшей школы Агригент Стилл. С вами был ваш директор, Арчибальд Фелтон, сохраняйте достоинство. Оставайтесь спокойными.

Монотонный голос мужчины, что доносился из приемника, стих и вся школа погрузилась в горькую тишину. Эта горечь, как кислота, поднималась по горлу и оседала во рту. Все чувствовали её. Все молчали.

Одна я сидела за партой и, крепко сжав пальцами ее края, старалась выкинуть из головы ужасные картинки. Но они все равно прорезались перед глазами. Картинка за картинкой. Пока встреча со стеклянным взглядом не настигала меня, сбивая с ног. Весь тот страх, ему не было предела. Он увеличивался вдвое и готов был вырваться наружу с криком ужаса.

В тот день все эмоции смешались, и я не могла трезво соображать. Мне хотелось лишь спрятаться, осмыслить все. Но сейчас. Я ощущала страх так остро, словно меня насаживали на иглу и протыкали каждую мышцу.

Волосы слиплись из-за сгустков крови. Неестественный наклон головы, словно она держится только на коже. Рот слегка приоткрыт. И взгляд. Пустой.

Я моргнула, сильнее сжав парту руками.

Этот взгляд. Глаза. Они пробирают до противных мурашек, и я тянусь в бок, чтобы схватить Люка за руку, но ловлю пустоту. Вокруг никого. Только нарастающее жужжание мух. Словно над протухшим телом, которое смотрит на меня и… моргает.

Из моего горла вырвался тихий писк.

14:37

– Перестань мне врать, – Кристин ругалась, идя сбоку, – ты думаешь, я не вижу, какой ты по школе ходишь? Просто поговори со мной, и мы во всем разберемся, – она прохрустела пальцами, чем заставила с отвращением посмотреть на источник звука. Она замечает мой взгляд, сдаваясь, – Прости, я просто волнуюсь за тебя.

– Я понимаю.

– Тогда поговори со мной, расскажи, что тебя пугает и мы… – не успела договорить, ведь я перебила:

– Я не могу! – голос прозвучит громче, чем хотелось, поэтому я отвела взгляд.

Солнце ярко освещало дорогу, по которой почти не ездили машины в то время суток, ведь мы находились в тихом, спальном районе. Желтые листья, устилавшие тротуар, только усиливали то сонное впечатление, которое вызывала улица. Я постепенно успокоилась, с тяжелым вздохом возвращаясь к подруге:

– Я не могу. Когда речь заходит о Джоне, мне становится очень страшно. Он словно находится рядом, где-то в моей голове, – указала пальцем на висок, – и это пугает меня.

Перевела взгляд на Кристин, что хмуро шла рядом, наблюдая за своими ногами. О чем-то думала.

– Когда ты говоришь, что он находится рядом, ты хочешь сказать, он тебе мерещится?

– Не совсем, – в моем голосе была горечь, – когда я закрываю глаза, я мысленно возвращаюсь в тот день, и с каждой картинкой, он постепенно оживает. Я боюсь, что в какой-то момент, он просто поднимется из-под веса этих веток с землей и… – дыхание перехватило. Я остановилась, растерянно посмотрев по сторонам. Только сейчас заметила, что меня трясет. Слез не было, просто все тело колотило.

Кристин с сожалением посмотрела на меня, держа за руку, а я не могла остановить воспоминания.

– Выдохни, Алекс. Ты должна успокоиться.

– К-как? Как если он в моей голове? Прямо сейчас, словно копошится там.

– Для начала, дыши. Давай вместе, – блондинка повернула мое лицо к своему, раскрыв рот, – глубокий вдох и выдох. Молодец, теперь еще.

Я дышала, хоть и рвано. У меня медленно получилось отвоевать свое тело у страха и побороть дрожь.

– Умница, а теперь послушай меня. Тебе нужно прийти на прощание с Джоном. Я знаю, что это страшно, но ты должна отпустить его и тебе станет легче. Если ты увидишь его в костюме, чистого, без крови, то из твоей головы уйдут те страшные воспоминания. Ты запомнишь его другим.

– Я не хочу идти одна.

– Мы будем все вместе. Я и Люк будем с тобой и в твоей голове, просто думай о нас. Вспоминай что-то хорошее и цепляйся за это, как делала раньше.

Кристин мягко улыбнулась, заглянув мне в глаза, прежде чем обнять:

– Я всегда буду рядом с тобой.

Получив медвежьи объятия от маленькой и хрупкой на вид девушки, я слегка улыбнулась. Оставшуюся дорогу я уже не переживала так сильно.

Когда мы подошли к моему дому, ветер поднял с земли листья и пронес их у моих ног, загнав в лужу. В мутной воде отражалось чистое небо и силуэт Кристин, уходившей вдаль. Я тем временем, достала ключи из кармана и открыла дверь. Меня встретил пустой коридор и собственное отражение в зеркале. Не стоило говорить, как я переодевалась в напряжении и жалко пыталась напевать песню, чтобы отвлечься. Когда я поняла, что это не помогает, я вспомнила о Люке. Сегодня мы с ним не виделись, ведь он был занят у отца.

Взяв телефон в руки, я набрала знакомый номер, после которого в динамике послышались гудки. Когда я легла на кровать, на другом конце раздался сонный голос:

– Алло.

– Привет, я хотела узнать как ты.

– Алекс, это ты?

– Да-а, – протянула, улыбнувшись, – я тебя разбудила?

– Немного, но мне уже нужно вставать, так что все хорошо.

– Ты куда-то собрался?

– Ну да, к тебе приехать, – ответил Люк, – не могу же я тебя одну оставить. Или ты хочешь побыть одна?

– Нет. Ты мне нужен. Спасибо, что приедешь.

Завершив разговор, я так и продолжила прижимать телефон к уху, ожидая то ли теплых слов, то ли родного голоса. И вскоре я поймала себя на мысли, что ожидаю чего угодно, лишь бы не впускать в голову кошмарные картинки.

[…]

Напряжение. Оно переполняет все тело, словно затопляя его. С каждой вещью, которую беру в руки, ощущается жгучее отчаяние. Оно выжигает глаза, стекает по щекам и капает на бумаги Джона. Рядом уже стоит фотография, с которой он смотрит на меня так важно и гордо, от чего эмоции переполняют до предела. Я больше не могу это терпеть. Мне нужно остановить это. Не в силах чувствовать эту боль, поэтому, отставляю цветы и свечи, которые должна расставить.

Я больше не выдерживаю такого внутреннего напряжения и ухожу. Ноги сами ведут меня. Я бреду вдоль дорог, пока не останавливаюсь у высоких елей. Я была здесь, но даже если потеряюсь, пока буду искать это место… Если пропаду здесь, то я этого хочу.

Перешагнув с ноги на ногу от переполняющих чувств, я стягиваю кроссовки, спускаясь к деревьям. Тут же ощущаю, как в мои ноги впиваются острые веточки и раздирают кожу пят, но эта боль заглушает другую, заставляет меня двигаться дальше. Прямиком в лес.

Мне не страшно. Я ищу это место как успокоение. Но поиски длятся долго и я, лишь спустя время, замечаю, как солнце садится за горизонт. Все вокруг темнеет, поэтому я достаю телефон, светя перед собой фонариком, пока не натыкаюсь на что-то.

Останавливаюсь, посмотрев на огороженную лентой местность. Ничего примечательного, но это пока.

Проглотив скопившуюся во рту жидкость, я незамедлительно делаю шаг вперед. Хруст. Он раздается под моей ногой, и сердце на секунду пропускает удар. Тут же смотрю вниз, отступив, но вижу лишь раздавленную, сухую ветку. Невольно передернув плечами, я двигаюсь дальше, аккуратно переступая с ноги на ногу. Услышав очередной хруст, останавливаюсь.

Задерживаю дыхание.

Спустя пару секунд хруст повторяется.

Сердце словно перестает биться, ведь я стою на месте.

Глаза бегают по местности. Они ищут источник звука, неожиданно расширяясь от увиденного.

Я не успеваю подумать, не успеваю осмыслить, как мне на плечо опускается тяжелая рука, разворачивая мое тело. Мир сужается до парня со стеклянными глазами, стоявшего напротив. Он смотрит со злобой. Его переполняет ярость. Она бурлит в глазах, темной дымкой заполоняя белки.

Изувеченный Джон стоит, тяжело дыша и наклонив голову чуть в бок, напротив меня. Его длинные пальцы сжимаются и медленно, еле сдерживая напряжение, разрывавшее каждую мышцу, он поднимает кулак к моему животу, закричав.

Перепонки разрываются.

[…]

Меня окутал холод, а тело покрылось каплями пота.

– Не трогай меня!

– Алекс! Ну, давай же, – тяжелые руки опустились на плечи, устроив мне встряску, – проснись Алекс.

– Не трогай! Отпусти!

Краем сознания я услышала свой голос и с ним постепенно вернулась в собственное тело. Уже осознанно шевелю руками, чтобы вырваться из хватки Джона. Он сжал мои плечи, придавив к кровати, пока я не раскрыла глаза.

Вокруг все плыло, но сознание вернулось. Я больше не вырывалась.

– Алекс, это Люк, – он переместил руки с моих плеч на лицо, заставив посмотреть на него, – видишь, это я. Все хорошо, это всего лишь я.

Пелена, что застилала мои глаза, скатилась по щеке, оставив влажную дорожку.

– Мне так жаль, – хныкнула я, – я не могу контролировать все это.

– Нет, все хорошо, я понимаю тебя. Мне тоже страшно, но это пройдет. Мы справимся со всем, не смей думать по-другому, поняла меня?

Люк перехватил мой потерянный взгляд, повторно спросив:

– Поняла?

Он смотрел с такой уверенностью, что страх понемногу покинул мое тело. Я кивнула, слабо поджав губы.

– Тебе снился Джон?

– Да, он был зол на меня, – замялась, оговорившись, – точнее не на меня.

– А на кого?

– Я словно была в теле другого человека, – рука поднялась к животу, накрывая его, – не знаю почему, но все казалось таким реальным. И его кулак, Джон словно пытался пригрозить, чтобы я, точнее та девушка…

Замолкла, уставившись в одну точку.

– Что «та девушка»? – поддержал Люк, помогая мне сесть на кровати.

– Ничего. Это просто сон. Не хочу думать о нем.

20:45

– Я не буду этого делать, – Люк улыбнулся в вежливой попытке отказать, но я стояла на своем.

– Ты мог бы и помочь своей девушке, неужели так сложно? – постаралась говорить серьезно, но улыбка овладела губами, когда Люк оставил влажный поцелуй на виске. Он целовал осторожно, прервавшись, чтобы сказать: