Резко выпрямляюсь на волнах, переворачиваюсь на спину, вытянув вперед руки. Теперь я плавно скольжу по волнам, уже не надеясь добраться до берега. Только бы перестало так сильно болеть в боку, словно огнем печет, разливая жар по венам.

Зажмуриваю глаза от дикой боли, стараясь расслабиться. Но тут меня прошибает током, чуть подкидывая над водой. Я снова падаю на волны, проваливаясь под воду. Захлебываюсь водой, стараясь вдохнуть воздуха побольше, но мне это не удается. Изо всех сил махаю руками, чтобы только подняться на поверхность. Очередной удар тока подкидывает меня над поверхностью воды и оставляет парить в воздухе. Это было бы чудесно, если бы не дикая боль в голове и в боку.

– Жить будет, – слышу вдалеке чей-то голос. Этот голос кажется знакомым, но я не могу понять кто это. А потом меня снова поглощает темнота.

* * *

Какой все-таки противный писк. Выключите это кто-нибудь. Хочется крикнуть об этом, но язык не слушается, а веки не разлепляются.

Когда мне все же удается открыть глаза, первое, что вижу – белый потолок. Идеально ровный.

– Пришел в себя? – слышу рядом голос Хирурга. – Это хорошо. Ну и напугал ты нас, дружище.

Я чувствую, как чья-то рука уверенно ощупывает повязку на моем боку, потом слышу возню рядом со мной, но повернуть голову и посмотреть, что там происходит, нет сил.

– А теперь отдыхай, – говорит Хирург за пару секунд до того, как сознание снова улетает в темноту.

* * *

Просыпаюсь от яркого солнца, которое бьет в глаза. Не знаю, сколько времени я уже в больнице, но чувствую себя гораздо лучше. Времени, чтобы отлеживать бока в больнице, у меня нет.

Поднимаюсь в постели и оглядываюсь в поисках своей одежды. Все необходимое нахожу только, когда удается встать и дойти до шкафа.

Одеваюсь и выхожу из палаты. Навстречу мне идет Хирург.

–Куда? Тебе рано еще ходить. – Говорит он, берет под локоть и пытается увести обратно в палату.

– Не могу я тут отлеживаться, – я вырываюсь из его хватки. – Ты и сам должен это понимать.

Хирург смотрит на меня, и по его взгляду я понимаю, что тот знает – меня не остановить.

– Тогда не приползай, когда тебе херово станет, – вот и все, что он говорит. Конечно, он поможет, если я приползу, как всегда. И я вижу его перекошенное от злости лицо, понимаю, что положение, и правда, непростое. Но у меня каждая минута на счету, и все зависит от того, насколько быстро я смогу собраться себя по частям. Киваю в ответ и выхожу из здания.

Машины нет, как и Стаса. Конечно, никто ведь не ждал, что я выйду из больницы так скоро. Поэтому вызываю такси и называю водителю свой домашний адрес. Только оказавшись дома, я позволяю себе выдохнуть и осмотреть в ванной рану на боку.

Умело подлатанная Хирургом, дыра в боку больше не выглядела так пугающе, как раньше. Нахожу в себе силы кое-как помыться, и достаю черную рубашку и брюки. На черном не будет видно крови, если повязка не выдержит.

Дожидаюсь вечера. После чашки крепкого эспрессо, я выхожу из дома, и сразу нахожу свой внедорожник припаркованным недалеко от подъезда. Мысленно благодарю Стаса за то, что пригнал его сюда, и забираюсь в водительское кресло. До знакомого особняка добираюсь очень быстро, минуя пробки. Ворота открываются, и я иду прямиком в кабинет хозяина дома. Я точно знаю, что хозяин дома еще не спит, несмотря на позднее время суток.

Теперь, когда Максим стал мэром города, наши встречи не могут проходить на виду у всех, поэтому приходится встречаться под покровом ночи.

– Привет. Как ты? – Максим протягивает мне руку, и я приветственно жму ее.

– В порядке, – отвечаю хрипло.

– Точно? – смотрит недоверчиво. – Выглядишь дерьмово. – Я и сам знаю, что хреново выгляжу. Только это ничего не меняет, и времени на то, чтобы подлатать раны, у меня просто нет.

– Проблемы сами не рассосутся, – говорю ему. А потом пересказываю Максиму все, что произошло. Он внимательно слушает, но по его виду я понимаю, что он уже в курсе того, что произошло в тот день. Тем не менее, он ни разу меня не перебивает, давая выговориться.

– М-да, осмелели, шакалы, – протягивает Максим задумчиво. Теперь, когда он стал мэром и примерным семьянином, его жизнь стала намного спокойнее, а сам он уверенней и рассудительней. Нет больше той импульсивности и желания рваться в бой, что бы ни случилось. Но, как и прежде, это единственный человек, способный дать дельный совет в тяжелой ситуации. И только ему я могу доверять. – Что думаешь делать? – интересуется он.

– У нас большие потери, да и я не в лучшем виде. – Обреченно выдыхаю. – Но, если мы сейчас не расширим влияние, то потом может быть поздно.

– Значит, нужно расширяться в другую сторону. – Говорит Максим. И я сразу понимаю, о чем он. И сам уже думал о том, что, раз этих ребят пока не победить, нужно найти деньги, потому что деньги решают проблемы не хуже дула пистолета

– Я тоже уже думал об этом, – говорю задумчиво. – Но наших ребят сильно потрепало, им надо подлечиться. Сейчас нам не захватить крупный бизнес.

– Тебе необязательно нужна физическая сила, – говорит Максим с улыбкой.

– Что ты имеешь в виду?

– Помнишь завещание Захарова, которое ты добыл из его сейфа год назад? – и я тут же вспомнил о завещании, о котором уже успел забыть. Максим подошел к сейфу и достал документ.

Беру из его рук бумагу и перечитываю.

– Старик Захаров умер год назад, – говорит Максим. – Сейчас бизнесом управляет его вдова. А, если ты женишься на дочери Захарова, бизнес перейдет ей.

Я задумался. При нынешней расстановке сил Максим предлагал простой и бескровный вариант расширения империи. Вот только до этого момента о женитьбе я совсем не задумывался…

– Думаю, это наш единственный вариант спасения на сегодня, – говорю после долгой паузы. Сворачиваю вдвое документ и кладу во внутренний карман пиджака.

– Удачи, – желает мне Максим напоследок, я киваю и выхожу из его кабинета.

М-да, не ожидал я, что вот так все повернется. Вспоминаю девчонку, на которой мне теперь предстоит жениться. Воспоминания не вызывают никаких эмоций. Но так уж сложились обстоятельства, и, надо признать, это не самый худший вариант, который мог бы быть. Ладно, поеду, обрадую будущую супругу.

До дома Захарова доезжаю быстро. Надо же, как легко я вспомнил к нему дорогу, бывал здесь всего пару раз год назад. В этот раз захожу через парадный вход, меня встречает хозяйка дома.

– Добрый день, – говорит мне Анастасия. Женщина средних лет, явно считающая себя красавицей, да она и является такой по сути. Но меня ее ужимки и наигранное бабское кривляние не трогает.

– Добрый день. – Отвечаю, легонько пожимая протянутую руку. – У меня к вам разговор, Анастасия Андреевна.

– Просто Анастасия, – лыбится она, быстро понимая, что со мной лучше дружить. Надо сказать, баба она умная.

– Как скажете, – говорю безэмоционально.

Женщина проводит меня в свой кабинет. Наверняка, эта комната служила кабинетом бывшему хозяину дома, слишком уж по-мужски выглядит интерьер. Но вдова Захарова смотрится тут на удивление гармонично.

– Чем могу помочь? – спрашивает с милой улыбкой, едва закрыв за нами двери комнаты.

– Я прошу у вас руки Алисы. – Говорю без предварительных речей. На мою реплику Анастасия отвечает резкой сменой выражения лица на более суровое. Улыбка ее слетает, а брови удивленно ползут вверх. – Насколько я понимаю, вы ее единственная родственница.

Анастасия раздумывает не меньше минуты, изучающе разглядывая меня с головы до ног.

– Алиса еще слишком молода, чтобы думать о замужестве, – выдает она.

– Ей девятнадцать и она сама может принимать решение. – Я замечаю, как меняется ее лицо. Теперь она выглядит совсем не милой, и даже красота ее как будто испарилась. – Я спрашиваю сначала у вас скорее из вежливости. – На самом деле, ни хрена, не из вежливости. Конечно, девчонка не согласится выходить замуж за первого встречного, а на долгие ухаживания нет времени. Мне нужно, чтобы Анастасия была моей союзницей, чтобы убедила ее. Или же просто надавила на девочку, чтобы та согласилась.

– Тогда мой ответ: нет. – Говорит вдова, вскинув подбородок. Ну, конечно, она не хочет расставаться с таким лакомым кусочком, как бизнес Михаила, который сейчас в ее руках. Только вот со мной долго спорить она не сможет, найду способ надавить.

– Я советую хорошо подумать, – говорю, подойдя к ней вплотную и нависая сверху. – Вы ведь не хотите, чтобы все узнали о том, почему Михаила похоронили до того, как делать вскрытие. – Это был удар пальцем в небо. Еще, когда я изучал дело Захарова, готовясь к этой поездке, заметил этот странный факт. Мужик он был в возрасте, но не совсем старик, и не страдал никакими заболеваниями. В таких случаях всегда проводят вскрытие, чтобы установить причину смерти. Но не в этот раз. Его похоронили до вскрытия. Так поступают, если кому-то очень надо было замести следы. Я не знал, верна ли моя догадка. Но по тому, как побледнела вдова после моих слов, я понял, что попал в яблочко.

– Советую вам быть более лояльной к моей просьбе, – снова говорю ей угрожающе спокойным тоном.

В этот момент в двери кто-то стучит, а потом, не дожидаясь разрешения, в комнату заходит Алиса. Она смотрит на Анастасию, потом переводит взгляд на меня. И я понимаю по ее взгляду, что девчонка узнала меня, вот только она постаралась никак этого не выдавать.

– Алиса, как хорошо, что ты здесь. – Залепетала Анастасия. – Познакомься, это Николай Антонович Аверин, твой будущий муж.