Вклад Петербургской школы журналистики в становление и развитие политологии журналистики (политической теории журналистики)

З. Ф. Хубецова

Политическая теории журналистики в предметном поле советской теории журналистики. Поле политических исследований журналистики формировалось на фундаменте советской науки о журналистике и является сложным и противоречивым феноменом. В сообществе российских исследователей журналистики до сих пор нет консенсуса относительно того, можно ли считать политической теорией журналистики совокупность теоретических взглядов о принципах, ролях и функциях журналистики, определенных ей в качестве обязательных к соблюдению и исполнению в политической сфере, или речь идет о политизированной теории журналистики, в которой вся исследовательская парадигма основывается на ее политическом функционировании (как, например, в советский период – на идее роли журналистики в построении бесклассового коммунистического общества).

Политизированность и идеологизированность советских исследований журналистики ‒ это неоспоримый факт. Но нельзя игнорировать и то, что в СССР сформировались устойчивые традиции концентрации исследовательского внимания именно на политической составляющей деятельности журналиста или прессы в целом.

В Петербурге (Ленинграде), в котором наука о журналистике базировалась на традициях изучения истории русской журналистики и критики, заложенных исследователями филологического факультета Петербургского университета¹⁵², политический профиль исследований журналистики стал приобретать явный характер в послевоенное время ‒ в первые годы существования отделения журналистики (конец 1940-х – начало 1960-х гг.). В 1960–1970-х годах политическая история журналистики стала гораздо более востребованным направлением исследований, чем история журналистики в контексте литературного процесса, так полюбившаяся исследователям первой половины ХХ века. Тенденция к увеличению объема историко-политических исследований прослеживалась по всей стране. Например, в 1970-х годах в разных уголках страны было представлено к защите внушительное количество кандидатских и докторских диссертаций по научной специальности 10.01.10 – журналистика, в которых анализировались исторические аспекты политического функционирования прессы или исследовалось творчество политических публицистов¹⁵³. Это стало следствием политики, проводимой государством в сфере журналистского образования. Как отмечает один из самых авторитетных российских историков журналистики, доктор филологических наук профессор СПбГУ Г. В. Жирков, «история русской журналистики… оказалась в числе бдительно контролируемых сверху дисциплин, предпочтение отдавалось большевистской и партийно-советской печати»¹⁵⁴, поэтому исследования проблем партийной печати не только стали важной частью истории журналистики, но и предопределили развитие общей теории журналистики.

Исследователям истории журналистского образования в России, теории журналистики и отечественных научно-образовательных школ журналистики хорошо известно, что в полемике 1920‒1940-х годов об оптимальной модели журналистского образования победили сторонники университетского подхода (а не те, кто видел подготовку будущих журналистов в стенах партийно-пропагандистских учреждений). В 1950‒1970-х годах идейное воспитание журналистов, как и в постреволюционное время, все еще оставалось под контролем партийных структур¹⁵⁵, однако их вмешательство в образовательный процесс носило спорадический характер. Поэтому теоретическое осмысление практических (в том числе и политических) задач, которые государство ставило перед журналистикой, стало уделом тех, кто непосредственно работал в системе высшего образования, – преподавателей журналистских вузов. Этот процесс, как известно, интенсифицировался в 1950‒1960-х годах, в период, когда в ведущих советских вузах отделения журналистики при филологических факультетах были преобразованы в самостоятельные факультеты¹⁵⁶. Как отмечает Г. В. Жирков, «обособление студентов-журналистов от филологов помогало партийным структурам более основательно контролировать подготовку “помощников партии”; в известной степени ограждало их от якобы тлетворного влияния остальной студенческой массы»¹⁵⁷. Именно с обретения системой вузовского журналистского образования самостоятельности и начался процесс формирования «партийной модели выпускника»¹⁵⁸, доминировавшей в СССР вплоть до распада страны.

В структуре новых для страны факультетов журналистики был определен стандартный набор кафедр. Это были кафедры, обеспечивающие изучение газетного дела, языка периодической печати и основ журналистского творчества (сотрудники этих подразделений в меньшей степени ощущали на себе идеологическое давление со стороны партийно-государственных органов), и кафедры теории и практики журналистики и истории отечественной и зарубежной журналистики (им и вменялось в обязанности обеспечение взаимосвязей между наукой о журналистике и марксистско-ленинской политической теорией). В конце 1960-х ‒ начале 1970-х годов стали создаваться кафедры телевидения и радиовещания.

Особая идеологическая нагрузка (обоснование связи актуальной для 1960–1970-х годов практики советской журналистики с ее марксистским теоретическим базисом) была возложена на кафедры теории и практики партийно-советской журналистики и преподавателей, которым нужно было разрабатывать базовый курс теории журналистики («марксистско-ленинского учения о печати» в терминологии тех лет). Первыми эту задачу решили для себя преподаватели ЛГУ – «силами… кафедры [теории и практики партийно-советской печати – З. Х.] была разработана первая в СССР программа учебного курса по дисциплине “Теория и практика партийно-советской печати” (утверждена в Министерстве образования в апреле 1947 г., автор П. Я. Хавин)»¹⁵⁹. Чтение лекций в соответствии с этой программой осуществлялось по всей стране вплоть до конца 1960-х годов, однако определяющее значение для развития советской теории журналистики имел опыт факультета журналистики МГУ. Как вспоминает Г В. Жирков, «в 1960– 1970-х гг. происходила отладка образовательной модели журналиста. В ней участвовали партийные структуры, Союз журналистов и центры подготовки журналистов, главным образом, университеты. За ведущее звено был взят факультет журналистики МГУ, о чем свидетельствуют многие партийные документы, материалы Второго межвузовского совещания преподавателей специальных дисциплин (16‒18 мая 1967 г.), где докладчики подробно раскрыли опыт Московского университета: представили программы учебных предметов, рассказали о принципах преподавания специальных дисциплин на журфаке, организации производственной практики, о постановке учебной газеты и др.»¹⁶⁰.

Процесс становления базового теоретического курса на факультете журналистики МГУ его сотрудники описывают следующим образом: «Случилось так, что Е. П. Прохорову пришлось в довольно “авральном” порядке с 1968 года взять на себя чтение курса лекций по теории журналистики. Дело в том, что на заседании кафедры печати обсуждали записанную на пленку лекцию по этому курсу одного из преподавателей, пришедших из прессы и ее окружения. Она произвела удручающее впечатление – преподаватель постоянно повторялся, студенты смеялись, и иногда – громко. После заседания Е. П. Прохоров, не выдержав, сказал заведующему кафедрой, что так основной теоретический курс читать нельзя… Через неделю зав. кафедрой передал Е. П. Прохорову поручение декана взяться за чтение этого курса (мол, докторскую написал по теории публицистики – ему и карты в руки). И он стал его преподавать»¹⁶¹.

Со временем Евгений Павлович Прохоров стал ведущим теоретиком журналистики не только журфака МГУ, но и всего Советского Союза, поэтому анализ динамики его научных интересов позволит понять логику развития советской теории журналистики и определить, на каком этапе, по каким причинам и в каких условиях произошла дифференциация общей теории и политической теории журналистики.

Будучи одним из первых выпускников аспирантуры факультета журналистики МГУ, Е. П. Прохоров начал свою исследовательскую деятельность в русле упоминавшейся выше традиции рассмотрения историко-журналистской проблематики в контексте политического процесса ‒ неслучайно своими учителями Евгений Павлович считал первых заведующих кафедрой истории русской журналистики и зарубежной печати факультета журналистики МГУ Е. С. Ухалова и А. В. Западова¹⁶². Кандидатская диссертация на тему «Русские публицисты 40‒60-х годов XIX века о литературно-общественном и народном движении в Индии» была защищена ученым на родном факультете в 1959 году. Десять лет спустя состоялась защита его докторской диссертации по теме «Публицистика и общество: публицистика как тип творчества в связи с особенностями ее функций и предмета», а в 1970-м году Е. П. Прохоров представил собственную версию программы учебного курса «Введение в журналистику» («Основы марксистско-ленинской теории журналистики»).

«Е. П. Прохоров постоянно углублял свои разработки в области публицистики и журналистики»¹⁶³, а особым признанием его заслуг в деле формирования советской теории журналистики можно считать включение исследователя в состав коллектива авторов третьего издания Большой советской энциклопедии, задуманного, в том числе, с целью популяризации советской науки. При подготовке к публикации словарной статьи «Журналистика», вошедшей в девятый том (1972)¹⁶⁴, «Е. П. Прохоров не только активно цитировал труды К. Маркса, Ф. Энгельса и В. Ленина, но и опирался на сложившуюся к тому времени теоретико-методологическую базу советской теории журналистики, а также демонстрировал знакомство с трудами зарубежных исследователей ‒ коммуникативистов»¹⁶⁵.

Среди тех, чьи труды легли в основу теоретических описаний Е. П. Прохорова, ‒ и Александр Феодосеевич Бережной¹⁶⁶, первый в СССР доктор наук по специальности «Журналистика», один из ведущих представителей научной школы журналистики Ленинградского государственного университета; и Георгий Иванович Куницын¹⁶⁷, выдающийся советский литературовед и искусствовед, автор оригинальной трактовки ленинского учения о партийности литературы, защитивший по соответствующей теме в 1960 году кандидатскую диссертацию; и Спартак Иванович Беглов¹⁶⁸, известный журналист-международник и один из первых докторов наук в СССР, чья исследовательская деятельность была связана с зарубежной прессой и внешнеполитической пропагандой; и другие представители факультетов журналистики МГУ и ЛГУ¹⁶⁹.

Спустя год после публикации словарной статьи в БСЭ, Е. П. Прохоров представил свое первое учебное пособие по теории журналистики. Книга, «прошедшая цензуру и выпущенная в свет, кому-то показалась сомнительной, и ее распространение было приостановлено»¹⁷⁰, однако идеи, описанные и систематизированные ученым для БСЭ, стали векторами дальнейшего развития советской теории журналистики.

В 1970-е годы в СССР было защищено множество кандидатских и докторских диссертаций, посвященных принципам¹⁷¹ и функциям журналистики¹⁷², ее общественному предназначению¹⁷³, вопросам сопряженности политики и публицистики¹⁷⁴, внешнеполитической¹⁷⁵ и внутриполитической пропаганде¹⁷⁶.

По воспоминаниям учеников, Е. П. Прохоров остро переживал «времена факультетских “черных полковников”, которые “гнобили” его… за недостаточно восхищенное, “ошибочное” с их жестко сталинских позиций отношение к марксизму-ленинизму»¹⁷⁷, однако ученому все же удалось преодолеть сопротивление цензуры, и в 1978 году в свет вышло учебно-методическое пособие «Введение в журналистику», рекомендованное для использования в образовательном процессе всех советских вузов, выпускающих дипломированных журналистов.

Учебная и научная дисциплина «Введение в журналистику» («Основы марксистско-ленинской теории журналистики») была позиционирована в пособии как теоретико-методологический фундамент специальных дисциплин, в числе которых ‒ «история, теория и практика партийно-советской печати, телевидения, радиовещания, редакционно-издательского дела и пр.»¹⁷⁸.

В 1980 году в свет выходит подготовленное коллективом кафедры теории и практики партийно-советской печати факультета журналистики МГУ учебное пособие «Введение в теорию журналистики»¹⁷⁹. Впервые в советской истории в заглавие учебного пособия для журналистов было вынесено понятие «теория журналистики» без указания на ее «марксистские» корни, однако ракурс рассмотрения теоретико-журналистской проблематики не изменился (да и не мог измениться по объективным причинам), как и в трех важнейших работах, опубликованных Е. П. Прохоровым на исходе советской эпохи. Речь идет о его первом персональном учебнике «Введение в журналистику» (1988) и двух хрестоматиях (1986, 1989), собранных ученым в дополнение к учебнику¹⁸⁰. Комплект из учебника и хрестоматии позволил приблизиться к реализации авторской модели теоретической подготовки будущих журналистов, в которой цель преподавателя ‒ не навязывание догм, а мотивация обучающегося к поиску истины. В одном из интервью, посвященных перспективам развития в России науки о журналистике, ученый отмечал: «я вообще против учебников в университете. Учебник ‒ это то, что надо выучить. В университете должны быть учебные пособия, сборники материалов и т. п., чтобы студенты могли разбираться самостоятельно, формировать свое представление о предмете»¹⁸¹. Сформировать представление о предмете «теория журналистики» студенты журфаков СССР должны были на основе знакомства с политико-публицистическими текстами, нормативно-правовыми и партийными документами, которые Евгений Павлович собирал для хрестоматий около 20 лет. Отметим, что рубрикация текстов в хрестоматиях соответствовала структуре сложившейся накануне распада СССР теории журналистики. Так, в первом томе, вышедшем за два года до появления учебника, было собрано около ста текстов в следующих тематических разделах: функции журналистики, правовые основы журналистики, принципы журналистики, журналистика как область творческой деятельности, действенность и эффективность журналистики, журналистика как система средств массовой информации, журналисты коммунистической печати, радио, телевидения.

Второй том, изданный в разгар перестройки, был гораздо скромнее по объему и содержал около 60 текстов, разбитых на пять разделов: КПСС об идеологической работе в современных условиях, журналистика как форма общественно-политической информационной деятельности, журналистика в классовом обществе, свобода печати и журналистской деятельности, исторические типы журналистики.