1.3. Субъекты коммуникации в медиа

Социально-ролевые ожидания предполагают наличие их субъекта, для личности часто равноправного, если не более значимого. В опосредованной коммуникации подобный субъект ожиданий не определен, а степень коммуникационной свободы действующей личности многократно возрастает. Авторы монографии «Свобода личности в массовой коммуникации» в числе прочего предлагают изучать коммуникационную свободу как принадлежность самого индивида, обеспечивающую ему независимость от диктуемых СМИ социальных ролей и стереотипов, как интеллектуальную способность к интерпретациям, способность к выходу на постконвенциональный уровень общения^[21].

В данном измерении коммуникационная свобода согласуется с социальной ответственностью, что демонстрирует проникающую способность медиапространства по отношению к структурам социального пространства. Ответственность может носить как юридический, так и социально-санкционный характер. Медиапространство обладает свойством придания явлениям, событиям, героям новых качеств за счет количественных эффектов (повторение, тиражирование, перепост), акцентированию внимания на отдельных компонентах коммуникации (например, эффект «вырывания из контекста»), апелляций к символическим ценностям аудитории.

В ситуациях, когда медиапространство имитирует мир социальных отношений, достижение взаимопонимания и соотнесения ролевых ожиданий продолжает сохранять значение. Это характерно для нормативно обусловленного функционирования института журналистики и организаций СМИ, других форм рациональной коммуникации. Социальное действие приобретает качества действия коммуникативного, в структуре которого (по определению Юргена Хабермаса) выделяются:

1) ориентация на взаимопонимание или ориентация на успех;

2) взаимопонимание как механизм координации действий;

3) ситуация действия и ситуация речи;

4) фон жизненного мира, образующий контекст и обеспечивающий ресурсы взаимопонимания;

5) процесс взаимопонимания между миром и жизненным миром;

6) ссылки на мир и притязания на значимость;

7) мировые перспективы, соответствующие установкам «констативных, регулятивных и репрезентативных речевых действий, для того чтобы в аспекте некоего универсального притязания на значимость сосредоточиться либо на вопросах истинности, либо на вопросах справедливости, либо на вопросах вкуса или самовыражения личности»^[22].

Для объяснения проблемы коммуникации как взаимопонимания Хабермас обращается к концепту «жизненного мира» Эдмунда Гуссерля: «каждый… живет в одной и той же природе, причем в природе, которую он… преобразовал в мир культуры, некий мир, значимый для человека. Но это вовсе не исключает. того, что люди одного и того же мира живут в весьма размытой культурной общности или же вообще не входят в одну и ту же культурную общность и, сообразно с этим, конституируют различные окружающие миры культуры как конкретные жизненные миры, в которых живут, действуя и претерпевая воздействия, относительно или абсолютно обособленные общности. Каждый человек понимает прежде всего свой конкретный окружающий мир.»^[23].

Разделение сфер мира и жизненного мира выражается в дифференциации понятий «Действительность» и «Реальность». Окружающий человека мир представлен двумя сферами (или полями) – сферой действительности и сферой реальности. Действительность образуется как совокупность фактов, сведения о которых являются информацией. Социальные действия также входят в группу фактов и наполняют собой сферу действительности. Сфера реальности представляет собой образ действительности, существующий в сознании отдельного человека или в общественном сознании. Реальность образуется как результат совокупности коммуникативных действий, направленных на взаимопонимание. Реальность есть продукт ощущений от действительности. Статус есть категория мира действительного, а роль – мира реального.

Реальное образуется путем фильтрации действительного через призму ценностей, мировоззрения, менталитета. В совокупности обе сферы придают информации новое качество – знание. Журналистика функционирует одновременно в обозначенных сферах: сбор (отбор) информации о фактах как явлениях действительности совмещается с ее образом (реальностью) путем объяснения, установки на усвоение и интерпретации. Журналистика в числе других институтов участвует в формировании общественного сознания, предлагая обществу реальность как образ действительности, формируя «картину мира».

Центральным объектом понимания в процессах коммуникации выступает личность, проявляющаяся как в непосредственных, так и опосредованных коммуникативных социальных действиях. В качестве элементарной единицы медиапространства выступает именно опосредованное коммуникативное действие. Человек в таком действии выступает как текст, «прочитывается» как текст. Протест против «себя-текста» представляет собой суть ролевого конфликта в медиапространстве. Владимир Маканин в повести «Голоса» описал подобное противоречие с точки зрения автора: «Вдруг понимаешь, что не человек ходит по твоей совести, а расхаживают там пять-шесть его черточек, не более того… по силам, может быть, изображение быта, мыслей, дней и ночей людских, черточек и штрихов характера, но сами-то живые в стороне.»^[24]. Тождество текста и человека обусловлено их общей знаковой природой: бытие человека «закрывается» символами – статусом, произведенным социальным действием, письмом и речью, внешней атрибутикой и пластикой. Свойство опосредованности придает коммуникации более широкий спектр возможностей, не только технологических (например, редактирования фотоизображений или акустических характеристик голоса), но и социальных, в том числе в форме исполнения не связанных со статусом ролей.

Для участия в обеспечении устойчивости структур медиапространства опосредованное коммуникативное действие должно быть наблюдаемо потенциально неограниченным числом акторов коммуникации. Таким образом, оно приобретает свойство «массовости», которое обеспечивается соответствующей установкой. В условиях проникновения технологий в частную жизнь человека любые коммуникативные акты имеют шанс стать единицами медиапространства.

В качестве единичного акта коммуникации как между субъектом и объектом ролевых ожиданий в социальном пространстве, так и между адресантом и адресатом в медиапространстве выступает высказывание в диалоге. Идею об универсальности диалогического механизма в коммуникации обосновал М. М. Бахтин: «Существенным (конститутивным) признаком высказывания является его обращенность к кому-либо, его адресованность. <…> Слово (вообще всякий знак) межиндивидуально. Все сказанное, выраженное находится вне “души” говорящего, не принадлежит только ему. Слово нельзя отдать одному говорящему. <…> Понимание языка и понимание высказывания (включающее ответность и, следовательно, оценку)»^[25]. Поскольку увеличение и усложнение средств коммуникации приводит к увеличению доли и усложнению структуры медиапространства в социальном мире, непосредственные коммуникативные социальные действия замещаются опосредованными высказываниями.

Исследуя жанровую природу периодических изданий, Л. Р. Дускаева отмечает, что «тексты порождаются через различным образом выраженные в них диалогические отношения между журналистом и формирующимися в сознании автора моделями адресата». Таким образом, «журналист корректирует свои целеустановки в зависимости от жанровой гипотезы об адресате и, реализуя их, выстраивает взаимодействие с читателем через развертывание различных речевых жанров СМИ. <…> Диалогичность – это выражение в речи взаимодействия двух или нескольких смысловых позиций, многоголосия общения с целью достижения эффективности коммуникации в той или иной сфере общения. Это фундаментальное для газетных текстов свойство, помимо аспекта адресованности, включает аспект ответности и присуще не только диалогическим текстам (типа интервью) и межтекстовым единствам (в виде диалога текстов), но и внешне монологическим публикациям (в виде внутримонологической диалогичности)»^[26]. Эффективность опосредованного коммуникативного действия в форме выказывания в диалоге означает целевую установку на социальное ориентирование аудитории, которое, по мнению Л. Р. Дускаевой, осуществляется в трех направлениях – информировании, оценочном диагностировании и стимулировании социальной активности. Функционально в журналистской деятельности данные направления проявляются как формирование общественного мнения: создание компетентных аудиторий, выработка оценочных моделей и систем отношений, побуждение к социальному действию.

Установка на взаимопонимание в коммуникативном действии предполагает дифференциацию акторов коммуникации по степени их совместимости/несовместимости. Коммуникативная совместимость на индивидуальном уровне формируется на основе оценивания («прочтения») человека как субъекта культуры – носителя ценностей, выраженных в его социальных статусах, совершенных действиях, произведенных им текстах. В каждой культуре существует собственная иерархия и процедура идентификации других сообществ. Схематично эта иерархия представлена «Своими», «Другими» и «Чужими», а процедура идентификации состоит в согласовании ценностей и факторов коммуникативной совместимости.

Анализ ролевого поведения личности в медиапространстве позволяет определить типы его агентов и их качественные характеристики. В. М. Березин использует для решения данной проблемы концепцию социокультурного цикла: потребности общества – институты власти, социально-политические и экономические структуры (учредители, рекламодатели, акционеры СМИ) – творцы (журналисты, деятели культуры) – издатели, распространители, владельцы каналов распространения сообщений – массовая аудитория^[27]. С. И. Шелонаев выделяет следующие группы агентов медиапространства: творцы (носители социальных интересов, влияющие на массовое сознание), журналисты (реализуют творческие, профессиональные и личные экономические интересы), владельцы медиа (реализуют бизнес-интересы), массовая аудитория (получает информацию для ориентации в среде существования)^[28]. И. Н. Блохин обосновывает выделение типов агентов по видам ролевого поведения, формирующим медиаидентичности потребителя, коммуникатора, автора и навигатора^[29]. Акцент на высказывании в диалоге предполагает типологическое моделирование по основанию ролевых позиций автора, адресата и героя произведения. Учет их коммуникативного потенциала требует анализа структур взаимодействий между этими тремя типами агентов медиапространства.

Автор

В ролевом анализе личности автора первостепенное значение имеет его выражение через текст и объемы его присутствия в медиапространстве. Автор в журналистике выражен через текст СМИ, в котором (в явной или неявной форме) присутствует позиция редакции, представлены мировоззрение и система ценностей автора. За автором как субъектом высказывания в журналистике всегда просматривается сфера идеологии, его компетентность и уровень образования, морально-этические установки, устойчивые мнения сообщества, которые он выражает. Основное идеологическое противоречие в медиапространстве связано не столько с конфликтом политических идеологий, сколько с осмыслением способов отношений автора и социума. Свобода самовыражения («свобода от» мира действительности как объекта игры) формирует либеральную идентичность автора. Увлечение игрой способствует отчуждению автора, совмещению и взаимному растворению жизненных миров его действительности и игрового пространства. Движение к действительности, стремление к созданию ее адекватных («реальных») образов, с одной стороны, способствует авторской серьезности и неподдельности, с другой – приводит автора к системному мировосприятию, в котором он идентифицирует себя с «большими» мирами государства, нации, религии, цивилизации.

В системе, оказывающей воздействие на авторское выражение, выделяются, во-первых, личный жизненный опыт журналиста, его обыденные контакты с социальным окружением, детерминированные его ролью зоны социального наблюдения. Журналистская профессия предполагает становление карьеры через прохождение множества зон социального наблюдения и общения. Это и места прохождения профессиональных практик в процессе обучения, и сферы разнообразных редакционных заданий, и области, в которых происходит становление журналистской тематической специализации. Карьерный путь в медиапространстве – это движение по сетевым маршрутам, использование гиперпространства («подпространства»), включение в разнообразные типы коммуникаций.

Во-вторых, это мнения, источниками которых являются средства массовой информации. В журналистике, как ни в какой другой профессии, присутствует медиацентризм, который проявляется как реакция и создание устойчивой системы социальных представлений под воздействием средств массовой информации (в том числе представителей профессиональной референтной группы).

В-третьих, на автора влияют расхожие мнения, источником которых является социальная среда (субкультура), к которой принадлежит журналист, взаимосвязь с оценками и мнениями, продуцируемыми этой средой. Отчасти такие мнения выражаются СМИ, идеологически близкими к авторской позиции. Идеологическая идентичность основана на разделяемых человеком ценностях, идеальных и желательных образах мироустройства. Поскольку ценности репрезентируются в публичной сфере, то идеологические сектора присутствуют в виде компонентов медиапространства – и в форме медиасфер, и (с позиции субъективной активности агентов) в виде медиасред. Значение имеет и форма высказываний, используемые эстетические средства и интертекстуальность могут оттенять и даже подменять собой смысл выражения.

В-четвертых, на содержание и формы журналистских произведений влияют мировоззренческие философские идеи и установки, усвоенные в процессе образования. Например, по характеру и стилю высказываний можно судить о гуманитарной и естественно-научной, технократической и номенклатурной, системно-организованной и творческой профессиональных ментальностях.