– Зачем вообще было брать меня с собой, если тебе насрать чего я хочу?! – слышу уже через дверь – как и всегда! Тебе всегда было плевать. С Лео хотя бы было весело, пока ты как всегда корпела над своей работой. А теперь я опять буду сидеть в дурацком номере и смотреть, как ты чистишь свои сраные картины! Класс! Офигенное путешествие, сестренка, ты супер!

– Так держать – неуверенно усмехается Сандра – ты умеешь найти общий язык с подростками.

– Нет времени – фыркаю я, стараясь говорить тише, чтобы Милли больше ничего не услышала.

– Значит, все-таки из-за Лео?

У меня нет желания объяснять ей все подробности с запиской, потому я просто киваю. Пусть сама решает, что подразумевать под этим кивком.

На удивление, Сандра одобрительно жмет плечами:

– С другой стороны и правильно. Вся эта тягомотина, кому она нужна. А так, собрала вещи и за горизонт..

– Восторг – без иронии подводит она черту и поднимает почти пустой стакан кофе.

Убедившись, что она не издевается, я дергаю уголком рта и поднимаю начатый сестрой фрэш:

– Восторг – соглашаюсь и мы обе делаем по глотку – а у вас-то как вчера прошло? Вернулась к друзьям?

– Да. Посидели, поболтали – смеется – потанцевали. Они давно меня не видели, так что нас с трудом смогли разогнать уже даже по закрытию.

– Хорошо, хоть у кого-то вечер прошел приятно.

* * *

Мы выселяемся из отеля, но поскольку временем оплаты нового дня считается полдень (вот так ирония), нам и после выселения позволено воспользоваться гостиничным кафе. Мы быстро заказываем еду и выходим к столикам на улице.

Милли раздраженно кидает свой чемодан рядом с моим и, сев на стул, недовольно скрещивает руки.

Когда нам приносят еду, она даже не притрагивается к своим любимым пончикам, которые я заказала специально для нее.

– Да ладно тебе – пытается сгладить напряжение Сандра – я бы в твоем возрасте была рада ездить с места на место! Это же как путешествие внутри путешествия!

– Не разговаривай со мной, как с ребенком – фыркает она мрачно – я не хочу уезжать. Потому что мы уезжаем не от отеля, а от Лео. А он единственный, с кем я могу повеселиться, когда Дженна, как всегда, едет крышей по своей работе.

– Милли! – вскидываю я брови.

– О, ты запомнила мое имя всего лишь за каких-то 16 лет? С ума сойти! – фыркает она – это правда, не делай из себя дуру. Сначала ты поехала за картинами, теперь ты корпишь над ними каждый день! Веселье – ого-го! Видимо, ты как всегда забыла, что я все еще рядом. А без Лео я просто сдохну от скуки.

– Как тебе не повезло, что ты не на месте Кэти! – язвлю я и сестра раздраженно кивает:

– Да, очень не повезло – но что поделать!

– Милли.. –усмехается Сандра, но сгладить конфликт не получается, и сестра так и не притрагивается к еде.

Делая третью попытку (и единственную удачную), подруга говорит:

– А знаете, что самое красивое в Румынии? Горы. Я ведь сама много лет живу за границей и так же, как вы, приехала сюда на каникулы.

– Ты же говорила, что местная? – хмурюсь я.

– Ну да. Я здесь родилась, и моя сестра с отцом все еще живут здесь. Точнее, не конкретно здесь, а в деревне.

– Почему тогда ты здесь? – все еще мрачно, но спрашивает Милли. При этом усердно делая вид, что кроме них с Сандрой за столом больше никого нет.

Мило.

– Я остановилась тут повидать своих городских друзей. А теперь поеду в свою родную деревню. Кстати, может рванете со мной? Там рядом как раз и лес, и горы. И ягнята, мне сестра говорила, недавно родились.

Услышав это, Милли вскидывает бровь. Все еще стараясь выглядеть отстранённой, она все же не может скрыть факт своей заинтересованности животиной:

– Ягнята? Настоящие?

– Конечно настоящие. И их даже можно будет потискать.

Теперь огоньки в глазах сестры загораются еще ярче. Кажется, ягнята явились для нее вполне полноценной заменой Лео. Хотя, думаю, вряд ли бы он этим польстился.

Зато я мысленно благодарю новоиспеченную подругу.

И как так вышло, что все вокруг умудряются найти подход к Милли, кроме меня?

– Поедем? – сестра нехотя оборачивается ко мне – раз все равно выселяемся, какая разница, куда заглянуть по пути?

– Это не совсем по пути.. – я нарочно выдерживаю паузу, что бы ее радость по поводу моего согласия была еще более бурной – но в принципе ради что разве ягнят, думаю, можно..

На том напряжение за столом по большей части спадает. По крайней мере, Милли больше не делает вид, что меня здесь нет, и приступает к поглощению пончиков.

Не победа в войне конечно, но небольшая битва определенно выиграна.

Когда мы уже доедаем, к отелю подъезжает массивный черный автомобиль с непроницаемыми стеклами. Мы, как и прочие, кто завтракают на улице, сразу его замечаем. Сандра даже успевает пошутить:

– Походу, сюда Дональд Трамп заселяется..

Когда дверь открывается и из машины выходит.. тот самый мужчина, который оплатил покупку теперь уже моих картин.

Я узнаю его даже не по одежде, а по кристально-голубым глазам, которые, кажется, ярко сверкают даже на таком расстоянии.

Картина того, как он резко с перекошенным лицом одергивает свою ладонь от моего рукопожатия, тут же непрошено встает перед глазами.

Моя вилка так и застывает на пути ко рту, пока он, невозмутимо поправив пальто, направляется к нам. Двигается так уверенно и спокойно, словно заранее знал, где мы именно будем.

Сандра с Милли видят его впервые, потому моей озабоченности не понимают и сильно изумляются, когда обладатель этой машины останавливается подле нас:

– Здравствуйте, леди. Мисс Бёрнелл, жаль прерывать ваш завтрак, но нам пора ехать.

– Ехать? – изгибаю бровь – кому и куда?

– Вам. Со мной. В мой дом.

-3-

Сандра как-то истерично усмехается:

– Оригинальный подкат, конечно – теперь она уже давится от смеха – уверенность, напор, наглость.. но знаешь ли, время, когда женщин это привлекло давно прошло. Хочешь узнать, что в моде сейчас? Считаться с ее мнением.

Мужчина бросает на нее такой пронзительный и темный взгляд, что даже я невольно ежусь. Милли же растерянно глядит на меня:

– Ты его знаешь, Джен?

– Не то что бы..

Он тут же оборачивается на мой голос. Его лицо выглядит, будто застывшая, ничего не выражающая маска. Собственно, его сухой холодный тон мало чем от нее отличается:

– Мисс Бёрнелл, вы помните, что по договору должны отчитываться о работе над картинами всякий раз, как я попрошу?

– Да, но..

– Так вот, отчеты мне нужны ежедневно. А мой дом расположен далеко за городом, и я его почти не покидаю. Так что самым удобным вариантом для всех будет, чтобы вы поселились пока у меня.

– Так, подождите! – хмурюсь я, вздернув подбородок, как делала то всегда, стараясь казаться грознее – вы не предупреждали, что отчеты нужны ежедневно.

– В договоре был пункт об отчетах «по надобности». Это подразумевает под собой любую необходимую мне частоту, включая ежедневную.

– Зачем ехать? – недоумевает сестра – ты можешь отправлять отчеты по интернету. Фото, видео.. да хоть рассказывать по фейс-тайм! Что угодно.

И только я собираюсь согласиться с неожиданной находчивостью моей младшей сестры, как мужчина невозмутимо разбивает это решение в прах:

– Увы, в моем доме нет интернета. Только живые отчеты при личной встрече.

Сандра, молчавшая после своего выпада о подкатах, теперь уже становится намного серьезнее, будто бы оказавшись на своем поле деятельности. Она чуть хмурится и уточняет у меня:

– Ты подписывала какой-то договор?

– Да, но..

Такое чувство, что мой словарный запас неожиданно иссяк на этих двух словах. Да, я подписывала договор. Но черт возьми, я же его прочитала! Там не было никаких подводных камней.

Я даже не подумала, что надо обратить внимание на пункт об отчетах. Он сказал, «время от времени», потому когда я прочла о предоставлении отчетов по надобности, я и прикинула, что это будет раз в неделю-две.

Черт, теперь понятно, что без подводных камней не обошлось! Вот почему он так напирал и настаивал. Теперь, будучи трезвой, пусть и с больной головой, я уже понимаю, как было странно вчера одно его появление. Человек, который только что сообщил, что у него есть собственный дом за городом – каким-то макаром ночью оказывается в баре городского отеля. Именно в тот момент, когда возникает конфликт из-за картин. И надо же, какое совпадение, сразу же имеет невероятно огромную сумму для совершения сделки!

А что еще более интересно – записывает картины на имя совершенно незнакомой ему девушки. Черт, да любому адекватному человеку пришло бы в голову задуматься о чем-то нехорошем еще на этом моменте! Это ведь как в глупых анекдотах, когда звонят из банка и говорят, что вашу карту взломали, а для восстановления ее безопасности необходимо сейчас же назвать три цифры на ее оборотной стороне.

– Это невозможно – заявляю я, хоть уже и теряя уверенность в своих словах.

Одно дело – ругаться на словах, но другое дело официальный документ, заверенный, помимо моего, тремя другими подписями. Это не обычная бумажка с клятвенным обещанием. За невыполнение обязанностей можно поплатиться серьезными проблемами. Однако, делая вид, что я пока этого не понимаю, добавляю:

– Как вы себе это представляете? Я вижу вас второй раз в жизни, а вы предлагаете поехать с вами куда-то за город и поселиться там на все время восстановления картин?

– Картин? – тут Милли будто осеняет, хотя незнакомец сказал о них в самом начале – подожди, тех старых картин, которыми ты типо больше не занимаешься до конца отпуска?!

Из растерянности сестра будто в секунду звереет. Не обращая на нее никакого внимания, мужчина отвечает на мой вопрос:

– Я же не собираюсь вас запирать там. Это не затворничество с работой по часам, мисс Бёрнелл. Я совершенно не ограничиваю ваши действия и не собираюсь превышать полномочия, оговоренные в договоре. Вы можете выезжать в любое время, встречаться с друзьями и кем угодно. Главное – предоставлять мне отчеты, уделять должное количество время работе, чтобы уложиться в оговоренные сроки, и возвращаться до конца дня. Потому что дорога к моему дому весьма крута и извилиста, и в потемках вы можете попасть в неприятную ситуацию.

– Она уже попала в неприятную ситуацию! – передразнивая его, заявляет Милли, злобно сверкая глазами.

– Тем более – подводя черту, говорит он – я не вижу для вас альтернативного варианта. Путь от города до моего дома занимает достаточное количество часов, чтобы при поездке туда и обратно, включая сам отчет по прибытию, остаточного времени суток не хватало и на реставрацию, не говоря о вашем личном досуговом времяпровождении. Принять мое предложение – ваш единственный вариант не нарушить условия заключенной сделки.

Теперь я уже сверкаю глазами не меньше его.

Меня загнали в ловушку. Причем в хитрую ловушку, отчего становится еще досадней. Он не говорит прямо «быстро собрала монатки и села в мою машину, теперь ты моя собственность на время работы». А хитро подтягивает этот вывод, чтобы я дошла до него сама.

То есть, он вроде не заставляет, а предлагает поселиться у него в доме для моего же удобства и комфорта, но тут же напоминает, что отказаться от этого «предложения» я формально не могу, потому что в противном случае у меня не остается никакой иной возможности выполнить условия сделки.

Надо же, вчера я в шутку подумала, что за эти деньги условием послужит то, что Винсент идет в комплекте с картинами.

Какая злая шутка судьбы –оказывается, с ними в комплекте идет совсем не он, а я!

Я беспомощно смотрю на Сандру, но та озадаченно вперла глаза в стол. Хотя ей-то за словом в рот не полезешь, когда речь заходит в бестактных мужчинах! Очевидно, раз даже она не знает, что на это возразить – у меня действительно не остается выбора.

Я вновь поднимаю взгляд на мужчину, чьи глаза продолжают испытующе пронзать меня холодными льдинами. Несмотря на затянувшуюся паузу, он не пытается ее заполнить какими-то еще объяснениями.

Да, он не похож на того, кто оправдывается или кто испытывает неловкость при откровенном шантаже человека.

Сглатываю.

Видимо, у меня не остается варианта. Однако, если есть лишь один выбор – надо делать вид, будто это и есть именно мой выбор.

Улыбка начинает натягиваться на мои губы так сложно, что, кажется, вот-вот заскрипит в своих усилиях, точно плохо смазанные петли двери. Кажется, я сейчас больше похоже на угловатую марионетку, однако, достаточно растянув рот в улыбке, говорю:

– Что ж, пусть так. Если быть честными, то ваше предложение в какой-то степени даже кстати. Мы с сестрой как раз решили сменить отель. Думаю, ваш загородный дом это даже лучший вариант, чем гостиничный номер. Мы готовы ехать.

– Чудесно.

Конечно, мужчина понимает мой маневр (еще с таким-то поганым актерским исполнением), но его это не смешит, подобно зрителю, наблюдающему на шутом. Напротив, на его лице на долю секунды мелькает легкая улыбка, а в глазах сверкает что-то вроде уважения за то, что я отреагировала на его ультиматум с достоинством, не опускаясь до безрезультативных криков и прилюдных скандалов.

Однако, все эти эмоции появились и пропали так резко, вновь уступив место маске, что я не могу быть уверена, что не выдала желаемое за действительное.

Милли так резко хлопает ладонями по столу, что мы все (за исключением мужчины) тут же вздрагиваем. Она подскакивает и чуть склоняется ко мне через стол, едва не плюясь от гнева:

– С меня хватит! Я что, бесплатный багаж? Милли, мы убегаем из бара, точно золушки! Нет, Милли, мы убегаем и из отеля, потому что я поцапалась с Лео! Знаешь что, Милли, я передумала – теперь мы едем к какому-то незнакомому маньячеле в его логово, потому что я хочу работать над картинами! А, что, Милли? Да, я обещала что никакой работы, но видишь ли, после этого мне стало так насрать на свои обещания, что я заключила с каким-то извращугой сделку, которая теперь вынуждает меня поселиться у него. Что ты? Ну а ты не имеешь права голоса, потому что живешь тут за мой счет, так что просто давай катись за мной всюду, куда мне взбредет поехать! А, что? Я обещала тебе каникулы и веселье? Ну что ж, я много чего обещаю последние годы! Это даже забавно, что ты так легко купилась!

– Милли! – цежу я, представляя, как мы сейчас выглядим со стороны. И не только для этого мужчины – а для всех, кто завтракает на веранде, потому что все они начинают косится в нашу сторону.

– Да, Милли! – фыркает она – ты совсем рехнулась со своей работой и со своими картинами! Делай, что хочешь, но я с ним – она тыкает в невозмутимого незнакомца пальцем – никуда не поеду!

– Я сказала.. – начинаю злиться я, но Милли только ярится еще сильнее.

– Ты сказала, ты не сказала! Знаешь, моя очередь «плевать на все». Катись с ним куда хочешь, я больше не собираюсь за тобой таскаться!

С жаром повернувшись к Сандре, она заявляет:

– Я поеду с тобой к ягнятам!

Оценив ситуацию, мужчина спокойно подходит к нашим вещам, стоящим рядом со столом, и безошибочно выбирает именно мой чемодан, сумку Милли оставив на прежнем месте. Взяв его, он ставит его в машину.

– Не думаю, что Сандра станет таскаться с тобой, как Лео.

Я понижаю голос, пытаясь имитировать тон мамы, когда она хотела поставить нас на место, но сейчас, кажется, даже взрыв атомной бомбы не произвел бы на Милли никакого впечатления.

– Вот и посмотрим! – фыркает она – Сандра, можно поехать с тобой к ягнятам?

Но не успевает подруга ответить, как незнакомец возвращается теперь уже за мной.

– Дженна, на деле ты не обязана никуда ехать! – чуть подумав, будто борясь внутри с самой собой, в итоге выдает Сандра – любой договор можно оспорить, затянуть, нарушить в конце концов..

Лицо незнакомца тут же натуральным образом чернеет. Брови сходятся к переносице, голубые глаза будто становятся темно-синими. Он бросает на Сандру пронзительный взгляд:

– Учите подругу нарушать законы? Так расскажите ей сразу и о последствиях.

Я сглатываю.

Так, супер. Теперь мы перешли уже на новый уровень – открытые, ничем не приукрашенные и не сглаживаемые, угрозы.

Однако, услышав это, Сандра почему-то в миг краснеет и замолкает.

– Мисс Бёрнелл, нам пора.

Он встает в пол-оборота, как бы пропуская меня на дорожку к машине вперед себя. Я бросаю взгляд на Сандру, после чего на сестру, которая нарочно отвернулась и скрестила руки на груди.

– Милли, хватит быть ребенком – шиплю – идем со мной. Что ты будешь делать одна в чужом городе? А если телефон разрядится раньше, чем задница примерзнет к лавке?

Но сестра никак не реагирует.

Сандра, поняв, что Милли сейчас никто не заставит поехать со мной, чуть кивает мне и говорит одними губами:

– Я пока присмотрю за ней.

Пока – это сколько? Сандру, по сути, я тоже знаю лишь вторые сутки. Конечно то, как она отважно вступилась за меня перед сошкой Блума говорит о том, что она, скорее всего, добропорядочный человек, но все-таки.. оставлять с ней сестру.

В чужом городе.

Иногда Милли просто невыносима!

Чувство гнева в итоге переполняет чувство ответственности, и я молча иду за незнакомцем, ничего не сказав больше сестре. Он открывает для меня переднюю пассажирскую дверь и я забираюсь внутрь.

Пока мужчина обходит машину, чтобы сесть на водительское сидение, я быстро нащупываю в сумке пилочку для ногтей. Такое себе, конечно, оружие – но лучше так, чем ничего. Надеюсь, она не пригодится, но лучше полагаться на себя, а не на удачу, если обстоятельства вынуждают забираться в черную машину к незнакомому мужчине и ехать с ним за город.

-4-

Конечно, я все-таки рассчитываю, что ничего криминального не намечается.

Как минимум, для маньяка он слишком неосторожен. Его уже видели Винсент и Жан, которые так же подписали договор. Его видели и смогут при необходимости описать Сандра и Милли. Более того, уверена одна из них уж точно запомнила номера его машины после такого-то странного разговора.

Вряд ли после этого он увезет меня за город, чтобы расчленить. Ведь эти люди сразу начнут бить тревогу, по номеру машины быстро вычислят ее владельца. По крайней мере, он элементарно засветился в камерах наблюдения отеля, и благодаря профилю по базам его пробить станет даже легче, чем по номеру машины.

Да, думаю это просто обыкновенный богатый человек со своими заскоками, который хочет, чтобы я реставрировала картины в его доме, для чего и загнал меня в такие условия, при которых от этого никак не отбрехаться.

Может, боится, что заимев на них документы, я решусь сбежать из страны до окончания реставрации, раз я американская гражданка?

Это куда логичнее объясняет его порыв держать меня на виду, чем какие-то маньяцкие умыслы.

Проходит больше часа, когда поля за окном начинают сменяться лесами, а те поселками и городками. Все это время мы едем в полной тишине, когда, наконец, он подает голос:

– Дженна.. Это было нечестно. Да. Простите меня.

Нечестно? Нечестно – это быстро исправить камень на ножницы в считалке, когда увидел, что друг показал бумагу. А то, что он только что провернул…

Очевидно, незнакомец чувствует мой настрой, потому что вновь замолкает и в следующий раз подает голос лишь еще минут через десять:

– Я не могу вам рассказать, почему так поступил, но, поверьте, у меня есть на то очень веские причины.

– Надеюсь на это – сухо парирую я, решив, что не дам ему вывести себя на эмоции.

Немного подумав, все-таки добавляю:

– Если уж не можете рассказать этого, то надеюсь, сможете мне прояснить кое-что другое.

– Что именно?