Всё было аккуратно и начищено до блеска. Комната казалась банальной для трагедии. Так часто бывает с домами жертв и даже с местами преступлений.

Сидевшая на стуле женщина подходила к обстановке: в меру стройная, с длинными волосами, собранными в пучок и поникшим взглядом зелёных глаз. На вид около пятидесяти лет. Скорее её можно было отнести к пожилой женщине, но я понимала, что она намного моложе. Потеря ребёнка убила женственность и забрала энергию жизни. Кожа абсолютно бесцветная и безжизненная. Сразу вспомнилась мертвая Зои. На лице женщины не было ни капли макияжа, лишь чёрные круги вокруг глаз, как и у мужа, которые наводили жалостный вид. От носа к уголкам рта тянулись глубокие складки.

– Шейла, – обратился к ней Фостер. – Детективы пришли.

Голос его был весьма напряжён. Он не приблизился к жене, а остался стоять рядом с нами, стиснув кулаки.

– Может, наконец-то скажете, в чём дело? – спросил раздраженно он, едва сдерживаясь.

– Мистер и миссис Фостер, – начал Рей, – нам очень трудно об этом говорить. Сегодня утром в парке Ван-Кортленд было найдено тело девочки. У следствия есть все основания полагать, что это ваша дочь. Нам очень жаль. Примите наши соболезнования.

Шейла вскрикнула, будто её ударили по лицу. По щекам потекли слезы. Она закрыла лицо руками и разрыдалась в голос.

Я не могла быть точно уверенна, но на какие-то доли секунд мне показалось, что Шейла весьма театрально отреагировала.

– Вы абсолютно уверены? – выдавил Нэд. Очевидно, у него перехватило дыхание, и он стал тяжело дышать. – Откуда вы точно знаете, что это Зои?

– Мистер Фостер, – мягко продолжала я, – криминалисты по отпечаткам пальцев опознали вашу девочку. Ошибки быть не может. Завтра мы пригласим вас на опознание, но лично у меня нет никаких сомнений. Очень сожалею.

Фостера качнуло и, держась за спинку дивана, он медленно осел. Потом впился зубами в кулак, глядя безумным взором куда-то вдаль.

– Почему именно наша девочка? – прошептала Шейла, которая уже вовсе не плакала. – Я не перенесу этого, Нэд…

Шейла посмотрела на мужа, ища поддержку, но он оставался сидеть неподвижно, не обращая на жену никакого внимания.

– Как это случилось!?

Он медленно сполз с дивана и уселся на пол.

– Как наша девочка… Как…

– Мы устанавливаем детали преступления, мистер Фостер. Пока улики указывают на то, что её убили, – ответил Рей.

У Нэда вытянулось лицо. Шейла поднялась со стула тяжело и медленно, точно вставала из глубокой трясины.

– Где сейчас она? Где моя девочка? – едва шевеля губами, повторяла она. Слезы не лились по её щекам, а голос звучал довольно тихо.

Меня немного удивила разительная перемена в ней. Сейчас передо мной стояла совершенно спокойная и сдержанная женщина, хотя минуту назад она пыталась разыграть истерику.

– Сейчас с вашей дочерью должны поработать врачи и криминалисты, – негромко объяснил Рей, обращаясь к Шейле как можно деликатней.

– Хочу посмотреть на свою дочь, – заявила она, неподвижно стоя перед нами. Не дождавшись ответа, она растерянно огляделась по сторонам и заметалась из стороны в сторону.– Нэд, где ключи от машины? Не могу найти ключи! Нэд, где твою мать, эти чёртовы ключи от машины! – заорала Шейла во весь голос.

– Миссис Фостер, – вмешался Рей, подбежав к Шейле и положив руку ей плечо. – В данный момент мы не можем сейчас отвезти вас к дочери. Простите, мне очень жаль. Специалисты должны осмотреть её. Вас всё равно не пустят. Позвольте нам делать свою работу.

Шейла отшатнулась от него, как от прокаженного, и стремительно двинулась к входной двери. Рей покосился сначала на меня, затем на Фостера: тот закрыл голову руками и смотрел в пол, ничего не видя и тяжело дыша. На выходки жены он не обращал внимания.

– Очень прошу вас, миссис Фостер, – подключилась я, торопливо подбегая и стараясь незаметно встать между ней и дверью. – Обещаю, что отвезем вас к Зои, как только сможем. Но не сейчас. Сейчас нельзя. Проявите понимание и терпение. Вы же хотите найти убийцу дочери не меньшего нашего.

Услышав эти слова, она уставилась на меня красными от слез глазами и открыла рот:

– Это мой ребёнок! – вырвалось у неё.

Плечи обвисли, и Шейла зашлась в громких рыданиях. Осторожно взяв её за плечи, я отвела несчастную к креслу.

– Можете сказать, что произошло? Как она умерла? – спросил Фостер, глядя перед собой в окно. Слова прозвучали тихо и несвязно, будто у него онемели губы. – Что с ней случилось?

– Пока точных данных нет. Коронер забрал тело для выяснения обстоятельств смерти, – ответила я. – Как только появятся новости, сообщим. Хочу предупредить вас: на месте преступления работали репортеры. Воздержитесь от просмотра телевизора, газет и старайтесь меньше выходить из дома, пока первая шумиха не уляжется. Журналюги пойдут на всё, чтобы достать вас и сделать из трагедии настоящую сенсацию.

– А что, есть из чего делать сенсацию, детектив Берч? – теперь Нэд перевел обезумевший взгляд на меня.

На секунду я задумалась сказать правду или пока пожалеть его чувства. Не хотела самовольничать и тем более брать ответственность за вынесение диагноза смерти. Все же решила соврать.

– Вы не так поняли, мистер Фостер. Несовершеннолетние дети, когда их находят мертвыми, всегда привлекают прессу. Это некая сенсация для общественности. Каждый делает свою работу, включая журналистов. Лишь только поэтому и предупреждаю. Ради репортажа они готовы платить огромные деньги. Решать вам.

Повисла многозначительная пауза. Я не ошиблась в подозрениях. Нэд Фостер всерьез задумался над моими последними словами. На сенсации можно неплохо заработать.

На мгновение я уловила, как загорелись его глаза, но он быстро взял себя в руки и снова сник. За этим было мерзко наблюдать, хотя с таким я сталкивалась далеко не впервые.

За спиной послышалось громкие шаги. Спускались по лестнице. Обернувшись на звук, я увидела молодую девушку.

– Мам, пап, что случилось? – спросила она звонким голосом. – Полицейские… Зои?

Все замолчали. Шейла прижала ладонь ко рту, и вновь хлынувшие рыдания превратились в судорожные всхлипы. Девушка переводила взгляд с нас на родителей.

Весьма привлекательная и высокая особа с рыжими кудрями, ниспадавшими на спину. У неё были красивые глаза, доставшиеся от матери. Девушка выглядела лет на двадцать: я бы не решилась точно определить возраст, но видела, что косметикой она пользовалась лучше, чем любой подросток. Она была в узких серых брюках, туфлях на высоких каблуках и дорогой кремовой блузке. Её присутствие мгновенно наэлектризовало комнату. Сложно было представить человека, менее подходившего для этой обстановки.

– Вы что, из полиции? – обратилась она, спускаясь по ступеням к нам. – Господи, в этой проклятой семье кто-нибудь скажет, что случилось?

У неё был высокий голос. С четким, почти дикторским акцентом. Сказать по правде, девушка производила впечатление весьма сильное. От неё веяло дороговизной и стилем, что никак нельзя было сказать о родителях, если эта девушка была в родстве с Фостерами.

– Лола, – произнес наконец-то Фостер. Он закашлялся и прочистил горло. – Это детективы. Из полиции. Они пришли сообщить, что твоя сестра мертва. Кто-то убил её.

– Детективы, – обратился он к нам, – познакомьтесь, это моя старшая дочь Лола.

Мы мотнули головами в знак приветствия. Я обратила внимание, что Фостер употребил слово «моя» дочь.

Лола замолчала. Несколько минут она смотрела на отца, потом перевела взгляд на мать. Сначала веки задрожали, Лола слегка покачнулась и ухватилась за дверной косяк. Рей мгновенно среагировал и поймал её. Затем, придерживая за талию, подвел к дивану и бережно усадил.

Лола откинула голову на подушки и тихо поблагодарила его. Рей мило улыбнулся в ответ.

– Если не затруднит, подайте воды, – прошептала Лола.

– Сейчас! Давайте принесу,– откликнулась я.

Быстро пройдя в кухню с кафельным полом, стеклянным столом и кучей навесных шкафчиков белого цвета, декорированных под старину, я отвернула кран и огляделась по сторонам. Ничего необычного. В шкафчиках, которые были с фасадом из стекла, стояли разные бутылочки с жидкостью, бесконечные пузырьки и пластиковые банки с крупами.

Лола залпом выпила стакан воды и тяжело перевела дыхание. Пока она не проронила ни слезинки.

– Не могу поверить, что Зои больше нет, – были первые слова Лолы. Мы были очень близки с сестрой, – добавила она, глядя на меня. Глаза большие и зелёные, а правильно нанесенный макияж лишь подчеркивал их красоту. Её взгляд устремился куда-то за моё плечо.

– Сожалею, что приходиться расстраивать тебя, сообщая трагичную весть о сестре, – произнесла я. В интересах следствия необходимо задать вашей семье несколько вопросов, – обратилась я ко всем присутствующим, обводя присутствующих взглядом – сможете ответить на них сейчас? Или лучше зайти через несколько часов?

Нэд неуклюже встал с пола и, немного пошатываясь, уселся снова на диван, тяжело сглотнув слюну.

– Давайте покончим с этим сейчас, – вздохнул он. – Задавайте вопросы. Нам нечего скрывать. Я хочу, чтобы вы быстрее ушли из дома.

Конечно, я сильно сомневалась, что одним разговором наше знакомство окончится. И всё же мы начали долгую беседу. Выяснилось, что в последний раз семья видела Зои в среду утром, когда она выходила из дома в школу. Через несколько часов учительница позвонила Шейле уточнить, почему Зои нет на уроках. Так родители узнали, что дочь пропала. Три раза в неделю Зои занималась в художественной школе, делая на этом поприще большие успехи. Девочка была вполне самостоятельной, несмотря на столь юный возраст. В школу уходила сама, никто её не провожал до автобусной остановки. В художественную школу, тоже добиралась сама. Родители заверили, что у Зои был всегда с собой мобильный телефон, через который они поддерживали связь.

– Мы не хотели подавлять её личность. Поэтому дали ей ту свободу, которую она требовала. Зои необычный ребёнок. Она была гением, а это люди немного другого формата. Она чудесно рисовала. Её готовили к индивидуальной выставке картин,– Шейла зарыдала.

Старшая дочь и муж не отреагировали. Через пару минут рыдания прекратились. Шейла теперь походила на восковую застывшую фигуру. Ладони Фостера судорожно впились в подлокотники дивана. Жена явно раздражала его.

Рей продолжил разговор. Отвечал только Нэд. Убеждал, что Зои была милым, добрым ребёнком, живым и умным. Очень любила школу и обожала рисовать. Характер простой, никогда не ссорилась ни с родителями, ни с друзьями. В школе училась отлично, все её любили.

Лоле позволили вставить пару слов. Она перечислила фамилии подруг, чтобы мы могли поговорить с ними.

– Из дому она раньше не сбегала, – твердил Нэд. – В последние дни до исчезновения выглядела счастливой. Радовалась, что будет собственная выставка. Зои усердно работала и трудилась часами, не выходя из комнаты.

– Мистер Фостер, – спросила я осторожно, – а какие у вас были отношения с дочерью?

Нэд сразу вытаращил глаза, лицо вытянулось, и он воскликнул:

– Не понимаю, детектив Берч, к чему вы клоните? В чём обвиняете, чёрт возьми!

В комнате все заметно напряглись. Я заметила, как Шейла вздрогнула и сжалась, будто ожидая удара.

– Успокойтесь, мистер Фостер. Тише, тише. Мы понимаем, что сейчас вы в тяжёлом эмоциональном состоянии. Поймите, вас никто ни в чём не обвиняет, – добавила я, разряжая обстановку, – полиция должна учесть обстоятельства и рассмотреть разные варианты. Если мы что-нибудь упустим, то когда преступника поймают,  – защита использует это против нас. Уверяю, мистер Фостер, будет намного хуже, если убийца избежит наказания только потому, что мы о чем-то не спросили, а вы что-то не рассказали. Все присутствующие желают найти убийцу. И чем скорее с мы этим покончим, тем лучше.

Фостер с шумом втянул воздух и перевел дух. Первый раз за всё время он покосился на жену. Она уловила его взгляд и утвердительно кивнула головой.

– Ладно, ладно, понял. У меня с Зои были хорошие отцовские отношения. Зои всегда много разговаривала и делилась успехами. Мы отлично ладили. Не то, что с Лолой. – Он бросил взгляд на старшую дочь, сидевшую рядом. – Лола росла трудным ребёнком. Только по прошествии нескольких лет, когда стала более самостоятельной, отношения стали нормальными. Я… Как сказать… Возможно, я слишком балую девочек, и в этом часть проблемы. Ведь это нормально, когда хочешь дать ребёнку самое лучшее? – Лола дернулась, но Фостер бросил на неё строгий взгляд. – Конечно, иногда бывало, мы о чём-то спорили. Без этого не обойдешься! Но за девять лет жизни Зои мы никогда не поругали её! Просто не было повода. Она была чудесной девочкой и замечательной дочерью. Я любил её всем сердцем.

– А вы миссис Фостер? – спросил Рей, обращаясь к застывшей Шейле.

Она мяла в руках салфетку, и слезы вновь медленно покатились по щекам, капая на колени. Шейла послушно подняла голову.

Такие резкие перепады настроения здорово настораживали. Нэд занимал лидирующую авторитарную позицию в доме. И я понимала, что не всё так складно в семье. Отец семейства отчетливо пытался нарисовать идеальную семью.

– Они обе чудесные, – глухо ответила Шейла. – А Зои, мы… мы боготворили её. Она была ангелом. Не знаю, что теперь будем делать. – Её губы искривились.

– Где каждый из вас был сегодня во временном отрезке между полуночью и шести утра?

Нэд и Шейла переглянулись.

– Дома. Спали. Где ещё нам быть? – быстро ответил Нэд. Слишком быстро.

– Это стандартные вопросы, мистер Фостер.

– Шейла?

Она подняла голову и прошептала:

– Муж всё сказал. Мы провели ночь в постели. Вы же не думаете всерьёз, что кто-нибудь из нас убил собственную дочь?

– Я просто задаю вопросы, миссис Фостер, – сквозь зубы ответила я.

– Лола, ты провела ночь дома? – спросила я, видя, как заметно занервничала девушка, пытаясь спрятать глаза.

– Нет. Мы с подругой были в баре. Пришла домой в начале второго.

– Как зовут подругу?

– Стейси. Стейси Клинвуд.

– Продиктуй лейтенанту Макларену телефон, чтобы подруга смогла подтвердить твоё алиби.

Нэд не выдержал и соскочил с места.

– Да что вы себе позволяете! Наша дочь мертва! А у вас хватает совести обвинять родителей и сестру в её убийстве!?

– Мистер Фостер, можем проехать в участок и устроить официальный опрос там. Как главный следователь, я должна собрать информацию касаемо семьи, друзей, подруг, вашего ребёнка. Это понятно?

Он кивнул.

– Отлично! Итак, Лола. Когда ты пришла домой во втором часу ночи, родители были дома?

На минуту воцарилось молчание. Настала очередь Шейлы резко встать со своего места. Простой вопрос заставлял родителей нервничать.

– Не знаю, детектив Берч. Я пришла, разулась и прошла к себе в комнату спать. В спальню родителей я не заглядывала. Не имею такой привычки.

– Ты была в трезвом состоянии?

Лола заметно растерялась, не зная, что ответить. Она боялась отца. Это было заметно. Нэд смотрел на дочь испепеляющим взглядом.

– Мы выпили пару коктейлей в баре. Но пьяной я не была.

– Лола! – вскрикнула Шейла. – Как ты могла напиться, когда твою сестру убивали?

– Мам, откуда я знала это! Вы с папой совсем с ума сошли!? Я взрослая и могу делать что пожелаю, без вашего разрешения. Зои пропала три недели назад, и никто не знал, когда её найдут. Да пошли вы все…

Лола стремительно пронеслась мимо нас и громко хлопнула входной дверью.

– Довольны? – спросил Нэд, ставя руки в боки. Теперь вы и вторую дочь у меня отнимите?

– Мистер Фостер, сбавьте обороты. Проблемы вашей семьи нас не касаются.

– На сегодня достаточно вопросов, детектив! – пробормотал он.

– Хорошо, давайте закончим,– подытожила я. – Если любой из вас вспомнит какие-нибудь незначительные детали, сразу позвоните. – Я достала из кармана визитку и положила на подлокотник дивана. – Там указаны телефоны, по которым вы всегда можете связаться с нами.

Перед уходом мы с Реем отсмотрели комнату Зои. Типичная комната девочки: с валявшейся одеждой, игрушками, многочленными мольбертами, эскизами, рисунками. Телефона и ноутбука обнаружить нам не удалось. Нэд сказал, что телефон всегда был при Зои, значит, убийца уже уничтожил его.