Цитаты из книги «Механический принц»

Когда я думаю о тебе, то всегда представляю с книгой в руках.

Старая Молли, как и многие призраки, без устали искала свой талисман, потерянный кусочек прошлого, который позволит ей умереть окончательно, разорвав узы, удерживающие ее в этом мире. Молли было нужно обручальное кольцо. По словам Магнуса, оно давно лежало на илистом дне Темзы, но старуха принимала в уплату любые кольца в тщетной надежде найти свое.

драгоценный трофей Магнусу в карман, нефилим игриво подмигнул Камилле и развязной походкой вышел из комнаты. – Камилла. – Магнус повернулся к вампирессе, не зная, как она воспримет случившееся. Та стояла, скрестив руки на груди. Взгляд ее сочился ядом. – Значит, путаешься с Сумеречными охотниками за моей спиной? – холодно произнесла она, не сознавая, сколь лицемерно звучат ее слова. – В моем доме! В самом деле, Магнус… Пожалуйста, уходи и больше не возвращайся. И не заставляй меня просить дважды. Магнус был только рад подчиниться ее приказу. Вскоре он присоединился к Уиллу, который стоял на мостовой перед домом, ежась от холода. Застегнув пальто, чародей запрокинул голову к небу, начинавшему светлеть на востоке, и подумал, что кроме содержимого карманов у него в целом мире больше ничего не осталось. – Вы только что поцеловали меня? – вдруг спросил Уилл. – Нет, – не колебался с ответом Магнус. – А мне показалось… – От обезболивающих чар всякое может привидеться.

Магнус помог Уиллу встать на ноги. – Хозяйка дома вернулась, – сказал он. – Я вижу, – ответил Уилл. Лицо его горело, рубашка мокрая рубашка прилипла к спине. – Восхитительно. Магнус не совсем понял, к чему он это сказал. То ли действительно был рад видеть Камиллу, то ли на него так подействовало обезболивающее заклинание, то ли он просто спросонья ляпнул первое, что пришло в голову. – И это значит, что нам пора идти. Магнус многозначительно сжал руку Уилла. – Куда? – недоуменно моргнул нефилим. – Не беспокойся об этом, любовь моя. – Что, простите? – снова моргнул Уилл и оглянулся, пытаясь понять, к кому были обращены последние слова чародея. – Я… А где мое пальто? – Оно пришло в негодность, и Арчер его выкинул. Уилл всю ночь охотился на демонов, – пояснил Магнус Камилле. – Он такой отважный. Вампиресса наблюдала за ними со смесью удивления и досады. – Да, я отважный, – самодовольно подтвердил Уилл. От лекарства у него расширились зрачки, и глаза казались почти черными. – Конечно, – сказал Магнус и поцеловал его. Поцелуй вышел так себе, и Уилл махал свободной рукой, словно на него напала пчела, но чародей понадеялся, что Камилла примет это за страсть. Когда Магнус отпустил нефилима, тот потрясенно вытаращился на него. Камилла, впрочем, тоже. – А теперь, – сказал Магнус, одаривая Уилла выразительным взглядом, – нам действительно пора идти. – Но как же… – Уилл покачнулся и бросился к столику, на котором лежал зуб змееголового демона. Потом на него вдруг что-то нашло: сунув

– Теперь это неважно, – сказал он, поднимаясь с дивана. – Ведь у меня есть Уилл. – Ты, верно, шутишь. Сумеречный охотник? – изумилась Камилла. – Пусть ты бессмертна, но чувства твои поверхностны и мимолетны. А Уилл знает, как это – по-настоящему любить. С большим достоинством произнеся эту безумную речь, Магнус пересек комнату и потряс Уилла за плечо. – Уилл. Уильям! Просыпайся. Нефилим распахнул синие глаза. Он лежал на спине, и первым, что он увидел, стало лицо Камиллы, опять склонившейся над ним. Уилл так и подскочил. – Ангела ради… – Успокойся, – лениво улыбнулась Камилла, обнажая кончики клыков. – Я тебя не трону.

Девушка услышала чей-то неодобрительный шепоток: – Смотри, Эдит, вот что случается, если перебрать с этими напитками. Дверь захлопнулась, и они снова остались одни. Тесс чуть отодвинулась от Уилла. – Боже, как стыдно… – прошептала она. – Не все ли равно. – Уилл снова притянул девушку к себе и зарылся лицом в ее шею. – Тесс… – Зачем ты все время повторяешь мое имя? – спросила она и положила руку ему на грудь, чтобы хоть на секунду перевести дух. Правда, Тесс не знала, долго ли сможет удерживать его на расстоянии. Она и сама сгорала от страсти. Время утратило всякий смысл, осталось только здесь и сейчас. И Уилл, его руки, его губы. Тесс никогда прежде не испытывала ничего подобного. Наверное, пьяный Нат чувствовал то же самое. – Я люблю твое имя, люблю каждый его звук. – Уилл тоже говорил, словно пьяный, почти не отрываясь от ее губ. Она ловила его дыхание и не могла не заметить, что их тела идеально подходят друг другу. В белых туфельках Джессамины она сделалась примерно одного роста с Уиллом, и чтобы поцеловать его, ей было достаточно лишь чуть приподнять голову. – Я должен кое о чем тебя спросить. Я хочу знать… – Так вот вы где! – Чей-то голос раздался, словно гром среди ясного неба. – А вы времени даром не теряете. Уилл и Тесс отскочили друг от друга. В дверях – хотя девушка не помнила, чтобы двери открывались еще раз, – с длинной сигарой в тонких коричневых пальцах стоял Магнус Бейн собственной персоной

словно пытался вложить в поцелуй то, что не мог выразить словами. Нежные прикосновения его губ, выверенные, как биение сердца, говорили ей, что она драгоценная, единственная, желанная. И Тесс больше не могла сдерживаться: она снова обвила руками его шею и зарылась пальцами в темный шелк волос. Крепко прижав девушку к себе, Уилл медленно провел языком по ее губам, и Тесс почувствовала сладкий вкус игристого лимонада. Она таяла от его прикосновений, и ей хотелось стать к нему еще ближе. Но Уилл, несмотря на прерывистое дыхание и дрожь, выдававшие силу его желания, был с ней невероятно нежен. В тот миг он ничуть не походил на человека, которому нет дела ни до кого, кроме себя. Осколки разбитого сердца Тесс начали складываться воедино, и рана, которую он ей нанес, наконец-то стала затягиваться. Девушка вдруг ощутила удивительную легкость во всем теле. – Уилл, – прошептала она, на миг прервав поцелуй. Голова кружилась, каменный пол уплывал из-под ног, и казалось, только он может удержать ее на земле. – Не бойся, я не сломаюсь. – Тесс, – простонал Эрондейл, но его голос выдавал сомнение. Тогда девушка слегка прикусила его губу, и Уилл судорожно вздохнул. Он обнял ее еще крепче, и Тесс почувствовала, что он теряет контроль, а нежность перерастает в страсть. Поцелуи становились все глубже и требовательнее, словно они пытались поглотить друг друга. Когда Уилл прижал ее к каменной балюстраде, Тесс застонала, но не от боли, нет. Его руки сминали розы на корсаже платья, а откуда-то издалека донесся звук открываемой двери. Но Уилл и не подумал остановиться, словно для него в это мгновение не существовало никого, кроме Тесс

мягко остановил ее. – Нет. Позволь мне быть первым. Я всегда хотел… И она не сказала «нет». Уилл дотронулся пальцами до ее висков, погладил скулы и очертил линию губ, словно хотел запечатлеть их в памяти. Сердце Тесс билось в груди испуганной птицей. Уилл не сводил с девушки изумленных синих глаз, сияющих радостью узнавания. Тесс замерла, а пальцы Эрондейла скользнули вниз по изгибу шеи к бьющейся жилке пульса. Задержавшись на белой ленточке, Уилл осторожно потянул за нее и бросил на каменный пол. Ресницы девушки затрепетали, когда его теплая ладонь легла на ее ключицу. Она вдруг вспомнила, как пароход, который привез ее в Англию, однажды попал в странные светящиеся воды, и за ним тянулась огненная дорожка искр, сияющих во тьме. Сейчас ей казалось, что руки Уилла точно так же оставляют на ее разгоряченной коже искрящийся след. Каждая клеточка ее тела вспыхивала в ответ на его прикосновения. Уилл провел пальцами по кромке лифа, следуя за полукружиями грудей, после чего наконец обнял Тесс за талию и привлек к себе. Девушка ахнула – так крепко он сжал ее в объятиях. Щека Уилла прижалась к ее щеке; он заговорил, и с каждым его словом Тесс охватывала сладкая дрожь. – Я так давно мечтал это сделать, – шептал он. – С того самого дня, как встретил тебя. Но ты же и сама знаешь об этом. Не можешь не знать. Тесс посмотрела на него с удивлением. – Знать о чем? – спросила она, и Уилл, сокрушенно вздохнув, накрыл ее губы поцелуем. Он целовал ее и прежде, яростно, отчаянно, до боли, но сейчас все было иначе. Теперь Уилл

На секунду девушка застыла, а потом ее руки обвились вокруг его шеи. Пальцы Тесс запутались в мягких волосах Эрондейла; щекой она ощущала тепло его кожи. Тесс закрыла глаза, отгородившись от шумного бала и льющегося из зала света, и вдохнула его чистый, острый запах. Она хотела сохранить в памяти мгновение, когда рядом с ее сердцем билось сердце Уилла, сильное и спокойное, как океан. Эрондейл судорожно вздохнул. – Тесс, – сказал он. – Тесс, посмотри на меня. Она медленно подняла голову, готовясь увидеть на его лице выражение злости или отвращения, но в синих глазах не было ни холодности, ни гнева. Они горели желанием, сквозь которое проступала безграничная нежность. Что же случилось с Уиллом Эрондейлом? Нефилим принялся осторожно вытаскивать шпильки из ее волос. Тесс не протестовала. «Я, наверное, сошла с ума», – подумала она, когда первая шпилька за звоном упала на пол. Им следовало бежать из этого дома, мчаться в Лондон, но они стояли на балконе, и Уилл бросал на землю жемчужные шпильки Джессамины, словно они ничего не стоили. Наконец темные волосы Тесс водопадом упали ей на плечи; Уилл запустил в них пальцы и вздохнул так, будто несколько месяцев жил, затаив дыхание. Завороженная, Тесс смотрела, как он перебирает пряди ее волос. – Моя Тесс, – сказал он, и на этот раз она не стала его поправлять. – Уилл, – прошептала она, а он отнял ее руки от своей шеи и снял с нее перчатки, которые тут же присоединились к валявшимся на полу шпилькам и маске. Свою маску он отложил в сторону, отбросив волосы с лица. На щеках у него остались красные отметины, похожие на шрамы, но когда Тесс потянулась к ним, он

– Ты ведь любила брата. Я видел, с каким лицом ты на него смотрела, и, честное слово, мне хотелось убить Ната за то, что он разбил тебе сердце. «Это ты разбил мне сердце», – чуть не вырвалось у Тесс. Но вместо этого она сказала: – Часть меня скучает по нему, как ты скучаешь по своей сестре. Хоть я теперь и знаю, что он за человек, он был моим единственным родственником. – Теперь мы – твоя семья.