Отзывы на книги автора «Иван Бунин»

Уже целый год брожу я по тёмным закоулкам бунинских аллей. Заходя в одну комнату, я тут же спешу покинуть этот лабиринт тёмной стороны любви, где в сумерках бродят слегка опьянённые мужчины и женщины. И не понятно, что за хмель они вкусили - любовный или тот, что дурманит, но не облагораживает, заводя в глубины собственного эга и низкой природы. Да, я постоянно выхожу из этого лабиринта, но каждый раз возвращаюсь обратно, чтобы до конца испить это откровение Бунина. Осталось совсем чуть - чуть...

Встретили меня эти аллеи необыкновенным проникновением в лице первого рассказа, одноимённого со сборником, я его помню и сейчас. Из некоторых комнат я выпрыгивала с отвращением, из некоторых даже с некоторым возмущением. Были и слёзы, было и то, что навсегда запомнилось, ибо отозвалось пронзительным эхом в глубинах души. Мою "Таню" я не забуду тоже. Мне вообще везёт с Танями в литературе, я всегда их понимаю, и я на них, кроме имени, чем-то похожа. Бродят эти тени на страницах, и я вместе с ними. Один любит и мучается, ожидая ответа и заглядывая в глаза. Другой убегает, ускользает, отводит глаза, молчит, уезжает, возвращается, снова покидает... И всё это рано или поздно жизненный ветер безжалостно разносит, словно дорожную пыль по кустам. Зачем, почему? Больно - ведь, душа то живая...

Я уже почти дошла до самого конца этого коварного лабиринта и попала ещё в одну комнату, в которой просто застыла на мгновение, попав под некое очарование, как бунинского слога, так и глубины этой грустной и прекрасной истории о неразделённой любви. Она такая же тихая, как и остальные, но чистая, как и само название. На сей раз любит он... наверное. Он болтлив и несколько поверхностен, вглядывается в неё, как в непонятный для него космос, и ничего не понимает. "Похоже было на то, что ей ничто не нужно: ни цветы, ни книги, ни обеды, ни театры, ни ужины за городом, хотя всё-таки цветы были у неё любимые и нелюбимые, все книги, какие я ей привозил, она всегда прочитывала, шоколаду съедала за день целую коробку, за обедами и ужинами ела не меньше меня, любила расстегаи с налимьей ухой, розовых рябчиков в крепко прожаренной сметане, иногда говорила: «Не понимаю, как это не надоест людям всю жизнь, каждый день обедать, ужинать», — но сама и обедала и ужинала с московским пониманием дела. Явной слабостью её была только хорошая одежда, бархат, шелка, дорогой мех..." Но я ему верю, он любит её, как и тот, что любил Таню. Меня, конечно, убеждали прошлой зимой в обратном, но нет... не убедили. Или я просто не захотела расставаться с мечтой, не знаю...

А она, что она? Почему была отстранённой и закрытой с ним? И такой же непоследовательной в своих приоритетах? Не любила его? Нет, конечно, как и ничего, что слегка попробовала в жизни, прежде чем уйти к Богу. Даже близость позволила себе. Наверное, чтобы до конца понять, что ей нужно. Всё верно сделала. Но, нет, ничего не зацепило в жизни, ни меха, ни театры, ни мужчина. Искала и нашла. Не сразу, как Лиза Калитина у Тургенева, но что это меняет? Оба героя виделись мне сначала несколько поверхностными и неглубокими натурами. Он, хоть и любил, но много говорил. А она не любила его, но, казалось, любила всё вокруг каким-то женским, пустым и скользящим чувством.

Вот где эта тёмная аллея навела свой сумрак, скрыв от читателя обе эти натуры. Чужая душа - потёмки, верно?  Вот они, потёмки - бродила я в них весь рассказ, но настал рассвет чистого понедельника и открылась истина. Она светская и несерьёзная - в монастыре. А он, такой смеющийся балабол - с растерзанной душой уже два года не находит себе места от тоски и потерянности. "И долго пропадал по самым грязным кабакам, спивался, всячески опускаясь все больше и больше. Потом стал понемногу оправляться — равнодушно, безнадежно... Прошло почти два года с того чистого понедельника..."

На душе как-то грустно и тоскливо после этого рассказа, но и светло одновременно. Наверное, потому что я люблю чистоту и ясность. А она наступила. Он всё понял, она тоже... Пусть будет больно и плохо, лишь бы без притворства и грязи, умалчивания, утаивания и игры, бесконечной игры, в которую так любят играть люди, чтобы получать то, чего хотят. Сумрак нужен для тёмных развлечений, свет - для любви, даже если она неразделённая...

Она была загадочна, непонятна для меня, странны были и наши с ней отношения — совсем близки мы все еще не были. И все это без конца держало меня в неразрушающемся напряжении, в мучительном ожидании — и вместе с тем был я несказанно счастлив каждым часом.

Сколько бы я ни читала "Чистый понедельник", не устаю поражаться мастерству Бунина. Каждый раз он снова и снова затрагивает струны моей души, вызывает непередаваемые, ярчайшие эмоции... Этот рассказ занимает первое место среди моих любимых рассказов Бунина, хотя каждое его произведение по-своему прекрасно. Как же красиво он писал! Восхитительное владение русским языком, каждая строка пробирает до дрожи. Признаюсь, в школьные годы он не произвёл на меня такое уж сильное впечатление, а сейчас я не могу оставаться равнодушной при чтении. Так сильно, чувственно... И мне очень близка эта трогательная, грустная история, описанная в "Чистом понедельнике".

Не хочу пересказывать сюжет, который и так известен почти каждому. Просто скажу, что не последнюю роль в нём играет странная, возможно, даже не совсем здоровая, но понятная мне любовь. Он влюблён в неё до беспамятства, она же не отвергает его, но и не подпускает, держит на расстоянии. Но однажды всё изменилось, он уже не мог поверить своему счастью, вот только... это же она, а значит, не могло всё быть так легко и просто. Испытание для измученного сердца... Неизвестность, надежда однажды снова увидеть её глаза в толпе. Отчаяние, погружающее в пучину "мёртвых", не приносящих подлинного счастья удовольствий. Зависимость. Но всё же любовь. Да, именно любовь.

Что бы я ни написала об этом превосходном рассказе, всё будет лишним. Не смогу выразить чувства, которые он заставляет меня испытывать при каждом прочтении. И с каждым разом мне всё больше и больше нравится это удивительное творение Ивана Алексеевича, творчество которого я безмерно люблю и уважаю.

А зачем всё делается на свете? Разве мы понимаем что-нибудь в наших поступках?

Иван Алексеевич Бунин — один из моих любимых русских писателей-классиков, но об этом рассказе я узнала только недавно. Признаюсь честно, он не вызвал у меня настолько ярких эмоций и впечатлений, как многие другие произведения автора, но всё равно читать было интересно. В очередной раз автор тонко раскрывает чувства персонажей, их отношения друг с другом и общей возлюбленной и воспоминания.

Лично для меня сюжет оказался не банальным. Здесь не просто рассказывается о любовном треугольнике, в котором муж изменяет жене или жена мужу, но приводится разговор двух мужчин спустя много лет после произошедшего. Оба они любили одну и ту же женщину, первый был брошенным мужем, второй — тем, к кому ушла эта женщина. Прошло 23 года, они уже не молоды, а женщины и вовсе нет в живых. Но случайная встреча наталкивает их на воспоминания и разговор о том, что они чувствовали раньше и сейчас.

Интересно наблюдать за тем, как меняются люди и их чувства со временем. Если 23 года назад муж тяжело переживал уход любимой женщины, то спустя годы не испытывал к ней абсолютно ничего. Так он говорит о том, что почувствовал, узнав о её смерти:

Даже и грусти не вышло. Так только, слабая жалость какая-то... А ведь это та самая, которую «вспомнила душа моя», была моя первая и такая жестокая, многолетняя любовь.

Да и тот, ради которого она бросила мужа, уже равнодушен к женщине, которую когда-то любил и которая любила его. Даже осознав, что её больше нет в живых, он ничего не чувствовал. Для него она стала всего лишь главой в его жизни, которая уже закрыта навсегда. Не осталось любви, только воспоминания, вызванные случайной встречей.

После прочтения рассказа задумываешься о том, насколько мимолётно многое в нашей жизни. Казалось бы, то, что ещё вчера было важным и вызывало душевную боль, сегодня вызывает лишь равнодушие. И Бунин хорошо раскрыл подобную ситуацию и рассказал об изменчивости чувств и смене приоритетов в течение нашей жизни.

с утра прочитал - весь день насмарку.
не потому, что плохо
и не потому, что как-то грустно
а потому, что правда.

вообще советовала бы всем слепым сверхпатриотам читать бунина. у него как раз достаточно злости и понимания той самой эпохи шариковых, начавшейся с большевиков и продолжающейся по сей день.

так ли хорошо стремление к простоте и утилитарности?
нет. это как раз в окаянных днях и продемонстрировано. нет ничего гаже "простого человека".

Римляне ставили на лица своих каторжников клейма: "Cave furem" На эти лица ничего не надо ставить, - и безо всякого клейма все видно.

Срез революции в России глазами глазами очень умного, впечатлительного, едкого и отхлеставшего словами всю эту эпоху перемен писателя. И мне трудно оценить книгу, потому что ну как оценить эпоху? Как оценить документальные записки, хранящиеся под матрасом, а потом и под полом, а потом и вовсе в стенах? Бунин писал их судя по всему спешно и тайком, чуть ли не хлебом, вымоченным в молоке, как это делал тот лысый из Ульяновска, которого он так ненавидел. Вообще Бунин многих ненавидел, много всякой грязи тут будет вылито на камрадов-писателей, особенно на Горького и Маяковского, и это такой большой минус был для меня. Не держал при себе мнение Бунин... хотя... это же его личные записки, мог писать все, что угодно. Но это все, что угодно, характеризует его как весьма желчного человека. Таким всегда трудно.

Почему комиссар, почему трибунал, а не просто суд? Все потому, что только под защитой таких священно-революционных слов можно смело шагать по колено в крови, что, благодаря им, даже наиболее разумные и пристойные революционеры, приходящие в негодование от обычного грабежа, воровства, убийства, отлично понимающие, что надо вязать, тащить в полицию босяка, который схватил за горло прохожего в обычное время, от восторга захлебывваются перед этим босяком, если он делает то же самое во время, называемое революционным.

Вообще горечью и ненавистью проникнуты эти записи. Не было ни одной счастливой страницы, только боль и желчь. И страх. И мне пришлост вместе с автором ненавидеть новую власть. В бунинском ракурсе мне ближе эта ненависть, наверное, чем в такой же горчайшей, но сатире Булгакова. Булгаков сильно глумится, а здесь без юмора, но очень хлестко. Действительно - окаянные дни, беспросветные, Бунин так и пишет, что он не живет, только сидит и ждет, ждет и сидит, каждый день проходит в недоумении, почему же никто не приходит и не вернет как было. Сидит в Москве ли, в Одессе ли Бунин, ходит по гостям, слухи собирает, и слухи все гротескнее и гротескнее, что в любое другое время даже и не поверилось бы, только сплюнуть, но сейчас - верится, очень хочется верить, до идиотизма и абсолютной безнадежности. Всему верится. И что придут немцы и свергнут большевистское правительство, и что белочехи придут тоже, и что тот бесполезный французский эсминец на горизонте моря (это уже и Одессы писано) спасет - тоже верится.

И все это от нестерпимой жажды, чтобы было так, как нестерпимо хочется. Человек бредит, как горячечный, и, слушая этот бред, весь день все-таки жадно веришь ему и заражаешься им. Иначе, кажется, не выжил бы и недели.

Но всем известно, как все закончилось, и с каждым годом записки все злее и отчаяннее. Кроме наслаждения природой у Бунина не осталось радостей (так кажется). Зато про природу Бунин умеет так, что вести бы ему прогноз погоды, заслушивались бы все. И много-много размышлений по поводу и без, этакий страшный лытдыбр, но мне такой формат нравится (еще по Монтеню знаю). Кстати, не знала, что большевики и время передвинули на несколько часов (sic!) - по-старому был еще день, а теперь уже двенадцатый час. Что там наши передвинул на час вперед, на два назад, та власть не мелочилась, сразу махнула часов на 5 вперед.

Прочитано в рамках флэшмоб-лотереи "Дайте две! (Light version)". Вишлист rosenrot )
Я уже писала о том, в каких я отношениях с рассказами и повестями, но, так получилось, что в лотерее (после колебаний) мой выбор пал на эту книжку. Честно говоря, ее я читать точно не планировала, но решила – на то она и лотерея, чтобы приводить читателя к новым книгам! Тем более, что знакомство мое с российской классикой осталось где-то на уровне школьной программы нашей, а Бунина мы, кажется, вовсе не проходили. Итак, я решила, что это судьба, и, не лишенная чувства осторожности к жанру, начала знакомство...
"Темные аллеи" Бунина - это тончайшая грань любви: любви на уровне чувства, любви на уровне физического притяжения... Это маленькие истории: личные истории, жизненные и настоящие, истории о важном, о сокровенном, о том, о чем - как правило - молчат, храня в душе вечную тайну...

Перед вечером, когда пароход причалил там, где ей нужно было сходить, она стояла возле него тихая, с опущенными ресницами. Он поцеловал ее холодную ручку с той любовью, что остается где-то в сердце на всю жизнь, и она, не оглядываясь, побежала вниз по сходням в грубую толпу на пристани.

   И они долго сидели так, рука с рукой, соединенные сумраком, близостью мест, делая вид, что смотрят на экран, к которому дымной синевато-меловой полосой шел над их головами свет из кабинки на задней стене.

Снова сев в полутемную карету и глядя на искристые от дождя стекла, то и дело загоравшиеся разноцветными алмазами от фонарных огней и переливавшихся в черной вышине то кровью, то ртутью реклам, он опять отвернул край ее перчатки и продолжительно поцеловал руку. Она посмотрела на него тоже странно искрящимися глазами с угольно-крупными ресницами и любовно-грустно потянулась к нему лицом, полными, с сладким помадным вкусом губами.

Красиво, трепетно, с настроением великий классик пишет вечные истории каждого человека. Ведь каждый из нас любил, любит или полюбит. Каждого из нас могут обмануть, предать, бросить. Каждый из нас жалел о том, чего не сказал и не сделал в определенный момент, или о том, что сделал...

— Все проходит, мой друг, — забормотал он. — Любовь, молодость — все, все. История пошлая, обыкновенная. С годами все проходит. Как это сказано в книге Иова? «Как о воде протекшей будешь вспоминать».
   — Что кому бог дает, Николай Алексеевич. Молодость у всякого проходит, а любовь — другое дело.

Это книга о нас и для нас, она остается в сердце нашими мемуарами. В ней написана человеческая история. Ведь, я уверенна, что каждый человек найдет в этих рассказах что-то близкое, если осенним вечером вдруг захочется побродить по темным аллеям, вдоль человеческих драм.

Вероятно, у каждого из нас найдется какое-нибудь особенно дорогое любовное воспоминание или какой-нибудь особенно тяжкий любовный грех.

Бунинские рассказы великолепны! А «Чистый понедельни» - мой самый любимый среди них.
Рассказчик влюблён в прекрасную девушку, которая учится на исторических курсах. Он красиво ухаживает за ней, дарит шоколад и приглашает в рестораны. Она надменна и холодна, правда, соглашается на встречи и горячее внимание поклонника. Отношения между героями странные, на любовные мало похожие, но повествователь не теряет надежды…
О чём этот рассказ? О любви? Да, наверное, но любовь бывает разных видов. Так какая представлена в рассказе – плотская или духовная?
Выбор героини поражает. Я никогда бы не подумала, что она примет такое решение, ведь её поведение и повадки не предвещали столь грандиозного и необратимого шага. Но каждый сам вправе выбирать свою судьбу.
Женщины бывают очень коварными: обнадёживают, принимают подарки, даже отдают своё тело, а потом оставляют и идут… к Богу.

Проснувшись, как-то особенно ясно, трезво и с ужасом понял, что я просто погибаю от этой жизни и физически, и душевно. И записываю я, в сущности, черт знает что, что попало, как сумасшедший… Да впрочем не все ли равно!

Давно я так долго не колебалась с оценкой книги и дело не в том, что я не могла определиться с собственными впечатлениями, просто это по сути дневниковые записи, которые писались в первую очередь для себя и я не уверена, что их можно оценивать с точки зрения понравилось/не понравилось, тут скорее литературный памятник историческим событиям из самой гущи этих самых событий. И по хорошему, наверное, правильнее было бы оставить без оценки, но я почему-то очень не люблю ставить нули, для меня они кажутся низшей оценкой, умом понимаю, что это не так, но вот чувствую именно так, а потому решила остановиться на нейтральной четвёрке.

Бунин известен всему миру как выдающийся русский прозаик, лауреат Нобелевской премии по литературе за строгое мастерство, с которым он развивает традиции русской классической прозы, но вот скажу честно, я его читала очень отрывочно и ооочень давно, так что даже не могу сказать, понравился он мне тогда или нет. Этот пробел я когда-нибудь восполню, но почему-то загорелась познакомиться именно с его, так сказать, нон-фикшеном, автобиографичными заметками о 1918-1919 годах, когда Россию рвали на части все, кому не лень.

Была наслышана, что автор здесь предстаёт не самым приятным и милым человеком, а скорее наоборот злобным и поливающим грязью всех и вся циником. И вот не знаю, то ли я была подготовлена, то ли ожидала худшего, то ли просто не могу судить человека, чья жизнь, страна и идеалы оказались разрушены, тем более, что был он тогда не юношей, у которого вся жизнь впереди, а уже зрелым и состоявшимся мужчиной под полтинник. В общем, как-то меня не резанула вся его ненависть к большевикам, красным и тем, кто поддержал новую власть.

Я читала и не раз точку зрения тех, кто был по другую сторону баррикад, там тоже и ненависть, и презрение, и жажда крови и, самое для меня страшное, уверенность в своей правоте и том, что цель оправдывает средства. Мне же, как обычно, кажется, что истина где-то рядом посередине, так что было любопытно и жутко читать свидетельства происходящего в те страшные годы из первых рук. Оценивать художественную ценность этих заметок трудно, да и неправильно, имхо, тут скорее стоит читать тем, кто интересуется историей. Ну а ждать объективности сложно даже от тех, кто оценивает события спустя годы, что уж говорить о тех, кто находится в эпицентре...

— Слава Тебе Господи. Лучше черти, чем Ленин.

«Соотечественник» - люблю рассказы такого типа, я их называю рассказы-перевёртыши, в которых всё оказывается не таким, как кажется в самом начале. И всё это в форме короткого рассказа, когда автор не увлекается дополнительными деталями, а резко и хлёстко подводит к финалу.
Рассказ «Соотечественник» по впечатлениям от путешествия Бунина в Юго-Восточную Азию, представляет собой рассказ-биографию. Простого русского мужика из Брянской области, волею судеб и благодаря его личным качествам занесённым на далекий тропический остров важным господином, к которому обращаются сэр, который курит дорогие папиросы и производит впечатление.
Из кратких сухих фактов, которые приводит Бунин о Зотове внезапно вырастают то картины шумной московской торговой улицы,

«бойкий зимний день, идет снежок, Ильинка чернеет народом, бегут, тасуются извозчичьи лошади, а он, в одной рубашке, без шапки, — голова у него похожа на красного ежа, — срывается с тротуара, выскочив на улицу, и жжет на подошвах по льду в канавке…»

то жаркой конторы в тропиках.

«Он сидит в своей конторе, в старинном доме голландской постройки. За окнами — жаркий белый город, голые черные рикши, магазины драгоценных камней, отели, полные туристов со всех концов земли, в теплой зеленой воде гавани — американские и японские пароходы, за гаванью, на низменных побережьях, — кокосовые леса… Одетый во все белое, рослый, узловатый, огненно-рыжий, с голубой, веснушчатой кожей, бледный и энергично-возбужденный, даже просто шальной, — от зноя, нервности, постоянного хмеля и деловитости, — с виду он не то швед, не то англичанин.»

А между этими крайними точками жизни, которой хватило бы на увлекательный роман - историю успеха, и воплощения мечты; историю роста из грязи в князи упорством и смекалкой. Новый Атлант, который постепенно расправляет плечи. Но.
Но постепенно проявляются и другие спорные качества героя. Он бросил службу у своего благодетеля в Средней Азии и уехал искать своего личного счастья. С одной стороны - чёрная неблагодарность, к человеку на чьи деньги он учился, тому кто помог ему и разглядел в нем потенциал для развития. Современные коуч-тренеры, назовут это переход на новый этап, после пройденного и пережитого; когда исчерпан один ресурс для развития, нужно переходить на новую ступень, искать новые ресурсы. И Зотов ищет, на Дальнем Востоке, в Китае, в Индии...
и находит. Берётся за любое дело, не чурается странных сделок, завязывает знакомства, ищет выгоду. Этакий Штольц из мужиков.
И вот он ещё в расцвете сил, здоров, у него чернокожая любовница,

Редкая, по слухам, красавица

, у него дела и в чайной плантации, и в пароходном агентстве и правительственная служба и афера с жемчугом.
А вокруг одни идиоты, одиночество и пустота, которую он заливает вином, заволакивает дымом, оглушает шумом повседневных дел.
И лишь в редкие мгновения его можно поймать на единственном желании выстрелить себе в висок и стать очередной межзвёздной темнотой.

«страшное великолепие Альфы Центавра, игравшей на совершенно пустом небосклоне, где точно начиналось какое-то безмерное, недоступное нашему разуму Ничто…»

Ведь человек добился многого, и впереди есть ещё цели, ещё большее богатство, война на которой можно нажиться, новые сделки, новые связи, новые костюмы, новые сигары. Но он один, перед вселенной, и перед богами, и желаниям нет конца, и новые желания приносят лишь новые страдания.
Пронзительный и впечатляющий рассказ о успехе и счастии по-русски.

"Окаянные дни"
Мда, вот это я называю "своевременно прочитанная книга". Читать сейчас, летом 2014 года про то, как "кто-то взял Славянск" – это удивительный и важный опыт. Самое поразительное в контексте сегодняшней ситуации в сравнении с историей столетней давности в том, насколько мы на одном уровне с нашими предками в плане доступа к информации, к правдивой информации. Казалось бы, у нас сейчас проходят секунды между событием и новостью о нем, но правдивость осталась там же, где и была сто лет назад. Та же пропаганда с обеих сторон. То же сарафанное радио, выдающее желаемое за действительное, те же сгущения красок и перегибания палок. Те же жуткие истории о зверствах противников, о "зловещей руке" кого бы то ни было. Ничего не изменилось.

И никто не изменился, что гораздо важнее. Те же люди, те же слова. Орущие бабки, услышавшие где-то полслова и сделавшие из него Апокалипсис. Революционеры, пытающиеся сделать что-то для народа и "сожранные" потом этим народом. И, конечно, тонко чувствующая и думающая интеллигенция, не шевельнувшая при этом и пальцем для того, чтобы что-то изменить. Я ожидала, что мне будет страшно и больно читать эту книгу. Но нет. Наоборот, появилась циничная мысль: все участники того (и нынешнего) исторического процесса достойны тех результатов, к которым все привело.

Идеальным сочинением по "Окаянным дням" может стать что-то вроде "Архетипы членов основных групп российского общества и как они проявляются в критических ситуациях". Идеальные совпадения того и нашего времени. И главная мысль, которая остается после "Окаянных дней": они были тогда, они есть сейчас и они будут через много лет. Не буду рассуждать тут о причинах такой "стабильности", но наличие ее не доставляет никакой радости.

"Дневники"
Без этих выдержек из дневников Бунина (в основном в эмиграции), "Окаянные дни" смотрятся неполно. "Дневники" – это потрясающая возможность увидеть без прикрас и понять того человека, который в "Окаянных" днях был в революционных Москве и Одессе. И, простите меня за откровенность, мне этот человек совсем не понравился. Не вызвал уважения, сопереживания, жалости. Он для меня стал олицетворением той самой русской интеллигенции, которую обзывал Ленин.

Мнительный, безвольный, депрессивный, критикан по отношению к другим, эгоист – вот лишь некоторые определения, которые приходили мне в голову о "герое дневников". Неспособность принимать ни тяготы жизни, ни подарки судьбы с достоинством благородного человека (оцените, как он потратил Нобелевскую премию). Мелочная зависть к другим писателям, чего стоит его постоянное "Перечитал того-то, есть яркие образы. Но все остальное скучно, серо, ненужно". (вот это постоянное "ненужно"!!!). Но самое большое для меня потрясение – это более, чем десятилетнее моральное умирание писателя. Обратите внимание на записи от 1943 года. Именно тогда Бунин пишет: "Вот если бы знать, что еще впереди десять лет, то можно было действительно что-то стоящее сделать". И что же??? Именно десять лет ему еще было суждено быть живым. Но нет, каждый день из года в год: "лень, лень, лень". Вот это действительно страшно – видеть моральное затухание такого человека.

Наверное, я не права, что требую от великого писателя того, чтобы он был и великим человеком. Но увидеть в Бунине личность, которая мне категорически не понятна и даже неприятна, было печально.