Цитаты из книги «Мамочка и смысл жизни. Психотерапевтические истории»

го не даешь взамен! Я знаю, что ты пытаешься сейчас строить со мной отношения иначе, чем раньше, но у меня нет впечатления, что ты вовлечена. Я пока еще не чувствую, что ты относишься ко мне как к личности – скорее похоже, что ты рассматриваешь меня как банк данных, из которого ты извлекаешь информацию.

Вместо кучи разных вещей. Например, вместо того, чтобы обратить взгляд внутрь, в себя, рассмотреть, обсудить, переварить смысл обратной связи от меня. Что ты почувствовала? Звучало ли это как правда или нет? Насколько глубоко это задело твои чувства? Как ты относишься к тому, что я тебе об этом говорю?

Я не говорю, что это неправда. Я говорю, – в следующие слова Эрнест вложил всю силу убеждения, какая у него была, – что с этим я тебе помочь не могу. Единственное, чем я могу тебе помочь разорвать этот порочный круг – сосредоточиться на том, что такое в тебе есть, что могло бы вызывать или усугублять эти явления.

ишься со мной этим в первый раз, как будто тебе никогда даже в голову не приходило задуматься: не говорила ли ты это раньше? Или – как я отношусь к тому, что ты так часто все это повторяешь?

Понимаешь, ты как будто не со мной разговаривала. Я чувствовал себя выключенным из общения. Ты мне каждый раз рассказывала один в один одно и то же – про несправедливое соотношение мужчин и женщин, про то, что тебя оценивают, как будто ты кусок мяса на прилавке, про десятисекундный визуальный осмотр в барах для одиноких, про безличность интернет-служб.

Не так быстро. Я не согласен с этим словом, Мерна. Я чувствую, что ты пытаешься заклеймить меня им. Я сказал «ты повторяешься» и могу привести пример: твои чувства к вашему генеральному директору. Что он неэффективен, что ему следует выбросить за борт все лишнее, что ему надо бы уволить некомпетентных работников, что из-за его мягкотелости ты теряешь большие деньги на стоимости акций, и все в таком духе. Ты смакуешь это снова и снова, сессию за сессией… Или твои замечания про ситуацию на рынке знакомств – ты знаешь, о чем я. Оказывалось, что во время этих сессий я чувствовал себя менее вовлеченным и менее полезным для тебя.

Это во мне какая-то невидимая примитивная фантазия о vagina dentatа , скорее всего, – ответил Эрнест. – Но именно в этой пациентке есть что-то такое, что особенно разжигает этот страх.

Вы даете и даете, – повторил доктор Вернер. – Вы даете ей самое лучшее, что у вас есть, а она все повторяет: «Дай же мне хоть что-то, что имеет смысл». – Именно это я и ощущаю, – уже мягче сказал Эрнест.

Верно, верно! – отозвался доктор Вернер. Его серо-голубые глаза блестели, он явно наслаждался этим бунтом, этим зрелищем, когда его подросшие дети, отложив соперничество, дружно объединяются в отцеубийственном походе. По правде сказать, доктор Вернер был

А сегодня, во время сессии с Мерной, Эрнест, обдумывая объяснения своей давешней грубости, представил себе, как участники семинара молча сидят и смотрят на него. Эрнест очень старался не сказать ничего такого, чего не мог бы потом повторить группе.