– Попытать счастья, говоришь! Для Федота вон счастье, – продолжал Егор, показывая в сторону дремавшего толстяка, – как достать выпить. Утром Федота встретишь – он ищет, в обед встретишь – ищет, вечером – ищет, ночью – тоже ищет. Плевать хотел он на золото. И остальные тоже заняты лишь своими заботами.

Допив за дискуссией о вертолете вторую бутылку, растормошив задремавшего Федота, отправились по домам. Услышанное от мужиков еще сильнее усилило стремление Василия ринуться на поиски потерявшегося вертолета. Но одному тайгу не одолеть. Надо уговорить во что бы то ни стало Егора, он мужик вроде надежный, вдруг согласится. На другой день, остыв от вчерашнего накала, он побрел искать Егора. Тот стоял около своей калитки и смачно, с глубокими затяжками курил «Беломорканал».

– Что, отошел со вчерашнего? – здороваясь за руку, встретил его Егор.

– Да жутковато еще. Закурить, что ли, – протягивая руку за пачкой, вытащенной Егором, произнес Василий. – Ты разговор-то вчерашний помнишь?

– А что, чего-то не то сказал?

– Сказал ты все то, даже более. Обмозговать бы историю с вертолетом, говорю.

– А, вон ты про что! Лихорадить начинает от рыжевья? Пройдет со временем. Не пройдет – иди в артель. Может, и для себя намоешь втихую.

– Зря шутишь. Дело-то верное.

– Откуда ты знаешь, что верное?

– Испортиться же золото не могло. Солдатам-то что, они быстренько пробежались да скорее в казарму. Интереса не было. Не для себя искали, а для «дяди» генерала, чтобы тот мог похвастать перед маршалом и генсеком. Отсюда и результат.

Егор задумался. Закурил еще одну папиросу.

– Есть у нас тут один бурят. Зовут Бимба. Травами увлекается. Знахарь, одним словом. Вот он бы мог все болота показать. Все кочки изучил, наверное, здесь. Давно живет. Из-за каких-то родственных отношений ушел с родины. Сказывали, будто влюбился в жену брата, да и та «коза» вроде не прочь была поиметь его. Словом, застукал их брат с голыми задницами да прибил обоих. С тех пор, скрываясь от позора, и перекочевал он из Бурятии к нам. У него хибара прямо в лесу, километрах в пяти отсюда. Отшельником живет. Я часто заглядываю к нему. Добрый старичок, и настой у него хороший. Понимаешь, ни сахара, ни дрожжей, из чистой травы делает. Охереть можно! А бьет по мозгам не хуже спирта и чачи, – и, закурив еще папироску, азартно продолжил: – Налил мне однажды полную кружку. Пей, говорит. Усталость снимет. Ну, я и выпил. И через пять минут отрубился. Ничего не помню. Вот-вот, и ты смеешься, а дело было. Надо проведать его, я иногда ему продукты подбрасываю, может, что скажет о вертолете, – и, повернувшись, пошел к дому. – Ружье захвачу, а то мало ли чего, тайга все-таки.

Шли пешком, пробираясь между здоровенных сосен, едва пропускающих свет солнца. Хибара Бимбы была сложена из толстых сосновых бревен, сверху покрытых толем, и обнесена невысоким заборчиком из стволов крупных веток, с калиткой, привязанной проволокой. Сам Бимба, старичок с седыми волосами и с редкой бородой такого же цвета, копошился на лавочке перед хибарой, плетя корзину. Увидев непрошенных гостей, отворяющих калитку, он приподнял голову и прищурился.

– Здорово, Бимба! – крикнул Егор так, что птицы взмыли в небо.

– Тише ты, всю живность распугаешь! Они у меня единственные друзья на этом свете, – и, поздоровавшись с гостями, старик отложил незаконченную корзину. – Что, Егор, поохотиться решил? – показывая на ствол с обшарпанным прикладом, оскалился он.

– Да нет, Бимба. По делу я к тебе, – уселся рядом на лавочке Егор.

– Заболел кто-то?

– С этим все в порядке.

– А какие еще могут быть ко мне дела?

– Ты про вертолет слыхал?

– Обижаешь. Я же в тайге живу. Все, что происходит в ней, я обязан знать.

– И то, что вертолет был военный, тоже в курсе? – старик кивнул головой.

– А как считаешь, не здесь ли потерялся его след? Мы же посередине его маршрута сидим.

– Мы-то сидим, а вот где он сидит, неизвестно. Хочешь в болотах утонуть?

– Если с твоей помощью, не сгину. Ты же эти чертовы болота как свои пять пальцев знаешь, кроме тебя, там дорогу никто не найдет.

Старик довольно усмехнулся:

– Ладно. Я как раз собирался там кое-какие травы собрать, проведу и вас заодно, пошукайте, может, чего и найдете.

– Может, угостишь на дорожку своим целебным настоем? А то вон Василий сомневается в его чудодейственной силе.

Старик снова усмехнулся, показывая свои гнилые желтые зубы. Пройдя в хибару, Егор с Василием сели за небольшой стол, сколоченный из досок, скинули рюкзак с ружьем на пол.

– Я тут тебе соли и хлеба прихватил из дома. Убери их, – обратился к старику Егор.

На столе появились две алюминиевые кружки, куда Бимба стал разливать настой.

– Хорош! – остановил старика Егор. – Мне хватит. Вон Василию можно.

Принюхавшись к аромату настоя, гости тихонько стали цедить его, пропуская сквозь зубы. Василий, вспомнив слова Егора, не стал рисковать и выпил только половину кружки.

– Что так, аль струхнул?

– Надо еще домой добраться, – оправдывался он.

– А-а, – протянул Егор, – поверил? Так-то, брат! – и, поблагодарив Бимбу, встал. – Смотри на рога не наткнись, – показал он на козу, мирно жевавшую в углу хибары, и, громко засмеявшись, прихватив ружье с пустым рюкзаком, направился к выходу.

Поход к болотам назначили на другой день. Получив разрешение от дяди, который хорошо знал Егора как заядлого и опытного охотника, затоварившись с расчетом на неделю припасами, ранним утром они отправились к Бимбе. Тот, не заставив себя долго ждать, закрыл козу на замок и присоединился к ним с длинной палкой в руках и сумой на спине.

Часа четыре шли без остановок. Несмотря на свой шестидесятитрехлетний возраст, Бимба шагал так быстро, что молодой Егор и совсем молоденький Василий заметно отставали от него. К исходу дня, пройдя приличное расстояние, остановились на ночлег в стоящем на пути зимнике. Разложив костер, подогрели тушенку, вскипятили чайник с водой и, плотно поев, повалились на топчаны, застланные старыми матрасами. Солнце едва поднялось над горизонтом, когда они покинули «стойбище». Но пришлось еще шагать и шагать, прежде чем перед ними открылось таинственное болото, хранящее в себе неотвратимую гибель. Здесь, поработав топорами, Егор и Василий обзавелись такими же, как у Бимбы, шестами.

– Держитесь след в след за мной, – сказал после небольшой инструкции старик, – иначе не миновать беды, – после чего, помолясь, они двинулись по болоту, беспрерывно орудуя шестами. Пройдя километра три, вышли на небольшой островок.

– Островки-то побольше тут есть или все такие? – спросил Егор, растянувшись на траве.

– Были и побольше, – массируя ноги, ответил Бимба. – Я тут уже года три не бывал, – он зачерпнул прямо из болота воды, пожевал консервов с хлебом. – Ну, перекусили и будет. Надо идтить, нам еще километра четыре топать.

С передышками на малых островах к вечеру прошли положенные километры и оказались у цели. Остров, иногда навещаемый Бимбой в поисках редких трав, местами порос крупными соснами, взвившимися прямо в небеса. Осторожный старик соорудил здесь шалаш, существовавший и по сей день. Расположившись возле него, измученные путники снова разложили костер, напекли картошки, вскипятили чаю и, утолив голод и жажду, завалились спать.

– Этот-то остров большой? – спросил Егор, укладываясь на подстилку из лапника.

– За день не пересечь. А в километре от него, через болото, есть еще один такой же. Желание не пройдет – и туда проведу.

Утром, слегка позавтракав, Егор с Василием разошлись в разные стороны острова по кругу, договорившись встретиться посередине. Старик же отправился собирать знакомые только ему редкие травы.

Первый день поисков так ничего и не дал. Удрученные таким результатом, они вернулись к шалашу, где Бимба уже вовсю колдовал над костром, готовя ужин.

– Надо обшарить тот второй остров, здесь, похоже, ничего нет, – обратился к старику Егор.

– Учтите, там шалаша нет, если останемся, ночевать будем у костра, – предостерег Бимба любителей приключений.

– Да это не проблема. Проблема – как найти вертолет, – ответил ему Василий.

Утром следующего дня, собрав пожитки, захватив шесты, они снова двинулись в путь и оказались на втором, более крупном по размерам острове.

– Здесь будьте осторожней. И в середине острова есть такие места, где можно провалиться, – предупредил старик перед отправкой в разведку Егора и Василия.

Василий шел по левому краю острова, закинув за спину рюкзак и ружье и держа в руках шест, который старик посоветовал все же захватить. Ничего подозрительного пока не встретилось. Болото бурлило, испуская газы, пели птицы да иногда пробегали зайцы, попавшие сюда, видно, в зимнее время.

Пройдя километров пять по кругу, Василий свернул вглубь острова. И вдруг его словно дернуло током. Он встал как вкопанный. Впереди, устремив кабину вверх, как рыба, глотающая воздух, торчал вертолет с одной уцелевшей лопастью винта, успевшей от сырости обрасти мхом. Хвостовой части видно не было. Вертолет уперся ею в твердый грунт, выставив только переднюю часть с разбитыми стеклами. По краям его прикрывали небольшие сосны, что не давало возможности разглядеть сверху при поисковых работах.

«Лишь бы грязь не просочилась в салон, а под воду можно и нырнуть, – подумал Василий, радуясь удаче. – Но надо подождать Егора, одному опасно».

Появившийся Егор быстро перебрался на сторону Василия.

– Смотри, даже верхушки не задел при падении, как умудрился, а! – заговорил Егор. – Не думал, наверное, летун врезаться в болото, думал, здесь твердый грунт. Ну что, надо идти пошукать. Ружья и котомки оставим тут, – и, меся под ногой слякоть, двинулся к вертолету. За ним след в след пошел Василий. Постучав шестом по кабине, они пробрались к окну, откуда можно было увидеть, что делается внутри. Останков человеческих тел ни в кабине, ни рядом не обнаружилось. Осторожно перебравшись через проем лобового стекла, оба залезли внутрь. Как и предполагал Василий, в салоне была вода.

– Мутная, зараза! – тыкая шестом, пробурчал Егор. – Придется нырять на ощупь. Давай веревку. Ты останешься наверху.

Раздевшись догола, обмотав за пояс веревку, Егор погрузился в воду.

Появился он спустя минуту и, набрав полную грудь воздуха, снова исчез, постепенно натягивая веревку за собой. Только с третьего раза удалось ему нащупать какой-то ящик и, обмотав его веревкой, дать команду Василию тянуть наверх. Заколоченный ящик с двумя ручками по бокам с трудом выволокли на поверхность. А когда отодрали край прибитой дощечки и заглянули вовнутрь, то убедились, что там золото.

За вторым ящиком полез Василий. Ему повезло больше, чем Егору, – ящик оказался недалеко. Его тоже подняли наверх.

– Надо их вынести на берег, а то затонут еще. Ищи потом заново. Вещи тоже захватим, на берегу оставим, – и, схватив один ящик, Егор двинулся к берегу. Чуть позади шел Василий, неся на горбу второй ящик. Бросив ношу и чуть передохнув, опасаясь наступления темноты, поспешили обратно. Но третий ящик не поддавался.

– На труп летуна или охранника наткнулся, – выкрикнул Василий, выныривая очередной раз, чтобы набрать в грудь воздуха.

– Ладно, вылезай, я попробую, – сказал Егор. – Правый край я полностью осмотрел, там все зажато. Левый край еще раз для верности пройду, потом вылезем, – и, обмотав себя веревкой, он погрузился в воду.

Вдруг вертолет, не выдержав движения на борту, стал тонуть. Василий дрожащими руками потянул за веревку, но Егор не отпускал, видимо, нащупав еще один ящик и не догадываясь, что вертолет идет на дно. Вода стремительно заливала кабину. Тогда Василий, не задумываясь, выпрыгнул через проем ветрового окна, не отпуская все же веревку в надежде, что Егор вылезет, и отбежал от вертолета ближе к берегу. Но грунт, на котором держалась железная махина, не выдержал, и вертолет вместе с не успевшим вылезти Егором стремительно пошел вниз. Увидев, что машину полностью засасывает, Василий, бросив конец веревки, выскочил на берег и, схватившись за голову, упал на землю.

Так пролежал он до конца дня и, лишь когда окончательно стемнело, спрятал ящики за дерево, прикрыл их мхом и, забрав ружья и рюкзаки с провизией, отправился к месту, где должен был ждать их Бимба. Старик, расположившись возле костра, успел задремать, но, услышав шорох, приподнялся:

– Егор, ты?

– Нет, это я, Василий.

– А где Егор?

– Утонул Егор, – и Василий вкратце рассказал старику о случившемся.

– Золота много вытащить успели? – спросил старик после продолжительной паузы.

– Два ящика. Я их там оставил.

– Ничего не поделаешь. Нелепая смерть, но с каждым из нас такое могло случиться. Знали, куда шли.

Смирившись с потерей Егора, разговора о нем больше не заводили.

– Переночуем здесь. Ночью нам болото с ящиками не одолеть, – сказал старик и, повернувшись на бок, снова улегся у костра.

Как только рассвело, сходили за ящиками и, распотрошив содержимое, рассовали по рюкзакам. Болото одолевали осторожно, не торопясь, отдыхая и подкрепляясь на островках до тех пор, пока не добрались до зимника, где, не разуваясь, прямо в сапогах повалились на топчаны, не проснулись даже от шума проливного дождя и встали, когда солнце уже поднялось высоко над горизонтом. А путь предстоял еще не близкий. Поэтому, быстро соорудив еду, основательно подкрепились и, не обращая внимания на боль в ногах и в спине, потопали дальше, пока не добрались наконец до хибары Бимбы.

Благодаря приготовленным стариком лечебным отварам Василий быстро восстановил силы и залечил мозоли. Пора было решить главный вопрос:

– Что с золотом будем делать, Бимба? – спросил он.

– Нас двое. Разделим на две части. Ты свою возьмешь и уйдешь, а я со своей останусь здесь, – рассудил старик.

– Закопать хочешь?

– Это мое дело. Позаботься о своей доле.

– Слушай. Есть у меня дома хорошие ювелиры, которые скупят и мое золото, и твое. Все равно выгоднее, чем я, ты не продашь, – предложил Василий Бимбе.

– Подумать надо. А не смоешься? – засомневался старик.

– А мы сделаем так. Сперва я увезу свою долю. Продам и тебе бабки привезу. Потом твою долю уж себе заберу.

– Дельное предложение, толково придумал, а когда бабки будешь отдавать, не порешишь меня? – заговорил старик.

– Это, если надо, и сейчас бы сделал. На мне ничьей крови нет. Я чист перед богом.

– Только вот что я буду делать с деньгами в лесу? Может, сразу и поможешь перебраться в Улан-Удэ?

– Заметано, старик. Помогу.

На другой день поезд умчал Василия к родному городу. Первым делом нужно было сплавить часть золота, чтобы выкупить у старика оставшееся. Бимбе много не надо. Он в тонкостях разбираться не станет. За сколько продал, сколько стоит грамм, его не заинтересует. Хватит денег жизнь наладить – и ладненько.

Заглянув в мастерскую, откуда он уехал, взяв дополнительный отпуск за свой счет, Василий стал собирать информацию у коллег, пока им не заинтересовался тогдашний зав. мастерской:

– Что, Василий, клад нашел? – пригласив к себе в кабинет, начал расспрашивать его Вячеслав Тихонович, мужчина уже в возрасте. – Садись, рассказывай, может, и помогу.

– Тут, понимаете, какое дело. Гостил я у дяди в Сибири.

– Ишь! Куда занесло! – перебил его со смехом зав. – Раньше туда в кандалах отправляли, а сейчас в гости едут. Извини, Василий, продолжай.

– Так вот, там один артельщик нашел золотишко, с пару килограммов, и очень попросил меня помочь.

– И ты отозвался? – сострил зав.

– За определенный интерес.

– Золотишко с тобой?

– Нет, но доставлю, как только договоримся.

– Хорошо, я переговорю, с кем надо. Да, и принеси кусочек, качество определить, без этого с ценой не решим.

Вячеслав Тихонович Зуев в своем деле был «профи» и имел колоссальные связи среди ювелиров всей страны. К нему, как к знатоку, иногда обращались даже чиновники высокого ранга, советуясь в определении ценности золотых изделий. Не отсутствовали знакомые и в кругах воровской элиты, время от времени подбрасывающие ему золотые слитки для дальнейшего превращения в дензнаки. От всех сделок он имел свой твердый процент, обеспечивающий ему безбедную жизнь. Набрав номер московского коллеги, Зуев вкратце объяснил ему суть дела. Тот, прикинув, что здесь солидно выгорит, согласился приехать сам. Куда он дальше переправлял золотишко, Вячеслава Тихоновича не интересовало, но можно было догадаться, что оно уплывало за кордон, минуя наши непроходимые границы. Как и условились, Василий принес для пробы кусочек золота, перекочевавший из кармана в рабочий стол шефа.

– Завтра придешь за ответом, – провожая его до двери, сказал «зав».

Московский гость приехал, как и обещал, вечером. После рукопожатий и краткого обмена приветствиями сразу принялись за камушек. При обследовании его у коллеги от волнения запотели очки.

– То, что надо, Слава, – не отрываясь от золота, по-дружески кивнул гость. – Сколько у тебя его?

– Два килограмма.

– Я возьму все.

На том и согласились, определившись в цене. Коллега уехал на своей белой «Волге», предупредив, что вернется завтра к вечеру за товаром. На другой день Василий, получив от Вячеслава Тихоновича одобрительное: «Неси все», отправился за спрятанным золотом, предварительно заскочив к дружку и предупредив, чтобы часам к четырем тот сидел дома.

Гость приехал в назначенное время и с дипломатом в руках прошел в кабинет заведующего. Здесь его ожидали Зуев и Василий. Взвесив на аптечных весах камушки, ювелир из Москвы разложил их по полкилограмма в пакетики, открыл дипломат и вытащил заранее отсчитанные деньги. После проверки и пересчета денег гость переложил содержимое пакетов в дипломат и, попрощавшись, удалился. Вслед за ним, отсчитав «шефу» причитающийся процент, слинял и Василий. У входа в мастерскую его ожидал дружок, приглашенный на всякий случай и понятия не имевший, зачем он здесь должен маячить. Благополучно скинув таким образом два килограмма из шестнадцати, затолкав «бумажки» в рюкзак, собрав немногочисленный дорожный скарб, Василий снова отправился в Сибирь.

Бимба его ждал. Он знал, что рано или поздно парень появится, и появится с деньгами. Так и случилось. Одним ранним утром в хибару постучали.

– Отворяй ставни, Бимба, встречай путника.

Узнав знакомый голос, старик открыл дверь.

– Чего закрылся? – спросил Василий, проходя в избу.

– Приболел малость.

– А травки что, не помогают?

Старик не ответил.

– Я тут тебе гостинцев привез, цельный рюкзак, понимаешь.

Увидев высыпанные из рюкзака купюры, Бимба подбодрился.

– Уговор помнишь?

– Обижаешь, приятель.

– Тогда золото получишь потом, все равно с собой сейчас не потащишь.

– Я не против, – ответил Василий, не сомневаясь в честности старика.

Через два дня, продав козу в поселке, они выехали в Улан-Удэ, столицу Бурятии, где, устроив Бимбу на время в постоялый двор, Василий отправился собирать сведения о частных домах. Вскоре добротный деревянный дом со всеми коммуникациями был куплен и оформлен на имя Бимбы.

– Ну, что скажешь? – показывая владения хозяину дома, спросил Василий.

– Чего мне говорить, Василий? Я рад, что на старости лет помру на людях, а не в глухой тайге, где даже похоронить никто не сможет. Кроме Егора, меня там редко кто навещал, разве что заблудившийся охотник.

Вывалив на стол остальные деньги, Василий убрал рюкзак:

– Это все твое. Хватит на оставшуюся жизнь? – вопросительно взглянул он на старика.

– Золото закопано с левой стороны хибары посередине двора. Там топором я отметил на бревне, чтобы ты мог найти. Будешь в этих краях – заходи. Прощай, Василий. Удачи тебе.

– Прощай, старик, – и, захлопнув дверь, Василий пошел с пустым рюкзаком к железнодорожной станции.

С этого дня Василий круто изменил свою жизнь, задумал открыть подпольный нелегальный бизнес по изготовлению и сбыту ювелирных изделий. Для этого нужна была помощь и связи все того же Вячеслава Тихоновича Зуева. Пришлось открыть ему свои намерения.

– А где ты столько золота возьмешь, чтоб цех работал бесперебойно? Не лучше ли продать его так? – сказал Зуев.

– Нашлись поставщики. Они и надоумили открыть дельце, узнав, что я мастер ювелирных дел. Готовая продукция намного дороже выйдет.