После того, как «Свитки Мертвого моря» были обнаружены в конце 1946 – начале 1947 в нескольких местах в Иудее (Кумран, Вади-Мураббаат, Нахаль-Хевер и Масада), а вслед за тем и опубликованы, многим стало очевидно сходство между некоторыми писаниями Кумранской общины и Евангелиями; это сходство не могло быть объяснено случайностью. Например, в обоих собраниях упоминаются центральная фигура (Учитель Праведности – Иисус) и группа последователей (кумраниты – ученики Иисуса), которые верили, что живут в последние времена и что вот-вот явится мессия (или мессии).

Палеографический и радиоуглеродный анализы датируют кумранские свитки временем между 250 г. до н. э. и 68 г. н. э. (когда Кумран был уничтожен римлянами). Большая часть важных свитков относится к периоду до нашей эры; это означает, что первые христиане, скорее всего, не могли быть их авторами.

Некоторые исследователи задолго до открытия свитков Мертвого моря предполагали связь между Иисусом и ессеями – иудейской религиозной группой, о которой писали Иосиф Флавий, Филон Александрийский и Плиний Старший. Эрнест Ренан еще в 1863 считал Иисуса учеником ессеев.

Но самые важные и подробные сведения о ессеях дает лишь Флавий, который не просто общался с ними, а жил в течение года или даже трех в качестве послушника одного из ессеев.

Вот что он писал о ессеях в книгах "Иудейская война" и "Иудейские древности".

«Они живут везде большими общинами. Приезжающие из других мест ессеи могут располагать всем, что находится у их собратьев, как своей собственностью, и к членам их сообщества, которых они никогда раньше в глаза не видели, они входят, как к старым знакомым. Они поэтому ничего решительно не берут с собой в дорогу, кроме оружия для защиты от разбойников…

Они не имеют ни жен, ни рабов, хотя существует еще другая ветвь ессеев, которые… отличаются своими взглядами на брак. Они полагают, что те, которые не вступают в супружество, упускают важную часть человеческого потомства; да и все человечество вымерло бы в самое короткое время, если бы все поступали так… Живя сами по себе, они служат друг другу. Они живут все одинаково. Они презирают богатство, и достойна удивления у них общность имущества, ибо среди них нет ни одного, который был бы богаче другого. По существующему у них правилу, всякий присоединяющийся к ним должен уступить свое состояние общине; а потому у них нигде нельзя видеть ни крайней нужды, ни блестящего богатства – все как братья владеют одним общим состоянием, образующимся от соединения в одно целое отдельных имуществ каждого из них.

Ессеи твердо веруют, что, хотя тело тленно и материя невечна, душа же всегда остается бессмертной…… Бессмертие души прежде всего само по себе составляет у ессеев весьма важное учение, а затем они считают его средством для поощрения к добродетели и предостережения от порока. Они думают, что добрые, в надежде на славную посмертную жизнь, сделаются еще лучшими; злые же будут стараться обуздать себя из страха перед тем, что если даже их грехи останутся скрытыми при жизни, то, по уходе в другой мир, они должны будут терпеть вечные муки. Этим своим учением о душе ессеи неотразимым образом привлекают к себе всех, которые только раз вкусили их мудрость».

Флавий особо подчеркивал верность и миролюбие ессеев, а также их отказ от использования любых клятв (к тому же призывал и Христос).

Флавий называл ессеев «наилучшими людьми".

Особый интерес представляют взаимоотношения ессеев и первых христиан. Как известно, Евангелия полны критики по поводу саддукеев и особенно фарисеев. Оба этих религиозно-политических течения многократно упоминаются в новозаветной литературе, причем в негативном свете. Но там не сказано ни слова о ессеях. Неужели Христу и Его ученикам не приходилось сталкиваться с ессеями, «лучшими людьми», которые, по словам Флавия, жили во многих местах Иудеи?

Не могли ли быть первые христиане одной из ессейских групп? Ведь ессеи, как свидетельствует Флавий, не представляли единой общины и жили не только в Иудейской пустыне на берегу Мертвого моря. Кумран, в котором найдены знаменитые рукописи, был только одним из мест, где селились ессеи.

Могли ли Христос и Его ученики, а затем иерусалимская община апостола Петра, быть всего лишь одной из ессейских групп?

Однако, при удивительном сходстве существует также и ряд существенных отличий от ессеев. Нельзя забывать, что Иисус всегда критиковал фарисеев за чрезмерный педантизм в соблюдении законов иудаизма. Но ессеи были несравненно большими ревнителями законодательства Моисея и в своем стремлении к ритуальной чистоте доходили до крайностей, немыслимых даже для фарисеев. С одной только этой точки зрения, Христа и Его учеников никак нельзя отнести к ессеям.

Во-вторых, ессеи были аскетами, в то время как Христос не только Сам таковым не являлся, но и никогда не призывал других к аскетизму.

В-третьих, ессеи не только не рассказывали о своем учении, но и скрывали его от посторонних. Чтобы стать членом их общины, нужно было пройти тяжелые испытания в течение нескольких лет.

Ничего подобного не требовали Христос и Его ученики. Они открыто проповедовали в народе суть своего учения, а присоединиться к ним мог любой и в любое время.

Итак, ни Иисус, ни Его ученики не были ессеями.

Но почему же многое, к чему призывал Иисус (например, не клясться, не брать ничего в дорогу) или правила иерусалимской общины Петра (общность имущества) так напоминают обычаи ессеев?

Как объяснить, что ессеи и христиане имели одно и то же число (12) руководителей – апостолов и называли себя «общиной Нового Завета»?

Есть основания полагать, что и Иисус, и Иоанн Креститель, а также их ученики прошли ессейскую школу, но ессеями не стали.

Большинство исследователей признавали, что ессеи сыграли очень важную роль в формировании раннего христианства, а образ жизни таких ессейских сект, как терапевты, стал прототипом для христианского монашества. в древних свитках Кумрана можно обнаружить нечто полезное для понимания Евангелий и самого образа исторического Иисуса, поскольку ранняя их датировка (с 250 г. до н. э. по 68 г. н. э.) охватывает Его жизнь и возникновение Древней Церкви.

Учитель из Галилеи, как предстает Он перед нами в новозаветных книгах, во многом кажется поразительной реинкарнацией Учителя Справедливости (или Праведности). Подобно ему, Он проповедовал покаяние, бедность, смирение, любовь к ближним, целомудрие. Подобно ему, предписывал соблюдение Закона Моисеева, всего Закона – однако дополненного и усовершенствованного откровениями, ниспосланными Ему самому. Подобно ему, был Избранным, Мессией Божьим, искупителем мира. Как и он, вызвал вражду первосвященников из партии саддукеев. Подобно ему, был приговорен к смерти и казнен.

Однако, ученые призывают воздерживаться от чересчур догматических суждений о жизни и смерти Учителя Праведности, а также от ярких сравнений или противопоставлений его фигуры – и фигуры Учителя христиан.

Учитель Праведности жил сотней лет раньше. Он был народным вождем;он увел своих последователей в пустыню и терпел вместе с ними величайшие лишения и разочарования, не говоря уж о спорах и расколах внутри собственного движения. Он верил, что страдания – его собственные и его последователей – приблизят спасение Израиля…

Хотя, насколько нам известно, ни один из кумранских свитков не был написан христианами или для христиан, многие исследователи видят в этих древних документах несомненную связь с происхождением христианства. Место, где они были найдены (менее 25 км от Иерусалима), их датировка (250 г. до н. э. – 68 г. н. э.), языки, на которых они написаны (иврит, арамейский и греческий) – все это делает кумранские свитки важным источником для понимания многих сторон Евангелий и жизни Иисуса.

Зелоты

Флавий в «Иудейской войне» пишет об известном галилеянине по имени Иуда, который «объявил позором то, что иудеи мирятся с положением римских данников и признают своими владыками, кроме Бога, еще и смертных людей. Он побуждал своих соотечественников к отпадению и основал особую секту, которая ничего общего не имела с остальными». Иосиф Флавий подразумевает под этой сектой зелотов, называя основателем этого движения Иуду Галилеянина, одного из вождей повстанцев, действовавших против римлян, хотя, вероятно, зелоты появились раньше. По сведениям Иосифа Флавия, зелоты отделились от фарисеев. В религиозных вопросах они ни в чем существенном не расходились с фарисеями, главная же линия раздела проходила в отношении к свободе. Зелоты, выступая ревнителями веры, признавали «своим господином и царем» только бога. Под религиозной оболочкой этого движения, социальную базу которого составляли разорявшиеся крестьяне, ремесленники, торговцы, скрывалось стремление к освобождению от римского гнета и от господства местной знати, поддерживавшей римское владычество. Восстановить самостоятельность Иудеи (трудно определить, какой они хотели видеть будущую независимую Иудею, – слишком неоднородным было это движение, а его идеалы были весьма смутными) зелоты намеревались путем вооруженной борьбы.

Возведя политическую свободу Иудеи в степень религиозной доктрины, зелоты рассматривали примирение с римским владычеством как тягчайший грех, ибо только Бог является истинным владыкой народа Израиля и его страны.

Наиболее крайнее течение галилейских зелотов, которых их противники назвали сикариями (от латинского sicarii – убийцы) за террористические методы борьбы, отличалось преданностью дому Иехуды Галилеянина, мессианскими чаяниями и требованием социальной справедливости.

Более умеренное, иерусалимское течение, собственно зелоты (каннаим), возглавлялось преимущественно выходцами из священнических и аристократических кругов Иерусалима. Основной целью зелотов было упразднение эллинистического влияния и свержение римского владычества, для достижения которой считались пригодными любые средства.

Религиозно-политические воззрения зелотов по сути мало чем отличались от фарисейских: все они ратовали за полное и безусловное сохранение Закона, требовали освобождения общества от римлян-оккупантов, ненавидели коллаборантов-саддукеев. Разница была лишь в том, что фарисеи разрабатывали и подводили под эти стремления идеологическую базу, но сами были политически пассивны. Зелоты же, наоборот, были чрезвычайно активны, представляя собой как бы левое террористическое крыло фарисейской мысли.

В Новом Завете нет ни малейших указаний на какой-либо конфликт между еврейской религией и римской властью. Фактически весь вопрос о римской власти сведен на нет настолько, что во всем Новом Завете едва ли найдется даже намек на какую-либо оппозицию Риму.

Евангелия создают впечатление, будто Иисус был изолирован от массы еврейского народа и от религиозных и политических течений своего времени.