Упало солнце за горой.
Зажглись полночные миры.
И огоньков пугливый рой
Присел на склон Дарсан-горы.
Внизу волшебная волна
Ласкала скалы и песок —
И говорлива, как струна,
И рокотлива, как басок.
Той песнею упоены,
Услышав чаек поздний крик, —
Нам в море, на простор волны,
Вдруг захотелось в этот миг.
А море Чёрное несёт
За валом вал, за валом вал…
Желанье странствовать растёт,
И в море я тебя позвал.
И вот упругая волна
Как бы на дно бросает нас,
Потом вздымает вверх она,
И сердце замирает враз.
Мы подставляем грудь ветрам.
Кругом вода, вода, вода.
Маяк подмигивает нам
У Ласточкиного гнезда.
А мы притихли на корме
И вновь глядим на берега —
Переливаются во тьме
Далёкой Ялты жемчуга.
Черноморье на ночь укачало
Корабли у самого причала.
Хорошо у моря в полнолунье
Слушать говорок волны-шалуньи.
Вот она несётся – буревая, —
Кружева на пляже вышивая;
А вон там прохладу расплескала
Изумрудным бисером на скалы.
Ветерок порхает еле-еле,
Соловейка рассыпает трели,
Белый цвет акация роняет —
Тонкими духами опьяняет;
Юношам и девушкам влюблённым
Розы отдают свои бутоны…
Хорошо у моря в полнолунье
Слушать говорок волны-шалуньи
И вдыхать небесную прохладу…
Ну а с сердцем – никакого сладу! —
Ведь под этим небом, за Алтаем,
Спит моя царевна молодая,
Спит и видит море голубое,
Спит и слышит говорок прибоя,
И меня, быть может, молчаливо
Замечает около залива,
Да губами нежными своими
Произносит суженого имя.
За плечами крылья вырастают,
А царевна шепчет: – Вылетаю!..
Ветер волны разбивает гневно…
Рядом опускается царевна.
Смотрит полевыми васильками,
Обнимает белыми руками…
Хорошо у моря в полнолунье
Слушать говорок волны-шалуньи.
Внизу чуть плещется река.
Зигзагами мелькают кроны
Белёсого березняка
И кедров матово-зелёных.
А даль уходит от окна —
И тёмная и голубая.
Остроконечная луна
Несётся,
Листья разрубая.
И вдруг затеплился восток,
Лес встрепенулся, полусонный,
Лучей стремительный поток
Обрушился на сосен кроны.
И вот незримая рука
Незримой кистью набросала
Цветной узор на облака
И звёзды вмиг затушевала.
Туман поднялся.
И роса
Вмиг засверкала самоцветом.
Из рощи птичьи голоса
Меня поздравили с рассветом.
Майский ветер растопил снега,
Взбудоражил воды Енисея
И его крутые берега
Лютиками белыми усеял.
Оживает солнечный борок,
Уплывает облаков завеса.
Выметает майский ветерок
Листья прошлогодние из леса.
Майский ветер отворил окно,
Пробежал по комнате,
Играя,
Словно кахетинское вино
Молодых и старых опьяняя.
Клокочет, пенится река,
По камням прыгает, играя.
Плывут седые облака,
Вершины сосен задевая.
Прохладой дышат небеса.
Вдали едва видна дорога,
За ней раскинулись леса,
Позолочённые немного.
А рядом – золото полей —
Пшеница поднялась стеною.
И мне становится теплей.
И я спешу в село родное.
Говорят, что тундра мертва,
В ней так пусто и так бело,
Только северная сова
Вечно ищет в снегах тепло.
Говорят, что тундра нема,
В ней рукой подать до беды.
Злая снежная кутерьма
Заметёт, мол,
Твои следы.
Вот и тундра!
А под крылом
Город крылья расправил сам.
Там, где каменных скал излом,
Трубы тянутся к небесам.
Вот оленьи бредут стада,
Вот охотники у костра,
Тянут ненцы из-подо льда
Сети, полные серебра.
А весной заалеет вновь
Бесконечной тундры простор —
И коврами своих цветов,
И глазами своих озёр.
Блуждающий, прилёг я на траву.
А сумерки спускались тихо, сонно…
Вершины гор поплыли в синеву,
Сливаясь с почерневшим небосклоном.
И нечем было развести костёр.
И не уйти от липкого тумана…
Устал. Промок. И вдруг от дальних гор
Прорвался луч – нежданный, но желанный.
Скорей туда! Эх, мне б сейчас коня —
Понёсся б я быстрее пули, ветра.
Не шёл – бежал… Но свет ведёт меня
От этих гор за тыщи километров.
Туда бы не попал я никогда —
Вела меня Полярная звезда.
Вот так и мир: хоть сотни лет иди,
А края не найдёшь и не познаешь…
Но надо жить! Ты к свету пробиваешь
Ещё не проторённые пути.
…Искры гаснут на лету…
Из песни
Дымок костра… О, дивный запах!
Через прошедшие года
Его я чувствую всегда,
Идущего на мягких лапах.
Трещат берёзовые ветки,
Танцуют язычки огня,
В полон берущие меня —
До каждой мысли, каждой клетки.
Уха вскипает. Пар клубится.
И гаснут искры на лету,
И слюнки потекли во рту,
И хочется ухой упиться.
В костре – волшебные виденья…
Мне хочется дымок вдыхать
И в мыслях над костром порхать…
О, эти дивные мгновенья!
И вот уже перед глазами —
Мои сибирские края,
Россия – родина моя
С её озерами, лесами,
С её бескрайними полями,
С её брусникой и жарками…
И я – песчинка мира – я.
«Дочка, примостившись на колени,
Просит: напиши стихотворенье…» —
Я писал, – тому немало лет.
И сейчас те строки без волненья,
Доброго святого озаренья
Не могу читать, хотя и сед.
А сегодня дочке стало сорок.
Этот день всегда мне будет дорог,
Как солдату честь его полка.
За плечами лет прошедших ворох,
Только есть в пороховницах порох —
Значит, будет новая строка.
Сорок лет – не много и не мало…
Я горжусь, что дочка не искала
Лёгких и проторенных путей.
Никогда не жила вполнакала,
Человеком – Человеком стала!
Нужным для Отчизны и Людей.
С матерью горжусь, что у порога
Выбрала нелёгкую дорогу,
Окунулась в трудные дела.
Здесь для рифмы сказано: ей-богу,
Я хочу – не мало и не много:
Чтобы дочка счастлива была.
Чтоб она всегда гордилась сыном.
Сын же пусть подставит свою спину —
Ношу взгромоздит потяжелей.
Чтобы вырос добрым он детиной,
С бабушкой мы скажем Гоше-сыну:
– Отрок, ты усилий не жалей!
И, как говорится, в заключенье
Юбилейного стихотворенья
Пожеланий длинная строка:
– Творческих успехов, вдохновенья,
Всех твоих задумок исполненья,
Радости и счастья на века!
Ёлка залита огнями,
Огоньки как свечи,
И звезда горит над нами
В новогодний вечер.
Соберёмся мы у ёлки
(Здесь нам так привольно!)
И потрогаем иголки:
Больно иль не больно?
А на ветке, там, где вата, —
Затевают игры
И котята и мышата
С полосатым тигром.
От ерша большая щука
В тину уплывает,
Даже Моська – эта злюка —
На слона не лает.
А когда наскучат козы,
Щуки и глухарки,
Дед Мороз войдёт с мороза —
Принесёт подарки.
Ёлка залита огнями,
Огоньки как свечи.
Дед Мороз играет с нами
В новогодний вечер.
Что-то есть особенное в сказке…
Зимний вечер,
Снежная гора…
Дед Мороз катает на салазках
Детвору из нашего двора.
Щёки у Мороза ярки-ярки.
Длинный посох в старческой руке.
За плечами для ребят подарки
В домотканом вышитом мешке.
Где здесь быль,
А где начало сказки? —
Всё смешалось, милое до слёз…
И летят, летят стремглав салазки:
К нам пожалуй, Дедушка Мороз!
Все дороги вьюга-злюка замела,
Месяц выставил точёные рога,
Но Снегурочка
На ёлку к нам пришла,
Видно, девочке
Не страшна и пурга.
Отряхнула снег пушистый
У дверей,
Русы косы по-над шубкой
Развела.
И по лестнице наверх
Бежит скорей,
И сияющая в светлый зал вошла.
Музыканты заиграли
Веселей:
Каблуки, дружок-приятель,
Береги!
Но становится под шубкою
Теплей
Белой дочери
Мороза и Пурги.
И Снегурочка
Снимает шубку с плеч,
Начинает вместе с нами
Перепляс,
А на девочку
(Да ярче этих свеч!)
Сколько смотрит
Восхищённых в зале глаз.
Окружив её кольцом,
Сказали мы
(Нас, весёлых,
Невозможно ведь унять):
– Оставайся в нашем классе,
Дочь Зимы,
Научи-ка ты нас
Сказки сочинять.
Отвечает:
– Мне с такими по пути…
И под сводом
Раскололась тишина.
А не верите,
Мы просим вас зайти:
Вот сидит она
За партой
У окна.
Сделав бешеный прыжок,
Улеглись метели.
Тихо падает снежок
На поля,
На ели.
В поле снега пелена —
Добрая примета:
Будет влажная весна,
Ласковое лето.
А наступят вечера,
И заря растает, —
За оградой детвора
Снежный ком катает.
И ребятам невдомёк,
Что сегодня небо
Как бы делает намёк
На обилье хлеба.
Надвигается зима,
Утепляются дома.
Небо сеет снег колючий!
На дворе сугроб… Такой!
И несутся злые тучи
Над уснувшею рекой.
За окном метель метёт,
Затянуло небосвод.
На стекле мороз-художник
Лепит ёлок хоровод.
Снег ложится на поля,
Вся белёшенька земля,
Снова пухом серебристым
Обрастают тополя.
А ребятам снег глубокий,
Вьюга-злюка – нипочём.
А мороз ребячьи щёки
Натирает… кирпичом.
Ой, зима, ой, зима,
Наша русская зима.
Возле школы, за оградой,
Слышен смех ребят.
Поселковые ребята
«Бабу» мастерят.
Поселковые парнишки
Лепят от души…
Под окном – тетрадки, книжки
И карандаши.
Ком за комом,
Ком за комом, —
Чуть пониже крыш…
Ну, такую разве дома
С братом смастеришь!
Брови – уголь,
Нос – картошка,
Волосы – бурьян,
Губы вылепил Серёжка,
А глаза – Иван.
Разогрелись щёки жарко,
Ветер – не беда.
Поработали недаром —
«Баба» хоть куда!
Из окна не наглядится
Зоя Ильина,
Так гордится,
Так гордится
Детворой она.
Ведь сама в родной сторонке,
В хуторе степном
Бегала наперегонки
С братом-шалуном.
А самой едва минуло
Девятнадцать лет…
И невольно улыбнулась
Этому в ответ.
Как училась и мечтала,
Как входила в класс,
Как учительницей стала
И ночей недосыпала —
Вспомнила сейчас.
И как будто ближе стали,
Ясные без слов, —
И надежды, и печали
Этих шалунов.
Обняла бы всех руками,
Вышла б к ним за дверь
И пошла б играть снежками,
Да нельзя теперь.
О проекте
О подписке