Отзывы на книги автора «Иэн Макьюэн»

Уже знакома с работами Иэна Макьюэна, а точней с романом — Закон о детях. Осталось хорошее впечатление, на этот же раз мне выпала возможность прочитать социальную драму о детях, которые остались без опеки и заботы родителей.

Книга не для каждого читателя, потому что многих будет отталкивать аморальность сюжета, но насколько же реалистично и достоверно автор описывает положение ребят и их реакции на происходящие, снимаю шляпу.

Обычно в подобных романах не затрагивают аспекты, которые поднимает Макьюэн. Так как они страшные и грязные. Когда такие сюжеты показывают по Первому, например, во всяких разных передачах, у людей волосы поднимаются дыбом. Вот так и здесь примерно было.

Семья ребят никогда не была счастливой и благополучной, изначально были заложены неправильные ориентиры и ценности. А потом снежный шар только рос, и ситуация становилась непредсказуемой. В целом их поступок был нормальным для тех обстоятельств, в которых они находились. До чего додумались, к тому и пришли.

Странно, что отвелось так мало внимания поступкам матери. Если с отцом всё понятно, то мать ничем не лучше, как мне показалось. Она понимала своё положение, но ничего не предприняла, чтобы дети не несли груз ответственности, который должен был быть точно не на их плечах. Не подготовила план на случай X, чтобы они не оставались один на один со своей бедой.

А окружающие люди пока еще меня продолжают поражать. Всё понимали, но ничего не делали. Не в их доме, а значит и волновать не должно. А человечность, сострадание и помощь ушли на второй план.

Книга сильная, несмотря на свой небольшой объем, дала мне под дых. Очень сложно было осознавать некоторые моменты. Рейтинг книги хоть и удивляет, но отчетливо понимаю причину.

"Снова забрезжила потерянная ранее мысль: когда ты в чужом обличье и представляешься не собой, кто отвечает за поступки, которые ты сам без костюма никогда не позволил бы себе совершить?"

Это был любопытный для меня опыт прочтения. Нет, с писателем я не знакомилась. Мы знакомы, и довольно успешно, по его романам. А этот сборник представляет собой ранние писательские пробы письма. Восемь рассказов, восемь экспериментов. Уже здесь прослеживается будущий фирменный стиль Макьюэна - его темы, его почерк, его манера, его вопросы.

Это жизнь в душном шкафу, в чужом обличье, вечная игра на грани фола, липкая грязь и мерзость, изнанка жизни и страшные гримасы подсознания. Здесь больше именно такие картины, без объяснения, мотивации, контекстов, все это будет позже в его романах.

Не особо привлек меня рассказ "По-домашнему". Нет, не из-за мерзкой темы, контекст придет позже, в романе "Цементный сад", и там мне понятна ситуация, здесь она вырвана из жизни, из истории, из обоснования, она голая, немотивированная, из-за этого еще грязнее, чем в "Цементном саде".

Остальные рассказы меня даже очень впечатлили. Как-то не скажешь про них - понравились, не цветочки, а оборотная сторона человеческой природы, от которой нам так хочется отгородиться, чтобы это липкое не прилипло. Но тем не менее - оно есть. Это просто факт. Принимаешь человека, принимай его всего, пусть не нравится, но ... не зарекайся. Психика- крайне хрупкая штука, толчком к ее разрушению может послужить все что угодно. Больше всего впечатлили рассказы "Бабочки" (страшно, удушливо, запоминающееся, я поверила); "Обличья" (что-то от Цвейга, от Фаулза, Бэнкса, очень мудрый зрелый рассказ), "Разговор с человеком в шкафу" (вот так сходят с ума, и здесь есть мотивация происходящего). Чуть меньше впечатлили, но все же заинтересовали: "Стереометрия", "Последний день лета" и заглавный рассказ.

"Факер в театре"- как-то совсем мимо меня, но почему-то смешно.

Сборник в целом любопытный, никакой сырости, как бывает в ранних сборниках писателей, я не почувствовала. Макьюэна я услышала и уловила. Он станет мудрее и рассудительнее, но здесь он уже нащупал свои темы - это человек на той стороне луны, это дети, которые зависят от методов воспитания, это супружеская пустопорожняя жизнь, это люди на грани, люди в духовке, отвергнутые, запутавшиеся, искривленные.
Маскарад уродцев по-Макьюэновски. Здесь все только начинается.

Дальше...

Ох и сложные отношения у меня сложились с этой книгой, от невероятного восхищения до невыносимой скуки. Но, обо всем по порядку.
После первой главы я готова была заведомо поставить книге 10/10 и внести в список любимых, настолько она меня поразила. Слог, чувства гг - все откликалось во мне с такой силой, что я даже сравнила это с моей непреодолимой любовью к Керуаку. Далее же мое восхищение потихоньку угасало, в моментах, описывающих различные научные теории, изобилующих терминами, мне было даже скучно. Но все равно книга дочитывалась с интересом и, я бы даже сказала, с волнением. Мне удалось сочувствовать гг (что редко со мной случается) в то время, когда ему никто не верил, когда полиция отказывалась что-либо предпринимать, а любимая женщина считала его психом (в какой-то момент я даже поверила Клариссе и действительно усомнилась во вменяемости Джо). Все герои книги очень сложные, многогранные, хорошо прописанные.
Знакомство с Макьюэном обязательно продолжу, как знать, может быть, когда-нибудь он попадет в список моих любимых писателей.

Я готова поспорить, что Макьюэн видел фильм «Уж кто бы говорил» с Джоном Траволтой и, возможно, даже не один раз. Там тоже у эмбриона, который помнит себя еще сперматозоидом, прорезался не только внутренний голос, но и чувство юмора. Правда чисто американское с озвучкой от Брюса Уиллиса - Орешка нашего Крепкого в четырех частях. Смотрите, даже название на него намекает - «В скорлупе». К слову, «В скорлупе» - это вообще один большой сплошной намек на разные обстоятельства, потому что я отказываюсь верить в то, что этот прямой, как рельса, сюжет не является метафорой на современность. Хорошо быть живым классиком. Это как в институте, первые три года ты работаешь на зачетку, а дальше она работает на тебя. Чтобы Макьюэн сейчас не написал, читатель сам найдет скрытые смыслы. Ну ок. Давайте искать.

Брак красавицы Труди и не слишком успешного издателя и поэта Джона Кейрнкросса трещит по всем швам. Без малого десят лет они были вместе, и начиналась их история с пылкой любви. В то время Труди мечтала забеременеть от Джона, но, так уж получилось, что забеременела, когда он ей уже опротивел. Труди выставила Джона за дверь его же собственного - хоть и старого, но всё ещё дорогого - особняка под предлогом нужды в личном пространстве, которое якобы должно укрепить их брак и вернуть былой огонь страсти в сердца и чресла. Легковерный Джон съехал, а его место тут же занял его родной брат Клод. Ограниченный, нудный, туповатый, но удовлетворяющий Труди в постели Клод. Труди и не подозревает, что ребенок у нее внутри хоть и не знает, как выглядит синий цвет, но понимает, что мать с любовником задумали убийство Джона - его отца. Даже младенцу понятно, что это верный способ стать сиротой, но что он может сделать?

Я согласна с тем, что у любой книги столько вариантов, сколько у нее читателей. Каждый видит и понимает прочитанное по-своему. Для себя я решила, что «В скорлупе» - это аллегория на политическое обострение в стране, которое вносит существенные изменения в устоявшийся уклад жизни. Судя по дате публикации романа, Макьюэну его могло навеять Брекситом. Поэтому оставим сантименты, про говорящего умненького эмбриона (как по мне, так та еще жуть, если представить) и тему материнства, любви и особой связи ребенка с матерью. Труди - не мать, она просто система вскармливания и ограничений, безразличная соцзащита, которая навязывает свои вкусы через пуповину. И что же тогда получается?

Старый, захламленный, запущенный и обветшавший дом - это любой лакомый кусок, за обладание которым можно убить, ради наживы.
Семья Кейрнкроссов - раскол в партии единомышленников, государственный переворот с перераспределением власти, ресурсов и благ.
Клод, брат мужа - просто продажный член парламента.
Ребенок - недозревший электорат, вынужденный принимать обстоятельства и приспосабливаться к новой жизни. На его глазах перспективы комфортной жизни и стабильности становятся всё более призрачными под грузом не самых умных решений управленческого аппарата. Он пока беспомощен. Остаются в утешение только мечты, что, когда он станет большим и сильным, он всем отомстит.

Есть мнение, что Макьюэн зануда. Не соглашусь. Он тролль с оттопыренным мизинчиком, который изящно намекнул, где по определению находится народ и что периодически суют ему под нос органы власти.

Она думала, что ее ответственность кончается за стенами суда. Но разве так может быть?

Я почти что боялась прикасаться к этой книге. Точнее, заново возвращаться к этому автору. Почему? Сама не знаю. Несколько лет назад я читала "Искупление". Не то чтобы оно мне совсем не понравилось, но желания знакомиться с автором дальше у меня не возникло точно. Хотя, полагаю, всему виной все-таки был фильм, просмотренный за пару лет до прочтения и оставивший после себя довольно неприятный осадок. И прочтение оригинала избавиться от него не помогло, и каким-то образом все это даже наложило отпечаток на творчество автора в целом.

Так что, если бы не пинок в новогоднем флэшмобе, я бы, вероятно, еще очень нескоро взяла в руки какую-нибудь книгу Макьюэна. Но "Закон о детях" все расставил по своим местам. И книга хорошая, и автора бояться совершенно не из-за чего и незачем. Пусть его книги не вызывают у меня того священного экстаза, как у некоторых его (по)читателей, но и нельзя не признать уровня погружения в психологию персонажа, умения заставить сомневаться даже в чем-то как будто несомненном, простую и незамысловатую, без малейших попыток заинтриговать и намеренно нагнетать, историю превратить в настоящую драму. И все это на паре сотен электронных страниц.

Итак, знакомьтесь. Миледи Фиона Мей. Судья. Ее стихия - семейное право. Ее обязанность - решать, где будут жить дети после развода, как разделить имущество, будут ли дети видеться с отцом. Но часто сделать выбор гораздо сложнее. Проблема выходит за рамки обычных семейных споров. Например: нужно ли разделять сиамских близнецов, если известно, что один из них после этого умрет? Но зато другой получит шанс выжить. Как принять решение? Своими руками обречь кого-то на смерть? И не принять его тоже нельзя. Она определяет чужую судьбу и очень старается сделать все правильно. Подвести под каждое свое решение неоспоримую базу. Учесть каждое мнение. Выслушать экспертов. Заручиться "поддержкой" великих судей прошлого. Быть справедливой, беспристрастной и максимально учесть интересы ребенка или детей, коль скоро именно они и их права часто оказываются предметом спора родителей и окружающих. И все равно потом неизбежны сомнения, угрызения совести: а не было ли другого выхода? Правильно ли я поступила?

И в этот раз ей тоже предстоит принять очень трудное решение. Вынести вердикт - жить или умереть - 17-летнему парню, который, вместе со своими родителями, отказывается от лечения по религиозным соображениям. От лечения, которое единственное может спасти ему жизнь. Одни свидетели утверждают, что Адам абсолютно сознательно принял это решение, понимает, что его ждет и готов к этому. Другие же считают, что он находится под влиянием родителей и секты, в которой был воспитан с детства. Согласись он на лечение - и станет "отверженным" в той среде, в которой вырос. А никакой другой он не знает, ведь он всю жизнь был "отрезан" от остального общества.

И Фиона Мей поддается порыву самой поехать к нему, взглянуть, поговорить, понять, что им движет на самом деле и понимает ли он, на что идет. И этот ее нежданный и даже противоречащий профессиональной этике визит (ведь не зря же говорят, что в таких делах ни в коем случае нельзя смешивать личное и профессиональное) переворачивает не только жизнь Адама Генри, но и ее собственную.

Дальше возможны спойлеры

Потому что ответственность вдруг выходит за рамки суда. Потому что вдруг нельзя стало сказать себе: "Я хорошо выполнила свою работу". Потому что абстрактное дело обретает форму совершенно конкретного человека - жизнерадостного, талантливого, чуть-чуть любящего порисоваться, искреннего и почти детски наивного. Кажется, она все сделала правильно: дала ему шанс на новую жизнь. Счастливую? Свободную? Какую бы там ни было, но жизнь.

Вот только для этой жизни нужно было отказаться от всего, что привычно с детства, что всегда казалось правильным и незыблемым. А что взамен? И вот в этот переходный период Адаму очень нужен был рядом человек, который мог бы помочь и посоветовать. Просто поддержать. А его не оказалось. Такими людьми должны - ОБЯЗАНЫ были - стать родители. Но они не стали. Они вроде бы и любят сына и рады, что он остался жив, но никогда бы сами не дали своего согласия на переливание крови. Ведь это ГРЕХ. Смотреть, как твой сын умирает и ничего не делать - не грех. А дать согласие на лечение - грех. Тогда община отвергнет тебя. Потому что ты противишься Его воле. А здесь решение принимала судья. И родители ни при чем, что сын все-таки выжил - это ведь не их вина, они ничего не могли поделать. А потому их совесть чиста и можно радоваться. Только одно их огорчает: сын, видя такую реакцию родителей, почему-то больше не хочет быть Свидетелем Иеговы. Я нарочно так спокойно пишу, иначе бы тут оказалось много ненормативной лексики и восклицательных знаков. Что в голове у этих людей?!!

Глядя на разрушенный старый мир своего детства, находясь на перепутье, Адам ищет человека, на которого мог бы опереться. Но все старые знакомые осуждают его, а новых у него пока нет. И он видит в этой роли только Фиону Мей - ведь это она приняла судьбоносное решение, это ей всего лишь за один разговор удалось что-то в нем изменить. Но она себя в этой роли не видит. Пожалуй, и ее можно понять. Не ее, в общем-то, вина, что она вдруг оказалась единственным "близким" Адаму человеком. Она могла бы что-то для него сделать. Но вот должна ли была? Это вопрос. И полностью перекладывать на нее вину за то, что случилось, было бы неправильно.

Вот когда дело приняло действительно серьезный оборот, тут она просто обязана была вмешаться. Ведь уже ясно было, что человек находится на грани отчаяния, и это нельзя было пропустить "мимо ушей". Но она предпочла не придавать значения, отмахнуться. У нее были свои заботы, дела, проблемы. Точнее, она как будто спряталась за ними, как это делала всегда. Она не любит откровенных разговоров (спросите об этом ее мужа, ему это отлично известно). Она предпочтет уйти, промолчать, оставить все как есть. Так и здесь, отчаянный призыв нуждающегося в ней человека она оставляет без ответа. Так удобнее. Думалось, все само собой как-нибудь рассосется. Наверное, в другом случае и с другим человеком так бы и произошло. Но здесь случилось то, что случилось...

Дорогой Иэн, если бы ты только знал, как мне близки твои книги, как мне понятны все эти мужчины.
Мужики! Макьюэн вас в очередной раз сдал со всем исподним.
Многие пишут, мол, "Солнечная" - самая смешная книга автора. Я ни разу не улыбнулась.
Все очень серьезно. Итак, знакомьтесь: Майкл Биэрд - типичный стареющий мужлан только с одной поправкой: он - Нобелевский лауреат по физике. И да, он гений.
Еще он очень любит поесть по ночам, скотч, хорошее вино и женщин, много женщин. Он вертит ими, жонглирует - сегодня с этой планирует переспать, а завтра уж и домой из командировки пора возвращаться, у него там семья. Ну как семья...
Все так запутанно у него в голове, ведь Майкл спасает мир. Судите сами: наша планета в опасности. Льды Арктики, пингвины, белые медвежата зовут на помощь! Политика, венчурные капиталы, инвестирование, наука, светлейшие умы - все поставлено на карту. Глобальное потепление наступает.
Тем временем обаятельный толстячок Майкл старается кушать поменьше и больше заниматься физикой. Не забываем, Нобелевский лауреат.
Во время секса он думает о фотонах.
Вообще я заметила, что Макьюэн разоткровенничался со мной: он черным по белому рассказывает, что происходит в голове у взрослого мужчины, что главный герой хотел бы сделать вот с этой девушкой прямо сейчас в аэропорту, и пусть все видят. Майкл-Майкл, вот все вы такие.
Они и правда все настолько слабые.
И ведь это похлеще будет всех еврейских мальчиков, с которыми я общалась: Майклу Биэрду не помеха ни возраст, ни внушительный вес.
На протяжении всей книги у меня вертелось в голове чеховское "ох, не надо бы толстеть!".
А что, у Майкла все ок. Одна женщина его действительно любит, немного зашкаливает у нее материнский инстинкт, но все же. И ужин всегда готов к его возвращению. Остальные просто не прочь заняться с ним сексом и поржать.
Казалось бы, образ главного героя должен оттолкнуть читателя - негоже так запускать себя на седьмом десятке лет. Но почему-то я не испытывала к нему отвращения. Майкл неисправим со всеми своими стейками и блинчиками в кленовом сиропе, и мне было понятно с самого начала, что он не похудеет к концу книги, и в остальном тоже не изменится.
Просто было интересно наблюдать, как он с неторопливостью улитки деградирует все больше. Этот человек не привык держать удар, он сбегает (только в Арктике бежать было некуда, ахаха), в самый ответственный момент он хочет еще скотча со льдом и под одеялко.
Да, он смешон. А судьи кто?
Раньше у Макьюэна я читала только про большую светлую любовь, сильную влюбленность, правильных, умных мужчин, у которых в жизни в общем-то все хорошо. Здесь же любовь грязная, со скомканными простынями и мокрыми телами людей в возрасте. Да и любовь ли?
Но Боже, как это все написано. Это Макьюэн.
Плавность, неторопливость, выверенность сюжета, красота и многоликость языка, глубокий анализ человеческих мыслей и поступков, и всегда, всегда непредсказуемость развязки.
Спасут ли мир, и с кем в итоге останется главный герой - даже не хочется раскрывать карты и спойлерить.
Над этой книгой хочется думать, ее хочется вспоминать.

Я принадлежала к самой низменной прослойке читателей. Я искала в книгах только свой мир и себя в этом мире – облаченную в разнообразные наряды и формы.

Повествование ведётся от лица Сирины, и мы наблюдаем за поворотами судьбы главной героини. Сперва нам рассказывается история её детства, юности. Когда дело доходит до окончания школы, то её родители, недолго думая, отправляют её учиться на математический факультет, а она будучи любительницей книг умудряется закончить с дипломов третьей степени (вроде бы). Сирина знакомиться с Тони, который тоже любит книги, но староват для неё (ну, на мой взгляд). Они проводят вместе отличное лето, но после куча страданий и рыданий, потому что он её бросил, гад этакий. Но после нам всё-таки рассказывают, почему он так поступил (оказывается, что он это сделал для её блага). Потом она устраивается работать в спец-службу, и её приглашают поучаствовать в проекте "Сластёна" для "приманки" молодых писателей на сторону государства, то есть писать нужные произведения против Советского Союза, так как в то время шла "Холодная война". Так вот, ей поручают молодого писателя Хейли, но она сразу же задание провалила и влюбляется в него..

Из описания я подумала, что это не книга, а боевик с начитанной девушкой, что в этой книге много неожиданных поворотов, яркий сюжет, много секретов, тайн всяких. Я ожидала почти всё, но не то, что мне попалось в этой книге. Книга довольно бедно смотрится на фоне такого "громкого" описания. Говорила я себе много раз, чтобы не велась на красивые названия, обложечки, яркие и громкие описания. Конечно, я прочитала рецензии, что довольно скучный в этой книги сюжет, но всё-таки решилась прочесть, авось и понравилось бы мне. Если честно сказать, то я давно смотрела на этого автора (часто его имя встречала), но всё было до него не добраться, а тут в игре выпал, так я и подумала, что пора мне взяться за это произведение. Знакомство прошло хорошо, но не отлично. Ожидала всё же большего, а получила книгу со скучным довольно сюжетом, неяркими персонажами, много пошлостей и книг. Множество книг меня обрадовало, наверное, поэтому книги и поставила эту оценку, а остальное меня расстроило, но мне кажется, что не то время я выбрала для чтения, так как после этого дурдома в жизни хочется чего-нибудь лёгкого, солнечного, позитивного, а прочитала книгу, так сказать, хмурую, нагоняющую скуку и уныние. Всё же я, наверное, предвзято отнеслась к этой книге, но она не под то настроение попала, так что прочитаю у этого автора ещё что-нибудь.

– Не понимаю, чему они аплодировали стоя. Да еще так громко и долго.
– Так они выражали возмущение услышанным, – объяснил ему старший коллега.

Однажды таракан проснулся в кровати и понял, что он больше не таракан, а самый настоящий премьер-министр. Оценив открывшиеся перспективы, он быстро вжился в роль и начал приводит в действие все реформы, до которых только мог дотянуться. Самые безумные, противоречивые, непродуманные и просто неадекватные — тоже. Почему бы и нет?

Ему теперь можно.

Надвигались ожесточенные дебаты по молдавскому мороженому.

«Таракан» — не полноценный роман, чтобы можно было оценивать глубину проработки характеров и сюжетные ходы. По своей сути это новелла, притча, если можно так сказать, которая лишь иносказательно иллюстрирует события настоящего через определенную призму. Иэн Макьюэн здесь высмеивает недавние события, которые потрясли Великобританию: Шотландия, брексит, проблемы мигрантов, ресурсный кризис. За многими карикатурными фигурами угадываются вполне реальные лица из политических верхов, а за неадекватными пассажами — заголовки газет.

Несмотря на то, что сама идея отчетливо перекликается с «Тараканом» Кафки, кафкианской трагедии здесь нет и в помине. «Таракан» Макьюэна — чистой воды сатира на политиков и идеи, которые он транслирует. Ирония в том, что авторская интерпретация в контексте сходящего с ума мира, кажется практически нормальной, даже реалистичной.

«Чувство меры вас оставит, – перевела она слова премьер-министра, – и все слепо последуют за нами в будущее»

Из-за леса, из-за гор показал Макьюэн своё первое произведение. Да не просто показал, а к сборнику рассказов привязал. И если бы я его так первым у Макьюэна и читала, то осталась бы в глубоком недоумении. Доктор, что это было? Вы уверены, что этот сборник из рассказов одного Макьюэна, а не восьми разных макьюэнов (восемь пирогов и одна свечка)?

Качество этих рассказов тоже неоднородно. Нет, неправильно слово подобрала. Не качестве, а текстура. На все рассказы идёт совершенно разная реакция, так что сборник в целом оценить сложно, выйдет средняя температура по больнице. И даже если все рассказы понравятся, то понравятся они тоже по-разному.

Например, первый рассказ "Стереометрия" — это хардкорная научная фантастика, приправленная психологическими семейными затыками. Впрочем, психологические затыки показались мне интересными. Спойлерить не хотелось бы, но... Скажем так. Главный герой получает доступ к почти магическим тайнам вселенной, но употребляет его на забавные вещи. Как если бы всю ядерную мощь сверхдержав бросили на открывание банки с маринованными огурчиками.

Второй рассказ "По-домашнему" — откровенный шок-контент. Из него, мне кажется, и выползет потом "Цементный сад", где дети не слишком сильно поднаторели в морали, а потому натворили делов, от которых взрослым после прочтения книги часто хочется "помыть руки".

Потом сразу "Последний день лета", где мимими, природа, тоска, тлен и психологический упадок, полный нежности и лёгкой чудинки. Гриб вон утверждает, что это самый настоящий Макьюэн, а я почему-то упорно вижу в этом рассказе романы Каннингема. То же настроение, те же мотивы, только геев нет.

Четвёртый рассказ "Факер в театре" — одновременно и пощёчина концептуальному современному искусству, и забавный фельетон сам по себе.

В пятом рассказе "Бабочки" появляется чуть ли не крипипаста про маньяка, которая пугает своей странноватой исповедью от первого лица. Впрочем, перевоплощение в различных "первых лиц" вообще Макьюэну удаётся неплохо.

Шестой рассказ "Разговор с человеком из шкафа" понравился мне больше всего. Если коротко, то в нём говорится о взрослом уже человеке, которого растил сумасшедший человек, поэтому он до сих пор так и остался ребёнком, да ещё и с отклонениями. Довольно сочно, не без физиологических и психологических мерзостей (куда уж Макьюэну без них?), а главное — очень погружающе. равно как и в последнем рассказе "Обличья", который понравился мне чуть меньше из-за концовки, но в целом и по замыслу, и по воплощению очень похож на "Человека из шкафа". Только там бедным ребёнком играют совершенно по-другому, как в куклы.

Заглавный же рассказ, как мне показалось, как раз и является квинтэссенцией макьюэновщины. Молодая семейная пара, любовь-морковь и страсть, появляется некое существо, которое одновременно и метафора их проблем, и животное из плоти и крови. Много ярких деталей, решительная развязка при вялотекущем сюжете, психологизм и трагедия. Вышло неплохо.

В целом, видны наработки для будущих произведений, видны темы, которые беспокоят автора. Прослеживаются определённые приёмы, которыми он будет щеголять в будущем ("шок-детали", тягучесть и подробность психологических описаний, поломанные детишки и судьбы, парочки с треснувшими отношениями, воплотившиеся в реальность метафоры, вольное обращение со временем повествования и трепетное отношение к пространству и интерьеру). Макьюэну в равных долях интересны как психологические уродцы не от мира сего, так и совершенно типичные и среднестатистические геморрои человека обыденного.

Сборник неплох.

Мне нравится мораль – дихотомия добра и зла и весь этот джаз. Риторические вопросы, дилеммы или последствия сложного выбора. Для меня мораль – это система координат общества. Она лежит в основе законов и норм – инструментов регулирования наших рептилоидных мозгов. Если морали нет, то мы лжём, крадём, убиваем и творим всякое интересное с жёнами своих ближних.

Вот оттого меня так сильно триггернула финальная мысль Макьюэновских “Упражнений”.

Нельзя портить хорошую повесть, превращая её в моральное упражнение.

Как бы мне так выразиться, чтобы вы не подумали, что я – кочерга в заднице.

Я думаю, что нормализация вещей, которые ранее считались аморальными, обретает черты тренда в западной культуре. (В России этот маятник унесло в другую сторону, и это тоже проблема.) Прогрессивная часть общества называет это новой парадигмой. Консервативная часть – извращением.

Но факт трансформации морали остаётся фактом. Balenciaga выпускает кампанию с детьми и БДСМ-игрушками, Брейвик отбывает срок в трёхкомнатной квартире со спортзалом. Вы знали, что в 2022 году было слушание по его УДО? Он устроил два теракта и в общей сложности убил больше 70 человек. Больше часа он палил по подросткам. И у него в Норвегии есть право на УДО. (В России пенитенциарная система контрпродуктивна, и это тоже проблема.)

Мэтью Стовер, чувак, пишущий новеллизации “Звездных войн”, в своей книге “Герои умирают” сказал:

Нет ничего опаснее, чем интеллектуал у власти – он способен найти рациональное объяснение любому преступлению и никогда не позволит абстракциям, вроде справедливости, верности или чести, сбить его с толку.

Справедливость, верность или честь – это моральные абстракции, но они могут находить воплощение в конкретных действиях. Отказ от морали приводит нас к системе, в которой абсолютно всё может быть рационализировано, а следом – нормализовано.

К чему эта моя философская мотня? К тому, что Макьюэн рассказал непростую историю с большим количеством спорных жизненных сценариев, типа совращения несовершеннолетнего или оставления ребёнка матерью, не только не подвергая их моральной оценке, но и намекая, что мораль к ним в принципе не применима, ибо “всё в жизни очень относительно”. Я не согласна – далеко не всё и далеко не настолько относительно. Серый с точки зрения морали поступок может быть предметом для дискуссии, но он не может существовать вообще вне морали – это путь оправдания любого условного зла.

Мне нравится, что название книги переведено как “Упражнения”, а не как “Уроки”. Уроки – это то, что ты учишь или выносишь из опыта. “Упражнения” – это что-то чисто механическое, что может не иметь результата вовсе. И вот это отлично иллюстрирует жизнь главного героя, который в конце романа сам признаётся, что “упражнялся в жизни всю жизнь”, но так ничего для себя и не понял.

У человека, конечно, нет обязательства всё на свете превращать в моральное упражнение – так можно быстро сойти с ума. Но, во-первых, моральная оценка рождает и препарирует смыслы, а во-вторых, жизнь вне системы моральных координат становится бессмысленной, потому что условная свобода от всякой морали рано или поздно превращается либо в саморазрушение, либо в войну всех против всех.