Глава 4

Уильям

– Неплохо побегали, братец! – под утро, перевоплотившись в людей, мы с Дерегом возвращались с охоты. Не вдоволь насытившийся Дерег начал рассуждать:

– Нортфилд не так прекрасен изобилием зверюшек, но в целом здесь можно прожить голодному волку.

– И ты говоришь это каждый раз, когда мы сюда приезжаем. Перестань быть таким гурманом, и жить будет проще.

– Учитывая, что Линда охотится теперь в одиночестве, нам достается всякая мелочь. Она успевает за ночь очистить весь лес! – продолжал жаловаться Дерег.

– Ей по-прежнему стыдно за то, что лгала нам.

– Еще бы, – закатил глаза Дерег и, помолчав некоторое время, продолжил: – А ты как думаешь, в кого она перевоплотится?

– Мы договорились не вспоминать о ней, – строго напомнил я.

Учитывая, что мы можем читать мысли кровных родственников, Дерегу и Линде хорошо известно, что меня больше волнует не то, в кого она перевоплотится, а то, как она будет выживать в одиночку, не зная, как управлять телом зверя. Этот вопрос мучил меня на протяжении полугода, с того дня, когда я узнал, кем она нам приходится. С того дня, когда всё вокруг меня стало черно-белым…

Я могу не думать о ней только когда рядом Оливер – мы все дали друг другу обещание при отце не думать о полукровке, которая осталась жива. В том, что Линда «мысленно» не проболтается, я был уверен, это в ее же интересах, учитывая, что именно ей выпала учесть убить Мелани. А вот за мыслями брата я следил куда тщательнее, боясь, что если он подумает о Мелани, то ей останется жить ровно шестнадцать часов – ровно столько, сколько Оливер будет добираться от Нортфилда до Хомвуда…

– Да, но разве тебе не интересно? Вот мне – очень. Наполовину кошка, наполовину волчица. Может, она будет мутантом? – Дерег принялся размышлять вслух. – Волчье туловище с черными, как у леопарда, пятнами, передние лапы ей достались от папочки из семейства кошек, а задние, – Дерег громко рассмеялся, – от матери волчицы, – ему было очень весело представлять, какой облик примет полукровка. От смеха он хватался за живот и не обращал внимания на то, что мне вообще не смешно.

– Морда кошки, но…

– Хватит! – крикнул я.

Когда он наконец-то успокоился, то добавил:

– По мне лучше бы ей вообще остаться человеком.

– Неужели ты до сих пор по ней сохнешь?

– Не твое дело!

– Пожалуй, она первая смогла вытеснить из твоего сердца Молли, – задумчиво произнес брат. – Смирись! Она наша «сестра».

– Сколько еще раз ты мне готов это повторить?

– Ровно столько, сколько ты мне повторял про Кейлин. А у нас с ней были настоящие отношения, – улыбнулся Дерег. – Эх, и какой недоделанный придумал эту войну между кошками и волками? Жили бы сейчас с ней, растили полукровок, таких, как Мелани.

– Да, Кейлин невероятно красивая, – вспомнил я. – И в человеческом облике, и в облике большой и стройной черной кошки.

– А какой у нее был дерзкий характер, вспомни! – продолжил Дерег. – Одно наше знакомство чего стоит.

– Вы гонялись по лесу друг за другом, чтобы разорвать на куски!

– И не один день!

– А потом ты все-таки поймал ее.

– И влюбился… – с ностальгией протянул он. – Поймал и влюбился…

– Этим они нас и цепляли всегда: своей ловкостью, красотой, характером.

– И не только самки, – вздохнул я, вспомнив про мать.

Она однажды тоже согрешила, в результате чего и появилась Мелани.

– Но если сравнить Мелани и Кейлин в человеческом обличии, то они очень разные: у Кейлин темные волосы, темные глаза и смуглая кожа, а Мелани, наоборот, блондинка! Так что, скорее всего, она в нашу породу.

– Даже если так, то это ничего не меняет… – вздохнул я, понимая, что даже если Мелани перевоплотиться в волчицу, что, скорее всего, так и будет, отец всё равно не примет в нашу семью дочь нашей матери и ее любовника.

Открыв дверь, Дерег округлил глаза и замер на пороге, как будто увидел говорящих инопланетян, которые оккупировали наш дом, пока мы были на охоте. Но когда я встал рядом с ним, мое лицо выглядело точно так же: перед нами стояла Амалия. Ее глаза блестели от слез, но она пыталась улыбаться. Тринадцать лет спустя к нам вернулась наша мать…

Глава 5

– И все же я в тебе не ошиблась, Мелани.

– У вас нет ко мне замечаний?

– Есть. Но они незначительные. У нас еще есть время, чтобы я была полностью в тебе уверена. Через полгода ты отправишься в Нью-Йорк, а там не будет ни меня, ни моих наставлений. Там всё будет зависеть исключительно от тебя.

– Я сделаю всё, чтобы вы мной гордились.

– Отличный настрой! – миссис Робертсон взглянула на часы. – Отдохни десять минут, и продолжим с остальным классом.

Я пошла в раздевалку, чтобы наклеить свежий пластырь на очередную лопнувшую мозоль.

– Привет, Мелани.

– Привет, Кэт.

– Бедняжка… Она тебя совсем замучила, – Кэт наблюдала, как я корчусь, наклеивая пластырь. Остальные девочки переодевались молча.

– Вовсе нет, – я выдавила счастливую улыбку. – Я благодарна миссис Робертсон за внеклассные занятия.

– Хм. Ну, как знаешь…

В запасе был «вагон времени» – целых пять минут. Надев гетры, я вышла из раздевалки и отправилась в конец коридора, к кулеру, одиноко стоящему в углу. Наполнила бутылку холодной водой, забежала в туалет, умыла лицо, и сочла себя готовой еще к двум часам тренировки.

Навстречу мне шли девочки. Все уже заходили в класс, а мне еще нужно было опять надеть пуанты. Я сменила шаг на бег и пробежала мимо них в раздевалку.

– Смотрите, наша прима куда-то так сильно торопится, – голос Софии раздался за моей спиной, а затем хихиканье девочек.

– О-о-о, не верю своим глазам, звезды спустились к простым смертным, – раздался еще один издевательский голос.

– Смотри не упади. Не то на костылях тебя вряд ли возьмут в Эллисон балет, – а дальше их очередное ха-ха-ха.

Я остановилась, сжала кулаки и уже была готова разбежаться и проехаться по лицу Софии. Но и в этот раз мой светлый разум не позволил поддаться на ее провокацию. София специально добивается, чтобы я сорвалась, натворила глупостей, а миссис Робертсон в таком случае мне скажет «свободна».

Я сделала глубокий вдох и отправилась в раздевалку. «Спокойно Мел, ее рожу тебе осталось видеть несколько месяцев, всего несколько месяцев».

Последней мне навстречу попалась Кэт, она бежала вслед за девочками и кричала мне: «Поторопись, занятие вот-вот начнется». Из всего класса только ей я могла искренне улыбнуться.

В спешке сняла гетры и подбежала к своему шкафчику за пуантами. Но от увиденного у меня пропал дар речи:

– Вот же дрянь! – скрипучим голосом произнесла я, увидев, во что превратились мои пуанты. – Завистливая дрянь! – готовая разрыдаться, я дрожащей рукой взяла в руки лохмотья, которые отдаленно напоминали пуанты. Они были расстрижены вдоль и поперек. На полке остались большие куски, а те, что она не успела дорвать, болтались на атласных ленточках.

– Тихо, тихо, Мелани, – я пыталась взять себя в руки, но губы предательски дрожали от обиды, а к глазам подкатились горячие слезы.

– Ничего у тебя не выйдет, София! Меня не сломать!

Протерла глаза и принялась быстро вытряхивать пакет, в котором, как я была уверена, должны были лежать запасные пуанты.

Не найдя их в пакете, я судорожно скинула с полок всё, что было в ящике, потрясла каждую вещь по отдельности, в надежде, что они вывалятся, к примеру, из свернутого болеро.

– Пусто… – отчаянно прошептала я, когда поняла, что чудо уже не произойдет.

– За что мне всё это? – крикнула я на всю раздевалку и со всей силы ударила кулаком по дверке шкафчика.

– Ну всё, гадюка, – злобно прошипела я. – Ей богу, я этого не хотела! – и, схватив останки от своих пуант, кинулась в зал.

Ноги быстро несли меня по коридору, щеки полыхали от злости, сердце бешено ударяло по ребрам – я была готова порвать Софию точно так же, как она порвала мои пуанты!

В конце коридора стояла миссис Робертсон и о чем-то беседовала с директором балетной школы. Мне на руку, она стояла ко мне спиной и была еще не в зале.

Ну держись, змея! Я распахнула дверь в класс.

– Эй! – мой голос нарушил гробовую тишину в зале. София неохотно оторвалась от станка. Девочки, увидев мое разгневанное лицо, испуганно смотрели то на меня, то на Софию.

– Снимай свои пуанты. Будешь заниматься в этих! – я кинула к ее ногам тряпье.

– Даннет, ты не в себе? – усмехнулась она. Затем подняла с пола кусок лохмотьев и, брезгливо сморщив лицо, протянула:

– Что это?

– Что это? Не делай вид, что это не твоих рук дело, – я медленно направилась к ней. – Решила идти по головам? Думаешь, расстригла мне пуанты и тем самым избавилась от меня?

Я остановилась в шаге от Софии. Ей было уже совсем невесело.

– Не дождешься, – процедила я сквозь зубы.

– Я этого не делала, – дрожащим голосом заговорила она. – Я подкалывала тебя, да… но… но… я никогда бы не поступила так подло.

– Как раз никто, кроме тебя, не способен на такую подлость, – брезгливо бросила я. – Последний раз прошу по-хорошему: снимай! – я кинула взгляд на ее новенькие золотистые пуанты.

– Что за шум? – я вздрогнула от голоса миссис Робертсон. – Почему ты еще не готова? – она посмотрела на мои босые ноги, а затем обратилась ко всем остальным. – Если меня нет в зале, то это не означает, что вы можете отдыхать!

Девочки быстренько обернулись к станкам и приступили к разминке.

– Мисс Даннет, так и будете стоять босиком? Или, может, соизволите прийти в класс подготовленной к уроку?

Поджав губы, я покосилась на отражение Софии в зеркале. Она прошептала «это сделала не я».

– Мисс Даннет! Вы слышали, что я сказала?

– Миссис Робертсон, – замямлила я. – Дело в том, что…

– Всё в порядке, миссис Робертсон, – ко мне подлетела Кэт. – Разрешите нам отлучиться на пару минут?

– Да что с вами сегодня? Может, мне кто-нибудь объяснит?

Кэт защебетала ангельским голоском:

– Я вас уверяю, всё в полном порядке. Просто дайте нам пару минут. Нам очень нужно.

– Две минуты! – крикнула миссис Робертсон.

Кэт схватила меня за руку, и мы выбежали из зала.

– Ты что задумала?

– У меня есть запасные.

– Пуанты?

– Ну не трусы же, – рассмеялась она.

– Уф, – облегченно вздохнула я. – Ты мое спасение.

Заскочив в раздевалку, Кэт кинулась к своему шкафчику. Пуанты как будто уже меня дожидались, ей не пришлось рыться и искать их в пакетах, они лежали на видном месте.

– Лови.

– Спасибо!

– Только сразу предупреждаю, что они не очень удобные.

– Не важно, – натягивая их на ноги, буркнула я.

– Я их заказала через интернет, а когда они пришли, ужаснулась: внутри швы очень грубые, можно ногу стереть в два счета.

– Ерунда! – уверяла я.

Но как только я надела их на обе ноги, то поняла, что и правда, долго я в них не протяну: мало того, что швы действительно очень грубые и врезаются в кожу как лезвия, так еще и размер ноги у Кэт на один меньше моего.

– Ну как?

– Постараюсь продержаться.

– Вот и отлично.

Обратно в зал я уже не бежала бегом.

Встав к станку, повернулась к Софии и растянула на своем лице милую улыбку, «у тебя ничего не вышло, змея».

Разминка прошла терпимо, а когда мы приступили к прыжкам, то я поняла, что меня надолго не хватит: эти пуанты явно выпускает компания, нацеленная на истребление балерин. Боже, дай мне сил протянуть до конца урока и не рухнуть как подстреленный фазан после очередного соте.

– И раз, два, три, раз, два, три. Стоп! Мелани, – обратилась ко мне миссис Робертсон. – Еще раз!

Господи, «еще раз»? Я не выдержу…

– Мисс Даннет! – она медленно повторила. – Еще раз.

– Хорошо.

– И, раз, два, три, раз, два… Стоп! – миссис Робертсон тихо спросила: – Устали?

Я выпрямилась как солдат принимающий присягу и бодро ответила:

– Нет.

– Хорошо… – она так подозрительно посмотрела на меня, как будто я украла ее часы и не сознаюсь в хищении.

Следующее слово она разрезала на слоги:

– Фуэте.

Черт! Этого мои пальцы не вынесут. Пожалуйста, кто-нибудь, отключите свет, включите пожарную сигнализацию, сообщите, что на Хомвуд несется торнадо, придумайте что угодно, только бы не произносить «я не могу…».

Встала на левую ногу и внутренне взревела нечеловеческим голосом. Даже прима балета, что всегда шепчет мне заниматься не покладая рук, молчит и тихо плачет, представив, что мне предстоит выполнить.

После третьего поворота стало совсем невыносимо – ножи, которые не имели права называться швами, окончательно довели мои пальцы. Лицо перекосилось от боли. Я упала на пол.

Громкие вдохи девочек раздались по залу эхом.

– Вам нужно отдохнуть, мисс Даннет.

– Я вовсе не устала, я просто… – поднимаясь, начала я.

– Как вы собираетесь заниматься в Нью-Йоркской школе по пять-шесть часов в день, когда вы с трудом выдерживаете три?

– Больше такого не повториться, миссис Робертсон, – тараторила я. – Я готова заниматься и больше …

– Я вижу! – огрызнулась она. – Для вас урок окончен. Вы свободны.

Я была готова разрыдаться прямо здесь, посреди зала, под пристальными взглядами девочек. Но для Софии это будет бонусом – она меня «добила». Развернувшись к ним спиной, я медленно пошла к выходу. Как только закрыла за собой дверь, стащила с ног злосчастные пуанты и, всхлипывая от слез обиды вперемешку с болью, медленно пошла в раздевалку.

– Добилась своего, змея! – пуанты полетели в дверцу одного из шкафчиков. – Ты ответишь за это. Ответишь! – глотая слезы, прокричала я.

Распахнув дверь ее шкафчика, я принялась безжалостно выкидывать всё его содержимое: болеро, гетры, запасные, черт возьми, пуанты! Ее платье швырнула к двери, куртка пролетела до коридора. Я уже не управляла собой, мной двигало желание насолить ей как можно больше. Схватив ее сумку, расстегнула молнию, и на пол посыпались ее косметика, кошелек, блокнот, духи, наушники, и еще какая-то мелочь.

После того, как я расправилась с ее вещами, мне даже стало немного легче. Опустошив бутылку с водой, я расплела пучок, запустила пальцы под волосы, медленно помассировала шею и затылок.

Придя в чувство, я переоделась и вышла в коридор.

– Пуанты Кэт, – опомнилась я и вернулась обратно, чтобы положить их в ее шкафчик. Будет неправильно оставить их валяться в разных концах раздевалки. Кэт всё же попыталась мне помочь.

Открыв шкафчик Кэт, пуанты тут же вывалились из моих рук. Я застыла, не желая верить увиденному.

– Так это ты… – хрипло проговорила я. Взяла с ее полки ножницы, в лезвиях которых торчали остатки от белых ленточек моих пуант. – Это сделала ты…

В коридоре послышался смех девочек. Они шли в раздевалку.

Я отчаянно смотрела на разбросанные вещи Софии.

– Господи, что я наделала…

– Что это? – раздался чей-то голос. Смех тут же прекратился. – София, это случайно не твоя куртка?

– Моя…

Девочки со всех ног бросились в раздевалку. Я застыла на месте, держа в руках ножницы с застрявшими в них ленточками.

На пороге появилась София, а из-за ее плеча выглянуло еще несколько изумленных лиц.

– Вот ты зверюга, Даннет…

– Что ты сделала с ее вещами?

– Кого из себя возомнила?

– Это ни в какие рамки…

Обвинения сыпались из уст каждой. Только София молчала. Отрешенным взглядом она смотрела на выпотрошенные вещи и прижимала дрожащую ладонь к губам.

– М-мои вещи… – всхлипнула она. – Что ты с ними сделала?!

– София, я… я думала…

– Что ты наделала? – закричала она и бросилась сгребать в кучу свои вещи.

– Прости, – из моих глаз вырвались слезы. – Я решила, что это ты испортила мои пуанты. Прости…

София резко вскочила на ноги и через пару секунд очутилась у моего лица.

– Уйди с глаз моих, Даннет! Уйди, пока я не разукрасила твое лицо!

– Я помогу тебе всё собрать.

– Убирайся! – взорвалась она.

– Лучше уйди, Мелани, от греха подальше.

– Без тебя есть кому помочь.

Пол под ногами превратился в эшафот. Дверь – единственное спасение от публичной казни.

Еще раз вымолвила «прости» и на ватных ногах направилась к выходу. Спина горела от ненавидящих взглядов девочек.

– Ого! Что тут за погром средь бела дня? – передо мной появилась Кэт.

– Да вот, наша прима решила пошалить, – посмеялся кто-то.

– Мел? – она уставилась на меня, вытаращив глаза. – Это сделала ты?

Несмотря на мое подавленное состояние, я всё же нашла в себе силы ответить.

Утерев с лица слезы, я посмотрела на нее так пристально, заглядывая в самую душу, разочарованно улыбнулась, взяла ее руку, положила в ладонь ножницы и тихо произнесла:

– Нет, Кэт. Это сделала ты… – закрыв ее ладонь, оставив в ней улику, я вышла из раздевалки и медленно побрела по коридору.

– Мелани, постой! Ты всё не правильно поняла, – кричала она мне в спину.

Я не стала слушать ее оправдания и, не оборачиваясь, шла вперед, зная, что девочки всё поняли и разберутся с ней сами.

Дома я хорошенько проревелась. Ведь Кэт улыбалась мне в лицо, делала вид, что желает мне помочь! Я подпустила ее к себе ближе всех остальных девочек, а она… Заранее заготовила пуанты-убийцы, расстригла мои, а потом, как заботливая подружка, подсунула мне те, в которых и пяти минут не выстоять. И она об этом знала! Как и о том, что я пойду на всё, чтобы быть на занятии, что я всё равно надену эти чертовы пуанты и пойду! Через боль! А миссис Робертсон, конечно, подумает, что я устала… и поэтому мои движения стали такими кривыми.

Что тут скажешь, браво, Кэт! Браво.

Перед сном отправила СМС Софии с извинительным текстом, написала и о том, что не ожидала подставы от Кэт. Ответное СМС от Софии заставило меня утереть слезы: «Врага в слезах не утопишь, Мелани, соберись! У тебя обязательно всё получится, я в тебя верю!»