– Не знаю? Кто то из великих. О! Вспомнил! Геббельс. Еська Геббельс.

– Чем он закончил?

– Не надо продолжать… Ой! Подождите секунду, попугай раскричался, я ему корма дам. Присядьте. Вот стульчик. Я быстро. Ну, правда, жалко птицу.

Молодой человек оперативно скрылся в соседней комнате, прежде чем девушка успела что-то возразить.

– Дур-р-рак… дуррр-ак, – заскрипел попугай, увидев Сашу и повернув голову, стал сверлить его одним глазом.

– Птаха божья, зачем буянишь?

– Дрр-ак… Шаша Дрр-ак, – раскачиваясь на жердочке, продолжал неистовствовать попугай.

– Виноват. Держи. И водички тебе… А может, ты прав на сей раз старик, верно, мыслишь! У твоего хозяина мозгов кот наплакал, – тихо пробормотал Саша… – чего я добиваюсь? … На Новый год остаться одному, в пустом доме?

Он улыбнулся, озаренный какой-то идеей, и скорыми шагами вернулся в холл.

Немой вопрос так и остался на лице девушки.

– Все! Не надо на меня так смотреть. Я сдаюсь, – миролюбиво произнес молодой человек. Он решительно снял широкополую шляпу и красную накидку. Рукой взлохматил волосы.– Прости! Пошутил, может не совсем удачно.

У него пропало с лица, то чувство легкого превосходства, которое немножко отталкивало. Он сразу стал ближе и привычней.

– Саша, как я устала! – сказала она опуская плечи.– Комик из тебя, конечно, как из меня сабля. Ты хоть бы матери позвонил. Она волнуется.

– Давай позвоню, – безропотно промолвил молодой человек, – а это… как его… может, ты наберешь?

– Ах! Да! У тебя же сотовый в полиции остался. Вот, на, говори.

– Здравствуй …мм… мама! – с трудом неуверенно промолвил молодой человек, морща лоб.

– Саша! Наконец то! Что с тобой приключилось, как ты себя чувствуешь?

– Все нормально мама, – уверенней, продолжил молодой человек.

– Тебя что в милицию, господи, полицию, забирали?

– Не по телефону. При встрече расскажу.

– Не можешь говорить? По голосу чувствую, все в порядке.

– Конечно. Не беспокойся.

– Я кушать вам приготовила, и селедку под шубой как ты просил. Вы скоро зайдете?

– Не знаю.

– Приходите, Павел Николаевич уже обзвонился, меня ждет, так что я вам мешать не стану. С Новым годом.

– И тебя с Новым годом.

Молодой человек отдал телефон, почувствовал тепло рук девушки.

– Время то, уже начало двенадцатого, между прочим, – в задумчивости сказал он.

– Я слежу, – сказала Настя, – может, объяснишь все это, – она сделала широкий жест руками, показывая на обстановку.

– А э-э-то? – протянул он, сжимая мочку уха и закатывая глаза кверху, – понимаешь, …денег не хватало, я тут устроился к одному перцу… как бы на вторую работу… печь протопить, снег почистить, машину помыть. Ну, в общем, халтурка, что скажут, то и делаю.

– А зачем скрывал?

– Да не удобно признаваться, что прислужничаю на побегушках.

– Ничего здесь зазорного нет. А где хозяева?

– За границу укатили на неделю.

– И тебе доверили?

– Ага! Может, здесь отпразднуем? – Саша широко открыл холодильник, пробежался по пустым полкам.– Не густо!

– Ты зачем лазишь там? Обнаглел совсем. Заметят?

– Да! Ерунда! У прокурора деньги, как фантики. Ими можно печку топить.

– Это что дом прокурора? – с нотками уважения, промолвила Настя.

– Да. Тебе разве в полиции не сказали?

– Не-а, там вообще ничего не добьешься.

– Мужик он не плохой, хоть и прокурор, меня уважает. Можно сказать даже любит. По настоя-я-ящему любит, – расплылся в довольной улыбке Саша.– Хочешь, говорит, ночуй! Комнату выделил на втором этаже. На БМВ разрешает кататься. Как ни будь, попробуем?

– У тебя же прав нет?

– Как нет? Есть. Просто я тебе не говорил. Сегодня они, правда, не с собой. Так получилось.

Девушка подошла со спины, прижалась к нему телом, легонько обняла.

– Ты меня Шурик сегодня сильно напугал. Не делай так больше никогда. Поедем домой. Мне здесь неуютно, я ощущаю себя чужой. Ты тоже здесь немножко чужой, не как всегда.

– Разве?

– Наверно мне кажется. Конечно, кажется! – она звонко рассмеялась, – ну поехали, а то мы точно опоздаем.

– Такси?

– А у тебя деньги есть? А то меня обобрали как липку.

– Да это не проблема. Вот ключи от квартиры, куда я дел, а то мама ушла.

– А где они могут быть?

– В полиции не могли остаться, – рассуждал он.– Подожди, есть идея! Я сейчас.

Молодой человек ускоренным шагом поднялся по лестнице. Заглянул в ванной во все углы. «Нет ничего» – Пришлось шепотом звонить Ксении Петровне домой со своего сотового и потом отключить его полностью. Одежду она спрятала на антресолях в коридоре. Ключи нашлись в нагрудном кармане. С видом победителя он спустился вниз.

– Ты с кем-то говорил? – спросила Настя.

– Тебе показалось.

– Нет, не показалось. Ты говорил тихо, но я слышала разговор, там кто-то есть?

– Нет ни кого. Честно. Пойдем, проверишь. Это я так, сам с собой, чертыхался по дороге, пока искал.

– Ты меня опять пугаешь.

– Чем?

– Когда я что-то не понимаю, мне становится страшно.

– Извини.

– Ладно, – она вымученно улыбнулась, – на, звони, заказывай машину, поедем отсюда скорей.

Саша уверенно набрал семь троек.

– Девушка, такси? Бородинская 14. Срочно! … Как нет машин!? … Все на выезде? Не бросайте нас. Три счетчика! Идет? Пять счетчиков? …Ну, сделайте что-нибудь. … В общем, заплачу сколько нужно. Нет, я трезвый, и девушка, … мы двое. Вопрос жизни и смерти, – он засмеялся.– Куда везти? Да мы покажем, здесь недалеко. Поможете? Ждем на улице. Заранее спасибо.

– Пошли собираться.

– Однако ты размахался Шурик. Меценат. Заплатим сколько надо, а позавчера у моего брата деньги занимал, это как понимать?

Молодой человек на секунду задумался.

– Заложил, однако?

– Ну не то что бы …в общем, случайно получилось, что я узнала.

– Давай отдам. Делов-то! Говорю же, прокурор подкидывает.

– Это вы с братом сами решайте.

Александр оперативно сдал дом на пульт. Уверенно назвал кодовое слово. Настя, в очередной раз, отметила про себя, изменения в манере поведения своего молодого человека. Раньше, такой свободы действий, решительности, за Сашей не наблюдалось.

Не успели они выйти, как подкатила машина, с нетрезвым пассажиром на заднем сиденье. Шофер, опустив стекло, поманил пальцем Александра, и когда тот подошел, тихо сказал, что бы слышал только он.

– Не обращайте внимания. Этот кишкоблуд на кочерге, уже загашенный. Подождет! Мне диспетчер дунула в ухо, и я загнал ноги про вас. Говорите куда вам?

Александр закашлялся, жестом показав Насте продолжить разговор с таксистом.

– Театральная 27, – звонко оттараторила девушка звонким голосом.

– Это в масть! Три тысячи отмутите? Садитесь.

– Добро! Шеф. Погнали, – промолвил молодой человек, – держи вперед.

– До Нового года еще полчаса. Канолевые, – удовлетворенно хрустя купюрами, проговорил водитель, – без шухера доберемся. Точил нет, празднует народишко, мигом доставим.

В машине, Саша сел с подвыпившим пассажиром, Настю посадил вперед. Она сняла шапочку, русые волосы водопадом рассыпались по плечам девушки, а когда она оглядывалась, глаза ее, из-под челки блестели и в полумраке, она казалось еще прелестней, чем была на самом деле. Это отметил, и пьяный гражданин и сразу оживился.

– Девушка! Вы все время смотрите на меня. Наверно я вам понравился?

Настя прыснула смехом.

– Нет! Ну, правда! Хотите стихи? Если вспомню. «Люблю тебя» …Сейчас, сейчас.

Люблю тебя и даже слов не надо,
Глаза умеют многое сказать,
Бывает, одного хватает взгляда
Чтоб человека близкого понять…

Настя, оценив выступление, весело похлопала в ладоши.

– А теперь скажите, как вас звать? – спросил подвыпивший гражданин.

– Валя! – не моргнув глазом, соврала девушка.

– Очень приятно! А я Валентин. Какое совпадение! Это судьба? Вы верите в судьбу? … А в любовь с первого взгляда?

– А вас не смущает, что рядом с вами сидит мой парень? – игриво предупредила Настя.

Он смешно поводил носом, как бы обнюхивая пространство.

– Странно. Мне всегда не везет и в этот раз тоже. Я еще принял лишнего. Извините. Вы хорошая пара. А я свадебный фотограф, – он откашлялся, – и знаете, что в моей профессии самое грустное? То, что у меня есть постоянные клиенты. Но вам наверно это не грозит. Я точно знаю.

– Благодарю вас.

– Не за что.

– Все равно спасибо. Мы уже приехали. … Вот здесь, остановите, – сказала она обращаясь уже к водителю.

Шофер резко притормозил.

– Приехали! Поэта с фотографом с собой заберете? – пошутил таксист.

– Нет! – Настя послала ему короткий воздушный поцелуй и выпорхнула из машины. – Поменьше вам постоянных клиентов!!

Пока Саша открывал дверь с домофона, обратил внимание Насти на стену дома. У двери висело фломастером написанное объявление: «Опытный Дед Мороз по вызову, от души повеселит детишек, не разочарует и одиноких мам…»

– Три дня висит, – пожала плечами девушка.

– Новый год, – улыбнулся Саша. – Еще бы повесили: «Потомственный сантехник в пятом поколении, снимет порчу с вашего унитаза, по фотографии».

В подъезде пахло бенгальскими огнями и холодцом. Александр пытался приотстать, пропуская Настю вперед.

– Ты что тянешься как хвост?

– Выходил из машины наверно ногу потянул, – нашелся, что ответить молодой человек.

Квартира оказалась на втором этаже.

– Где ключи? – спросила девушка, остановившись у железной перегородки.

Александр открыл тамбур и растерялся, там было две квартиры. Девушка стояла за спиной. Ошибиться было нельзя. Подломив ноги, он присел на корточки.

– Что с тобой? – взволнованно спросила Настя.

– Говорю же нога: возьми, открой сама.

– Давай. Левая, правая?

– Левая. Мышца, сейчас разотру, пройдет. У меня так бывает.

Девушка открыла и запустила Сашу. Их встретила мило урчащая кошка. Тепло. Тишина.

Квартира была трешка, Ленинградской горпостройки из серии, где третья комната – пенал с торцевым окном, вторая проходной зал, и кухня, на семь квадратов, граничащая с туалетом. На полу лежал зеленый, ядовитый линолеум. От времени он ссохся и вылез из-под плинтусов, обнажая не крашенную половую доску. Почти раритетные, местной фабрики «Советская Нева» обои, были в рыжих точках и сильно объедены по низу тараканами.

– Как удачно мы добрались, – промолвила Настя, пытаясь самостоятельно снять с себя, светлую, искусственную шубку. Саша предупредительно помог ей раздеться. Она проводила его удивленным взглядом. – Ты очень галантен! Что с тобой сегодня? Раньше ты это считал предрассудками?

– Раньше …это раньше! – уклончиво ответил Александр, стараясь спрятать смущенное лицо.

– Уже не болит? Нога прошла? Садись, я тут сама похлопочу.

Впрочем, беспокоиться не пришлось. Зоя Васильевна постаралась на славу.

Праздничный стол был великолепен. Слева теснились: зимний салат, шпроты, на аппетитно поджаренных кусочках бородинского хлеба, мясные нарезки; справа, горкой лежали куриные ножки в тесте, холодец, маринованные опята, а по центру салат «Селедка под шубой», в глубоком овальном блюде. У зажженной елки, поддерживали общий строй, бутылка шампанского и пятизвездочный молдавский коньяк «Белый аист»

Александр удовлетворенно хмыкнул, сразу захотелось что-нибудь незаметно украсть, но он сдержал себя.

– Хочу такую работу как у деда Мороза! – сказал он мечтательно. – Сутки через год – Как прошел Новый год?

– И зарплата тоже раз в год. Сколько время? Ага, уже без пятнадцати, включай телевизор, – распорядилась Настя. Молодой человек начал возиться с пультом. Каждому с детства известно, что вещь, обмотанная синей изолентой, будет служить вечно. Включив его кое-как, он не смог найти нужный канал.

– Что с тобой? – удивилась Настя, – дай сюда. Ты зачем в программирование полез?

Тут раздался звонок в дверь и молодой человек с облегчением, отдав пульт, пошел в коридор.

Отворив дверь, он на пороге увидел необъятных размеров бабку. Она с каменным лицом, сверлила его поросячьими глазками и смотрела, как бы мимо его.

– Здрасте! – на всякий случай, неопределенно пробормотал Александр.

Не отвечая на приветствие, бабка, довольно бесцеремонно отодвинув его, ступая слоновьими ногами, прошла на кухню.

– Что зенки пялишь?! Проспался? За горчицей я.

Открыв холодильник, она привычным жестом сгребла баночку, так же прихватила с блюдца, небольшой соленый огурчик и с хрустом оправила его в рот. На обратном пути, бабка по-хозяйски, зашла в зал и как одноглазый пират, здоровым глазом, осмотрела его убранство, приготовленные закуски, и даже взяв вилку, ковырнула один салат, пытаясь понять, что там внутри. В конце, подняв бутылку коньяка, она, шевеля толстыми одутловатыми губами, посчитала звездочки.

– Пять!

– Что? – не понял Саша.

Не обращая внимания на его реплику, бабка так же внезапно удалилась, как и пришла. Саша, подняв брови, посмотрел на Настю.

– Да! Степановна. Чему ты удивляешься. Цербер в юбке. Всех манят звёзды! – засмеялась девушка. – Вот и она засмотрелась на коньяк… Ей и горчица не нужна. Скучно одной, детей поразогнала, кто ж с ней жить то будет.

Началось новогоднее поздравление президента. Александр скривился и убавил звук.

«Конечно. Давайте все начнём с себя, – подумал он. – Мы со следующего понедельника будем окурки в урну бросать, а вы перестанете воровать миллиарды из бюджета».

Даша достала, неведомо откуда, прозрачную коробочку. В ней был браслет для часов фирмы Tissot. Красивый и блестящий он был закреплен так, будто змея перед прыжком.

– А это приложение! – сказала девушка, подав исписанный красивым, каллиграфическим почерком, листок от которого пахло цветочными духами. Лицо ее выражало лукавство и одновременно затаенный страх, спрятанный в глубине голубых глаз.

Мой милый, была я одинока до тебя,
А теперь наверно одинокая вдвойне.
Зачем-то ненавижу всех вокруг себя
Одно желание – побыть наедине.

Не ухмыляйся, это знаю невозможно!
Ты будешь исчезать, меня терять!!!
Для тебя быть рядом, очень сложно
И легче меня другом называть.

Как жаль! Что боль останется со мной!
Печально, я смирюсь со званьем друга,
Но ведь теперь душа страдает хромотой…
Не в силах мы порвать кольцо у круга.

Как только Александр закончил читать, она нервно засмеялась и неуклюже попыталась выхватить свое послание.

– Дурацкие стихи? Скажи, глупость несусветная!!! Давай их сожжем, прямо тут, в старом году и забудем навсегда.

Саша аккуратно спрятал листок в карман и совсем неожиданно запел с хитрой улыбкой на лице.

– «Во-от эта улица… вот этот дом… Во-от эта де-е-евушка, … что я влюблен…»

– Ну, скажи что-нибудь! – нервно перебила его Настя.

Он привлек ее к себе.

– Девушки – такие трогательные существа, так бы трогал и трогал… – он убрал волосы с ее лба. Поцеловал в него и добавил тихо, совсем тихо. – Ты не представляешь, какие это замечательные стихи. Это музыка для моей души. Настя, отстранившись, удивленно посмотрела на него. Не шутит ли он. Но у него было такое искреннее и доброе выражение лица, которое не оставляло возможности усомниться, что молодой человек говорит искренне.

– Странно! – промолвила она.

– Это наверно лучший подарок, что дарили мне в жизни! – он привлек ее сильней и поцеловал в губы, долго, мучительно долго и чувственно, немного разворачивая ее голову по оси, так, что у нее не хватило дыхания.

– Задушишь, – смущенно пробормотала девушка, пряча глаза.– Странно! Конечно, я ничего не поняла. Но ты прямо дрожал. Неужели мои дурацкие стихи, тебе так понравились?!

– Но-овый год на-астает! – слегка пропел он, беря ее за руку и как бы закруживая девушку в вальсе, – Вы о-откройте ва-аши две-ери. Но-овый год на-астает…!

– А мой подарок! Ты не примеришь? Где твои часы?

– Мы проспим Новый год, – не отвечая на вопрос, торжественно сказал Александр, – а мой ответный презент обязательно будет, но не сейчас. Я открываю шампанское. Давай бокалы, лед. Есть в этом доме лед?

– Ты у меня спрашиваешь? – удивилась Настя.

– Черт с ним! Все равно не успеем. Куранты. Скорей! Держи ровней.

Хрустальный звон фужеров. Золотистое шампанское! Мелодичным звоном аукнулась тишина.

– Ура!

– Ура-а-а!

– Иди ко мне! – нежно позвал Александр.

Они вновь поцеловались. Мучительно долго ненасытно, так, что Настя уронила бокал, с остатками шампанского не удержав его в ослабевшей руке. Звон разбитого стекла наполнил комнату.

– Начинается! – освободившись от губ Саши, с совершенно пьяными, раскосыми глазами, прошептала она, и в изнеможении села на стул.

– Как будто ты куда-то ушла? – предположил Александр, глядя в ее милое, расслабленное лицо.

– Я здесь. Голова закружилась, – издалека, промолвила девушка.

– Не понял?

– А? Это я. Фулюганю!? – показала она пустую руку, в которой недавно держала бокал.

– Это к счастью!

– Ты так считаешь. Может быть. Может быть! – в задумчивости, еще раз, повторила девушка, и как-то по-новому глянула на Сашу, голубыми бездонными глазами.

– А ты сегодня разошелся!

– Неужели!?

– Да точно я тебе говорю! – она потрогала губы, украдкой посмотрела в зеркало трельяжа, – сумасшедший как в последний раз.

– Может в первый!?

– Ага! Конечно! – Девушка засмеялась.– Если так хочешь! Может первый. Так тоже бывает. Пусть будет даже нулевой. Надо собрать осколки. Неудобно.

– Чепуха.

– Принеси совок и метелку.

– Думаешь, я найду.

– Ты совсем в доме ничего не делаешь?

– Да! Просто не охота идти, – Александр привлек девушку к себе, посадил на колени, погладил щекой ее плечо.

– Ладно, я сама, – мягко отстранившись, сказала Настя.

Она быстро сбегала, прибралась. По пути позвонила в коридоре.

– Але! Верка! … С Новым годом. Новым счастьем. …Да! Спасибо. Да сотовый садится, последнее деление осталось, вот с городского… Нашла! Представляешь в Тихом поселке. Да не скрывался он. Состояние нормальное. Потом все расскажу. … Потом сказала.

Саша, еще убавив громкость телевизора, подошел к неплотно закрытой двери и сделал вид, что рассматривает развешанные на стене картины. С этой позиции можно было слышать разговор и на том конце провода, оставаясь незамеченным.

– Сидим! Да! Кино смотрим, – сказала Настя.

– Не скучно вам?

– Представь себе, нет.

– Я так и думала, – промолвила ее собеседница, – ну а что, наш план сработал, решилась, прочитать стихи?

– Сама не насмелилась. Ему дала.

– Ха! Труханула? Это тебе не шубу в трусы заправлять. И как? Получила эффект?

– Только совсем не тот, который мы думали.

– Слушай, это практически признание в любви. Татьяна Онегина открытым текстом?! Что он такой козел, даже не сказал в ответ что любит? Значит, психологи все врут?!!! Ему точно лучше в друзьях оставаться. Мужики все такие сволочи. А я сразу предупреждала.

– Ну почему же. Он сказал, но очень странно. Короче я ничего не поняла.

– Говори громче.

– Я не могу громче. Не поняла, говорю. Сказал, что это самый лучший подарок в жизни.

– А что это значит?

– Вот и я голову ломаю, что он имел в виду. Ну ладно давай заканчивать, а то он там один.

– Сердце лифчик рвёт на части, где ты бродишь моё счастье?! … Ты там сильно не целуйся?

– Тебя не спросила.

– И глупостями… Ни-ни-ни!!!

– Все. Привет. Я пошла.

Девушка вернулась. Саша, как ни в чем не бывало, уже сидел на диване и смотрел телевизор.

– Да Верке позвонила, у нее же нога сломанная. Сидит дома, одна, …скучает.

– А я думаю, куда ты пропала? Давай, наконец, поедим. Я так проголодался.