Посмотрев в очередной раз на часы, Александр понял, что теперь спешить, уже бесполезно! «Самый хороший учитель в жизни – опыт! Берет, правда, дорого. Но, блин, объясняет доходчиво! – подумал Александр, – это кошмар». Когда надежды ушли, стало легче. «Значит не судьба! Испания отменяется. Кто-то там, наверху, распорядился по-своему. Предстоял нелегкий разговор с родителями, но все-таки это его жизнь».

***

В этот час, водитель служебного Мерседеса, доставил прокурора и его семейство в аэропорт Пулково, по новой дороге, на которой еще местами стояли блоки и предупреждающие об опасности знаки. Ее недавно ввели в эксплуатацию, и многие водители ездили по старой трассе. Время оставалось достаточно. Он помог препроводить страдальца в VIP зал, а потом и к стойкам регистрации. Саша был в полуобморочном состоянии и не реагировал на происходящее, только едва передвигал ноги.

При прохождении паспортного контроля, могли возникнуть сложности, но потрясти своими полномочиями, прокурор не решился, боясь огласки. Пришлось, тупо, забыть в паспорте сына зеленые американские бумажки.

После небольшой заминки, их со скрипом пропустили и даже вежливо помогли занять места в салоне первого класса.

– Все летим! Хорошо хоть с Николаем Федоровичем в разные рейсы попали. Этого я больше всего боялся, – радостно приговаривал прокурор, приходя в радушное расположение, от удачно проведенной операции по посадке.

– Угробим мы его Евгеша! – промолвила жена.

– Ничего, ничего! Это он сам себя. А эта, на паспортном контроле. «Пьяный. Буйный!» Какой он буйный? Не в том состоянии.

– У них же инструкция, – мягко увещевала Татьяна Михайловна.

– Инструкция… Да! Все прогнило. На всех уровнях. Прокурор дает взятки. Докатился. И, ведь как ни странно, не боятся, берут.

– У тебя же на лбу не написано.

***

Вернемся в Санкт-Петербург. В скором преддверии Нового года, город помаленьку начал освобождаться от мучительных пробок. Александр очнулся от сигналов машин. Оказывается, он задремал. Дорога впереди была свободна. Триста кобылок, как бы отряхивая оцепенение, весело взвились в одном прыжке, стрелка тахометра легла, и БМВ лихо рванул, поджигая резину на ведущих колесах.

Впрочем, спешить уже было некуда.

Серые громады домов, размеренно поплыли за окном. В вечерних сумерках, ярче вспыхивали рекламные щиты. Зоопарк покидали последние посетители, и начинали уже увозить на грузовике нераспроданные елки и пихточки.

Родные пенаты встретили его тишиной. Тихо падал снег, лениво поскуливала соседская овчарка Молли. Дома его, понятно, не ждали. Александр открыл сдвижные ворота. Опорные катки застучали по рельсе. На шум выглянула Ксения Петровна, и от неожиданности, буквально остолбенела, не в силах вымолвить ни слова. Александр приветливо помахал ей через окно рукой, но она не изменилась в лице. Ее удивлению не было предела, когда она увидела заезжающую во двор БМВ Александра и его самого живого и здорового. Женщина стремглав спустилась со второго этажа и раздетая, выбежала из дома.

– Ужас! Ужас! Вот это номер, – всплеснула она руками, – ничего не понимаю!

– Петровна! Оденься! Что с тобой! На тебе лица нет? – с непонимающей улыбкой, промолвил Александр, закрывая с пульта ворота. Его забавляла реакция женщины. Он ее такой никогда еще не видел.

– Одеться? Одеться! Что одежда!

– Ты так из-за моей сорвавшейся поездки переживаешь?

– Просто кошмар! Вы?

– Ну, я, а что такого? В чем дело? – еще больше развеселился Александр, не понимая, что так беспокоит пожилую женщину.

– Трезвый? За рулем!?

– А что должен быть пьяным? Ну, ты даешь Петровна. Да ни в одном глазу еще сегодня!

– И вы не улетели?

– Как видишь! Задержался. Только что вернулся с поездки!

– Да нет же! Нет! Этого просто не может быть!!! А где машина была?

– Ну, со мной, где еще, она могла быть, – засмеялся Александр.

– Вы как бы здесь и как бы там… Они там, и вы… вы с ними.

– Петровна! Хватит уже!! Все загадками говоришь?

– Ой! Мне таблеточку надо выпить. Неважно становится. Наверно давление. Такие потрясения, в моем возрасте, трудно выдержать.

– Да, погоди, … говори уж суть, заинтриговала ты меня.

Домохозяйка, придерживая руки на груди, подробно рассказала о событиях предшествовавших его приезду. Александр слушал ее с плохо скрываемым недоверием и, наконец, криво усмехнулся.

– Все точно? Это не месть?! Не розыгрыш моего папочки за опоздание!? Не он тебя надоумил такое мне сказать.

– Да что ты! Окстись!

– С него станется.

– Клянусь, чем хочешь! Святой богородицей, всеми силами небесными, и чертями в аду! Рассказала как на духу.

– О-о-охренеть! – почесал голову молодой человек. – Давно?

– Часа два как.

– Да! Дела. Улетели с моим паспортом, неизвестно с кем, – он закачал головой, как от пронзившей его зубной боли.– Мало того, я не успел им роуминг подключить. Как теперь с ними связаться, ума не приложу. Ну а этот, точно сильно похож.

– Просто одно лицо. У меня даже тени сомнения не возникло.

– А голос? Иногда лица похожи, а голоса разные?

– Он ничего не говорил, только мычал. Откуда мне знать.

– Весело, весело провожаем старый год, – усмехнулся Александр, поигрывая брелком от ключей.

хххх

В это время, в дежурную часть РОВД, пришла девушка с прямыми русыми волосами и длинной челкой, что прикрывала ее лоб и почти достигала ресниц. Ее широко открытые глаза были встревожены, и вопросы она задавала быстро, скороговоркой, проглатывая окончания слов.

– Скажите, пожалуйста! Скажите. Пропал молодой человек. Александр Краснов. Вы что-нибудь, знаете об этом?

Упитанный капитан, неохотно отставил кружку с чаем, прожевал бутерброд с ветчиной.

– Когда это случилось? Вы кто ему будете?

– Я Настя, в общем, невеста. Исчез сегодня, часа четыре назад.

– Девушка, Новый год все-таки! Мы не бюро находок. Не морочьте голову, найдется ваш жених. Загулял наверно. К товарищам зашел.

– Мне сказали, что его забирала машина полиции. Он наверно у вас, посмотрите.

– Как фамилия еще раз?

– Краснов.

Дежурный неторопливо провел толстым жирным пальцем вниз по журналу.

– Нет, не значится.

– С Театральной 27.

– Не значится, – с раздражением повторил дежурный, вновь подвигая чай к себе.

– Вот фотография, взгляните.

– И что! Это ваш жених? – удивленно вскинул брови капитан, с интересом и недоверием осматривая девушку наклонившись над конторкой.

– Да! А почему вы спрашиваете? – встревожилась девушка, заморгав ресницами, – вы его знаете?

– Предположим. Папины сыночки! Золотая молодежь, черт бы их побрал! Дайте, еще поближе взгляну, – он приблизил любительский снимок к самому носу, – ну точно! Был у нас сегодня. Подождите, списки посмотрю. Верно, забирали его с Театральной, но только мы его отпустили и даже домой отвезли.

– И где же он?

– Дома наверно отсыпается.

– Нет его там.

– Что-то вы гражданка путаете.

– Нет, это вы путаете. Я только оттуда, – настаивала на своем девушка, – мама его утверждает, что с работы он не приходил, и никто его не привозил.

– А вы не допускаете, что вам просто не говорят гражданочка, – бархатным голосом доверительно сказал дежурный, – ведь он был в таком неприглядном состоянии, не приведи господь увидеть. Вот и щадят ваши глазки, скрывают жениха в сильно уставшем виде. А сдали его тепленьким, из рук в руки, по устному распоряжению подполковника Рогданова. Заметьте, кстати, редкая честь ему была оказана.

– Зоя Васильевна лгать не будет. Все-таки вы, не договариваете. Куда то его задевали и юлите как уж на сковороде. Я пойду к вашему начальству.

– Да бросьте вы дурочку валять! Мне что, больше дел нет, как ваши амурные дела разбирать, – вспылил дежурный и пролил чай пол. При этом, он ловко убрал ноги в последний момент.– Черт! Все из за вас! Подождите, – он порылся в коробке, – вот гляньте, это его телефон?

Девушка открыла заставку на сотовом, глянула в записную книжку.

– Точно он! Я вам говорю это его мобильник, – уверенно сказала она, возвращая сотовый дежурному.

– Значит все верно. Привозили, увозили, вот и адресок у меня имеется – Бородинская 14.

– Вы ничего не путаете? Я его впервые слышу?

– Гражданочка, – уклончиво сказал дежурный, отводя глаза в сторону, – Рогданов распорядился. Начальству видней. Отвезли, вежливо сдали из рук в руки, там уж сами разбирайтесь. А мне работать нужно. Вы мне мешаете. Кстати, увидите свого подопечного, пусть за сотовым зайдет, если он ему еще нужен.

Попрощавшись, девушка и на бумажке, для верности, чиркнула улицу и номер дома и, выйдя на улицу, остановила такси.

– На Бородинскую, пожалуйста?

– Улицу? – спросил таксист.

– Нет, блин, битву… Опаздываю немного, – с иронией нервно бросила Настя с неприязнью оглядывая водителя.

Таксист развеселился.

– Без вас не начнут. Садитесь красавица.

Он доставил Настю в адрес и с милейшей улыбкой содрал с нее, по случаю праздника, два счетчика.

– Уж извиняйте. Сегодня все так! Я еще по божески! С Новым годом!

Оказавшись перед незнакомым, подсвеченным со всех сторон прожекторами особняком, который поражал своими размерами, девушка оробела и долго не осмеливалась позвонить. В который раз она сверяла написанные готическим шрифтом на изящной табличке, название улицы и номер дома, со своей запиской. «Что-то они там точно напутали!» – пронеслось у нее в голове, но делать было нечего, и она нажала кнопку звонка. Включился фонарь, зажужжала видеокамера, и с зарешеченного динамика донесся, чуть надтреснутый, голос немолодой женщины.

– Вы к кому?

– Я с милиции, то есть с полиции, – поправилась торопливо девушка.

– Чем обязаны. Удостоверение покажите?

– Нет, я там не работаю, меня сюда послали, мне нужен Саша.

– Саша? Хорошо. Подождите, я узнаю.

Слышно было, как женщина с кем-то советовалась, прикрывая микрофон. Наконец сухо щелкнула магнитная защелка электронного замка.

– Что вас там держать. Тут во всем, разберемся. Пожалуйста, заходите, – сказала она.

Двор был неплохо освещен фонарями. Взору девушки предстали тщательно почищенные, извилистые дорожки из потертого сланца. Они были окаймлены вечнозелеными туями в человеческий рост. Справа располагался гараж на три машины с вертикальными подъемниками и засыпанный снегом бассейн. Венчали все – две голубые ели у входа, отделанного черным мрамором. Настя с опаской прошла по двору и, открыв массивные двери, решительно шагнула в дом. Очутившись в просторном холле, девушка осмотрелась. Стены помещения были покрыты плиткой из армянского травертина с «ноздреватой» текстурой, а плинтус и галтели на границе с потолком были из тонковолокнистого полудрагоценного оникса. Это была редкая разновидность кварца с узором.

– Тук! Тук!? – сказала она, не дождавшись хозяев, – Где вы там!? – повторила она, спустя минуту, пребывая в одиночестве. По винтовой лестнице небыстрым шагом спустилась немолодая женщина склонная к полноте. Одета она была по-простому.

– Иду. Иду. Ноги у меня. Артрит. Здравствуйте. Рассказывайте?

– Вот посмотрите у меня записано «Бородинская 14»? – девушка вручила бумажку.– Я ищу Сашу.

– Сашу? – недоверчиво оглядела она девушку.– А что за вопрос, если не большой секрет. Вы его давно знаете?

– В общем да! Мы учились вместе, только он на два года старше.

– Странно. Никогда не слышала о вас, – улыбнулась она, – Ох уж и Александр! Прямо Штирлиц!

– Саша пригласил меня встретить Новый год. Я согласилась, готовилась и тут такое. Я о нем беспокоюсь.

– Ну что же, молодежь, есть молодежь! Родители за порог. Наверно решил сделать новогодний сюрприз. Ну, я могила. Сами понимаете. Проходите в ту комнату.

– Подождите, подождите, – остановила ее девушка, – очень странно, что он находится именно здесь. Он не должен тут быть. Вы понимаете, о чем я говорю?

– Конечно.

– Как он себя чувствует? Сегодняшние события не сильно… выбили его из себя.

– С кем не бывает. У всех бывают неудачи, черные дни. Расстраивается, конечно, но виду не подает. Думаю, вы затем и пришли, что бы поддержать его в трудную минуту. Проходите.

Настя не преминула воспользоваться приглашением, и очутилась в большом помещении, служившем гостиной. Она была отделана чуть скромнее. Черно-зеленые, с крупными светлыми вкраплениями, гранитные плитки сочетались с полом, на котором лежал пурпурный кварцевый порфир. В глубине, по центру, стоял камин со стеклянными дверками и верхними ушами, для выхода теплого воздуха. Огонь в камине почти потух, и красные угли слегка подернулись пеплом. Освещение было приглушенным и создавало атмосферу таинственности и неопределенности.

Переводя взгляд, Настя вдруг наткнулась на стройного молодого мужчину, который находился в глубине помещения и стоял к ней спиной. Он снимал со стены, развешанные там, в изобилии, старинные доспехи, полукруглые топоры на длинных ручках, шпаги, мечи и, подержав в руках, возвращал их на место. Одет он был в подобающую одежду. На плечах у него красовался просторный плащ красного цвета, с крестом на спине, на голове длиннополая шляпа с пером.

– Простите, – робко напомнила о себе Настя, обращаясь к незнакомцу, – Новый год скоро, я наверно не ко времени… вы не подскажите… я ищу… мне вот тут дали адрес…

Незнакомец, со звоном воткнул в ножны очередной артефакт и обернулся.

Настя неожиданно увидела Александра.

– Саша?! – невольно вырвался у нее недоумевающий вопрос.

– Саша, – односложно промолвил молодой человек, и приветливо улыбнулся.

Настя постаралась сдержать эмоции. В соседней комнате попугай подхватил скрипуче и напевно: «Саша… аша».

– А я думала, как всегда врут наши блюстители порядка. А они сочиняют только на половину.

– Какую половину?

– С адресом не обманули. Но что ты находишься в неприглядном состоянии, не приведи господь тебя увидеть? И что сдали тебя тепленьким, из рук в руки, – … … девушка сделала длинную паузу, подбирая слова.

– Врут? – помог ей молодой человек, делая участливо, скорбное лицо.

– Поклеп возводят. Выглядишь ты даже лучше чем обычно.

– Спасибо, что в этом плохого?

– Конечно ничего. Просто удивительно. Мама тебя потеряла, звонила бригадиру… Тот голову пеплом посыпает, винится, не доглядел. По словам бабушек, днем тебя вели под руки друзья. Ты света белого не видел и абсолютно никакой был.

– Так и? – улыбаясь одними глазами, заинтересовано сказал Александр.

– И позор семьи – тебя сморило. Нашел где прикорнуть, прямо перед своим подъездом, – она сделала пару шагов вперед, что бы лучше рассмотреть его. – Удивительно! Это тот человек, который несколько часов назад, спал на скамейке, … на морозе. Потом, его привезла полиция в невменяемом состоянии и поместила в камеру. Потом, непонятно почему, им вдруг очень интересовалось начальство, и его привезли сюда. И, наконец, как по мановению волшебной палочки, он трансформировался. И он уже не мятый, не таблетки пьет…

– Не обвязывает голову полотенцем… – в тон ей, промолвил Александр, – дальше, пожалуйста…

– Такое ощущение, что ты вообще не в одном глазу сегодня.

– А может это, правда.

– Ну, хватит заливать!

– Верить, не верить – дело добровольное.

– Была такая игра, веришь, не веришь. Значит, соседи врут, в полиции врут, а ведь ты там, в журнале даже записан.

– Я?

– Ну, ни я же! И сотовый телефон у дежурного остался… сама в руках держала, кстати, забрать тебе надо при случае.

– Мне не отдадут.

– Отдадут, паспорт нужен только.

– Зачем мне чужие вещи?

– Что значит чужие, … ты такой богатый, разбрасываться готов, … я не поняла.

– Скоро самый любимый праздник! И удивительная девушка под Новый год?

– Кто?

– Передо мной удивительная девушка!!!

– Что-то ты раньше мне такого не говорил. Из тебя клещами слов не вытянешь.

– Боялся.

– А теперь?

– Теперь нет!

– Неужели так водка на людей действует. Раскрепощает? Это же, сколько надо выпить? Шарики за ролики поставить!

– Передо мной удивительная девушка стоит, и я не знаю, что ей сказать.

– Ладно, подлизываться. А ты миленько устроился! Я с ног сбилась, ношусь по городу с высунутым языком. На такси разорилась. По двойному тарифу рассчитали. А он развлекается.– Она показала рукой на развешенные на стене оружие и доспехи.

Александр продолжал улыбаться и ничего не отвечал.

– Хоть бы матери позвонил. Зоя Васильевна извелась.

Только тут, Настя заметила недавнюю знакомую: женщину с добрым лицом. Она наверно давно зашла в комнату и внимательно с нескрываемым удивлением глядела на них. Она хотела вступить в разговор, и что-то сказать, и уже открыла рот, но Саша подал ей предупреждающий знак, и она сразу оставила эту попытку, потупив глаза. При этом, молодой человек продолжал загадочно улыбаться и молчать.

– Это смешно!? Я говорю смешные вещи!? – начала помаленьку выходить из себя Настя.

Пожилая женщина, вдруг не сдержавшись, прыснула смехом, и, прикрыв ладонями лицо, быстро вышла в соседнюю комнату, оставив их одних. Настя озадаченно замолчала, не понимая, что происходит.

– Можно я задам один вопрос, только, пожалуйста, не удивляйтесь. Договорились!?

– До-го-во-рились! – по слогам протянула Настя, совсем сбитая с толку.

– Как вас зовут милая барышня?! – вдруг ошарашил ее Александр, видимо давно вертевшимся на языке вопросом.

– Что!? Что?! – растерялась Настя, – это что за цирк!!! – Она оглянулась вокруг, но никого больше не было. – Мне послышалось Саша, или ты решил вновь со мной познакомиться!?

– Видите ли, прелестная незнакомка, все, что я вам сейчас скажу, будет звучать очень странно, для вас. – Он опять заулыбался одними глазами.– Присядьте.

– Ничего. Я постою, – решительно отказалась Настя, пребывая в нетерпении.

– В это трудно поверить, может даже невозможно. Как бы вам это объяснить! – Он привычным жестом взъерошил волосы на голове. – Но еще час назад, примерно такие же чувства испытывал и я, когда Ксения Петровна, мне поведала о том, что здесь произошло.

– Саша! Не смешно. – Настя обиженно поджала губы.– Хватит, пожалуйста, твоих витиеватых речей и кривляний. Скажи просто. Я пойму. Мы ведь всегда понимали друг друга.

– Посмотрите, … или посмотри на меня внимательно, – не обращая на ее слова ни малейшего внимания, продолжил юноша.– Ничего странного не находите?

– Нет! А что я должна заметить?

– Ну, в лице, прическе, одежде? Ничего не изменилось?

– Не считая одежды.