Запечатанный пакет

I

На улице Егора окликнул маленький мальчик. Он сказал, что Борис разослал пионеров по городу на поиски фронтового воспитанника полковника Сапегина. Мальчик вызвался проводить Егора.

– Может, нашли полковника Сапегина? – радостно спросил Егор.

– Конечно. Раз наша пионерская дружина взялась за это дело, иначе не могло быть, – сказал маленький проводник с гордостью. Но где и как нашли Сапегина, он не знал.

Не обращая внимания на жару, мальчики побежали с Барсом по улице. Пионер привел Егора в сад и оставил его там ждать под деревьями, а сам пошел за Борисом.

– Слушай, малый! – крикнул ему вдогонку Егор. – Может быть, притащишь что-нибудь поесть Барсу? С утра пес ничего не ел.

Мальчик закивал головой и убежал.

Старая шелковица привлекла Егора своими невиданно крупными красными и черными ягодами. Он съел одну, вторую, третью… Длиной в полпальца, кисло-сладкие, они были так сочны, что сок стекал по пальцам. Теперь, когда Егор знал, что полковник Сапегин найден, он успокоился и вдруг сразу захотел есть. Егор влез на шелковицу. Он быстро рвал ягоды, все больше пачкая соком пальцы. Впрочем, в его характере было делать все быстро.

Снизу раздалось рычанье Барса. Егор посмотрел сквозь ветви и увидел идущих по дорожке Бориса и незнакомого стройного юношу-киргиза. Юноша шел, мягко ступая, почти бесшумно.

– Нашелся твой Сапегин! – радостно закричал Борис, бросаясь к Егору. – Гарун говорит, – Борис показал рукой на юношу, пришедшего вместе с ним, – что Сапегин работает на опорном пункте научно-исследовательского института в ущелье Чак.

– Гарун, – назвал себя юноша и протянул руку Егору.

Мальчик крепко пожал ее.

– Гарун – старший вожатый нашей школьной пионерской дружины, – поспешно пояснил Борис. – Он разъездной корреспондент районной газеты и знает все на свете. Это он мне сказал о Сапегине.

– Слышал, Егор, о тебе! – участливо сказал Гарун и жестом пригласил сесть на траву. Он внимательно, но без назойливости всматривался в Егора.

– Вот спасибо вам! – сказал обрадованный Егор. – Я слышал то же самое в леспромхозе, и признаюсь, и верил и не верил.

– Значит, поедешь к Сапегину? – спросил Гарун.

– Вот только сбегаю в леспромхоз, узнаю маршрут и тотчас же двинусь в путь-дорогу.

– Хочешь отправиться вместе с нами в Пчелиный город на Ореховом холме? – вдруг спросил Борис и вопросительно посмотрел на Гаруна.

– Не могу: не по дороге, – отказался Егор.

– Это одно и то же место! Теперь его еще называют Зеленая лаборатория, – вмешался Гарун. – Во время войны на пчеловодном опытном участке колхоза, расположенном в горной долине, работал также опорный пункт научно-исследовательского института. На этот специальный опорный пункт – а таких было много – из Украины и других мест была временно эвакуирована часть самых ценных коллекций растений, сортовых семян, и там продолжалась научно-исследовательская работа.

– Я найду этот опорный пункт научно-исследовательского института, – решительно заявил Егор.

– Его почти нет, – сказал Гарун.

– Как так «почти нет»? – воскликнул Егор.

– Это был временный опорный пункт, и теперь этот пункт свернут и возвратился на старое место. Правда, кое-что осталось в наследство колхозу. Я не буду объяснять тебе сейчас принцип размещения и работы сельскохозяйственных научно-исследовательских учреждений, – сказал Гарун, – это займет очень много времени, но знай, что во время войны научно-исследовательская работа не прекращалась ни на час ни в Москве, ни в Сибири, ни в Средней Азии. Работали везде. Советские люди, спасавшие ценные сортовые семена от фашистов в порядке плановой эвакуации или переносившие эти семена через линию фронта, с тем чтобы в тылу решать проблемы еще большего повышения урожайности, проявляли не меньше героизма, чем бойцы первой линии. Если ты и все бойцы на фронте всегда были сыты, то благодаря заботам партии, труду миллионов трудящихся в тылу… – Гарун разошелся и хотел продолжать, вспомнив одну из своих статей на тему о героической работе тыла.

Но Егор прервал его речь.

– А куда переведен опорный пункт? – взволновался Егор.

– Свернут, – повторил Гарун. – Но реэвакуация^[1] еще не совсем закончена, и занимается этим твой Сапегин, прибывший несколько месяцев назад. Вот почему ты застанешь его в Зеленой лаборатории.

– Ясно! – воскликнул Егор и облегченно вздохнул.

– А идти далеко, – сказал Гарун. – Дикие горы. Да и дороги ты не знаешь.

– Волков бояться – в лес не ходить. А я ведь бывалый фронтовик, и со мной Барс, – весело сказал Егор. – Барс один тысячи простых собак стоит. Лесов и гор я не боюсь. В Карпатах и в Судетах не заблудился, а уж у себя дома не пропаду!

Гарун внимательно осмотрел Барса.

– Ученый? – спросил он, кивая на собаку.

– Профессор! – не без гордости отозвался Егор. – Он и мины искал, и патроны подносил, и в секрете сидел, и караулил нас, и фашистов догонял.

– А нюх как? Не испортил?

– О, – воскликнул Егор, – он превосходно искал парашютистов, у него и верхнее и нижнее чутье!

– Парашютистов? – переспросил Гарун. – Интересно! Значит, он ходит по следу?

– Ну, ходит, – сразу насторожившись, ответил Егор. Попытки разузнать все о собаке, а затем постараться отобрать ее под благовидным предлогом были ему уже знакомы.

Гарун задал еще несколько вопросов недоумевающему Егору и спросил:

– Ну как, хочешь ехать с Борисом и со мной в ущелье Чак к твоему Сапегину? Ты поможешь нам в нашем деле, а мы со своей стороны поможем тебе добраться туда.

– В каком это вашем деле? – полюбопытствовал Егор.

– Ты пионер? – спросил Борис.

– Конечно, пионер. Еще с 1941 года в Ленинграде. Только в армии пионерской организации не было. Я в комсомол хотел вступить – одного месяца не хватило. А рекомендации у меня есть.

– Вот хорошо, – сказал Гарун. – Я знаю, что ты против того, чтобы мучить птиц и животных!

– Конечно, против.

– Ты против того, чтобы грабить и разрушать сады и леса? Разорять гнезда, браконьерствовать?

– Я охотник, – ответил Егор.

– Ты, Егор, человек опытный, фронтовой, с прекрасной служебной собакой и мог бы очень помочь пионерской разведке, – сказал Гарун. – Ты был бы заместитель командира разведгруппы.

– Гарун, – неожиданно окликнула юношу какая-то девочка, подходя к ним, – тебя из редакции разыскивают, звонили по телефону.

– Потолкуйте без меня. Я скоро вернусь. – И Гарун исчез за кустами вместе с девочкой.

II

– Я председатель нашей пионерской дружины, – пояснил Борис, – а Гарун, как я сказал, старший вожатый дружины. Он учился в нашей школе и еще год назад был секретарем комсомольской организации школы, и кроме того он член райкома комсомола. В ущелье Чак есть…

– Я знаю, – перебил Егор, – опорный пункт научно-исследовательского института.

– Это было. Там находится пчеловодный и плодовый опытный пункт колхоза «Свет зари», ну, словом, хата-лаборатория. Мы хотим помочь колхозу в работе по облагораживанию плодовых лесов. Прежде чем идти туда всем пионерам Четвертой дружины, совет дружины посылает разведгруппу для разведки маршрута и выяснения положения на месте. Кандидатов в разведгруппу было немало. Отобрали отличников, кто уже бывал в походах, хорошо выполнял общественную нагрузку и, самое главное, знает порученное ему дело. Я руковожу юннатами нашей школы. Во время войны мы помогали собирать лекарственные травы, зеленые орехи и шиповник для получения витаминов. Мы много помогали и помогаем колхозам. В этом году у нас занятия начнутся только с первого октября, и мы во многом сможем помочь лаборатории. Совет дружины утвердил разведгруппу в составе четырех человек: я начальник, потом Рома Крестьянинов, тоже отличник, мой заместитель по группе юннатов; сын лесничего, он знает лес, как академик. Третий – Топс, Алеша Омельченко. Он одно лето работал в геологической партии, а потом в почвоведческой. Есть ребята получше его, да он знает маршрут, потому что бывал там со Степкой Пхановым и с Пхановым отцом ездил в колхоз за фруктами. Он хоть и с ленцой, но парень сильный, выносливый и умеет варить и жарить. Сластена, правда. Четвертый – Гномик, Толя Батов, тоже отличник, хорошо знающий всяких там жучков-мошек-таракашек. Он правая рука нашего учителя зоологии Михаила Ивановича и очень помог пополнить коллекции зоокабинета. Он умеет делать чучела птиц и зверей, собрал коллекцию яиц диких птиц, коллекцию насекомых, бабочек. Только у Гномика дурацкая привычка таскать в карманах змей. Ему не раз за это попадало.

– Парень не из трусливых, – согласился Егор.

Борис рассказал о том, что пионерской разведкой руководит Гарун. О том, что это умный, смелый и энергичный парень. Гаруна все пионеры любят и уважают, а его статей и фельетонов всякие нарушители как огня боятся. Это он поднял пионеров на сбор витаминов для госпиталей и на помощь колхозникам. Гарун даже в «Комсомольскую правду» пишет и в «Крокодил». Широкая пионерская помощь Зеленой лаборатории – тоже его идея. Райком его поддерживает. А дело было так, Гарун получил заметку от пионервожатой Гюльнары из колхоза «Свет зари». Еще весной пионеры колхоза взяли на себя обязательство помочь фронту быстрейшей уборкой хлопка… Война окончилась еще в мае. Сейчас заканчивают испытание новой хлопкоуборочной машины. Если ее наладят, это освободит многих взрослых сборщиков хлопка. Председатель колхоза Туйгун еще раньше обещал пионерам послать их после уборки хлопка посмотреть Каспийское море. А Искандер, главный пчеловод и плодовод колхоза, против этого. Он говорит: «Зачем несколько дней мучить детей перевозкой в душных, пыльных, переполненных вагонах только для того, чтобы показать им соленую воду? Транспорт и так загружен: сейчас едут демобилизованные. Лучше пусть пионеры поживут в орехово-яблоневых лесах». Вот Гюльнара и просит: пусть инженеры поскорее наладят хлопкоуборочную машину, а пионеры колхоза обещают поработать два месяца в орехово-яблоневых лесах. Конечно, они не хотят ехать к Каспийскому морю. Председатель Туйгун уехал по делам, а его заместитель Садык говорит: «Туйгун сказал – надо пионеров свозить на море, значит надо ехать». Другой бы отнесся к этой заметке формально, но Гарун не такой. Он сразу – в райком комсомола и ставит вопрос о том, что окультуривание лесов – великое дело и это дело не одной только пионерской организации колхоза. И если уже проводить опыт окультуривания, так пусть в нем участвует и Четвертая пионерская дружина. А уж если Гарун за что возьмется, не бросит, пока не наладит…

– Ох, много тебе можно рассказать, – заметил Борис, – но прежде самое главное… Так вот, от кишлака Чак нам идти километров пятьдесят пять. Есть и более короткий путь, но он труден для похода всей дружины. Словом, идти придется дня три, а дружине – дня четыре. Вот и все. Наша разведка будет вестись в секрете, это уж мы сами, участники пионерразведки, так решили.

– А почему секрет? – удивился Егор.

Борис, понизив голос, сказал:

– Есть здесь Степка Пханов…

– Слышал уже! – ответил Егор и рассказал о случае с Толей, умолчав о своей сторублевке.

Тут же он сообщил о своем намерении поговорить о Степке с директором школы.

– В том-то и беда, что Степка не пионер и уже не школьник, – возразил Борис, – он уже год как бросил учиться – не хочет. Зимой он помогает отцу торговать в палатке колхоза «Свет зари», а прошлым летом собирал для «Витаминпрома» зеленые орехи и шиповник. Много собрал. На сбор орехов Степка получил разрешение, но Топс кое-что узнал… Дело в том, что Искандер и Василий Александрович облагородили часть орехового леса. Теперь эти ореховые деревья стали скороспелыми и дают очень крупные орехи. В продажу эти орехи пока не пускали, они еще нужны для научной работы, и вдруг эти орехи появились кое у кого. Это было еще в прошлом году. Говорят, их тайком продавали. А Степка хвастал деньгами, папиросы курил. А в этом году Степка собирается на сбор орехов уже не один, как в прошлом году, а с ребятами. «Я, говорит, всех обгоню. Пока пионеры соберутся, я свой план перевыполню». Все «я, я, я»!

– Значит, вы хотите его накрыть на месте?

– Мы его спрашивали, но он только смеется. Мы решили накрыть его и заставить прекратить это хулиганство. Ученые стараются, работают, изобретают, а он деревья ломает, издевается… Словом, его надо… опередить. А для этого надо молчать. Понял?

– Понял.

– Ты раньше не слыхал о Пчелином городе на Ореховом холме?

– Никогда не слыхал.

– Он еще называется Зеленая лаборатория.

– Знаю, знаю: во время войны там был опорный пункт научно-исследовательского института, куда эвакуировали растения. А теперь там только колхозная лаборатория, – почти скороговоркой ответил Егор. – Гарун только что говорил мне.

– Правильно. Там дрессируют пчел, и они берут нектар только с определенных цветов. Это необходимо для лучшего опыления. Но делаются и другие интересные опыты. Ну, вот, скажут Василию Александровичу: «Создайте такой плод, чтобы в нем было, например, тридцать процентов груши, сорок процентов яблока и тридцать процентов айвы», – ученый создаст. Говорят, что там, на опорном пункте института, был поразительный сорт пшеницы, называется она «ветвистая». У обычных пшениц в колосе тридцать-сорок зерен, а у ветвистой – сто пятьдесят, сто восемьдесят и больше. Там есть такие цветы, каких нигде в мире нет. И все это недалеко отсюда. Ты понимаешь, как интересно!.. Не знаю, правда или нет, а говорят, что охраняют этот сад огромные растения, и у них ползучие гибкие ветки, как у лиан, а цветы, как бочки. Если кто приближается к ним, щупальцы растения хватают неосторожного и тащат в цветок-бочку. А в бочке едкий-преедкий сок. Попадет собака в бочку, бочка сверху сама закроется, а собака растворится в соке и станет пищей для растения.

– Ну?!

– Так говорят… Слыхал про росянку? Росянки мух едят, а «зеленые бочки» больших собак и то хватают. А то еще там цветы: огненные шары с голову величиной, а на них желтые нити, как щетка; тронешь нити пальцем – они пристают к пальцу. Рука пухнет. Хуже укуса змеи.

– А ты сам эти «зеленые бочки» видел? – недоверчиво спросил Егор.

– Сам не видел… Люди говорят… Там вокруг сада растет колючая изгородь, не очень-то пройдешь. Во время войны там много ученых работало, а сейчас на опытной пасеке работают от колхоза Искандер и Василий Александрович. Они занимаются не только пчелами, они из диких деревьев культурные делают. Вот наши пионеры и пойдут туда помогать в прививке.

В разговорах прошел почти час, а Гарун все не появлялся. Вдруг Барс поднялся. Раздался топот детских ног по дорожке, и из-за кустов показался мальчик.

– Организовал! – запыхавшись, сказал мальчуган, в котором Егор узнал своего проводника.

Мальчик высыпал на траву возле Барса все, что принес в кульке из газеты. Здесь были куски лепешек, каша, кости.

– Ну, по рукам? Поедем? – спросил Борис.

Мальчики крепко пожали друг другу руки, причем Егор даже забыл о своем приеме «адского рукопожатия».

III

Ничто так не наполняет жизнь содержанием, как возможность участвовать вместе с другими в интересном и большом деле. Ничто так не радует, как сознание того, что и ты тоже делаешь что-то очень полезное и необходимое.

Борис Ладыгин говорил об этом словами отца, часто повторявшимися в его письмах из армии: «Никогда не чувствуешь, что живешь по-настоящему, если не надо преодолевать препятствий».

Воинственный Борис, с детства воспитанный отцом в духе упорства в осуществлении задуманного, стремился к действию. С двенадцати лет, то есть четыре года назад, отец дал ему в руки настоящее ружье и брал с собой на охоту.

С тех пор ни ливень, ни гроза, ни мороз, ни голод, ни трудности пути – ничто не могло остановить Бориса в его охотничьих похождениях.

И все же было одно неосуществленное желание: Борис не смог попасть на фронт, как он ни просил об этом в райкоме комсомола. Не помогло даже письмо, написанное в ЦК ВЛКСМ. Вот почему Егор, юный фронтовик, прошедший, как выражался Егор, повторяя слова Сапегина, «огонь Корсунь-Шевченковского и Сандомирского сражений», воды Прута и Одера, подземные трубы Бреслау, о чем он рассказал еще в парке, для Бориса был воплощением неосуществленной мечты. Борис проникся к Егору уважением и готов был слушать военные рассказы до бесконечности, мысленно участвуя вместе с Егором и полковником Сапегиным в их военных приключениях.

И хотя высокий и стройный Борис внешне очень отличался от невысокого крепыша Егора, но сходство характеров их было поразительно. К вечеру они уже не могли жить друг без друга.

Вот тогда-то Егор узнал от Бориса и другие подробности из жизни Четвертой дружины. Дело было в том, что Первая и Вторая школы собирали витамины: зеленые орехи и шиповник. Третья школа преуспевала в сборе лекарственных растений. И вот дружина Четвертой школы решила не отстать от других. Пионеры, по совету Гаруна, постановили помочь Зеленой лаборатории. Лаборатории помогают, правда, свои пионеры, но они сейчас задерживаются.

– Вот тут-то наша помощь и пригодится. А уж мы покажем класс! Но сначала надо разведать маршрут, узнать, где можно будет делать привалы, какие продукты надо взять для большого похода, и, главное, договориться о помощи во всех подробностях.