– Выдвинутые посты можно таким образом ликвидировать, а к посту у входа в пещеру вряд ли удастся приблизиться бесшумно. Местность там каменистая, и у меня имеется подозрение, что курды специально обсыпали всю территорию мелкими камнями. Днем-то можно пройтись бесшумно, но остаться незаметным невозможно. Вся местность хорошо просматривается из-за укрытий. Я подумал, что имеется возможность на веревках спуститься с верхушки горы, где расположена пещера, но вместе с курдами вход в пещеру охраняют 5 сторожевых псов.
Овладеть входом в пещеру можно только в результате лобовой атаки. Количество жертв будет слишком большим. Вот если бы у нас была горная лёгкая пушка, то можно было бы разнести все их укрытия. А дальше, издалека, прицельным винтовочным огнем уничтожить выживших охранников и отдыхающую смену в палатке.
– А если гранатами закидать? – спросил ефрейтор Сухомлин.
– Хорошая идея, – отреагировал одобрительно Петров. – На дистанцию 20—25 шагов можно ночью подползти незаметно и бесшумно, правда, собаки могут учуять. Но это не столь важно, охранникам не удастся стрелять прицельно ночью, а пока сообразят осветить территорию, успеем закидать их гранатами. Но откуда мы возьмём гранаты, нам бы наши армейские…
– У меня имеется всё необходимое для изготовления нескольких десятков гранат. Правда фитильных, и в мягкой оболочке, но и такие способны нанести значительный ущерб противнику.
– Ефстафий Никодимович, какое конкретное количество гранат, и за какое время вы способны смастерить.
– Твёрдое полотно для пороховых мин имеется, да и пороха достаточно, остается настругать поражающие элементы из толстой жести. Инструмент имеется в наличии, жестяной лист тоже, думаю, за пару часов штук 100 гранат изготовим, при наличии помощников.
– Насыпьте больше пороха, главное оглушить и контузить курдов, а пока они будут приходить в сознание, успеем их добить, – порекомендовал Петров.
– Но что нам даст захват пещеры, если только всё там уничтожить и убраться по-быстрому. С нашими силами воевать с 400 хорошо вооруженными профессиональными убийцами нет никакого смысла, зря только людей загубим. Защищать пещеру от курдов вряд ли удастся, а вывозить всё, что там спрятано, не успеем. Люди Махмуд Бека быстро нас догонят. Как я понимаю, пещера расположена недалеко от основного лагеря курдов? Семён Порфирьевич, имеется ли возможность ночью незаметно напасть на основной лагерь курдов?
– Незаметно, точно невозможно, Ваше Высочество. Лагерь охраняют несколько десятков сторожевых псов, – не задумываясь, ответил Петров.
– Какие будут предложения господа? – обратился я к присутствующим.
Неожиданно для присутствующих слово попросил Левон.
– Ваше Высочество я хорошо знаком с этой пещерой и её окрестностями. В детстве мы целыми днями пропадали в этих местах. Нормальная дорога к пещере только одна, а все остальные тропы не приспособлены для прохода лошадей или всадников. Единственная дорога проходит через глубокое и узкое ущелье. От входа в ущелье до пещеры приблизительно 1,5 тысячи шагов. Если заманить основные силы курдов в это ущелье и после этого организовать непроходимый каменный завал на входе, то курды окажутся в ловушке. Можно будет прицельным огнём их уничтожить, заняв позиций у входа, и сверху ущелья, с двух сторон, там высота от 50 до 100 шагов. Курды окажутся в узкой полосе верхом на лошадях. Как я понял, имеется возможность изготовить гранаты, так это просто великолепно, лошади от взрывов запаникуют, начнётся давка и для стрелков работы убавиться.
Во время восстаний мы не раз устраивали похожие ловушки для турок.
– Лучше обойтись без гранат, там же сотни лошадей могут пострадать.
– Олег Дмитриевич! – я сам удивился собственному рыку.
Майор Кириллов понял, что высказался совершенно невпопад и извинился.
После мы выслушали и обсудили доклад Капитана Александровского о количестве бойцов, согласившихся добровольно принять участие в наказании курдов.
В течение получаса мы уточнили детали предстоящих двух боевых операции, я назначил командиров и ответственных.
После военного совета наш лагерь превратился в огромный муравейник, началась подготовка к выезду.
Сразу же на место предстоящих боевых действий, для рекогносцировки выехал штабс-капитан Шемякин, в сопровождении Левона и отряда из 10 охранников. Для быстрой передачи нам информации отряд Шемякина взял с собой двух запасных коней, чтобы при необходимости успеть сообщить нам информацию от штабс-капитана, это касалось количества пороха, вернее пороховых мин, изготовляемых в мастерского ефрейтора Сухомлина. Я на всякий случаи распределился изготовить в срочном порядке пару сотен гранат, а старшей над помощниками ефрейтора Сухомлина назначил Ануш Ханум. Я не понаслышке знал, на что способны властные и хорошо организованные женщины, а Ануш полностью соответствовала этим определениям. Ефрейтор Сухомлин был занят изготовлением пороховых мин и проверял готовые гранаты. Как только я заходил в его палатку-мастерскую, для проверки состояние дел, то приходилось выслушивать его жалобы, вернее ворчание, что все его запасы пороха, фитиля, и чего-то там ещё заканчиваются.
К четырем часа утра из нашего лагеря выехали 120 вооруженных всадников, пять тележек с 50 стрелками, загруженные так же 200 гранатами и 30 пороховыми минами, и экипаж доктора Пирогова. На охрану лагеря остались 30 вооруженных винтовками возчиков во главе с ефрейтором Сухомлиным.
За четыре часа нам удалось завершить подготовку. Штабс-капитан Шемякин отправил гонца с уточнением количества пороховых мин. Я не ошибся, Ануш Ханум смогла организовать работу по изготовлению мин и гранат настолько эффективно, что Левон ходил по лагерю, гордо выпячивая грудь. Удивительно гармоничная и редкая пара. Две сильные личности, непонятно как, но умудрялись не только ужиться вместе, но дополнять друг друга. Раньше я не верил в любовь, но стал свидетелем того, на что она способна.
Андреас и Левон оказались просто незаменимыми. Как потом мне рассказал капитан Александровский, увидев рядом с ним этих двух молодцов, охранники преобразились. Оказалось, два друга имели в округе непререкаемый авторитет, и достаточно было их присутствия рядом с Ахмет Агой, чтобы охранники выполняли его приказы незамедлительно. А когда они узнали, что в число добровольцев в команду унтер-офицера Петрова, которого они называли Симон Чауш, входят Андреас и Левон, так все изъявили желание стать добровольцами. Но их число было ограничено десятью бойцами, способные из положения лёжа, прицельно забросить гранату весом 1 фунт на дальнее расстояние.
В задачу команды Симона Чауша входило уничтожение курдов, охраняющих вход в пещеру, и тех, кто отдыхал в палатке, расположенной там же. Они должны были незаметно, минуя выдвинутые посты, подползти на 20—25 шагов к позициям охраны входа пещеры, и забросить по две фитильные гранаты каждый. После взрывов гранат, бойцы отряда должны были бегом преодолеть расстояние до позиции курдов, и беглым револьверным огнем уничтожить оставшихся в живых. Бойцов вооружили отремонтированными револьверами армейского образца, предварительно отобрав их у возчиков и приказчиков, а Симон Чауш был вооружен двумя Кольтами 45-ого калибра.
Мой отряд прибыл на место в пять часов утра. Было ещё темно, до рассвета оставалось больше часа. Бойцы отряда Симона Чауша к нашему прибытию благополучно уничтожили курдов самого дальнего дозора, контролирующего вход в ущелье. Я возглавлял отряд, в задачу которого входило организация непроходимого завала у входа в ущелье, через которое проходила единственная дорога к пещере. Нам так же нужно было обеспечить защиту входа в ущелье от курдов. В отряд входили 30 охранников, вооруженных винтовками и саблями, штабс-капитан Шемякин и 4 его помощника. Под защитой нашего отряда был так же медицинский экипаж, который мы спрятали в 100 шагах от входа в ущелье за холмом. Вместе с доктором Пироговым в экипаже была Ануш Ханум, которая настояла на своем, и теперь числилась в сёстрах милосердия. Я и до этого не отличался особой стойкостью в отношениях с женщинами, постоянно исполняя их капризы. Женщины, почувствовав в мужчине этот изъян, всегда легко добиваются своего. Вот почему в прошлой жизни я не был женат, знал, что являюсь потенциальным подкаблучником.
Для непосредственной охраны медицинского пункта я выделил группу из четырёх бойцов во главе с Афанасием Спиридоновым.
Были сформированы ещё три отряда возглавляемые майором Кирилловым, капитаном Александровским и Андреасом.
Отряд Андреаса, с численностью 30 человек, после того как отряд Симона Чауша уничтожит курдов, охраняющих вход в пещеру, должен был занять бывшие позиции курдской охраны и не дать возможности курдам, прибывшим из лагеря Махмуд Бека, прорваться в пещеру. По сути, они должны были присоединиться к отряду Симона Чауша. У них была самая сложная задача, удержать натиск заблокированных в ущелье несколько сот курдов, которые от безысходности обязательно попытаются спастись в пещере. В этот отряд были набраны самые меткие стрелки и их снабдили 50 гранатами. Участок был самым сложным и опасным, и вызывал у меня большое беспокойство.
Отряды Александровского и Кириллова должны были занять позиции сверху ущелья, по всей её протяженности, с обеих сторон. В их задачу входило, с расстояния 50—100 шагов, уничтожать курдов гранатами и огнём из винтовок.
Штабс-капитан Шемякин со своими помощниками устанавливал пороховые мины. В результате направленного взрыва часть горной породы должна была расколоться и закрыть проход в ущелье. Я не сомневался в профессионализме Шемякина, меня беспокоило другое, когда нужно осуществить подрыв. Было бы идеально, если бы нам удалось заманить всех прибывших курдов в ущелье и после этого организовать непреодолимый завал, но я не особо верю в везение, и мой отряд должен был противостоять тем курдам, кто не успеет войти в ущелье.
Ровно в пять часов мы услышали звуки пары десятков взрывов и револьверные выстрелы. Раздались ещё четыре взрыва и выстрелы из винтовок. Мы решили уничтожить выдвинутые посты охраны после нападения на основной пост у входа в пещеру. Подготовленных разведчиков у нас не было, и вероятность того, что удастся бесшумно обезвредить выдвинутые вперёд 4 поста охраны, была мизерная. А вот раскидать гранатой и после добить винтовочным огнём оставшихся в живых курдов, наши бойцы вполне были способны, что и случилось. Взрывы и выстрелы прекратились через 2—3 минуты. Я напряженно стал следить за выходом из ущелья. Согласно нашему плану, на этом этапе должен был действовать только отряд Петрова. В их задачу входило, дать возможность нескольким курдам сбежать, и дойти до основного лагеря Махмуд Бека. Нужно было создать у спасающихся курдов впечатление, что на пещеру напал небольшой отряд, вооруженный револьверами и гранатами.
Через 15—20 минут из ущелья вышел один курд, и через пару минут ещё двое. Все они бегом направились в сторону лагеря Махмуд Бека. У нас было приблизительно два часа времени, чтобы обустроить свои позиции и подготовиться встретить основные силы курдов, стремившихся спасти сокровища Махмуд Бека.
Курды удивили своей оперативностью, через 1,5 часа мы услышали топот нескольких сот лошадей. После восхода солнца видимость была отличная, и я успел насчитать около 300 всадников, на бешеной скорости направляющихся в нашу сторону. Впереди выделялся всадник на красивом черном скакуне, от него и от его коня исходили многочисленные блики от попадания солнечных лучей, было ясно, что это Махмуд Бек. Видать, от боязни потерять свое богатство, у него помутнение рассудка произошло. Без предварительной разведки на огромной скорости весь его отряд ворвался в ущелье. Я долго не думал и подал условный сигнал на взрыв. Через 30 секунд прозвучал взрыв, и крупные куски горной породы полностью закрыли вход в пещеру. Штабс-капитан Шемякин перестарался. Осмотрев результаты его стараний, я представил, как трудно будет потом освободить проход в ущелье.
Меня в этот момент больше беспокоило другое. К нам пожаловали всего 300 курдов, значит ещё 100, не попали в нашу ловушку.
В ущелье были слышны взрывы гранат, выстрелы и ржание лошадей. Члены моего отряда с непониманием смотрели на меня. Им хотелось идти на помощь к другим отрядам и добивать курдов, попавших в ловушку.
Внимательно осмотрев при дневном свете всю окружность, я старался определить новые позиции для бойцов моего отряда. Не трудно было догадаться, что рано или поздно оставшиеся курды пожалуют к нам в гости.
– Само! – позвал я к себе старшего охранника. В отряде он был моим заместителем. Не знаю, что им сказали Андреас и Левон, но после их появления в наших рядах, все охранники исполняли исходящие от моих офицеров приказы незамедлительно, не задавая ненужные вопросы и не высказывая своё мнение, чем постоянно грешили до этого.
– Слушаю вас Беркер Бей! – доложился Само, выравнивая дыхание после бега.
Рядом со мной стоял так же штабс-капитан Шемякин. Я посмотрел внимательно на своих помощников, мысленно собрался и стал строить из себя полководца.
– Порядка 100 курдов не прибыли с основными силами. Скорее всего, они патрулируют дорогу, но услышав взрывы, обязательно прибудут на помощь к своему Беку. У нас мало времени и нужно организовать встречу, но прежде, необходимо отправить гонца к медицинскому экипажу. Пусть оставят экипаж там, где он находится, а сами направляются к нам. Мы не сможем своевременно оказать им помощь, если курды случайно обнаружат их. Так же нужно отправить двух гонцов в отряды Ахмета Аги и Олега Чауша (майора Кириллова). Необходимо предупредить, что мы ожидаем нападение 100 курдов. Пусть после того, как они завершат уничтожение курдов, попавших в ловушку, отправляются к нам на помощь.
Само, ты и 9 самых метких стрелков, из числа охранников, займите позицию вон на том холме. Ваша задача меткой стрельбой с дистанции 100 шагов уничтожать курдов. Не спешите, стреляйте только наверняка, на этом участке курдам негде прятаться. Если они решатся атаковать ваши позиции, не паникуйте, просто продолжайте стрелять и забрасывать их гранатами. На лошадях они не смогут преодолеть вашу высоту, а если решат спешиться, всё равно будут хорошими мишенями для уничтожения. Много гранат твоей группе не смогу выделить только пару штук.
Остальные 10 гранат мы разделим между моей группой, которая займёт позицию на вершине вон той скалы, и двумя группами по пять человек. Эти пятёрки останутся на наших нынешних позициях, охранять вход в ущелье. Первой группой будет командовать Искандер Чауш (штабс-капитан Шемякин) а второй Афан Ага (Афанасий Спиридонов), которого я сразу же отправлю к группе, как только он вернётся. Каждой группе я выделю по 2 гранаты, а моей группе оставлю 6. Позиция там слишком удобная, для внезапной атаки гранатами, скала стоит в непосредственной близости от дороги.
Если курды решаться атаковать скалу, то прицельный огонь с остальных трех позиций, им серьёзно навредит. Дистанция между нашими позициями в пределах 100—120 шагов. Позиции расположены так, чтобы имелась возможность прикрывать друг друга огнём, при нападении курдов на любую из них.
– Беркер Бей, а кто войдёт в состав вашей группы, ваша позиция самая опасная и курды постараются в первую очередь атаковать её, – не скрывая беспокойство, спросил Искандер Чауш.
– В мою группу войдут 7 бойцов, из числа тех, кто находиться здесь и 3 бойца из группы охраны медицинского экипажа. Несмотря на то, что скала находиться непосредственно рядом с дорогой, эта позиция является самой безопасной. Просто так добраться до её вершины невозможно. Любая попытка курдов атаковать её, им будет стоить больших потерь. Сами понимаете, если там было небезопасно, я бы не решился укрыть на вершине скалы доктора и Ануш Ханум. Нам ещё предстоит решить проблему, как мы окажемся на этой скале.
Времени мало, Искандер Чауш отправьте гонцов и приступим к перегруппировке. – Трудно было изображать из себя командира, но я начинал входить во вкус, и ещё немного, почувствовал бы себя Наполеоном.
В ущелье продолжался бой. Судя по доносившимся до нас звукам, гранат осталось мало, и редкие взрывы подтверждали мою догадку. Слышались звуки активной стрельбы, было понятно, что курды ожесточённо сопротивляются. Быструю победу я и не ожидал. Стреляли наши бойцы плохо, и к этому добавлялся немаловажный фактор – отсутствие боевого опыта. Большинство бойцов впервые участвовали в боевых действиях, и скорее всего, в начале боя были в растерянности. Единственная надежда была на моих офицерах и на Левона с Андреасом. Своим примером и командованием они должны были заставить бойцов прийти в себя и продемонстрировать хоть малую часть того, чему мы успели их обучить за месяц.
Позиция моей группы действительно была труднодоступной. Высота скалы была чуть выше 10 шагов. Сами с трудом взобрались на её вершину, и то с помощью верёвок, брошенных одним из моих бойцов, после того как ему удалось взобраться на скалу. Для детей гор может это и не было сложно, но для меня было очевидно, что если курды попытаются подняться на скалу, то у нас будет достаточно времени и возможностей пристрелить их. Я так же рассчитывал на помощь трёх остальных групп. Курдам, от пуль, выпущенных из наших винтовок, негде было скрыться, кроме как за нашей скалой, но мы и не думали позволить им там прятаться. Единственное что меня беспокоило, это опять же, плохое умение наших бойцов стрелять, особенно по дальним целям.
Не успели мы поднять на скалу доктора Пирогова, Ануш Ханум и прибывших с ними бойцов, как заметили приближающихся всадников. Сведения, полученные от унтер-офицера Петрова, были верными. Я насчитал не более сотни всадников, так же безрассудно, как их Бек некоторое время назад, скакавших на предельной скорости в сторону входа в ущелье.
Как только курды приблизились к нашей скале, мы забросили их 6 гранатами и открыли по ним огонь из винтовок и револьверов. Не подвели и бойцы других групп, открывшие огонь со своих позиций. Для курдов наш огонь был настолько неожиданным, что они растерялись. Вместо того, чтобы пуститься в рассыпную, они стали кружиться между скалой и входом в пещеру. Трудно было не попасть в такую групповую мишень.
Мы продолжали стрелять безостановочно по курдам со всех позиций. Количество курдов сокращалось так активно, что до их предводителя наконец дошло, что нужно покинуть линию огня. Но они допустили очередную ошибку, направились в сторону заваленного входа в ущелье. Было понятно, что курды любой ценой старались оказать помощь своему Беку, смелый, но глупый поступок. Не успели они приблизиться к входу, как их закидали четырьмя гранатами. Мало кому из курдов удалось уцелеть, но они упорно стремились на помощь к своему Махмуд Беку. Пару десятков курдов спешились и начали карабкаться по заваленному входу. Не прошло и пару минут, как не осталось ни одного невредимого курда. Бойцам, охраняющим вход в ущелье, нужно было постараться, чтобы не попасть с такой дистанции по противнику.
Когда к нам подоспела помощь, во главе с капитаном Александровским и майором Кирилловым, всё уже было завершено, живых и невредимых курдов не осталось.
Неожиданно лёгкой оказалась победа над курдами. Одно дело разбойничать, и совершенно другое воевать. Даже против нашего наскоро сформированного боевого подразделения с некоторыми элементами военной дисциплины, курды не способны были противопоставить ничего, кроме своего безумного бесстрашия и самопожертвования.
Нам удалось уничтожить 355 и пленить 53 раненых курдских разбойников, потеряв при этом 15 убитых и 60 раненых бойцов.
Даже я, не имевший знаний и навыков руководства боевым подразделением, руководствуясь одним лишь здравым смыслом, смог организовать победу над курдами и не уронить честь Великого Князя. Ведь не просто так за ним закрепилась слава крупного полководца, нужно было соответствовать этой славе. Жаль, что вместе с его памятью мне не передались его навыки и способности.
Позже, проанализировав свои действия, я понял, как много ошибок допустил во время планирования и проведения этой операции. Именно тогда ко мне пришло осознание, что лёгкие победы развращают, и нужно учиться. А для этого нужны были толковые учителя.
Как бы там не было, но после уничтожения Махмуд Бека и его разбойничьей шайки наша жизнь сильно изменилась.
О проекте
О подписке