Цитаты из книги «Призрак Оперы»

Во время танца для нее характерно особое, неописуемое движение бедер, отчего по всему ее телу пробегает несказанной томности дрожь. Когда она поднимает руки и склоняется, собираясь начать пируэт, подчеркивая тем самым линию лифа, а наклон туловища в это время вырисовывает бедро этой прелестной женщины, подобное зрелище, по общему мнению, способно заставить человека пустить себе пулю в лоб и распроститься с мозгами». Кстати о мозгах: считается доказанным, что у нее их вовсе не было. Но ей это не ставили в упрек.

Старинный механизм, такой же древний, как священные храмы в Фивах с сотней дверей, как тронный зал Экбатаны, как зал оракула в Дельфах.

Она ждала меня стоя, живая, как самая настоящая живая невеста, поклявшаяся своим вечным спасением… И когда я подошел, робея, как малый ребенок, она не убежала, нет-нет, она осталась, дождалась меня… И мне даже показалось, дарога, что она… О, не так заметно, слегка, как живая настоящая невеста, подставила свой лоб… И… и… я… поцеловал ее!.. Я!.. Я!.. Я!.. И она не умерла!.. А осталась, как положено, рядом со мной после того, как я поцеловал ее вот так… в лоб… Ах, до чего же это хорошо, дарога, кого-то поцеловать!..

Ришар же, почувствовав, что краснеет под пристальным взглядом Моншармена, взял за руку мадам Жири и хорошенько тряхнул ее. Голос его подобен грому. Рокочет, грохочет, испепеляет…

Луна светила ослепительно ярко, и снег, покрывавший землю, отражая ее лучи, делал ночь еще светлее.

он обладает прекрасными манерами, густые волосы подстрижены бобриком, борода – под стать волосам, несколько печальное выражение лица с ярким румянцем смягчаются прямым, открытым взглядом и прелестной улыбкой.

Ах, какие чудесные вещи говорили они друг другу! Какие давали клятвы в вечной верности! Мысль, что по прошествии месяца некому будет держать эти клятвы, повергала их в смятение, которым они наслаждались с отчаянным упоением, мешая смех со слезами. Они играли «в сердце», как иные играют «в мяч», только посылали-то они друг другу не мяч, а свои сердца, и потому им следовало проявлять большую ловкость, чтобы поймать их, не причинив вреда.

– Что вы под этим разумеете, Рауль? – спросила она, склонив свое бледное лицо к лицу молодого человека так близко, что тот мог подумать, будто Кристина собирается его поцеловать, но она, несмотря на темноту, хотела всего лишь увидеть выражение его глаз.

Можно ли вменить в вину этому дворянину, оставшемуся холостым и, следовательно, располагавшему свободным временем, в особенности с тех пор, как сестры его были устроены, что после ужина он проводил час или два в обществе танцовщицы, которая не отличалась, разумеется, умом, но зато имела самые красивые глаза на свете?

То, что я слышала, не имело ничего общего с тем, что пленяло меня до того дня. Его «Торжествующий Дон Жуан» (ибо я нисколько не сомневалась: он ринулся к своему шедевру, дабы забыть ужас настоящей минуты), его «Торжествующий Дон Жуан» сначала показался мне долгим, страшным и упоительным рыданием, в котором бедный Эрик выражал всю свою горькую обездоленность.