ГЛАВА 1. ПЕРЕЕЗД НА МОРЕ

Я держала в руках протокол МРТ-исследований. Содержание его было ужасно обтекаемо и непонятно. Впрочем, я и не врач, чтобы там что-то понимать. Но я понимала главное: меня беда стороной не обошла.

Вообще-то болезнь у нас передается по мужской линии: правда прадед дожил до семидесяти лет. Возраст немаленький, и причины смерти указали, самые что ни на есть естественные. Дед мой тоже прожил немало и покинул этот мир в возрасте пятидесяти пяти лет. Отцу моему не повезло: он и до сорока не дожил. По женской линии заболевание раньше не встречалось, хотя ходили слухи, что бабка моя к старости стала плохо двигаться, но дожила она почти до семидесяти и тут уж сложно было сказать, болезнь ли виной, или же просто старость. Все же все мои почтенные родственники жизни свои прожили не сказать, чтоб спокойные: и войны там были, и дуэли, и работали не покладая рук, кто целину поднимал, кто в Сибири заводы строил. Поэтому, когда я родилась, родители даже обрадовались, мол, хоть я в семье проживу жизнь нормальную. Сам отец, когда почувствовал, что теряет контроль над телом, отправился с друзьями на охоту, где вызвался помочь почистить ружье, да и вышиб себе мозги, пока руки еще могли держать оружие. Мама почти не плакала, сказала лишь, что всегда знала, что этим закончится, и что нельзя прострелить то, чего нет.

Тень болезни всегда витала над нашей семьей. Но все привыкли к ней, приспособились: женились, разводились, служили в армии и работали. Лишь детей старались родить пораньше, чтобы успеть поставить на ноги до того, как подкосит напасть, и перестанешь контролировать свое тело. Вот и мои родители поженились в восемнадцать. Когда мне исполнилось пятнадцать, отец поехал на эту охоту, ставшую для него последней.

Вначале болезнь никак себя не проявляла. Но я внимательно слушала свой организм, на что мама мне все время говорила, что я паникерша и накличу. И вот, похоже, накликала:

– Стрелкина! – Крикнула медсестра, распахнув дверь.

Я послушно вошла.

Невролог была приятной молодой женщиной с яркими губами и свежим маникюром с модным выделенным безымянным пальцем, где поблескивало тяжелое обручальное кольцо: широкое и с узором из разноцветных камешков.

– Нравится? – Улыбнулась она мне.

Я как завороженная кивнула.

– Так, что тут у нас. – Он раскрыла мою медицинскую карту и вчиталась. И чем дальше читала, тем сильнее мрачнело ее лицо.

Я сидела на краешке стула, положив на колени сумочку, которой прикрывалась как щитом. Впрочем, я знала, что сумочка меня не защитит от того, что я сейчас услышу.

– Скажите, а что вас вообще сподвигло идти делать МРТ? – Неожиданно спросила она меня, а медсестра навострила ушки. – Обследование не дешевое, стоит больше четырех тысяч рублей. Вас что-то беспокоит?

– В моем роду нередки случаи рассеянного склероза. – Осторожно заметила я. – Поэтому я скажем так, разумно опасаюсь.

– Понятно. – Врач кивнула своим мыслям. – Люблю пациентов, которые смолоду заботятся о своем здоровье. Значит, вы подозреваете у себя рассеянный склероз.

– Нет. – Я покачала головой. – Я бы не хотела ставить себе диагнозы и читать медицинскую энциклопедию вместо сентиментальных романов на ночь.

– Хорошо. – Врач вернулась к изучению документов и анализов. – И все же, что вас беспокоит?

– Руки дрожат. – Призналась я. – Бывает, что кружится голова.

– Милая, это не симптомы. Я вот иногда забываю названия лекарственных препаратов и диагнозы. И, слава богу. Разум наш мудр и умеет фильтровать ненужную информацию. И это совсем не значит, что у меня, например, шизофрения. Голова тоже может кружиться по тысяче причин. Хотя не буду вас обнадеживать. Судя по вашим анализам у вас, в самом деле, может быть склероз.

– Но может и не быть?

– Может и не быть. Ежедневно врачи по всему земному шару ставят тысячи ошибочных диагнозов. Однако же ваш мозг выглядит не совсем здоровым.

– Сколько у меня осталось времени?

– Как вы уже знаете, данное заболевание протекает сложно.

Врач сцепила руки в замок, и я уставилась на них, завороженная игрой кольца.

– Долгое время симптомов может не быть вовсе, или они могут быть настолько хаотичными, что связать их в единую картину очень сложно. Ко всему прочему нет какого-то надежного обследования, благодаря которому можно было бы поставить верный диагноз на ранних стадиях. И, как вы уже знаете, верного лекарства тоже до сих пор нет.

Я раздраженно поморщилась. Не надо мне пересказывать статью из «википедии». Я и так знаю, что все весьма плохо. И я бы надеялась на врачебную ошибку, если бы не печальная статистика в семье.

– Как вы смотрите на то, чтобы переехать? – Неожиданно спросила врач.

– Переехать? – Удивилась я. – А куда? Зачем?

– Кем вы сейчас работаете? – Ответила вопросом на вопрос врач. – В карте указано, что в ООО «Домовичок», но не совсем понятно, что именно вы там делаете.

– Тарелки продаю. – Растерянно ответила я. – И кружки всякие ручной работы в основном. Термосы еще из Кореи со всякими смешными котиками.

– Понятно. – Врач кивнула своим мыслям. – Вам нравится ваша работа? Кто вы вообще по образованию?

– Учитель химии.

– Неожиданно. Но, знаете. Возможно, мое предложение покажется вам несколько странным или неожиданным, но я готова объяснить. Дело в том, что немалое значение на течение заболевания имеет окружение и среда. Вам было бы неплохо переехать на море, открыть свою кофейню и побольше гулять по берегу моря, любуясь природой и закатами. Но на деле своя кофейня – это налоговая, отчеты и скандалы с клиентами.

– Я могла бы съездить в отпуск. – Призналась я. – Но не думаю, что это как-то повлияет.

– Несомненно, повлияет. Но боюсь, что ненадолго. В конечном счете, я не агент, и не занимаюсь подбором персонала, но вчера я встретилась со своей давней школьной подругой, и она в разговоре обронила, что ищет какой-то персонал. Не могу гарантировать, что она вам подберет что-то нужное, но, в любом случае, вот вам ее визитка. Зачем-то она мне ее дала.

– Благодарю.

Я, не глядя, сунула визитку в кармашек сумки и уставилась на врача.

– Из лечения. – Она задумалась и несколько раз постучала карандашом по столу. – Сдайте еще вот эти и эти анализы. Я могу ошибаться, но хотелось бы исключить это. И пока попейте вот этот препарат.

– Спасибо. – Я послушно сунула листочки к визитке.

– Как сдадите анализы, запишитесь на прием. И самое главное: побольше позитивных эмоций.

За позитивными эмоциями я отправилась в парикмахерскую. Благо у Юльки нашлось для меня окно:

– Что делаем?

Я уставилась на отражение в зеркале, оно в ответ уставилось на меня.

– Знаешь, я не знаю. – Честно сказала я. – Сделай мне красиво.

Юля задумалась.

– Что-то случилось?

– Пока не знаю. – Призналась я. – Но чувствую, что жизнь меняется.

– А ты хочешь ускорить эти перемены или наоборот затормозить?

Юлька приподняла пряди, засунув руки мне в волосы.

– Знаешь, я хочу, чтобы все было хорошо. – Вздохнула я и добавила про себя: «Я просто не хочу умирать. Но и жить развалиной я тоже не хочу».

– Как ты смотришь на длинный боб?

– Юль, – протянула я, – мне эти твои названия ни о чем не говорят. Просто сделай мне красиво.

– Мне надо понять, чего ты сама хочешь. – Юлька перекладывала мои русые пряди из стороны в сторону, создавая полный бардак на голове.

– Я хочу на море. – Призналась я. – Гулять по набережной, купаться в море и курортный роман тоже хотелось бы. Знаешь, такой незначительный, просто танцы, потом вместе брести по берегу моря и говорить. Говорить о всяких глупостях.

– Нет. – Юлька опять пошевелила волосы. – Боб здесь, пожалуй, не пойдет. Химию? Тоже нет. Надо что-то другое.

Я молчала, погрузившись в свои мысли.

– Да, пожалуй, так и сделаем.

Юлька достала краску и принялась замешивать зелье, что-то негромко напевая себе под нос. После чего ловко развернула меня на стуле и принялась сооружать только ей ведомую конструкцию на моей голове.

– Ну, теперь надо немного посидеть, погреться на солнышке. – Сказала она, разворачивая меня и запихивая под лампу. – Думай, что ты уже на море.

Идея с поездкой на море и впрямь меня захватила. Я давно не была в отпуске, если, конечно, не считать копание на мамином огороде, который ей достался от бабушки.

Мама огород не больно-то жаловала. Ездила туда только по принуждению. Наверное, поэтому и росло у нее все плохо. Морковку в том году пожрали кроты, капустная рассада просто не взошла, зато кабачки уродились такими огромными, что мы еще полгода принудительно сидели на кабачковой диете и всеми фибрами души возненавидели этот адский продукт.

Сама я выращивала огород на подоконнике: базилик взошел отлично, но был безжалостно прорежен кошкой по самом центру и теперь сиял нездоровыми проплешинами. Зато от руколлы я ничего не ждала, а она меня неожиданно порадовала: заколосилась целым полем. Ее точно придется пропалывать.

К земле меня, как и маму, ничуть не тянуло. Всю свою сознательную жизнь я прожила в городе. По экопоселкам не скиталась, и даже за деревенскими продуктами в очередях не стояла. Мясо я предпочитала брать в лотках, уже разделанное и без костей, а от настоящего молока меня несло. Пожалуй, руколла на подоконнике была единственным моим вкладом в модное нынче направление по оздоровлению организма.

Впрочем, море – это же совсем другое. Это просто отпуск. Так почему бы и не съездить?!

Когда время подошло, Юлька ловко промыла мои прядки, а после принялась над ними колдовать. Ножницы так и щелкали над ушами: то здесь, то там. Хотелось бы сказать, что вместе с волосами отрезалось и все плохое, но нет. Что-то крепко сидело во мне. Что-то, что не убрать простой прической.

Впрочем, вышло вполне мило. Легкая стрижка каскадом, несколько светлых бликов и тонкая голубая прядь в общей массе волос.

– Вот оно твое море. – Сказала Юлька. – Отныне оно всегда с тобой.

Из парикмахерской я вышла совсем другим человеком.

Однако аптека опять вернула меня с небес на землю. Этот запах аптечных лекарств, старушки, стоящие в очереди, немощь и тоска, казалось, пропитали стены. Нет, здесь витали и другие эмоции: радость, предвкушение, испуг и смирение. От этого коктейля меня как обычно затошнило.

Купив лекарство, я поскорее вышла на улицу.

Мама была дома. Да, я до сих пор живу с мамой, так уж получилось, что семья у нас была не богатой, и купить мне отдельную квартиру никто из родственников не смог, у меня пока тоже не было достаточно денег, а снимать квартиру мне казалось нерентабельным, при наличии койко-места у мамы. Тем более с мамой у меня были нормальные отношения.

У меня был в жизни период, когда я жила с Лешиком, но это время я не слишком любила вспоминать. Расстались мы быстро и весьма скандально, когда я вытолкала его «сестру» в одних трусах на балкон, а Леша в ответ выкинул меня и мою кошку в подъезд. Потом он, конечно, пытался помириться, говорил, что ошибался и всякую такую ерунду, но у меня уже не было настроения ему верить. Так что я вернулась к маме и с тех пор стала готовить себя к участи тридцатилетней дамы с сорока кошками. Пока у меня была только одна кошка и та, переехав к маме, решила, что у мамы ей жить нравится больше.

– Что сказал врач? – Спросила мама, разливая чай.

– Все хорошо. – Я пожала плечами. – Но посоветовала переехать к морю.

– Море не резиновое. – Поморщилась мама. – Вот как ты там представляешь жить? Переехать это, знаешь ли, не на дачу выехать на два дня. Работа новая. Ты тут-то работаешь только благодаря моим связям, а кто там за тебя похлопочет? Там уже все куплено и все продано, пробиваться заново надо будет, а ты за всю жизнь пробивала только лёд на лужах в первом классе. И жилье дорогое на море. Как ты там будешь выживать, тебя ведь любой первый курортный квартирный кидала кинет прямо на вокзале. А если что случится. Ни родных, ни близких.

Конечно, мама была права. Мама всегда была права.

А еще мама сама не собиралась никуда ехать: у нее здесь была любимая работа, были друзья и дом, в который она хотела возвращаться по вечерам.

Чай был хорош: в меру крепкий, но без избыточной горечи, отдающий травками, которые мягким послевкусием ложились на язык. К чаю я купила конфеты. Мы старались не есть после шести, но пить пустой чай было бы слишком грустно. Поэтому я решила побаловать себя и маму чем-то вкусным.

«К чему все эти диеты и ограничения?» – Помимо воли думала я. Однако же, себя все равно надо было держать в руках, продолжать жить той же жизнью.

В своей комнате я вытряхнула все рецепты из сумочки, вместе с ними выпала и визитка. Я повертела ее в руках. Если бы там был только номер телефона, то я бы ее выкинула, не задумываясь – не люблю звонить незнакомым людям, но там был указан вайбер и электронная почта. И я написала:

– Здравствуйте. Была на приеме у доктора Степанюк, она сказала, что вы ищете какой-то персонал на море.

Я увидела, что сообщение прочитано, но вначале долгое время ответом мне была тишина, и когда я уже собиралась захлопнуть крышку ноутбука, мне пришел ответ:

– Добрый вечер. С морем тяжеловато, но я поищу для вас вакансию. Скажите, а чего бы вы хотели сами?

Я задумалась, а потом честно написала:

– Тишины. Спокойствия. Но Вы не подумайте, я могу работать школьным учителем химии, или продавцом.

Я рассказала, где работаю сейчас, и что мне в принципе нравится.

– Знаете, для вас у меня, в самом деле, есть вакансия. Предоставляется проживание в отдельном доме, при нем же есть лавка, в которой надо будет днем торговать. Не беспокойтесь, посетителей не слишком много, но это уже будет зависеть от вас. Оплата не большая, но у вас еще будет процент от продаж.

Я посмотрела на сумму. Что ж, при разумной экономии, даже без продаж на эти деньги можно будет прожить.

– Я согласна. – Написала я.

– Контракт на год. Потом можно продлить. – Пришел ответ.

Следом мне на почту упал сам контракт. Я вчиталась. Ничего особенного, хотя обязанности описаны немного размыто, что значит: «обязана проживать в доме практически постоянно», «находиться в торговом зале не менее восьми часов в день». То есть работодателя не интересует, сколько я продам. Главное понаходилась немного и хватит? То есть я могу хоть чай пить и клиентов обзывать. «Носить форму даже во внерабочее время». Странно немного, с другой стороны и вещей минимум брать.

Ну да ладно.

– Я согласна. – Отстучала я по клавишам.

Мне пришел ответ, где был указан адрес, куда я должна явиться для подписания контракта.

– Лучше сразу приходите с вещами. Мы поможем вам отправиться на рабочее место.

– Но, чтобы уволиться, мне нужно отработать две недели. – Удивленно отстучала я ответ.

– Постарайтесь договориться.

– А я могу с собой взять кошку?

– Вам выдадут рабочую.

«Рабочая кошка»? Это как? – Подивилась я, но подумала, что моя кошка от мамы съезжать все равно не захочет.

На следующий день я встретилась со своим директором:

– Понимаете, такой шанс. – Я сцепила руки в замок, потом встряхнулась и сложила их на колени. – Я должна попробовать.

– Я понимаю. – Кивнул директор. – Не хочется терять такого работника. У вас все четко, в кассе порядок, меня все устраивало. И, если с морем вдруг не получится, возвращайтесь. Я возьму вас обратно.

Отрабатывать мне не пришлось.

Мама мой порыв уехать не оценила. Однако и препятствовать не стала:

– Пиши, звони. Отдохни как следует. Будет нужна помощь – обращайся.

«Ты уже взрослая и имеешь право на свои ошибки». Поняла я.

Что ж, сложить сумку было делом не долгим: летние вещи, самый минимум, ведь форму мне обещали выдать, несколько пар обуви (не ясно выдадут ее или нет), блокнот, пара ручек, несколько альбомов для рисования и карандаши, краски, мелкие личные вещи, шампунь для волос и зубная щетка. Вроде бы стандартный набор для отпуска.

Офис был обычным, где за столом сидела упитанного вида тетенька в просторном черном балахоне. На ее пальце поблескивало уже знакомое мне кольцо.

– Занятно. – Она покрутила кольцом и достала пачку бумаги. – Итак, вы внимательно прочитали условия контракта и осознаете, что раньше чем через год вы не имеете права его расторгнуть?

– Да. – Я согласно кивнула.

– Вы взяли вещи?

Я опять кивнула.

– Что ж, подпишите здесь и здесь. Только ваш наниматель старомоден и не могли бы вы сделать это кровью?

Здесь мне стоило бы насторожиться, но близость моря успокаивала, заставила смириться с этой маленькой странностью.

– Чаю? – Предложила женщина, удовлетворенно рассматривая бумаги.

– Нет, спасибо. – Отказалась я.

– Зря. С чаем было бы попроще.

В этот момент все поплыло у меня перед глазами, и я самым позорным образом упала со стула.

Очнулась я на полу. Обычный такой деревянный пол, крашеный краской, пыльный и с каким-то мусором. Я сдула прядку волос со лба, чем подняла целое облако мусора. Кое-как села, продолжая кашлять. Меня мутило, и болела голова.

Недоумевающе я оглянулась. Я находилась в какой-то комнате, через середину которой проходил огромный стол.

– Прилавок. – Вспомнила я.

За прилавком тянулся длинный ряд полок, в настоящее время пустых и стоял одинокий высокий стул.

Кое-как встав, я прошлась по комнате. Не знаю, чем я тут должна была торговать, помещение было пустым и изрядно запущенным. Моя сумка валялась на полу, сверху издевательски лежала моя копия контракта. Два больших окна были задернуты плотными шторами, которые практически не пропускали света, я отдернула одно из них и остолбенела: за окном была гроза, да такая, что ничего не было видно, дождь лил стеной, в которой иногда сверкали молнии. Но в доме стояла звенящая тишина. Я распахнула дверь и выглянула, меня сразу же оглушило нахлынувшими звуками: гром, шелест дождя. Я вдохнула полной грудью этот запах.

Да, именно так и должно пахнуть морем.

Вернулась в дом я изрядно промокшей.

Осмотр дома показал, что здесь уже давно никто не жил, запустение царило везде. Помимо зала с прилавком, где я очутилась, я обнаружила кухню, откуда была дверь на открытую веранду, где сейчас было также мокро. Между кухней и залом притулилась узкая лестница наверх, где я обнаружила спальню и что-то вроде кабинета-библиотеки с большим столом и рядом полок, которые тоже сейчас пустовали. В спальне стояла широкая кровать и пустой одежный шкаф, сделанный под старину. На кровати лежал матрас, но больше ничего не было.

И везде была пыль.

Я вновь спустилась вниз и наконец-то обнаружила ванну с туалетом. Ванна была тоже какая-то вычурная, на резных ножках, но грязная до невозможности. Я повернула кран с водой. Вода вначале шла ржавая и холодная, но после пошла тепленькая и несколько чище. Я облегченно выдохнула. Признаться, я не вчитывалась в контракт настолько досконально, и удобства вполне могли оказаться на улице. Но мне повезло. А вот с остальным не слишком повезло. Ложиться спать в грязную постель не хотелось. Впрочем, я и сама не сильно чище.

Но прежде, чем играть в золушку, я решила внимательно, хоть и несколько запоздало прочитать контракт.

Рядом с контрактом я обнаружила толстую книжку, с выпуклыми буквами «Устав ведьмы».

– Что за глупости. – Вслух возмутилась я, но все вещи, включая книгу, подобрала и подняла наверх, где устроилась за столом.

За окном по-прежнему бушевала гроза, и читалось, прямо скажем, плохо. Я поискала лампу, но не нашла ничего похожего, что меня немного удивило. Впрочем, заряд сотового телефона был полон, и я принялась читать, подсвечивая себе им страницы:

«Контракт на выполнение работы ведьмы на точке соприкосновения миров номер 177-3-14/139…

– Так, стоп. – Я вернулась и перечитала еще раз. – Нет, все верно. Капец!