Наскреб деньжат, на пиво что хранил.

Пошел на «Рынок» и буквально вскоре

Невесту красноперую купил.

Рыбешка – в банке. Ждет её свиданье.

Пора вертаться в «Зооуголок».

И тут цыганку с карточным гаданьем,

Какой-то бес, навстречу приволок.

Скажу тебе, милок, про все на свете.

Ты только ручку мне позолоти.

На что Пахомов кукишем ответил

Стремясь скорее ноги унести.

Тогда старуха громко прокричала

Ему во след, предвиденье своё.

Мол, будет пост высокий для начала

А после сковырнется он с него.

Про то Степан забыл уж на работе

Взирая, как обрадован карась

Проявленной пахомовской заботе,

О чем мечтать не мог ещё «вчерась».

Идиллию прервал сигнал от шефа:

По громкой связи вызвав в кабинет,

Он как в гаданье – карточная трефа:

Велел держать о сделанном ответ.

Упрек направлен был на время года.

Пришла весна. Повсюду птичий грай:

– Какая бы не выдалась погода,

Иди, Степан, скворцов в саду встречай!

Ножовка. Тес. Гвоздей железных груда,

Пахомов вспомнил плотницкий свой стаж.

Скворечник получился – просто чудо:

Есть перелетным – сбросить, где багаж.

Начальник выбрал дерево по-круче.

Велит Степану лезть на самый верх:

– Чтобы скворечник был бы наш прикручен,

Повыше, привлекательнее всех.

Приказ исполнить он не отказался.

По веткам забирался, сколько мог.

Чуть наживил скворечник и сорвался.

Внизу лишь ахнул «Зооуголок».

«Больничный лист» к оплате взял бухгалтер.

Лежал Степан «в гипсах», себя кляня:

– Пожадничал с цыганкой и «пожалте»,

Исполнилось все точно про меня.

Едва поднялся павший, из постели –

Припомнил, что оставил молоток

Где уж пичуги весело свистели,

Где удержаться верхолаз не смог.

В саду урок усвоил быстротечный:

Цыганка прежняя (что с картами в руке)

Вдруг появилась, но упал скворечник

Её ударив, прям, по голове

– Что, бабка, свой удел не угадала?

Раскаянье забыв, спросил Степан.

С тех пор, какая бы к нему не приставала,

Он не клюет на колдовской обман.

Глава сороковая

Плоды гипноза

Когда заморский баррель дорожает,

Родной бензин в цене не отстает.

И если шеф машину заправляет

То всех потом до жути достаёт:

Мол, нужно экономить на горючем.

Бюджет вовек иначе не свести!

Вот и сегодня шеф был «туча-тучей».

Когда решил собаку завести.

За ездовым животным – на машине

В «Питомник» съездил. Выбрал кобеля.

Чтобы потом на нартах (не в кабине)

Мчать с ветерком любимого себя.

Степану – что? Раз велено сердито,

Прям, у крыльца он будку сколотил.

Чтоб, было где, улечься деловито

Псу ездовому в накопленье сил.

Но жизнь сложней, чем танец в три притопа.

Когда весной все разом потекло,

Пришлось спасать собаку из потопа,

Переводить на жительство в тепло.

А там (от уличной, видать, отвыкнув стужи),

Где только можно, стал пес оставлять

Сырые беззастенчивые лужи,

Лишь успевая ногу задирать

Степан пытался повлиять на хама:

– Гипноз ведь никому не повредил!

Но приключилась подлинная драма,

Негодный пёс его ж и укусил.

С работы шел, не ожидая худа.

И тут же был ещё раз уязвлен:

Сломался холодильник и оттуда

Большая лужа затопила дом.

Пока Степан осмысливал явленье:

Как гипнотический свой проявить тут дар?

Жена состряпала такое заявленье,

Что лампу над столом – вогнало в жар.

Сама на почту отнесла посланье,

Столичный индекс вывела пером.

И вскоре грянуло оттуда указанье:

«Все выяснить и устранить ладом»!

Пахомова в письмо не посвятили.

И он припомнил собственную мать,

Когда из сервиса с ремонтом прикатили

И холодильник перестал бежать.

Водоканал все выполнил к тому же,

Пришла цистерна к «Зооуголку»

И выкачала проклятую лужу,

Чтоб не мешала ездовому псу.

Все – хорошо. Собака – будке рада.

Не высунет наружу даже нос.

А Степа съездил на конгресс с докладом,

Где рассказал, как действует гипноз!

Глава сорок первая

Выгодный обмен

Весной повеяло навозом

С окошек, где рассады строй.

Сменила прежние морозы

Вода над меркой нулевой

Степан на дачные угодья

Сходил зазря. Чуть не утоп.

Одна надежда – половодье

Сойдет, когда настанет срок

Осталось ждать, деньки считая,

Под сводки бодрые о том,

Как страсть потопа убывает

И станет скоро всё ладом.

Земля обсохла и на дачу,

Поехал верный садовод

Не ожидая, что удачу

В колодце у себя найдет.

Ведро поднял воды без спешки

Глядь, оно – доверху полно

Мальков простой речной рыбешки,

Что половодьем принесло.

– Куда девать? Погибнет живность!

Степан одно придумать смог,

Он (проявив к рыбешке милость)

Её снес в «Зооуголок».

Аквариум нашелся «с лёту»:

– Есть корм. Что молоди грустить?!

Осталось подкормить. Чтоб к лету

Обратно в речку запустить.

Но размечтался зря Пахомов,

Всех перспектив он не учёл:

Назавтра пришагав из дома

Пустым аквариум нашел.

Зачем толочь вопросы в ступе?

Пошел к начальству. Тот суров:

Мол, обменял всех крошек гуппи,

На двух отличных хомячков.

– Какие гуппи? – Степана в трансе.

– Как можно спутать чебаков?!

Затем увидел, что две крысы

Всучили вместо хомячков

Крысят понес вернуть под вечер,

Туда, где был обмен вчера.

Вдруг видит, что несет навстречу

Коллега полных два ведра

Рыбёшку взял назад Пахомов.

Но крыс своих тот брать не стал.

Назад, по улице знакомой,

К себе вприпрыжку убежал.

Степан (натуру шефа зная),

И получив такой урок.

На берег снес всю рыбью стаю,

В речной, где, выпустил поток.

Что с крысами? Их тоже жалко…

Но с опытом – проблемы нет.

Назвав их «Санпостом» для свалки,

Сбыл тут же, выйдя в Интернет.

Глава сорок вторая

На свою голову

И в день, когда, нелетная погода,

Мелькнут порой не только лишь грачи.

Шел Степа в дом и прямо у порога

На голову упали кирпичи.

Домкому высказал коленопреклоненно,

Мол, кладка не годится никуда:

– Переложить бы, нужно непременно,

Чтоб не случилась худшая беда.

У главного по дому – строгий почерк.

Им конкурс объявил на целый свет,

Среди подрядчиков, шабашников и прочих:

На лучший реконструкции проект.

Нашлось немало инженерной сметки

Парашютист не посчитал за труд

На кирпичи, что выпали из стенки,

Приделать к каждому свой мини-парашют.

Другой сказал: – А это не видали ли?

И бумеранга показал эскиз.

– Кирпич обточим и он как в Австралии

Туда вернется, где сорвался вниз!

Домком отметил смелые новации.

Всех премией немалой наградил.

– Но, – говорит. – Нужны мне операции,

Чтоб денег ни копейки не платил!

Степан домой вернулся как накаленный:

– Выходит, кирпичам на нас лететь?!

Примкнем, давайте, лучше мы к Австралии.

О гражданах там смогут порадеть!

Прислали «консула» из Австралийских кущей.

Ну, вылитый он – Данди-крокодил!

Домкома охватил так страх гнетущий,

Что вмиг с ремонтом дело разрешил.

Пришел умелый каменщик с раствором.

Все кирпичи так уложить сумел,

Без всяких посторонних разговоров,

Что ни один с тех пор не улетел!

Глава сорок третья

Агитация

Всяк – по себе, находит развлеченья,

Чтоб не скучать в потоке бурных дел:

Пахомова начальник с увлеченьем

Раз на костюме дырку провертел:

– Значок, Степан, здесь будет депутатский.

И ты поможешь мне его добыть!

Ведь так как спор нешуточный – мандатский,

Мой штаб возглавишь, чтобы победить

Коль нужно, что ж не пособить начальству?

Плакаты стал Пахомов рисовать.

Тем более, что живопись « с измальства»

Его смогла вполне очаровать.

Свои портреты шеф отправил вскоре,

Чтобы развесили, где надо – на виду.

На них надежды возлагал он в споре,

Что кандидаты разные ведут.

Но слишком рьяные помощники попались:

Пошел Степан домой, а тут тебе:

Начальника портреты красовались

На каждом, по их улице, столбе.

Чтоб не нести ответственность за порчу

Столбов, заборов и обычных стен.

Глаза он на портретах той же ночью

Закрасил так, чтоб не узнать совсем.

И все ж начальника по подозренью взяли.

Но не за то, что портил внешний вид:

Такие фото раньше размножали

Коль объявлялся в розыск индивид.

Разобрались, однако, и с рассветом

Сиделец вышел, но про выборы – забыл.

Звезду он наколол «авторитета»

И льготы «политузника» добыл.

Глава сорок четвёртая

Верный вывод

Степан доволен должностью своей,

Хоть звезд больших на службе не срывает.

Но подопечным – из домашних щей

Кость прихватить с собой не забывает.

А вот сегодня – в «Зооуголке»

Любимый пес и тот смотрел сердито.

Выкусывал он прямо на себе –

Из шерсти непонятных паразитов.

Тогда Пахомов взялся за осмотр:

Держа, «увеличилку» пред глазами,

Вдруг рассмотрел сквозь «цейсовский диоптр»,

Что бродят блохи, чуть ли не стадами.

Пошел к начальнику. Не видя в том подвох,

Все выложил, когда чесал тот темя,

И шеф, с рассказа про злосчастных блох,

Рассудком чуть не тронулся на время.

Вмиг появился строгий циркуляр:

«Вести по блохам контр-канонаду!»

Куда ни глянь – «Приказа» экземпляр

Висит, суля немалую награду.

Желающих с напастью воевать

Искать не нужно – сами появились!

Один готов всех блох был подковать,

Чтоб быстро так по телу не носились.

Другой, пройдя в торговле «Крым и рым»

Нашел, занять, чем согрешивших крошек:

«Блошиный рынок», мол, соорудим,

Где, заодно, трудоустроим вошек.

Пока «Программы» свой сулили пыл,

Степан добыл пиретрума простого

И с хлорофосом всех собак отмыл:

От блох инсектицид – надежней слова!

Глава сорок пятая

Морское братство

Когда-то флот манил к себе Степана.

Носил он тельник несколько годков.

И праздник не минует, чтоб стакана

Не поднял он: – За русских моряков!

Тот опыт на работе не забыли:

Когда приборы стали набирать,

Ему барометров десяток поручили,

Чтоб мог погоду точно предсказать.

Весной и в осень, в дождь, и в половодье,

На переходе в «Зооуголок»

Он держит круг спасательный «на взводе».

Чтоб утопающему сам же бросить мог.

А вот ему, поможет кто в той луже?

Дорожникам грози хоть, не грози…

И понял Степа, что как воздух нужен

Ему свой личный – транспорт по грязи.

Ходули сделал, ноги чтоб не пачкать.

И переход, как посуху, прошел.

Но в тот же миг, штрафных квитанций пачку,

Инспектор на Пахомова извел.

Пришлось Степану оформлять ходули,

Как прочий транспорт в городской черте.

Теперь есть номер. Чтоб не повернули

Спидометр он носит на себе.

Когда устал от этой нервотрепки.

Припомнил друга, службу с кем мотал,

Тот все асфальтом – за бутылку водки.

На переходе лично укатал.

О братстве флотском, помня со слезами,

Степан уже придумал от себя:

На переходе полосы волнами

Раскрасил белой краской навсегда.

Глава сорок шестая

Переполох

В семье Пахомовых не ценят «Ножки Буша»:

Цыпленка варят местного «за раз».

За ними в тот день отправился послушно,

Жены, подробный выполнять, наказ.

И повезло с покупкой несказанно:

В подарок магазин решил им дать

Японский «телик» широкоэкранный

И камеру, чтоб видео снимать.

«Рекорд» их старенький – Степан унес на службу,

Чтоб в «Зооуголке» не заскучать,

Он новости там – про семью и дружбу

Повадился в час отдыха включать.

Но пуще полюбил вдруг кулинаров,

Их поединки смотрит напролет.

Надеясь – с Птицефабрики товаром

Ему опять, как прежде повезет.

Настал обед. Включил Пахомов плитку,

Поставил разогреть цыплячий суп.

Не ведая, что в эту же минуту

Сирены уж пожарные ревут.

С брандспойтом огнеборец появился,

Тушить огонь, всех из него спасать!

А так как вызов – ложный, возмутился

И пригрозил Степана наказать.

– Кто подшутил своим поступком вредным?

Пахомов взялся сам изобличить.

Навел он камеру на телефон служебный:

Любого снять, кто вздумает звонить

И вот опять – суп грея из цыпленка,

Был вынужден пожарных вновь встречать.

Заверив их, что есть уликой – пленка

Насчет того, кто должен отвечать.

Все стало ясно в записи со «стопом»:

Звонил, из клетки выйдя, попугай.

Велел брандмейстер: – Больше этим супом.

Разумную ты птицу не пугай!

С тех пор Степан, «супец» когда и варит:

Из кубиков бульонных – еже ей!

И телевизор лишь тогда включает

Про птиц, когда программа, да зверей.

Глава сорок седьмая

Изобретатель

Само название «коврижками не светит»

И все ж приятно было сознавать,

Когда Пахомов прочитал в газете,

Что «по науке» стал он проживать

Пока другие утонули в бездне

Проблем прогресса на своем пути,

Он заменил кривую дверь в подъезде

На домофон – с преградой из брони.

Консьержем тестя посадил у входа,

Чтоб отставник, смотря на монитор,

Не пропустил идей научных вора:

– Чтобы никто мыслишку не упёр…

На улице ОМОН – едва темнело,

Стерег охранный телеобъектив.

И не «от жиру», а вполне по делу:

Идей секретных наступил прилив.

Чтоб завершить большую разработку,

Достичь на этом небывалых звезд.

Пахомов заявленье на работу

Об отпуске начальнику отнес.

Мол, дома – с циркулем, (под тесной кухни сводом),

Творю добро над калькой с чертежом.

И сделаю такой прибор народу,

Чью пользу не опишешь и пером.

Действительно – мечтал создать Пахомов

Такое, что – руками не затронь.

Не порох, для каких-то там патронов,

А генератор – укрощать огонь.

За океаном новость всех убила.

Разведки шеф рвал чуб на голове:

Не мог стерпеть, чтоб где-то засветила

На дармовом, возможность, жить огне.

Супер-агент, отправлен на заданье,

Чтоб выведал всю тайну, что ни есть.

Когда ж взлетел с парашютистом лайнер,

Уселись ждать от резидента весть.

Шпион на месте оказался рано,

Хоть кейс тяжёлый, руку отмотал,

Сказал по-русски в домофон Степану:

– Меня к Вам Нобелевский комитет прислал!

Степан – доверчив, щедр и добродушен:

– Входи, приятель! – гостя пригласил.

– О скорой премии, конечно же, наслышан,

Но не за кроны, дело учинил

«Мильон», что в кейсе – забери обратно.

Не продается русская душа.

Свою Идею – миру я бесплатно

Отдам, не взяв и медного гроша!

Сводил к себе на дачу иностранца,

Успел где генератор сотворить:

Сушняк сгорал в огне, в веселом танце

Не угрожая баню подпалить.

Сказал Степан: – Пришлось мне озаренье

С «наукоградскою» газетою купить.

В ней запретили всем – костер весенний!

Не указав – как мусор вывозить…

Глава сорок восьмая

Инструкция по сборке

Лишь не стареет мебель антикваров,

А только повышается в цене…

Комод Пахомовых, хотя и без изъянов,

Но надоел Степановой жене.

Ох, в оборот взяла ж его супруга:

– Менять пора негодное старье!

Он согласился, заточенный в угол,

Обставить новой мебелью жильё.

Теперь кредит решает все проблемы…

На первый внос, у тестя он занял.

И сунулся туда, где перемены

В его судьбе уж мебельщик создал.

Водил его с собой по магазину,

Холеный, словно консул, продавец.

С его подачи стенку – «громоздину»

Купил домой Пахомов, наконец.

И вот уж прикатил фургон к подъезду.

Матерых грузчиков, суровая братва,

Не подпустив хозяина – невежду,

Втащила мебель просто как дрова.

Степану оставалось – упаковку,

Снести с деталей в мусоропровод.

Затем уж разглядел свою обновку:

Лежали плашки с рейками вразброд.

Сам попытался выстроить он «стенку»:

Собачья получилась конура.

Тесть подсказал, пустил, где Степа «пенку» –

На сборку, мол, «Инструкция» нужна.

А, коли, нет? Коль, выбросил в горячке!

Напомнил, как на фронте воевал:

У фрицев все, что нужно в жаркой драчке

Бывало, в рукопашной отнимал!

Пошел Степан обратно к магазину,

Просить утерянной «Инструкции» «замен».

Но там велят купить ещё махину,

Чтоб миром разрешился инцидент.

Что делать? Вновь прибегнул он к кредиту,

Опять фургон деталей привезли.

Но тут Степана – бдительнее нету:

– Теперь «Инструкция» дороже, чем рубли!

И вот собрал. Повсюду только «стенки».

Пройти в квартире можно лишь бочком,

Да и тогда мешаются коленки,

Из-за того, обновы, что с брачком.

А вот супруге, этого лишь надо

Ей лишний шкаф по сердцу и нутру.

Сказала: – Есть повесить, где наряды!

А будет место – новых наберу!

Глава сорок девятая

Дорогой подарок

Спешит весна, буянит, что есть мочи,

Последний снег сплавляет в водоём.

На все, на это пялит грустно очи,

Тесть, у окна присевший с костылём.

Уж не зовёт, видать, его натура

Пускать с крыльца цигарки едкий дым.

– Сдаёт, старик! – Степан подметил хмуро.

– Не вечно бойким быть, да молодым!

Что ж не помочь родному инвалиду?

Взяв лист, томился час с карандашом,

И написал – подробно, не для виду,

Куда положено об это, обо всём.

В конверт вошло послание такое,

Пришлось хоть марок много налепить,

Столичное начальство, чтоб большое