Глава седьмая

Мороженица «Аляска». Ондэ устроились на железных стульях перед входом. Олли сидит, положив ноги на соседний стул.

– Хм, здесь действительно делают обалденное мороженое! – Она вылизывает его до дна. – По-моему, они какой-то наркотик кладут в свой шоколад, меня так и пробивает!

Именно в этот момент мимо проходят два парня. На одном куртка с надписью «Surfer», на другом – с надписью «Fiat». Болтая и смеясь, они входят в мороженицу.

– Ой, кстати, последний «Fiat» меня тоже неслабо пробивает!

Ники смеется:

– А что, чуть посерфинговать тебе не катит?

– Скорее, нет… Я уже дала…

– Ох, Олли, по-моему, ты над нами издеваешься: не хочешь же ты сказать, что и с этим ты уже была…

– А по-моему, она все это говорит специально, потому что здесь я. Она хочет вызвать у меня угрызения, что я столького в жизни лишилась…

– Да нет, с ним мы только несколько раз в машине прокатились.

Тут на большой скорости к ним подлетает скутер и тормозит в миллиметре от них. Парень быстро выставляет подножку.

– А, вот вы где! – Это Джо, парень Эрики. – Я вас повсюду ищу.

– А мы решили прогуляться.

– Да уж, вижу.

Эрика встает и обнимает его. Они слегка касаются друг друга губами.

– Дорогой, мне ужасно нравится, когда ты ревнуешь.

– Какое – ревнуешь, я волновался. В Эуре устроили облаву, там была BumВumСar, так там арестовали кучу людей за ворованные машины, за запрещенные ставки и преступные организации.

– Ух ты, вот уж действительно бум-бум-бум! Даже преступная организация! – Олли спускает ноги со стула и допивает из стаканчика. – Вооруженная банда!

– Да я серьезно говорю. Мне рассказал Джанджи, он там был, он сумел сбежать, когда полиция приехала.

– Черт, значит, это правда. – Дилетта встает. – Джанджи тоже там был.

– Значит, вы тоже там были! – Джо в ярости смотрит на Эрику.

– Да я просто с ними пошла.

– Мне по барабану, с кем ты пошла; я не хочу, чтобы ты там находилась, и все.

– Ну конечно, – тряхнув головой, говорит Олли, – ты просто ревнуешь ее к Фернандо, который ставки собирает.

– Да очень надо! Я за нее волнуюсь, понятно? А если бы ее забрали? Там многих взяли, ты поняла или нет? – Он сжимает локоть Эрики. – Любовь моя, но почему ты мне не сказала?

– Ну не начинай! Ты как мой отец, отпусти ты меня! Я же тебе сказала: я была с подругами. – И чуть тише добавляет: – Я не хочу обсуждать это при них, хватит!

– Ладно, как хочешь.

У Ники звонит мобильник. Она вынимает из кармана свою маленькую «Нокию».

– Блин! Это мама! Что ей надо в такой час? Алло, мама, вот так сюрприз!

– Где ты?

– Извини, ты что, даже не поздороваешься со мной?

– Привет. Ты где?

– Уф ф! – Ники со вздохом возводит глаза к небу. – Я на корсо Франча, мы с девочками едим чудное мороженое. А в чем дело?

– Ну слава богу. Мы только что вернулись, и папа включил телевизор, а там в новостях сказали, что в Эуре хватают молодых людей, назвали несколько имен, и среди них – сын наших друзей, Фернандо Пассини…

– Кто?

– Ну да, он, ты же часто с ним куда-нибудь ходишь, не делай вид, что не понимаешь! Не зли меня, Ники, он ведь в твоей компании! Короче, назвали имена только совершеннолетних, а я вдруг подумала, не было ли и тебя там!

– Мама, о чем ты? Ты за кого меня принимаешь? – Ники округляет глаза от возмущения, заинтересованные подружки подходят поближе, а Ники машет им рукой, как бы говоря: «Вы что, не знаете, что случилось?» – Мама, а известно, за что их взяли? То есть – что они такого сделали?

– Слушай, я толком не поняла, что-то там с машинами, типа ворованные машины, какой-то stumpcar…

– Да нет, мама, это BumBumCar!

– Вот-вот! А ты откуда знаешь?

Ники сжимает зубы и соображает, как ей выкрутиться.

– А, тут приехал Джорджо, друг Эрики, и нам все рассказал. Он слышал это по радио; а мы даже ему не поверили…

Олли и Дилетта тихо смеются.

– Ну вот видишь, я же говорю! Слушай, а не пора ли тебе домой? Уже двенадцать часов ночи!

– Мама, ты что, Золушку себе в дочки взяла? Скоро буду, целую! Чмок, чмок!

– Значит, все, что Джо сказал, – правда?

– С чего мне врать-то?

– Ладно, девчонки, по домам, завтра всё из газет узнаем.

Ондэ идут к скутерам и к малолитражке. Олли садится на свой скутер, надевает шлем и заводит мотор.

– Да, вечерок-то не фонтан!

Ники улыбается:

– Знаешь, а мне кажется, это Джо вызвал полицию, так он ненадолго нейтрализовал Фернандо.

Дилетта смеется:

– Ну вы, две змеи! От вас отходить нельзя, а то вы вслед такого наговорите!

– Это точно! Ну ничего, я сегодня, прежде чем лечь, обязательно напишу ей в эсэмэс какие-нибудь гадости про вас с Олли!

И Ники заводит скутер и, поддав газу, летит, широко расставив ноги, наслаждаясь этой своей нехитрой маленькой свободой.

Глава восьмая

Алессандро по-прежнему стоит на террасе. Он смотрит вдаль, допивая свой пассито. И уходит в комнату. Ставит бокал на полку. Рядом с какой-то книгой. На этот раз это «Афоризмы. Песок и пена» Джебрана. «Семь раз я презирал свою душу. Первый раз – когда увидел, что она покоряется, чтобы достичь высот. Второй раз – когда заметил, что она хромает в присутствии увечных. В третий раз – когда я дал ей выбор между трудным и легким и она выбрала легкое. Четвертый…» Ну хватит. Не знаю, но когда тебе плохо, все, кажется, принимает двойное значение. Алессандро захлопывает книгу и ищет взглядом Пьетро. Его нигде не видно. Он всматривается, скользит взглядом по кому-то… нет, это не кто-то, а Андреа Солдини, стоит с высокой красоткой. Андреа ему улыбается. Алессандро улыбается ему в ответ и продолжает искать взглядом Пьетро. Не хотел бы я, чтобы… Он открывает дверь в спальню. Никого. Проходит дальше, к ванной. Дверь заперта изнутри. Оттуда раздается мужской голос: «Занято. Не видно, что ли: закрыто?» Это не Пьетро. Алессандро проходит в кухню. Окно распахнуто. Легкая светлая занавеска развевается на ветру. На кухне двое. Она сидит на столе, раздвинув ноги, он опирается о стол, стоя у нее между ногами. В его руке раскачивается вишенка, которую он то опускает, то поднимает перед лицом девушки. Та смеется и пытается поймать ее губами.

– Пьетро!

Пьетро оборачивается. Девушка, воспользовавшись этим, выхватывает у него из руки вишню и съедает ее.

– Вот видишь, что ты наделал. У меня из-за тебя вишню украли.

Девушка смеется, жуя вишню, и рот ее окрашивается в призывно-красный цвет.

– Какая вкусная! Я выиграла, мне еще одна причитается! Ты же сам сказал!

– Конечно, вот тебе еще одна.

И русская девушка, сплюнув косточку, кладет в рот вторую вишню. Пьетро подходит к Алессандро.

– Вот видишь, игра закончена. Я хотел ее немного помучить: съев одну, ей сразу хотелось другую, а я ей давал только в самом конце – вишенку и еще – пум! – Пьетро слегка ущипнул Алессандро между ног, – бананчик! – Пьетро смеется, а Алессандро сгибается пополам.

– Ну ты и кретин!

Русская девушка смеется и беспрепятственно съедает еще одну вишню. Алессандро наклоняется к Пьетро и тихо говорит ему:

– Слушай, у тебя двое детей, скоро тебе сорок, а ты все не меняешься. Неужели и я через три года буду таким? Я просто в шоке.

– Почему? Через три года столько всего изменится. Ты тоже женишься, и у тебя будет ребенок, и ты тоже попробуешь с иностранкой… ты, может быть, еще дальше зайдешь. Это как в рекламе «Адидас»: Impossible is Nothing… Слушай, мы можем пойти к тебе? Ну одолжи мне квартирку на сегодняшний вечер!

– Ты что, с ума сошел?

– Это ты сошел с ума! Когда мне еще попадется такая русская девчонка? Видел, какая красивая?

– Да, действительно.

– Что «действительно»? Смотри, какие ноги длиннющие, глянь, как она ест вишню… – Пьетро, присвистнув, снова щиплет его между ног. – Да, бананчик.

– Ай, хватит!

Русская снова смеется. А Пьетро, пытаясь убедить друга, вытаскивает из кармана пиджака конверт.

– Смотри, я закончил это дело с «Butch & Butch». Я нашел поправку, которая гарантирует вам еще два года пользования. Я уже послал заказное письмо и должен был вручить это не раньше чем через неделю. А вот я дам ее тебе сейчас. Идет? Представляешь, как ты будешь выглядеть? Ты не просто шеф, ты супершеф. А в обмен…

– Ну ладно, поедем ко мне выпьем чего-нибудь. И приглашаю также… – Алессандро кивает на девушку.

– Вот молодец, видишь, как легко с тобой можно договориться?

– Только не вмешивай меня в свои разборки с Сюзанной, выкручивайся сам.

– А чего выкручиваться-то? Я скажу, что остался допоздна у тебя. Это же правда?

– Ну да… правда.

– Подумай только, какое она чудо! Вишни, бананы и она. Настоящий русский салат оливье.

– Слушай, почему бы тебе вместо адвоката не устроиться на работу в кабаре?

– И ты бы писал мне тексты?

– Ладно. Жду вас внизу. Пойду попрощаюсь с Алессией. Кстати, с чего это ты…

– Знаю, знаю: я не должен был говорить ей о Елене, но я это сделал для тебя; вот увидишь, когда у тебя все наладится, ты еще вспомнишь обо мне…

– Почему это я вспомню о тебе?

– Ну ладно, когда наладится, сразу не вспомнишь. Но потом, через некоторое время, ты поймешь, что все это благодаря мне.

– Ну, так ты ничего не понял. У меня ничего не будет с Алессией.

– Почему это?

– Потому что я против служебных романов.

– А как же было с Еленой?

– Это другое дело: она пришла позже, и потом, она совсем в другом отделе.

– И что?

– А то, что Алессия – мой помощник.

– Так это еще лучше: вы можете заниматься этим на работе. Закрылись в кабинете – и вперед! И никто вам слова не скажет!

– Сделаем так: до этого места – большое спасибо. Ясно? Я пойду попрощаюсь, и поедем. Я что-то устал.

Алессия сидит в гостиной и болтает с какой-то подругой.

– Пока, Алессия, мы уходим, завтра в офисе увидимся. Я знаю, что нас вызывает главный. Не знаю, правда, зачем.

– Хорошо, завтра всё узнаем. – Алессия встает и целует его в обе щеки. – Спасибо, что зашел, мне было приятно.

Алессандро идет к дверям. У самого выхода стоят Пьетро и русская девушка. Но они не одни. Рядом с Пьетро стоят еще две девицы, абсолютно такие же, как та, с вишней.

– А они что?

– Она сказала, что без подруг никуда не пойдет. Давай, они только выпьют чего-нибудь! И потом – разве это не ваши модели? Ты же сам их выбирал.

– Да, но я выбирал для работы.

– Ну ты и душный! Да знаешь, сколько людей берет работу домой!

– Ясно. Значит, пока ты будешь работать, я должен буду разговаривать с этими двумя? Ты как хочешь, а я сразу лягу спать, у меня завтра очень важное собрание. Видишь, ничего не получается.

– А я, как всегда, все продумал! Посмотри-ка!

из-за спины Пьетро показывается Андреа Солдини.

– Ну как, идем? – И, чтобы придать себе уверенности, он берет за талию одну из девиц и, обогнув Пьетро, выходит из дома.

Пьетро подмигивает Алессандро.

– Вот видишь? Этим займется Солдини, прирожденный собеседник. Он сидел за столом справа от Елены.

– Ну да, я в курсе.

– Ты помнишь его?

– Да нет. Это он мне сказал.

И они выходят все вместе, неся пакетик с вишней, который Пьетро незаметно сунул себе в карман. Они садятся в машину.

– Черт! Какой класный мерс, это ведь новый ML, да? – Андреа трогает все, что можно, и откидывается на спинку сиденья. – И удобный какой!

Пьетро устраивается сзади, между двумя девушками.

– Да, неплохо тут… А девчонки просто сказочные… И еще – смотрите! Вуаля! – И он быстро вынимает из кармана пиджака бутылку пассито. – Еще холодненькое! Прошу! – И из другого кармана он вынимает стаканы. – Стаканчики, извините, из пластика. Невозможно иметь сразу все от жизни, но мечтать не вредно. Ибо счастье – это не цель, а стиль жизни…

Алессандро искоса смотрит на него в зеркало заднего вида.

– А это где ты услышал?

– Мне неприятно говорить это, но от Елены.

Елена. Елена. Елена.

– И часто ты с ней общаешься?

– По работе. Всегда только по работе. Ты же знаешь, сколько я работаю! – И Пьетро шутливо засовывает руку между ног одной из девушек, будто бы что-то ищет. – Вуаля! – В руке у него вишня. – А, вот почему они такие сладкие! – И сует ее в рот другой русской, та ест и смеется.

– Слушай, Алекс, а мы к тебе едем? – Алессандро кивает, и Андреа продолжает: – А как же… А как же Елена? Что она скажет, когда увидит нас с тремя вишенками?

Пьетро, наклонясь, хлопает его по плечу:

– Молодец, хороший вопрос!

– Елены нет, она в командировке и вернется через несколько дней.

– А, значит, мы спокойно можем…

– Да, только попрошу вас об одном одолжении.

– Ни слова об этой вечеринке, точно? – говорит Пьетро.

– Точно. Тогда еще одна просьба: не упоминайте при мне имя Елены.

– Почему это?

– Потому что вы заставляете меня чувствовать свою вину.

Пьетро таращит глаза, встречается взглядом в зеркальце с Алессандро и подмигивает ему. Так он обещает ему хранить секрет. Это нетрудно: они же друзья.