2

Утром Лиони первым делом спустилась в сад проверить оставленные цветы; у дальней клумбы сидела Джуди, по её широко открытым глазам можно было легко заметить ошеломление. Подружка только что вышла полить, а тут такой необычайный сюрприз. Когда Лиони присела рядом, та поинтересовалась:

– Где ты взяла их? Ты снова ездила к тому водопаду?

Девушка несколько секунд обдумывала лучший ответ и в итоге решила рассказать, уж больно сильные эмоции захлестнули её вчера. На слова о прогулке с одним из местных Джуди разинула рот, а услышав, откуда он родом, то вовсе напряглась. Однако Лиони уверила в их дружелюбии и даже спасении жизни Аарона.

– Да, но, Ли, тебе всё равно не стоит рисковать, ты его совсем не знаешь… – остерегала подружка, будучи сама боязливой.

– Не волнуйся, это была всего лишь одна невинная встреча, вряд ли я вновь его увижу, – вроде как убедила Лиони, однако с внутренним колебанием и бессознательным чувством необъяснимой тяги к этому мужчине.

Вслед она вдруг добавила:

– Твой синяк уже прошёл…

Джуди опустила голову, посетили воспоминания той ночи, когда подружка оказалась в спальне.

– Почему ты терпишь? – тихо задала вопрос Лиони, не выдержав и искренне переживая.

Та слегка нервно принялась подкапывать землю и какое-то мгновение молчала, но потом неожиданно произнесла:

– Я люблю его.

Девушка задумчиво прищурилась.

– Но ведь он плохо с тобой обращается. Ты думаешь, он тебя тоже любит?

– Любит, просто своей любовью. Мы все разные и по-разному умеем любить, – рассуждала с оправданием Джуди.

– Тогда, как ты поняла, что он любит? В чём проявляется его любовь к тебе? – не уступала обеспокоенная подруга.

На сей вопрос Джуди тоже нашла ответ, вполне уверенно вымолвив:

– В том, что я его жена.

Лиони сейчас подумала про мистера Далтона, ведь она тоже была ему женой, но какой от этого толк и что это даёт? Жениться можно по разным причинам и, как выясняется, не всегда по светлым и искренним, с желанием осчастливить друг друга; если только эгоистично самого себя. Бенджамину было просто удобно с такого рода робкой и слабой девушкой, которая всё терпела и позволяла, а в таком случае можно и взять в жены, творя с ней потом что душе угодно.

– Знаешь, меня тоже обижал один человек и даже бил по лицу, – поделилась Лиони о наболевшем. – Но в той ситуации я точно была уверена, что он меня не любил и не смогла выносить издевательства.

– Значит, ты тоже не любила, а я люблю, – повторила Джуди без сомнения в голосе.

– Любить – не значит терпеть, – добавила Лиони.

Подружка неожиданно обмолвилась о своей истории:

– Я родом из весьма простой семьи, притом приезжих в город, где жил Бен. Я сирота, родители рано умерли, и меня любезно взяли работать швеёй в салон одной богатой дамы, куда приходил мой будущий муж. Там мы и познакомились. Я сшила для него несколько костюмов, ему очень понравилось.

– То есть тогда он оценил твой труд, но потом запретил заниматься шитьём? ‒ возвысив бровь, недоумевала Ли.

– Да, потому что потом я стала женой солидного господина.

Лиони всё равно не могла понять и согласиться. Для неё было чуждо обижать человека, которого любишь, ведь, испытывая подобное чувство, ты, наоборот, должен относиться бережно и бояться потерять. Было очень жаль, что Джуди встретился именно такой, как Бенджамин, поскольку она обладала множеством положительных качеств и достоинств. Но к сожалению, в высшем обществе самым важным являлись происхождение и статус, а не личность. Вряд ли он бы позволил себе обращаться таким образом с дамой из богатой семьи. Внезапно Джуди уточнила:

– А тебя обижал твой муж?

Лиони сперва мешкала. В целом она доверяла подружке и понимала, что спрашивает та не из плохих побуждений, к тому же вокруг все и так знают о её замужестве. Девушка коротко кивнула, воспитанная Джуди больше не стала докучать.

У противоположного угла дома вдруг появилась Мария – местная служанка семьи Клиффорд. Женщина пришла пешком, хорошо ориентируясь на просторах. Из домика вышел белокожий охранник с вопросом о цели визита, на что та сообщила про передачу письма мистеру Гамильтону. Взволнованная Лиони решила подойти поздороваться.

– Как дела у дэлака? – почти шёпотом поинтересовалась девушка о пленнице из погреба.

Лицо смуглянки показало боль и отчаяние.

– Дэлака не спать, дэлака ползать на коленки и служить кислолицей, а потом сидеть погреб, – вымолвила женщина.

Лиони тревожно ахнула, быстро обдумывая.

– Мария, раз ты смогла прийти сюда, тогда дойди до дома миссис Браун, что неподалеку от обители кислолицей, и передай ей от меня сообщение: «Кэти, пришли мне письмо с просьбой навестить тебя под любым предлогом, мне нужна твоя помощь по поводу служанки Ребекки». Запомнила?

Местная кивнула.

– Ребекка чёрная, в ней злой дух из низа. Её муж и его отец тоже, они все захвачены тьмой! – выпучив глаза, выдала она.

Лиони не совсем понимала, о чем речь, но в целом догадалась.

– А о какой силе ты писала в записке мне?

Мария приподняла руку и слегка поводила в воздухе открытой ладонью, одновременно сказав:

– Сила свыше и сила магии.

В голову девушки пришли воспоминания о том зубе и амулете, что выпали у умершего отца Рональда. Тут из задних дверей вышел старший слуга, Мария улыбчиво совершила ему поклон, Лиони скорее отошла. Мистер Хопкинс осведомил, что хозяин ещё отдыхает, поэтому он передаст письмо чуть позже. В окно своей спальни смотрела Изабель, она видела часть беседы сестры мужа с дикаркой.

Вечером, когда Лиони сняла туфли, она обратила внимание на быстрое заживление ранки и вновь подумала про Шаслэ.

Следующим днём Бенджамин и Алекс отправились вместе с Рональдом на встречу к преемнику вождя, который любезно пригласил на трапезу, показывая таким образом дружеское отношение. Об этом и было принесенное Марией письмо. А вслед кучер Кэти привёз конверт, адресованный почему-то Джиму. В своей рабочей комнате юноша прочитал о просьбе дамы приехать с ассистенткой к ней, так как она захворала, ужасно болела голова, слабость и темнело в глазах. Тем самым Кэти схитрила, дабы никто ничего не заподозрил неладного.

Джим собирался в путь, намереваясь взять настойку от головной боли в чемодане, однако там оказалось пусто, бутылочки исчезли. Он спросил расчёсывающую у зеркала волосы Изабель, не видела ли она, куда всё делось, на что супруга сделала недовольное лицо, злясь показавшемуся ей намеку. В итоге Джим собрал сумку из того, что имелось. Перед его уходом Изабель сказала:

– Не думаю, что семье Гамильтон понравится твоя езда.

Но супруг напомнил, что в первую очередь он врач и должен помогать всем без исключения, тем более Кэти обещала заплатить.

У конюшни Джим и Лиони хотели поехать на лошадях без кареты, однако белокожий охранник сообщил, что в отсутствие хозяина за главную остаётся миссис Гамильтон – матушка, и дама велела ради безопасности брать помощника и экипаж. А узнав, к кому намылился доктор, Френсис вовсе пришла в негодование и намеревалась пожаловаться старшему сыну, как только тот вернётся. В итоге пара отправилась как положено. Благо по их просьбе запрягли хотя бы лошадь Кэти.

Сын же миссис Гамильтон возвращаться пока не собирался, троица посетила обитель очень упитанного преемника, он жил в большом шатре словно султан, и хотя палатка была в основном из ткани, но внутри весьма красиво устроена. Почти вполовину жилища располагалась длинная мягкая лежанка вроде вытянутого дивана на полу, просторное место вмещало не меньше десяти-двенадцати человек. Для большего удобства лежали квадратные подушки, рядом было несколько круглых низких столиков, на которых стояли кувшины с местным вином, фрукты, жареная лань на блюде, салаты и иные изыски, которыми обычно угощали исключительно важных гостей. Местная девушка принесла поднос с трубками для курения с дурманящей, веселящей травой. На удобном сиденье находились гости и сам хозяин, предлагающий угоститься всем, чем пожелают. Следом в шатёр вошла зрелая женщина в балахоне и завела пять молоденьких смуглянок в коротких топах либо блузах и юбках. Преемник позволил гостям выбрать любую понравившуюся и провести приятно время. Делать можно всё, что душе угодно прямо здесь, а если вдруг захочется уединения, то рядом стояли иные шатры. Алексу было не привыкать, он без сомнения принялся щупать и тискать выбранную девушку. Рональд же попросил одну подождать его в соседнем жилище, а Бен, по милостивому разрешению хозяина выбрал себе две, давно мечтая осуществить желание сразу с парочкой женщин. Раздались звуки приборов, началась трапеза с яствами и вином, после – курение трубки с пусканием густого дыма по всему шатру, а затем уже настал черёд утех. Трава и впрямь дурманила, придавала некой возвышенности, бодрости и веселья.

По приезду гостей Кэти сообщила о словах Марии про сегодняшнее отсутствие Рональда в доме, так как местная заранее поняла, куда и зачем соберётся новым днем глава семьи Клиффорд. Присев на софу, Лиони ответила:

– Тем легче будет осуществить задуманное.

Джим уже был в курсе липового письма о хвори, однако крайне опасная затея сестры сильно настораживала.

– Ты намереваешься провернуть такое дело… А вдруг кто-то узнает или сама миссис Клиффорд тебя поймает, – тревожно рассуждал брат.

– Мария поможет. В доме только кислолицая, охранники находятся позади, в другом жилище, а смуглянку вовсе запирают на ночь в погреб, – толковала Лиони, получив некоторые наводки от Кэти после общения с местной.

Вступила не менее взволнованная хозяйка:

– Мария будет ждать сразу с наступлением темноты, ключи от погреба есть только у Ребекки, поэтому ей нужно будет их добыть. Планируется взять тогда, когда та будет принимать вечернюю ванну.

Руки Джима похолодели, ладони мокли от одной только мысли.

– Братец, тебе придётся вернуться домой, а я останусь тут якобы присматривать за хворающей миссис Браун. Так и передашь скверной миссис Гамильтон, – поведала сестра.

– Лиони, признаюсь честно, ты меня впрямь ошеломляешь своей рискованностью и смелостью наряду с добросердечием, – вдруг похвалила Кэти.

Девушка чуть улыбнулась.

– Если есть возможность, то мы должны помогать друг другу, – вымолвила она в ответ.

– Но сестрёнка! Как сказал тогда приближённый к правителю помощник, мы не всегда имеем возможность кому-то помочь. Сейчас, мне кажется, именно тот случай, – пытался отговорить её встревоженный Джим, протирая лоб платочком.

Лиони в очередной раз вспомнила Шаслэ и почему-то подумала, что на её месте он бы обязательно помог. Вскоре в дом постучал кучер семьи Гамильтон, сообщая о надобности возвращения, пока светло. Джим был вынужден уехать, однако перед этим убедительно просил сестру отправиться с ним и бросить затею; Кэти же не вмешивалась, если девушка передумает, то она, конечно же, поймёт. Упорная Лиони, настроенная на спасение юной бедняжки, осталась непреклонна. По наступлению сумерек девушка взяла бинокль и свисток, её поехал сопровождать кучер хозяйки. Ожидалось сделать всё быстро, нужно лишь забрать смуглянку. Кэти дала наставление, что главное – вернуться целой и невредимой самой.

Лошади привезли двойку к обители Клиффордов. Солнце уже село, отбрасывая последние неяркие лучи; среди деревьев было вовсе темно как ночью. По договоренности пара выехала сразу к левому домику, где погреб, с его тыльной стороны. В центральном, самом большом, виднелся свет, двери были закрыты. Мария пока не пришла. Лиони подошла к погребу, но оказалось, что замок открыт, внутри никого нет.

– Быть может, ещё в доме прислуживает, – предположил шепотом кучер.

Девушка сказала ждать ему здесь, сама же решила подкрасться туда к свету. Осторожно добравшись, она подняла голову и заглянула в одно из окон столовой – там вроде бы пусто. Тогда она пошагала к другой стороне, где спальня хозяев. Окна были закрыты ставнями, имеющими горизонтальные щели, вот только дом стоял на сваях и полноценно заглянуть с земли возможности не было. Пришлось подняться на веранду и подойти очень близко. Внутри было освещение, постель расправлена, на ней лежала Ребекка в кружевном ночном платье и накидке. Волосы её распущены, взгляд холодный и надменный, с ноткой гнева. Из уст раздавались слова:

– Я знаю, куда он ездит. Неужели ты думала, я настолько наивна? Вы, молодые сучки, всегда будете желанным объектом для кобелей до самой их смерти, даже старость не помеха. Вот взять сдохнувшего отца. Всё бегал за юбками, а приехав сюда, и тут нашёл себе развлечения. Получил поделом, правда, весьма жёстко, даже не предполагаю, что послужило такой его смерти, – в конце, махнув барственно рукой, она приказала: – Подай королеве вина!

И тут в поле зрения Лиони попала юная смуглянка, ползущая на четвереньках, будто собачка, и наливающая на тумбочке напиток. На её шее был ремень, за который взялась Ребекка. Подглядывающая тихо ахнула, закрыв рот ладонью. Подтягивая юную на кровать, хозяйка с ухмылкой взяла бокал. Притом на местной абсолютно не было одежды, полностью нагая с щупленьким телом и очень маленькой грудью. Вошла поникшая Мария, неся на подносе кусочек пирога. Дама вдруг сделала презрительное и одновременно ухмыляющееся лицо, и спросила женщину:

– Тебе нравилось спать с отцом Рональда?

Местная опустила глаза, тихо ответив:

– Да, моя госпожа.

– Хм, думаю, ты врёшь, – заявила Ребекка. – А вот дикарка призналась, что не хотела, когда мой муж уложил её в соседнем доме. Я раньше тоже не хотела его, но куда деваться, если за тебя всё решили.

Ребекка явно выплескивала всё своё уязвление и переполняющую её ненависть. Допив бокал вина, дама показала Марии забрать, а когда та собралась выйти, то вдруг повелела:

– Я хочу, чтобы ты осталась. Раздевайся!

Местная затревожилась, попробовала отговорить, но Ребекка настояла и воскликнула во всём повиноваться королеве. Пока Мария робко снимала балахон, её взор уловил лежащие на столе неподалёку ключи.

– Вы не хотите съесть пирог? – вымолвила скромно она, так как ей это было очень нужно, лакомство посыпано неким ядом, вызывающим плохое самочувствие.

– Заткнись! – возгласила с остервенением Ребекка. – Садись на кровать и начинайте игры друг с другом! – заставила она.

В процессе хозяйка давала наставления вроде укусить, сильно ущипнуть и даже ударить, затем спустить руку вниз и там тоже быть грубой подобно бешеному животному. Сумасбродная хозяйка очевидно испытывала наслаждение от унижения других, теша своё самолюбие и невостребованность как женщина у своего мужа. На глазах Марии проскальзывали слёзы отчаяния, как и у смуглянки, совместно с болью от резких вынужденных движений. При этом Ребекка с оскалом тянула её за ремень на шее, удушая.

Лиони мысленно металась от увиденного ужаса и желания помочь. Первым пришло в голову бросить что-нибудь в окно. Она снова спустилась вниз и, найдя камушек, так и сделала, стукнув по деревянной ставне. Однако это не сработало, Ребекка не услышала в порыве своей дикости и заставила женщин издавать звуки стона, а смуглянке также надлежало скулить и гавкать. Тогда девушка пробежала под домом и, спрятавшись за лестницей, свистнула в свисток. Это помогло остановить произвол, Ребекка отпустила ремень и встала с кровати. Пользуясь моментом, Мария показала смуглянке бежать. Обессиленная юная направилась в сторону выхода, но госпожа успела заметить и ринулась вслед, будто коршун за добычей. У лестницы она схватила за волосы и рьяно принялась трепать, вцепившись ногтями прямо в лицо. Лиони уже было решилась вылезти и помочь, но позади Ребекки оказалась Мария и, отвлекая на себя её внимание, столкнула вниз. Хозяйка не успела сообразить и с грохотом покатилась по ступеням, оставшись неподвижно лежать лицом в землю. Из-за лестницы вышла обескураженная Лиони, руки её тряслись. Мария показала скорее убегать им двоим, а сама смело стояла на месте.

Из пристройки спешили вооружённые охранники и с секунды на секунду увидели бы происходящее. Смуглянка потянула Лиони за руку в сторону леса, но девушка сообразила и повела к лошади позади погреба. Добежав, они с тревогой не обнаружили ни кучера, ни коня. Лиони искала глазами, пытаясь рассмотреть в темноте. По её мнению, он не мог просто взять и уехать. Один из охранников с факелом начал приближаться, догадываясь о нахождении беглянки. Внезапно раздался звук, словно птичий крик. Чужеземка не поняла, а вот местная вдруг уловила и тут же потянула Лиони правее вглубь. Из-за широкого дерева появился силуэт, следом к ней кто-то прижался сзади и закрыл ладонью рот.

– Это я, не волнуйся и не кричи, – произнёс Шаслэ.

Перепуганная девушка согласно кивнула. Мужчина велел им оседлать его лошадь и немедленно уезжать.

– А как же ты? – произнесла озабоченная Лиони.

Шаслэ направил на неё серьезный, властный взгляд, даже во мраке чётко показывающий о надлежащем требовании, не оставляя шансов оспаривать. Смуглянка снова потянула её за руку, и они отъехали дальше. Лиони уже не видела, что там происходило. Когда девушки вернулись к дому Браун, возле крутился огорошенный кучер, суетливо и эмоционально что-то объясняя хозяйке. Кэти отвлеклась от безудержной речи слуги, увидев впереди приближение чёрной, как ночь, лошади и нагой наездницы с ремнём на шее. Ахнув, дама приложила ладонь к сердцу и пошатнулась от ужаса. Когда кучер увидел Лиони, то принялся объяснять, как услышал сначала шорохи и отъехал вместе с конём девушки дальше, затем донёсся свист и голоса охранников. Он не знал, что делать, куда идти, и поэтому отдалился вглубь леса, где едва не заблудился. Кэти велела закрыть рот трусливому мужчине, бросившему молодых женщин в беде, и отвести неизвестного, блестящего на лунном свете длинногривого красавца в конюшню. Шокированная хозяйка сняла с себя чёрную накидку, прикрыв ею смуглянку, следом расстегнула пояс, освободив тоненькую шею с оставшимися там красными и синими пятнами.

Служанка Глэдис промыла все имеющиеся у местной ссадины и царапины, особенно на лице, надела на неё сорочку, накормила и уложила спать на выделенную кровать среди иных слуг. Долго не могла успокоиться и Лиони, руки тряслись, дыхание было прерывистое. Глэдис принесла успокаивающий чай из тех трав, что оставил Джим. Кэти понятливо молчала первый час, выкурив пачку сигарет и дав время прийти в себя. В итоге девушка поведала всё, что увидела сама, даже про внезапное появление помощника правителя, которому, собственно, поразилась больше всего. Ведь откуда ему было взяться именно в то время, именно там?

– Это его статный конь? – уточнила Кэти.

Лиони кивнула, задумчиво утонув в своих мыслях о нём и его поступке, а точнее, всех спасительных поступках. Ночка выдалась тяжёлая, сон долго не приходил.

По возвращении Бена около полуночи Джуди уже находилась в постели. Мужчина вёл себя громко, топал, стучал предметами, затем вовсе потревожил жену, веля налить ему воды для умывания. Когда впоследствии он упал спать, девушка ощутила посторонний запах вроде цветочного парфюма или же масла, каким пользовались обычно женщины, пахла его рубашка и каким-то куревом.