Стас надеялся, что его друг, пойдя за найденными старинными вещами, даст ему возможность выслушать Лену.

Только и тот был начеку.

– Ленка! – окликнул он. – Иди домой и принеси из сарая… ну, то, что я для Стаса сберег!

– Откуда я знаю, куда ты все это положил? Сам, что ли, не можешь сходить? – качая коляску, огрызнулась та.

– Я и так на службу опаздываю. А ты забыла, видать, что отец Михаил велел тебе во всем меня слушаться?

– Ну, так уже и во всем! – возразила Лена и топнула ногой. – Если что-то не по заповедям будешь заставлять меня делать, хоть убей, а не сделаю!

– В том, что я попросил, нет ничего противоречащего им! – резонно заметил Ваня и с угрозой спросил: – Так как, сказать отцу Михаилу, что ты у него не послушница, а ослушница? Смотри, без причастия ведь на праздник оставит!

– Не надо… – сразу сникла Лена и с надеждой подняла на Стаса глаза: – Стасик, а ты тоже с нами пойдешь?

– Нет! – жестко ответил за друга Ваня. – Он останется здесь. Ему нужно отдохнуть с дороги!

Стас виновато развел руками, мол, ну что я могу поделать с твоим братом?

Лена вздохнула и согласилась:

– Ладно! Только я вам коляску оставлю! Сам же ведь мне сказал – быстро!

И, протянув Стасу второе яблоко, убежала.

– Поделимся? – с готовностью предложил Стас.

– Ешь сам! – отмахнулся Ваня, хотя, судя по глазам и вздоху, не прочь был полакомиться яблоком. – Если что, там в сумке еще есть! Ты лучше мне доверенность свою доставай!

Стас надкусил яблоко и стал лихорадочно думать, как ему быть. С одной стороны, нельзя было больше отказывать другу, а с другой – он хотел дождаться Ленки и понять, чего она хочет и о чем пытается его предупредить своими отчаянными знаками.

К счастью, в дальнем конце улицы неожиданно показалась мужская фигура.

– Григорий Иванович! – ахнул Ваня. – Только его тут сейчас не хватало… Идем скорее к тебе домой!

Ваня толкнул коляску, отчего ребенок снова заплакал, и заторопился в дом. Стас едва поспевал за ним следом.

В доме, как это бывает, когда в нем долго не живут люди, пахло плесенью, пылью и еще чем-то прелым.

Стас прошел в свою комнату, поставил сумку на стол и первым делом принялся открывать окно.

– Что ты делаешь! – бросился к нему Ваня. – Заметят же!

– Ну и что? – оглянулся Стас. – Угорать нам теперь в такой духоте? А если кто и заметит, что здесь кто-то живет, то скорей из-за детского крика!

Он подошел к коляске и принялся осторожно качать ее, пытаясь убаюкать ребенка. Но тот не успокаивался.

– Ленка нарочно оставила его, чтобы он не дал поговорить нам! – кипятился Ваня, подстраиваясь рядом.

– Да, голосистый! – подтвердил Стас и, приоткрыв полог, удивленно всмотрелся: – Ой, а лицо-то какое знакомое…

– Еще бы не быть знакомым! Ведь это же – Нинкин!

– Н-нинкин? – голос Стаса дрогнул.

– Ну да, она попросила Ленку причастить его сегодня на службе!

Ваня с сочувствием покосился на друга: не забыл, оказывается еще тот свою первую любовь…

Стас старательно прикрыл полог и, не узнавая своего голоса, спросил:

– А… отец кто?

– Отец – законный! – чем мог, успокоил друга Ваня. – Я сам при их венчании отцу Михаилу помогал. Помнишь сержанта, которого Нинка за то, что тот служил в Чечне, сражантом звала? Он! Теперь он у нас участковый. Страшина!

– Старшина-страшина, здорово! – через силу усмехнулся Стас. – Опять Ленка придумала?

– Нет, теперь уже я… то есть мы!

– Кто это мы?

– Какая тебе разница! – закусил губу Ваня, поняв, что сболтнул лишнее.

– Как какая?.. – Стас нахмурился и пристально посмотрел на друга. – Слушай, Вань, хватит темнить! Всяких страшилок по телевизору насмотрелся? К чему такая таинственность вокруг обычной купли-продажи деревенского дома? Ты же ведь обещал рассказать!

Ваня подумал и сказал:

– Значит, так. Объяснять долго. А времени мало, сам слышал, мне, как назло, уже на службу пора. Да еще и этот крикун орет! Поэтому я коротко. К тому же сейчас сюда должен подъехать человек за твоей, между прочим, доверенностью!

– С желтой папкой и при охране?

– Заметил, значит… – неодобрительно покачал головой Ваня. – Ну да ладно. Коротко говоря, цены на недвижимость, и особенно на землю, у нас резко подскочили.

– Что, сибирскую нефть в здешних краях нашли или якутские алмазы? – с усмешкой полюбопытствовал Стас.

– Зря улыбаешься! – упрекнул его Ваня и, морщась от крика ребенка, прислушался к звукам за окном: – В общем, так! Еще короче: красная цена этому дому 50 тысяч рублей. А я сделаю так, что вам за него дадут 150. «Кто, как, почему» – тебя не касается!

– Но почему?

– Ну вот, сразу же – почему! Ну так уж и быть, открою, как другу. – Ваня приблизил лицо к самому уху Стаса и прошептал: тут замешана мафия! Но не беспокойся, и главное, родителям ничего не говори – я все беру на себя! Ты мне доверенность, я тебе сразу же – деньги. И – сегодня же встречным поездом обратно, домой! Ну, как тебе такое предложение?

«150 тысяч, когда мы, и правда, в лучшем случае ожидали получить 50, – обрадованно подумал Стас и тут же спохватился: – Но почему сразу домой и… что же хотела сказать мне Ленка? Когда же она вернется?.. Туда три минуты, обратно столько же, минут пять на поиски… Итого, в лучшем случае 10, а прошло самое большее 5…»

Надо было тянуть время. Тем более был серьезный повод для этого.

– Как это уехать прямо сегодня? – возмутился он. – Я хотел еще в храм сходить, на могилку к отцу Тихону… И потом я родителям обещал хоть немного отдохнуть. Нет, мы так не договаривались! Я так не согласен! – заявил он, искоса наблюдая за другом, в котором явно происходила какая-то внутренняя борьба. Ваня морщился уже явно не от криков ребенка и даже перестал прислушиваться к тому, что за окном. И, наконец, решился.

– Ну ладно… я даже на это согласен! – глухо сказал он и встряхнул головой: – Но предупреждаю: если тебе потом вдруг что-то не понравится, я не виноват! Сам остаться решил!

– Да что мне может не понравиться? – удивился Стас. – Предложение самое выгодное. От здешней мафии ты, надеюсь, меня защитишь…

– Так что – по рукам?

Стас мгновение поколебался и – будь, что будет! – потянул ладонь. Ваня уже торжествовал, предвкушая победу. Но в тот самый момент, когда их руки должны были встретиться, в комнату с тяжелым грязным ведром ворвалась… Ленка.

Очевидно, ей удалось не пробежать, а пролететь туда и обратно.

– Я не опоздала? – с порога закричала она и весело, хотя в ее глазах появился ужас от увиденного, спросила: – А о чем это вы тут спорите?

Ваня с ненавистью покосился на сестру и нехотя опустил руку.

– Так о чем спор-то? – не отступала от своего Лена.

– О том, какого сорта твои яблоки! – успокаивая, незаметно подмигнул ей Стас. – Ваня говорит, что это соседские, а я утверждаю – антоновка!

– Все верно, оба вы правы! Это яблоки из сада нашего соседа, Антона Степановича! – Лена положила на стол тяжелую коробку, к которой, забывая обо всем на свете, кинулся Стас, и вернулась к коляске. И вот же ведь юные женские руки: ребенок сразу успокоился и затих.

– Как! Ты создаешь новую науку? – во все глаза уставилась на Стаса Лена.

Стас вынимал из ведра один за другим грязные черепки, покрытые зеленью и ржавчиной железки, и с видом знатока пытался объяснить, что это такое.

– Обломок глиняный, скорее всего ручка от кувшина… медная подвеска, возможно, от конской сбруи… ого, похоже на наконечник стрелы… – подражая тону Владимира Всеволодовича, деловито перечислял он.

Лена, на цыпочках отойдя от коляски, заглядывала через плечо Стаса и все время пыталась что-то шепнуть ему на ухо.

Ваня кусал губы в нервном ожидании, когда все это кончится, то и дело оттесняя плечом сестру.

Они, кажется, оба старались помешать друг другу остаться и поговорить с ним наедине.

– Стас, давай побыстрее! – не выдержал, наконец, Ваня. – Дались тебе эти железячки…

– Да ты что? – заступился за предметы старины Стас. – Это ведь наша история!

– История… история… – желчно передразнил Ваня. – Да кому она теперь нужна, эта твоя история?

– Как это? – рука Стаса застыла на полпути за новым предметом. – Ты что, не знаешь? Кто выстрелит в прошлое из пистолета, в того будущее выстрелит из пушки!

– Это ты сам написал? – со скрытым восторгом, осторожно уточнила Лена.

– Нет, Расул Гамзатов, – коротко ответил Стас и продолжил: – Кусочек старинного ключа… бусинка… какая-то металлическая накладка от чего-то… вроде бы, гвоздь…

– Какой же это гвоздь? – засомневался Ваня. – Вместо шляпки – лопаточка! Разве такой забьешь?

– Ну, гвоздь не гвоздь, а все вещи явно древнего происхождения! – уверенно заявил Стас. – Единственное, чего не могу точно сказать, какого они века. Владимир Всеволодович – тот бы сразу определил, а я пока не могу! – честно признался он.

– А кто это, Владимир Всеволодович? – заходя с другой стороны, поинтересовалась Лена. Ваня тут же подался за ней.

Поглощенный изучением содержимого ведра, Стас даже не заметил этого.

– Ученый историк, академик… между прочим, друг отца Тихона, когда тот еще не был отцом Тихоном! – машинально ответил он. – Я с ним в археологической партии работал, а теперь помогаю систематизировать наши находки и сопоставлять с теми, что были найдены раньше. Рисунок к рисунку, строка к строке, страничка к страничке – полнее выводы будут!

– Сколько хоть платит за каждую страницу? – поинтересовался Ваня и, в который раз, оглянулся на окно. Воспользовавшись этим, Лена успела шепнуть:

– Только не продавай дом!

Стас быстро кивнул ей, мол, понял и громко ответил:

– А нисколько! Я ему просто так помогаю! Бесплатно…

– Бесплатно… – презрительно скривил губы Ваня.

– Учись, учись, Ванечка! – посоветовала Лена. – Это как раз тот случай, когда слово «бесплатно» пишется с буквой «з», а не «с».

– Почему, у меня тут тоже есть свой интерес! – справедливости ради, признался Стас.

– Вот видишь! – обрадовался Ваня. – И запомни, Ленка: в мире теперь ничего не делается безплатно!

– Ну, если не считать за плату то, что я, благодаря этому, создаю новую науку… – стараясь сделать это как можно скромнее, уточнил Стас.

– Как! Ты создаешь новую науку? – во все глаза уставилась на него Лена. – А как она называется?

– Не знаю. Названия пока еще не придумал…

– А ты хотя бы приблизительно! – усмехнулся Ваня, не поверивший ни единому слову друга. – Что это: новая химия или старая физика?

– Ну, хорошо, попробую объяснить, – не принимая иронии, согласился Стас. – Про геополитику слышали?

– Еще бы! – кивнул Ваня. – Это когда ученые подсказывают президентам и бизнесменам, как лучше поступать, – шепнул он сестре и уже с интересом взглянул на Стаса. – Очень даже выгодное дело!

– Так вот, а я хочу создать, так сказать, историческую геополитику, – пропуская слова друга мимо ушей, продолжил Стас. – Чтобы на примере уроков истории люди могли прогнозировать свое настоящее и будущее. И не бились головой об одни и те же углы, с периодичностью в один век, а то и чаще! Начну, разумеется, с истории России. Как говорится, «своя рубашка ближе к телу»! Ну а потом, конечно, придется расширяться, потому что в этой исторической геополитике все взаимосвязано.

– Историческая геополитика! – с восхищением прошептала Лена и погладила то, что Стас назвал кусочком старинного ключа. – А говоришь, названия нет…

– Точно! – ахнул Стас. – Как же я сам-то не догадался? Вот Ленка! Как всегда самую суть вещей ловит!

Он достал из ведра толстый кружок красноватого цвета, размером с пятирублевую монету, и принялся вертеть его то так, то этак.

– А это еще что?..

– Так – ерунда! – пренебрежительно махнул рукой Ваня. – Я эту штуку в огороде бабы Поли нашел. Думал, монета, видишь, и лицо есть, и буквы какие-то… но в районном антикварном сказали, что это подделка, потому что из свинца! Хотя, – недоуменно пожал он плечами, – какая же это подделка, когда я вот этими руками ее из земли, точнее, из-под камня достал?

– И я могу ее взять себе?

– Конечно! – сам зажал в кулак друга находку Ваня. – На что мне она? И потом, я же ведь обещал тебе подарок! Хотя думал, ты выберешь что-то получше…

– Вот спасибо! – обрадовался Стас и умоляюще взглянул на друга: – Вань, а может, я останусь на два-три дня, и мы еще раз пройдемся с миноискателем? Наверняка, еще что-то найдем!

– Да ты что! – нахмурился Ваня. – Никак нельзя. Я и так уже все огороды вскопал-перекопал! Люди смеяться будут, да и не поймут теперь ничего… К тому же, страшина давно уже на меня косится… Нет, никак невозможно!

За окном раздался короткий гудок неслышно подъехавшей машины.

Ваня охнул и набросился на сестру:

– Ленка, а ты что еще здесь? Служба вот-вот начнется! А ну-ка, давай скорей в храм!

– А ты?

– А меня подвезут!

Лена посмотрела в окно и вызывающе подперла бока кулачками:

– А для причащения младенцев отец Михаил разрешает в самом конце службы приходить!

– А на клиросе кто подпевать будет?

Машина еще раз напомнила о себе, уже более нетерпеливым гудком.

Лена твердо взглянула на вконец растерявшегося брата и – как отрезала:

– Вот вместе и пойдем! Там канава, поможешь мне через нее коляску перенести!

Машина прогудела в третий раз, длинно и требовательно. Ваня заметался по комнате и, махнув рукой, выбежал из дома.

– Ну, – обратился к Лене Стас, как только они, наконец, остались вдвоем, – что там случилось с Ванькой, из-за чего мне надо было бросать все и мчаться, сломя голову, в Покровку? И с какой стати я не должен продавать дом? Ты хоть знаешь, сколько мне он за него предложил?

– Сколько? А впрочем, можешь не говорить, я и так догадываюсь: двести тысяч! Что, верно?

– Почти… – слегка обескураженно пробормотал Стас. – Сто пятьдесят!

– Ну, тогда я просто была лучшего мнения о своем брате!.. – с горечью усмехнулась Лена. – А вообще, Стасик, с Ваней, правда, беда. Сначала все как-то незаметно и, вроде, даже как правильно было. Ну, ходит, учит всех, как правильно жить. Но ведь при храме человек трудится, знает больше, чем мы, о душах наших заботится. Но потом смотрим – то, что он говорит, как-то все время расходится с делом. То колбасу за углом в Великий пост ест, хотя пять минут назад других за глоток молока чуть ли не иудами называл. То запрещает входить к нему во время молитвы, а сам в это время спит… А потом еще наш привредник…

– Кто? – не понимая, уточнил Стас.

– Привредник! – повторила Лена и, косясь на окно, быстро-быстро принялась объяснять: – Наш прежний сторож – привратник, точнее придверник, так как у нашего храма не ворота, а двери, а еще точнее, самый настоящий привредник – пустил слух, что во время чтения за Ваней появляется белый свет, вроде нимба…

– Ну и что тут такого? – заступился за друга Стас. – Он же его похвалил!

– Иная похвала – хуже проклятия! Привредник знал, что делает: читал в духовных книгах, как губит человека гордыня. Он хотел, чтобы Ванька, вконец возгордившись, совсем испортился, да только сам за какие-то темные делишки с треском был выгнан с работы. Но свое дело успел сделать. Ванька, когда до него этот слух дошел, так вознесся, что, чуть ли не святым себя возомнил! С тех пор, читая на часах перед Литургией «не даст в век молвы праведнику», он стал это так слово выделять и на людей свысока поглядывать, чтобы все поняли, что это о нем! Не понимаю, как только отец Михаил его терпит, наверное, просто заменить некем. Есть новый сторож, настоящий привратник (у нас к его приходу забор с воротами сделали) – Виктор. Но он контуженный. В Чечне или еще даже в Афгане на мине, говорят, подорвался. Его наш участковый где-то под забором подобрал и при храме пристроил…

– Да что мне твой сторож? – прерывая Лену, заторопил Стас. – Ты про Ваню, про Ваню скорее давай, пока он не вернулся! Я ровным счетом ничего не понимаю! Ведь он же при храме, в самом алтаре работает!

– В том-то и все дело! – не понимая, как тот не может понимать столь очевидных вещей, посмотрела на него Лена. – Чем ближе человек к Богу, тем сильней цепляется за его душу враг. Мы ведь все живые люди, вот за самое живое, то есть за самое близкое тебе, и цепляет. Чтобы потом, как рыбу на крючке, утащить за собой в ад… Сначала у Ваньки это только временами проявлялось. Дальше – больше! И, в конце концов, за такую гордыню Господь, наверное, и попустил ему это страшное искушение.

– Какое еще искушение?

– Жадность, Стасик, непомерную жадность!

– Ее я, положим, и сам заметил! Ну и что? Это, как ты говоришь, искушение, теперь, считай, у каждого третьего! – снова заступился за друга Стас.

– Нет, Стасик! – медленно покачала головой Лена. – У Ваньки оно гораздо страшнее! Это у него – как… – она на мгновение задумалась, подбирая точное слово, – недоброкачественная болезнь! Вот! Все его разговоры, все мысли, все интересы стали исключительно о деньгах. Сначала он вытребовал у отца Михаила, чтобы тот платил ему за работу алтарником. Потом стал по всей округе собирать ягоды и грибы на продажу, даже из нашего огорода все овощи-фрукты на рынок, пока мы спали, унес, и хоть бы копейкой поделился… А после того, как миноискателем клад нашел – и вовсе «крышу снесло». Прости, из ума вышел!

– Клад? – недоуменно заморгал Стас. – Какой еще клад?!

– Обычный, из монет, который он нашел у нас в огороде! В разбитом, то есть раздавленном кувшине – 257 монет!

– 257 монет?! – Стас уже ничего не мог понять. – Путаешь ты что-то, наверное! Или темнишь тоже… Не может быть, чтобы Ванька нашел клад и ничего из него мне не оставил!

– Ну почему? – возразила Лена. – Первым делом он, и правда, хотел подарить тебе самое лучшее: сначала золотую монету с портретом Петра Первого, я его сразу по усам узнала…

– Золотую – Петра Первого?!

– … потом – серебряную с Екатериной Второй, – кивнув, продолжила Лена, – затем – медную, большие такие десять копеек с соболями… Но не зря говорят, что благими желаниями дорога вымощена в ад… Как только антиквар в райцентре пообещал ему большие деньги, очень большие деньги, Стасик, – он сразу туда все и отвез!

– Не может быть… – повторил вконец уничтоженный Стас.

– Не веришь? А это тогда что? – Лена показала висящий на шее, рядом с дешевым крестиком, золотой образок. – Я его сама нашла, когда Ваня мне миноискатель на минуточку дал. Он хотел отобрать, но только благодаря тому, что это образок и отец Михаил его освятил, и мне благословил на ношение, оставил в покое! Вот видишь, на нем дырочка, только почему-то чуть сбоку, с одной стороны Иисус Христос, а на другой два святых с крестом. Теперь ты мне веришь?

– Да… – со вздохом кивнул Стас и чуть слышно, со смертельно раненным такой новостью интересом спросил: – А что хоть там еще было?.. В этом-то кладе…

– Ой, Стасик, спроси лучше, чего не было! Не клад был, а целый склад: и золотые монеты, и серебряные, и еще какие-то, что дороже золота, а уж медных со всадником на коне – просто не счесть! Потом он действительно у соседей все огороды перекопал, пугая всех, что могут оставаться мины со времен войны. А теперь, когда эта туча над Покровкой нависла, и вовсе…

За окном раздался звук отъезжающей машины, и Лена ахнула:

– Вот сорока! Самого главного опять не успела сказать! Стасик, нашей Покровке грозит страшная беда… наша Покровка… – заторопилась она.

И не успела договорить. В дверях уже появился Ваня.

– О чем это вы тут шепчетесь? – с подозрением оглядел он Стаса с сестрой, и уточнил: – Что наша Покровка?

– Да вот, – тут же нашлась Лена, – я спрашиваю, как Стасику наша Покровка? Он ведь давно уж ее не видел!

– Потом спросишь! – оборвал ее Ваня. – Времени больше нет. Пошли! – приказал он сестре и повернулся к Стасу: – А ты обещай сидеть здесь и никуда не выходить до моего возвращения. Даешь слово?

– Даю!.. – глухо пообещал Стас, стараясь не смотреть в сторону друга.

– Гляди, я тебе верю! – со значением предупредил Ваня.

– А что же он будет есть? – испугалась за Стаса Лена.

– Да разве мне теперь до еды, когда надо изучить хотя бы все это? – грустно усмехнулся Стас и показал на разложенные на столе старинные вещи. – Вернетесь – пообедаем. А пока мне, пожалуй, и ваших бы яблок хватило…

– Молодец! Это ты хорошо придумал!

Ваня вытряхнул из сумки на кровать все яблоки и, заговорщицки подмигнув Стасу, крикнул:

– Остаешься пока за хозяина! Часа через два буду!

Дверь хлопнула. Стас, удрученно качая головой, взял в руки красноватый кружок. Покрутил его в пальцах… Поднес ближе к глазам…