Теодор визжал так громко, что я решил посмотреть в чем дело? Он просто выплясывал возле калитки, и лихо вилял хвостиком. Я подошел. За калиткой стояла она, наша завидовская королева Марго. Собственной персоной. Легендарная по тверским масштабам женщина. О, что только о ней не говорили! Черная вдова, самка богомола, царица Тамара, леди Макбет нашего уезда и т.п.! Красавица бальзаковского возраста, высокая, стройная, элегантная и строгая, всегда ухоженная, выглядевшая не старше 25 лет! А, возле нее сейчас… ну, копия моего Теодора, вернее, его сестрички Вики, чихуа-хуашка. Собачка, как и мой Теодор, извивалась, и носилась стрелой при этом, вдоль забора от калитки и назад к калитке. Как же они хотели встретиться, собачки наши!..
«Возьмите мою собачку, Евгений Васильевич! Я содержать ее и Вашего Теодора буду!» (Я не удивился, что Света – так звали мою пришельцу – знала не только мое имя, но и имя моего песика: Света преподавала в музыкальной школе, что через дорогу от моего дома, а, я так громко зову обычно собачку домой, что все, проходившие мимо моего дома, наверняка знают, что его зовут Теодор). Я, по правде, растерялся. Ожидал все, что угодно от красавицы, но только не просьбу, взять у нее собачку! Поэтому стоял и тупо молча смотрел на Свету. Видел ее огромные с поволокой глаза и носившуюся вдоль забора копию Теодора, вернее, его сестрички Вики…
«Возьмите, умоляю! Мне неудобно Вам деньги предлагать… за помощь. Но – все, что угодно, только возьмите! Я с Женни (ба, собачку зовут почти, как меня!) что-нибудь сделаю. У меня не хорошие мысли!» Тут я механически ответил: «В чем… Женни провинилась? Гадит? Туфли изгрызла?..» – «О, нет, что Вы! Женни хорошо воспитана… Это у меня что-то не то!..» В голове моей замелькали сюжеты: 1. Пришла со мной познакомиться. Выгляжу одиноким мужчиной. Она – одинокая женщина. Почему нет? 2. Пришла ко мне за консультацией, как к психиатру. Какие-то у нее душевные проблемы. 3. Просто хочет, чтобы наши собачки общались. Видит в моем Теодоре друга своей Женни? 4 «Заходите!» – буркнул я, и открыл калитку…
Завидово – удивительный поселок. Легенды о нем ходят. Нет ни одного русского царя и советского политического деятеля, кроме Сталина, чье имя не было бы связано с нашим Завидово. Основал его Иван Третий: здесь, на поляне, отдыхал со своим войском за сутки до взятия Твери. Кстати, в день моего рождения, 10 сентября 1485 года – ровно 545 лет до моего рождения (симметрия, однако!) Ленин здесь охотился перед Великой Октябрьской революцией, и опять, в сентябре! Ну, а потом все остальные вожди нашего Отечества, кроме, повторяю, Сталина… Так, что коренные жители Завидово люди особые во многих отношениях. Света – из коренных. Здесь она родилась, как и ее прабабушка, тоже Света… Сразу хочется сказать, что самое уважаемое здесь обращение к мужчинам – «Макарыч!» Так, Михаил Круг и Федор Конюхов, конечно «Макарычи»… И это не имеет никакого отношения ни к «магарычу», ни к Шукшину! Мне пока не удалось выяснить, откуда настоящие завидовские мужики кличут себя и друг друга «Макарычами»! Я, между прочим, для знакомых тоже «Макарыч!», хотя они знают, что я – «Васильевич», моего отца, «Макарыча», чтят и помнят…
Муж Светы умер от рака крови молодым. Был знатным егерем и охотником. Десятилетнего сына задавил пьяный водитель на КАМАЗе. Первый любовник, отчаянный рыбак, утонул во время подледной рыбалки вскоре, после того, как «связался» со Светой, в Московском море. Рыбачил в апреле и лед разошелся под ним. Второй и последний любовник… не буду называть его, слишком видная личность российского, если не мирового значения, был убит наркоманом на моей улице… И, вот я открываю ей калитку и пропускаю вперед себя. Женни с Теодором весело и задорно визжат и покусывают друг дружку, мешаясь у нас под ногами!..
Света у меня. Легко заходит, легко проходит и садится сразу, как только я ей указал на стул. Я ее принимаю в столовой. Женни и Теодор остались на улице – пусть порезвятся! Я искренне любуюсь Светой и сердце щемит – не спугнуть бы! Что ей все-таки, надо?
«У меня странные мысли! То вдруг я думаю, как… извините, брошу Женни… в микроволновку. Да, в микроволновку. Вот в такую же, как у Вас – она показывает указательным пальцем – кисти у Светы узкие, пальцы длинные, ногти красивые, покрыты бесцветным лаком – на мою микроволновку. – Закрою микроволновку с Женни и включу на максимум. Вижу, как бедняжка смотрит на меня через стекло в глазках слезки на мордочке растерянность… и начинает дергаться, открывая беспомощно ротик!..» – «Сумасшедшая – мелькнула у меня мысль. Первая моя реакция была отнюдь не профессиональная! Я забыл, что я – психиатр! А Света продолжила: «Или… я увожу Женни в лес, привязываю ее, бедненькую, крепко к дереву, лапки связываю ей, и, не оглядываясь, ухожу!» У меня начинается просветление: еще немного и будет слушать Свету и смотреть на нее не одинокий мужчина, а психиатр с большим опытом общения с сумасшедшими дамочкам и в бальзаковском возрасте тоже! «В сильный дождь, ночью, мне хочется выбросить Женни из окна на улицу. И я вижу, как она там, промокшая скребется несчастненькая в дверь!.. А, сегодня, когда мы шли к Вам, мне хотелось взять Женни на руки, потом за задние лапки и с силой ударить об асфальт головой, чтобы мозги наружу…!» Вот дальше я уже Свету не слушал! Перед моим внутренним взором встал… Валера Еремин, мой однокурсник по Хабаровскому Государственному Медицинскому Институту… Круглый троечник. Ни разу, не получивший «неуд» за все шесть лет обучения. Но и не разу – «отлично»! Валера очень отличался от всех нас, его однокурсников. Во-первых, он ни с кем не дружил, не то, что с девочками, но и с ребятами. Во-вторых, он единственный на курсе, кто ходил на лекции. На все лекции! В-третьих, … У Валеры была своя «метода» усвоения того, что мы изучали: он, мало того, что записывал все лекции в толстую тетрадь – тогда еще не было диктофонов – он… переписывал в тетради все учебники, по которым мы учились, от корочки до корочки! И правильно делал! На его амимичном, симметричном лице с огромными телячьими глазами, отражающими любой взгляд, направленный на них, как зеркало, не было и тени чего-то внутреннего, по ту стороннего! Невозможно было даже помыслить, что в голове Валеры может быть какое-то пространство… для знаний!.. Света еще что-то мне рассказывала о своих «ужастиках» с Женни, но мне было не интересно! Мой мозговой компьютер выдал: «Суть – хульные мысли»! У несчастной женщины… давно не было секса. Вот ее женская натура и взбунтовалась! Почему Женни, собачка? Простое замещение! Это и до Фрейда знали великие греки: Софокл, Еврипид и Эсхил, придумавшие Театр, Трагедию, Бога-из-машины, Хор и Катарсис!.. А, причем тут Валера Еремин, предтеча троечников, ставших властелинами нашего Мира? Сейчас скажу. После выпускных государственных экзаменов, я, поздравляя Валеру, неожиданно для себя спросил, как ему удалось, не заглядывая в тетради, где все знания, собранные за шесть лет обучения, успешно проскочить к диплому? То, что Валера мне ответил, заставило меня тогда задуматься. «Когда я отвечаю, а он (преподаватель) меня слушает, я представляю, как плюю ему в лицо! Только это у меня в голове. И только этого я боюсь, что действительно плюну! Все остальное… само по себе!» – «Но… сейчас тебя слушали сразу несколько преподавателей» – Возразил я, опешивший. «Я плюю в лицо главного… Остальные начинают вытирать его. Мне становится весело! И страшно, и весело!» Я вспомнил, глядя тогда на Валеру, как мой ангел-хранитель, Серафима Федоровна, заведующая кафедрой судебной медицины, как-то рассказала мне, что хотела поставить Валере «двойку», ибо он «слыхам не слыхивал, что такое Сильвиев водопровод, не говоря уж о кровоизлиянии в него при закрытой черепно-мозговой травме, – но не смогла это сделать, и с облегчением поставила ему «три» и выпроводила из своего кабинета! – Валера смотрел на меня так, что мне стало не по себе… Как-будто он видел что-то непристойное на моем лице… Странный, не хороший у Валеры Еремина, взгляд!»…
Хульные мысли в психиатрии – это грань между… безумием и убожеством. В общем, это несчастнейшее самосознание. Света, моя новая знакомая, и Валера Еремин, мой давний однокурсник… мое воображение их объединило. Почему?..
P.S. Да, еще вспомнил, что не получил диплом на моем курсе только один человек – акромегал Алексей Сивуч, заваливший марксистско-ленинскую философию. А, что, правильно, врач не может не быть философом… Оба, Валера Еремин и Алексей Сивуч, вскоре стали министрами здравоохранения Автономных тогда Республик.
«Recordando viejos tiempos»1
Кевин Костнер
После —35 за трое суток температура поднялась до +2 +4. Снег на крыше растаял, и в моей «пристройке» потекло. Опять птицы пробили шифер! Я позвонил Виктору. И мы весь день латали трещины и дырки в шифере, разведенном в ацетоне пенопластом. Так предложил Виктор. Собственно, латал он, без страховки бегая по обледенелой крыше и очищая ее от мокрого снега. Я стоял внизу и смотрел. Было на что посмотреть – крутая крыша, мокрый снег со льдом, второй этаж, и… Кевин Костнер, как всегда ловко справляется с препятствиями. Виктор – копия знаменитого актера. И не только внешне, мимикой, жестами, повадками, но и внутренне (сужу по героям актера, прежде всего по «Телохранителю»).
Виктор – мой «крестник». В 5 лет он попал в детскую психиатрическую больницу, после попытки изнасиловать воспитательницу в детском саде. Я забрал его из больницы и лечил дома, под наблюдением его мамы – подруги моей мамы. Лечил по симптомам, не вдаваясь в дебри психиатрического диагноза. Вылечил. Виктор в срок пошел в школу и успешно ее окончил. У него среднее образование и все.
Первое «обострение» – после службы в СА. Собственно, было ли «обострение»? Последний год службы в СА Виктор провел в Оше, в «горячей точке», сражался с бандитами и мародерами Киргизии, командуя бронетранспортером. Отлично справился с поставленной задачей, имеет награды. Но, вернувшись домой, перестал спать. Точнее, ночью бодрствовал, а все белое время суток проводил в постели. Ничего его тогда не интересовало, даже по дому ничего не делал. Вылечил я это «обострение» не лекарством, а ледяной водой! Виктор купался в Московском море пока лед не встал. Потом в полыньях. Так мы справились с распорядком ночи и дня. Виктор пошел в завидовскую секцию бокса и быстро не только вернул себе спортивную форму, но и «накачался» – стал как «Сталлоне в Первой крови». Но… вскоре случилось вот, что.
Виктор влюбился в местную красавицу, познакомившись с ней на танцах. Девушка из «хорошей семьи». По-завидовски – состоятельных родителей. Родители у Виктора тоже не бедные. Свадьба была на весь поселок – пол поселка родственники невесты, пол поселка родственники Виктора. Подарки на свадьбу были, что надо! Трехкомнатная квартира с отменной мебелью в новом доме, «Жигули» (тогда иномарок в Завидово еще не было), электроника японская, и всякие шмотки. Гудели трое суток напролет. Гоняла на моторках и скутерах по Московскому морю. На лошадях по заповеднику и т. д. На четвертые сутки молодая жена уехала в свадебное путешествие на новых «Жигулях»… с другом Виктора!
Развод, дележ имущества через суд, чуть ли не боевые столкновения, как между Монтекки и Капулетти. Виктор переживал очень, ибо бросившую его в первую брачную ночь красавицу искренне любил. Но со всем этим справился – оставил себе только японский телевизор, все остальное отдал жене. Простил и ее, и своего друга…
Четверть века я с Виктором никак не общался. Но он не оставлял моих родителей, помогал им по хозяйству, осенью привозил в наш погреб мешки с картошкой, морковью и свеклой. Я знал, что Виктор женился на москвичке, которая отдыхала с племянницей в Завидово. И все это время разрывался на две семьи – свою, завидовскую (где он жил холостяком) и московскую, где он имел и жену, а вскоре у него родился сын. К нашей новой встрече сыну было 15 лет, как и моему племяннику. Оба физически красавцы, а на самом деле – олухи царя небесного и охламоны! В 90-тые, когда разрешили по краям заповедника строить дома, Виктор, срубив лично строительного леса, построил пятистенку со всеми дворовыми пристройками. Потом ее хорошо продал под дачу москвичу и построил новую, там же, недалеко от завидовского кладбища. Обставил импортной электроникой, сделал «умный дом» и кайфовал там с друзьями. Работает он в бригаде строителей – обустраивает тверские брошенные деревни под коттеджи москвичам и питерцам. Вкалывает, но хорошо зарабатывает – имеет несколько импортных машин, мотоцикл Харлей и квадроцикл Хонда, скутера и водный, и снежный несколько катеров – все собрал собственными руками из «металлолома»! Виктор – механик. У него нюх на моторы. Он их сам собирает и выдумывает. Так, сделал сенокосилку и снегоочиститель – дроны! Еще Виктор – адский водила…
Добавлю два замечания к штрихам его портрета. У Виктора хозяйство – кролики, куры, гуси, утки и свиньи. За всеми сам ухаживает. В один год, это во время 90-х, у него наседка вывела десять петухов и только одну курицу. Витя их вырастил, а по осени начал рубить им головы, снимая казнь на камеру. Отрубит голову и отпускает безголового петуха! Кровь во все стороны, голова моргает и клюв открывает… Забавно! А один петух вдруг без головы бросился на Виктора! Виктор с испуга уронил топор и побежал от петуха безголового! Несколько минут петух гонялся за ним, пока не упал обессиленный от большой кровопотери. Отличное видео получилось!
Виктор спец по рубке огромных деревьев. Я сам в этом дважды смог убедиться. Росла у нас яблоня прямо у забора. Старая, мощная, метр в диаметре у кроны. Несколько лет я ее, яблоню, наблюдал – ни разу не цвела! Но спиливать ее никто не брался ни за какие деньги! Дело в том, что она росла неудачно. С одной стороны – электрические провода, с другой стороны дом, а яблоня 20 метров высотой. Позвал я Виктора. Долго ходил он вокруг яблони, потом изрек – «Цепной пилой нельзя. Давайте Евгений Васильевич пилить обыкновенной…». Взялись мы за ручки пилы и час с перерывами, пилили. Виктор топором подрубивал распил. И, чудо! Дерево плавно соскользнуло и встало рядом со своим пнем!.. Потом мы его мягко с помощью шестов, положили на землю, не помяв даже кустов крыжовника, что росли рядом.
Между изгородями нашей оградки на кладбище и соседними оградками стояла высохшая береза. Работники кладбища ни за что не соглашались ее спиливать! Как пилить, коль она, береза, может обломиться и придавить, да еще оградки и надгробия разбить! Я уже начал думать, чтобы попросить у начальника клинской милиции, моего друга, Николая Николаевича, милицейский вертолет, чтобы зацепить сверху, поднять и утащить. Ребята-пилоты посмотрели на березу и решили, что нет никакой гарантии, что дерево не развалится в воздухе и… дров наломает! Толя Бирюля, умелый и находчивый, посоветовал облить березу соляркой и поджечь – спалить на корню! Ловко придумал! Но пожарники наложили на эту затею вето. Хотя, чему гореть на кладбище? Все бетон да глина!.. Пока мы судачили, как повалить сухую березу, а было это вскоре после того, как под деревом погиб мой друг, известный актер, Анатолий Ромашин, спиливая сосну во дворе своей новой дачи, Витя пришел на кладбище и аккуратно без мусора и разрушений, убрал дерево. Как он это сделал – ума не приложу!..
Вот теперь можно рассказать о причине, почему я решил написать этот казус!
Сидели мы с Витей после того, как он запаял дыры и трещины на крыше моей пристройки, и пили, как у нас уже повелось после труда, ирландский виски сингл молт и завидовский самогон сингл молт, закусывая салом и черным хлебом. Пили при свете пылающей свечи Ульгучье, моего друга, легендарного нанайца. В общем, как всегда вяло спорили, что лучше – ирландский виски или самогон, который гнал Витя – чистый, как слеза ребенка! Да и сравнивали сало, которое сам насолил Витя с салом, которое я купил в белорусском магазине Макошь. И строили планы на лето, если пандемия уберется к чертям собачьим и границы будут открыты. Мы имеем несколько приглашений в гости от наших коллег по МСА – в государства бывшей Югославии – Республику Сербскую, Черногорию, а также в Касабланку, Осака и Буэнос Айрис… Вот тут-то, после выпитых изрядно граненых стаканов виски и самогона, не смотря на съеденные шматы сала, Виктор мне и говорит: «Евгений Васильевич, у меня обострение! Хотел сам справиться, но не получается! Помогите!» Я вмиг протрезвел и велел Виктору выкладывать, что по чем? И вот, что он мне, излагаю вкратце, поведал…
О проекте
О подписке