Отзывы на книги автора «Эпосы, легенды и сказания»

Эпос, в который я влюбилась. Точнее, это не полный эпос, а его фрагменты. Причём, у обнаружения и публикации этих фрагментов имеется своя история, по которой можно написать отличный приключенческий роман. Узнала я об этом из книги «Беседы богов. Фрагменты чукагирского эпоса в пересказе Александра Секацкого».

Начну с того, что эта книга из тех, читая которые нельзя обойтись без ознакомления с предисловием, которое здесь называется «Пояснение». Из него можно и нужно узнать, что же это за народ такой, чукагиры. И что за тексты собраны в книге. Также автор обрисует трагическую историю юкагиров – коренного народа Восточной Сибири и Крайнего Севера, населявшего со времен неолита огромное пространство от Чукотки с Камчаткой до Тобола. А ещё тут откроется, что одни из героев старых анекдотов (речь о чукчах) — очень воинственный народ, который, объявившись в XVII веке на крайнем северо-востоке евразийского материка, вскоре поработил или оттеснил всех соседей. Случилось так, что юкагиры растворились в чукчах. Стали чукагирами.

Язык их постепенно был утерян, а эти фрагменты или, как их назвал автор, «выдирки» были найдены в рассказах других народов. Распознавались они по одному уникальному признаку – произносились на неизвестном рассказчикам языке. Диковинный язык сохранился, но не смысл его слов. Чукчи называли эти слова «ушедшими». И всё же кое-что удалось откопать в собранном учёными и фольклористами материале и расшифровать. Секацкий сложил эти кусочки и вышла книга, которая при своей незавершенности, так как ещё многое предстоит найти и перевести, даёт неплохое представление об этом народе, его традициях, укладе жизни и философии.

Книга разделена на три части. В первой, названной «Беседы богов», собраны фрагменты, из которых можно составить представление о рождении мира, о жизни чукагиров, о богах, которым они не столько поклонялись, сколько прислушивались к ним и старались не нарушать их заветов. Народ был тотемный, эти отрывки эпоса принадлежат очень наблюдательному племени Выдр. Есть мудрые шаманы, а есть не менее мудрые, но непонятые другими люди, как дурачок Отэх, которого так прозвали, потому что понять его не могли. А он умел слушать природу и понимать её явления. Как-то спросили его: «А что же ест Солнце?». И он ответил: «Солнце сам себя ест». Вот откуда бы древнему человеку настолько понимать суть? Откуда было этим людям знать такое? А знали.

Можно ли попытаться сложить историю? Да. Из первого фрагмента можно понять, как рождались боги, как становились шаманами. Но есть совсем короткие отрывки, не разгаданные, как зарисовка про женщину, родившую девочку, и две шкуры. А вот опять появляется Отэх и снова несёт знание не отсюда; несёт, несёт, да никто не знает, как его применить. Но не выбрасывается это знание, складывается в копилку к другим, ведь когда-нибудь придёт и его время.

А есть женское знание, которое в иных случаях мудрее слова шамана будет. Нет у чукагиров подчиняющейся и доминирующей роли, но есть мужской и женский мир, мужское и женское знание, и оба важны для жизни и равновесия.

Любопытный был народ и мудрый. Вот о времени рассуждают, а есть ли у него свой размер? Не ясно, но вполне понятно другое — от его размера зависит всё остальное: болота, земля, моря и любовь. Мудрости древних можно подивиться и поучиться. И подумать, поразгадывать задачки их философии, которую при её столь почтенном — более, чем в тысячу лет — возрасте примитивной никак не назовешь. Где-то намеки дают, иносказательно, завуалировано, будто в туман укутано. А где-то и более прямо. Приведу несколько примеров.

В начале лета в тундре много цветов. Потом, в конце лета, — ягоды. От ягод больше пользы. Но если сорвать цветы в начале лета и принести их девушке, она скорее полюбит тебя, чем если ты принесешь ей ягоды поздним летом. Вот и в самой любви есть слова и объятия, с ними дело обстоит точно также

Если бы заяц обладал речью, а волк мог бы понимать его – изменилась бы судьба зайца?
— Нет, не изменилась бы.
— А если бы заяц обладал речью и волк не мог бы его понять, а другие зайцы могли бы?
— Тогда судьба зайца изменилась бы. Тогда зайцы рано или поздно стали бы охотиться на волков.

В селении Энчиэ на востоке, если ты заболел и у тебя жар, нужно целый день ничего не брать в руки, никакой вещи. Это называется «День пустых ладоней» и в этом селе живут удивительно здоровые люди.

— это уже из примет и обычаев, а ведь догадались, что это помогает уменьшить передачу заразы.

Есть и пророческие вещи, как фрагмент «Домики из снега». А «Заклятие белки» — самое настоящее размышление о необъятности Вселенной. И ещё: по мифологии чукагиров мир – это вывернутая наизнанку рыба. Если рыбу свернуть, то она уплывет и ничего не останется, ведь сама по себе она небольшая. Привет теориям о расширении и последующим за ним сужении Вселенной.

Ну очень любознательный и мудрый народ. И эпос у них необычный в нашем привычном понимании. Не о свершениях и деяниях героев, а их размышления, выводы, складывающиеся в особую философию. Знания, что открывает шаман Яду и передаёт людям; мудрость старости, которой делится седовласый Харош. И вопросы, что они себе задают. Они знали: чтобы получить ответ, нужно задать правильный вопрос. На какие-то находят ответ, а кое-что подслушивают у богов. Об этом во второй части «Беседы богов. Подслушанное», где собраны отрывки разговоров между богиней Луны и её сыновьями. Но многое они открыли сами, так как знали, что такое познавать:

Всякий зверь, птица, рыба, растение, камень, туча оставляют следы. Следы встречаются на земле, в воздухе, в небе, в воде, в лучах света. Познавать – это и значит идти по следу, нет другого способа. Каждый знает лишь то, что может выследить.

И память – тоже след. Все их обычаи и традиции, все приметы – не что иное, как результат наблюдений, на основании которых они строили свою жизнь. В этом эпосе и боги, и люди философствуют, размышляют о высоких и низких материях. Как точно об изнанках подмечено, что о мире, что о душе. Из этого рождаются применимые, называемые полезными знания, например, о людях-самородках и том, как украшать мир.

Удивительно, но здесь совсем нет сражений и крови. Хоть и называется последняя часть «Сражение». Шли тунгусы на них, и Выдры решили сражаться, а ведь у чукагиров не было оружия для войны, лишь для промысла. Мирный народ. Рассчитывали они на своё иное «оружие». И битва была совсем не такой, как в эпосах других народов.

В «Пояснении» Александр Секацкий обмолвился, что его друг и соисследователь, чью фамилию по его просьбе оставил автор неназванной, сначала был против публикации этих отрывков, ведь осталась приличная куча неизученного материала. А то, что имелось – сырая работа. Но я очень рада, что данные фрагменты всё же опубликованы, потому что это очень интересный и необычный эпос, в котором мудрость собрана и дан пример того, как жить без ссор, драк и войн. Очень надеюсь, что работа продолжится и мы узнаем ещё больше об этом уникальном древнем народе. Миру — мир, а чукагирам – воскрешения из небытия.

Я была в Британии однажды. Когда поездка закончилась и лондонское метро последний раз повезло меня в направлении аэропорта Хитроу, я вдруг поняла, что я ужасно не хочу отсюда уезжать, неизвестно почему. Даже слёзы потекли из глаз. Я без сожаления уезжала из Парижа, Берлина, Амстердама и Барселоны, но в Британии меня тянуло остаться.

Похожим образом мне было жаль закрывать файл "Мабиногиона". А вместе с ним закрывать современную карту Уэльса, где я пыталась отыскать местность происходящего действия, закрывать виды древних замков на травянистых холмах, лесов, рек и песчаных морских плёсов, выходящих к Ирландскому и Кельтскому морям.

Мне очень нравится фонетика имён и топонимов валлийцев, все эти удвоенные "л" и "д": Инис Придэйн (остров Британия), Ллогр (Англия), Ллундейн или Каэр Ллудд (Лондон). Кстати, и имена рыцарей Артура, оказывается, звучат совсем по-другому. Не вычурно-изящные Ланселот и Персифаль, к примеру, а куда грубее и красивее: Гвальхмаи и Передур. Не говоря уже о том, что не было Камелота, а был Каэрлион.

Дальше...

Составитель и переводчик книги В.Элихман пишет, что три последних повести сборника, относящиеся к "артуриане", пользовались большим успехом в средневековой Европе. Многажды переписанные, они, в итоге, отражают сильное влияние франко-нормандской традиции, и образы героев радикально изменены и идеализированы сообразно вкусам феодальной верхушки европейского общества. "Естественная красота валлийской словесности принесена в жертву новому литературному шаблону." Не сказать, что это "резало глаз" или просто было заметно при чтении, но всё же на уровне ощущений это изменение уловилось. Будто чистый поток колорита древнего мифа слегка замусорился куртуазностью рыцарских романов.

Тем не менее все тексты прекрасны. Увы, я не нашла в сети подробного разбора этих легенд и некоторые места в книге остались загадкой. Например, повесть "Видение Ронабви" рассказывает о "неком муже по имени Ронабви", которому довелось остановиться на ночлег в грязной и вонючей хижине ведьмы. Он проспал три дня и три ночи и видел сон, в котором встречал всадников в богатых одеждах и с дорогим оружием. В повести очень подробно описываются цвета и качество одежды, коней и оружия этих воинов, но значение этой символики осталось неизвестным. В самом конце текста говорится: "И никто, ни бард, ни певец, не может истолковать это Видение, не обращаясь к старинным книгам, ибо полны значения все описанные в нем цвета коней, и оружия, и одежды, и драгоценных камней."

Как и вообще в мифах, в "Мабиногионе" удивительны узоры действий и мыслей героев. Вот, например, такой восхитительный пассаж о рыцаре Передуре:

"Hочью же выпал снег, и на этом снегу орел убил дикую утку. Когда конь Передура заржал, орел испугался и улетел, и прилетел ворон, чтобы похитить добычу. И, увидев все это - черного ворона, белый снег и красную пролитую кровь,- Передур вдруг понял, что он сможет полюбить только ту женщину, у которой волосы будут черны, как вороново крыло, кожа бела, как снег, а щеки красны, как кровь на этом белом снегу."

Кому бы пришло в голову, увидев ворона, клюющего мёртвую утку, подумать о красоте невесты, которой ещё даже нет на горизонте? Однако В.Элихман говорит, что такой же сюжет есть в ирландской традиции и в других литературных источниках мира. Но более того, Передур так увлёкся своей фантазией о будущей возлюбленной, что простоял в оцепенении довольно долго.

"И рыцарь подъехал к Передуру и спросил его, кто он и что делает здесь. Передур же не ответил ему, ибо неотвязно думал о своей любви. Тогда рыцарь ударил его копьем, а Передур в ответ одним ударом поверг его на землю. И так один за другим к нему подъезжали двадцать четыре рыцаря, и он не отвечал на их вопросы, а каждого валил с коня одним ударом. Hаконец, к нему подъехал Кай и заговорил с ним грубо и повелительно. Тогда Передур ударил его древком копья так, что Кай вылетел из седла и сломал себе руку.<...> Передур же во все это время так и не очнулся от своих мыслей и не заметил никого из них."

Великолепно же - впасть в транс любовных фантазий, ненароком победив 25 лучших рыцарей Артура, лишь из-за того, что увидел ворона на снегу с кровавой добычей.

И самый последний текст - поэма Кад Годдеу. Битва деревьев в Каэр-Невенхир, "Крепости высоких небес". Тут просто слов нет. Завораживающая, потрясающая красота слова.

Не без интереса прочитал книгу «Песнь о Нибелунгах» в пересказе Игоря Малышева

Это эпос, восходящий к древним сказаниям из скандинавско-германской мифологии. Датируют его примерно 12-13-ым веками, автор неизвестен (в тексте это переписчик, он лишь передаёт истории прежних лет). В центре сюжета находится легендарный непобедимый витязь Зигфрид (он же Сигурд на др.-сканд., "подеба"+"сила"). Знакомясь с данным эпосом, ощущаешь, сколько предысторий тут намешано и на что ссылается рассказчик.

Во-первых, сюжет про неуязвимость. Одним из подвигов Зигфрида в прошлом была победа над драконом. Герой обмазался кровью и жиром поверженного чудища и обрёл практически вечную жизнь. Только маленький листочек упал с дерева и прикрыл в тот момент участок между лопаток героя. Явная отсылка к "ахиллесовой пяте" из древнегреческой литературы. Всё славному воину нипочём, но кто узнает тайну, тот только и сможет его убить.

Во-вторых, сюжет про сватовство к неукротимой невесте. В данном случае это сватовство к исландской королевне (и валькирии) Брюнхильде. В эпосе Зигфрид — королевич с Нижнего Рейна, сын франкского короля Зигмунда и королевы Зиглинды, победитель Нибелунгов, овладевший их кладом — золотом Рейна. Он сватается к красавице Кримхильде, но для того, чтобы завладеть её рукой и сердцем, он должен помочь брату Кримхильды — бургундскому королю Гунтеру, который отправляется с Зигфридом и дружиной завоёвывать Брюнхильду. Вот такой средневековый мини-сериал получается.

«И как ни пыталась она удержать их просьбами и приказами, никто не желал внимать ей: не слышит голос разума тот, кем владеет ярость»

Брюнхильду просто так не покорить, она сама поставила условия, которые обычному человеку не выполнить. С помощью плаща, делающего человека невидимым, хитроумный Зигфрид вместо Гунтера выполняет условия и добывает для него строптивую и непокорную королеву. С этого и начинает завязываться клубок страстей и интриг, приводящих к большим трагедиям и потерям. При этом древний эпос не скупится на, как модно выражаться, "спойлеры". Вы с самого начала узнаёте, кто погибнет, кого не минет меч и месть

«Лишь там люди отважны и готовы на подвиги, где государь сам ведёт подданных на битву»

И казалось бы, живите вы в богатстве и любви, Гунтер с Брюнхильдой, а Зигфрид — с Кримхильдой. Но нет! Вражда, интриги и жажда мести приведут к тому, что погибнут практически все герои этой старинной истории. И подталкивают ратных мужей на взаимные обвинения и подозрения здесь (куда от этого деться) именно женщины. Вначале Брюнхильда оскорблена тем, что её смог обхитрить Зигфрид, и хочет его изжить. В этом помогает олицетворение злого гения и коварства вассал Гунтера по имени Хаген. Потом всем своим бургундским родственникам будет мстить Кримхильда, которая ненароком сама подсказала Хагену слабое место своего доблестного и непобедимого мужа, а после его гибели вышла замуж за вождя гуннов Этцеля.

«Я бы поклонился вам, сестра, когда бы вы желали добра сородичам. Но вы приготовили нам месть»

Невероятной силы и накала страстей произведение! К концу превращается в расправу и напоминает жуткий кровавый триллер. Множество имён, необычный старинный церемониал и обилие богатств королей и их вассалов, пышные празднества и военные походы, рыцарские турниры и битвы... Всё это встаёт перед глазами, соединяясь с непростыми личными отношениями, где любовь, благородство и храбрость так тесно переплетены с самыми тёмными и жестокими проявлениями героев. Прочитал с удовольствием. И такой художественный пересказ ничуть не уступает полной версии, наоборот, лучше понимаешь и вникаешь в такую древнюю историю.

Обязательно вернусь к серии таких изданий эпоса и мифологии от «Лимбус Пресс» (ранее читал «Калевала», отзыв здесь).

Старинная литература, она как кусочек давнего прошлого, давшего разбег настоящему, но навсегда утраченного, того, чьи отголоски можно узнать лишь по смутным теням и таким вот кусочкам, позволяющим не на долго погрузиться вглубь веков. В круговерть реальности и вымысла, истории и мифов, причудливо сплетенных, неотделимых друг от друга, спаянных мировоззрением людей тех времен, пропитанных старыми обычаями и отражающих их.
Мабиноги - один из ярчайших таких осколков. Его ветви через древние легенды показывают, как менялся мир средневекового Уэльса на протяжении нескольких веков.

Первая часть - седая древность, почти не тронутая монахами переписчиками. Это миф, идущий корнями из языческих глубин. Причудливый, странный, но при том, абсолютно логичный. Решения героев - единственно верные, сказочные обстоятельства - уместны и логичны, словно иначе не может быть. За каждым героем, каждым поступком, каждым событием стоит исконный смысл,его не всегда можно понять, если не знать сопутствующей матчасти, но он интуитивно угадываем.

Своеобразным переходом от древности к рыцарству, от мифа к легенде, от устного сказания к литературе - является история "Килох и Ольвен". Перегруженная, неровная, местами утраченная. Здесь словно пытались охватить все возможное, героев, сюжеты, масштабы, и добавить рыцарских атрибутов. Вот только, во всех событиях читается мифическая, языческая подоплека, во что её не ряди.

А вот "рыцарская", легендарная часть носит явные следы континентальной переработки, где уникальность мира и героев принесена в жертву шаблону куртуазного рыцарского романа. Сюжеты, долетевшие до материка, и вернувшиеся измененные, нет, не до неузнаваемости, но утратившие многое. В первую очередь ту логичность, тот внутренний смысл и органичность. От того странны поступки героев-рыцарей, от того не раз возникнет вопрос "Зачем", от того Передур, будущий Парцифаль совершает не поддающиеся логике поступки. От того, почти полностью теряется исторический фон, оставляя только двор Артура и переферию - темный лес, где полно чудовищ, и дам, нуждающихся в помощи. А если приглядеться, то нет-нет, да и вылезет какой-нибудь языческий хвост, памятный еще с Ирландских мифов.
Впрочем, отсюда, из этих причудливых легенд, зарождается совсем иной жанр, который вскоре окрепнет, обретет свой смысл и свою внутреннюю логику, и прочно войдет в историю.

Особняком стоят поэмы Талиесина, включенные еще первыми составителями, для передачи общего исторического фона, для полноты картины. Как бы не так, ведь в Уэльсе барды и поэзия играли огромную роль. Это поистине прекрасные стихи, даже не смотря на вставленные переписчиками то тут, то там христианские гимны. Ей силы, ничто не в силах исказить саму энергетику и красоту этих строк.

Вердикт, читать. Но только, если оно Вам действительно нужно. Если хочется прикоснуться к этому кусочку старины, попробовать понять откуда черпали вдохновение многие поколения художников и поэтов в последующие века, если интересна история той эпохи, если хочется распознать подводные камни многих последующих сюжетов. С наскока и без подготовки осилить будет не просто, но немного терпения, и результат превзойдет все ожидания.