Глава 11
Ночной гость

Снова понедельник, и до выходных осталось пять дней.

С Мишей, до места, где мы расходились, дошли быстро, обязательно остановившись на тени дерева, чтобы не прерывать ритуал комплиментов. Мы стояли в обнимку минут пять, а потом всё же отпустили друг друга и пошли по своим сторонам.

Я переступила порог и застыла, ошарашенно смотря на то, что стояло на моей парте. Я сжала губы и разъярённо запыхтела, рассматривая розовый силиконовый фаллоимитатор, расположившийся ровно в центре моего стола. Хохот одноклассников доносился до ушей, но в мозгу произошёл сбой, и я никак не реагировала на происходящее. Стояла замершая как напуганное животное.

Но тут меня толкнул Митя, чтобы пройти в класс, и я мигом очнулась. Подбежала к парте, взмахнула рукой, скидывая это «нечто», и когда искусственный член упал, я заметила лист бумаги. Взяла его, развернула, разрушая все сомнения о том, чьих рук эта дурацкая шутка:

«Нравятся побольше? Я дарю тебе верного друга: не сбежит, не чувствует запаха рыбы, не привередлив. Ты же не против, что орудовать придётся самой?»

Я только дочитала записку, как в класс вошёл шутник и учительница за ним. Розита Карпович заметила розовое недоразумение у моих ног.

– Лика! Как не стыдно?! Сейчас же подними!

– Я не буду, это не моё, – я пыталась упираться. Жар образовывался в середине груди и бил по щекам, отчего они горели и краснели.

– Ты не будешь убирать это? Тогда я не буду разговаривать с учителями про исправление твоих оценок! – она смотрела на меня решительным, разозлённым взглядом. На лбу испарины, под ними красные пятна.

Я вынула из сумки салфетку и подняла с пола резиновый член. Я собиралась пойти к помойке, но меня отвлекло хихиканье Макса, и я перестала осознавать, что делаю – со злобой я развернулась и пошла к парню. Он громко засмеялся, увидев, что я к нему направляюсь. Он замахал руками, почти падая со стула.

– Отойди от меня, извращенка, – закричал он.

Меня охватила злость, и я перестала себя контролировать. Моя рука с заменителем мужского органа полетела в лицо смеющемуся парню. Резиновая головка проникла в приоткрытый рот Максима, и он, буквально взлетел, вскакивая со стула.

Браун начал плеваться на пол, проклиная меня всеми возможными проклятьями.

– Оба к директрисе, – биологичка указала на дверь.

– Я здесь при чём? – возмутился Максим, оставивший лужу из слюней.

– Вышли вон, я проверю, дошли ли вы до директрисы!

Максим вылетел из кабинета, а я спокойно поплелась за ним, зная, что моей вины нет. Как доказательство я прихватила с собой записку Максима.

– Ты куда собрался? – крикнула я в тихом коридоре, завидев, что Макс повернул в обратную сторону от кабинета директрисы.

– Не видно? Я ухожу, – без особых эмоций ответил он.

– Подложил мне эту гадость и хочешь отмазаться? Так не пойдёт!

Максим остановился и повернулся. Его глаза уставились на моё лицо, на губах появилась неприятная ухмылка.

– Разве ты не хотела члена побольше? – развёл руками. – Я же всё ради тебя.

– Я не говорила такого, ты сам это придумал.

Он приблизился.

– Послушай, то, что ты встречаешься с Мишей, не даёт в моих отношениях к тебе никаких поблажек.

– Поговорим начистоту? Я не могу найти начало нити твоих издевательств.

– Какие нити? Ты что себе придумала?

Макс приближался ко мне медленно, не останавливаясь и не ускоряясь.

Осталось пять мелких шагов, и он врежется в меня.

– Мы пытались общаться, но не заладилось. А потом ты вовсе стал издеваться надо мной. Почему?

Минус один мелкий шаг, а я стояла как в цементе застывшая.

– Нет никаких причин, чтобы начать потешаться над тем, кто тебя бесит.

Ещё один короткий шаг. Осталось три.

– Может, ты поднимешь белый флаг и оставишь меня в покое? – чем ближе он подходил, тем тише становился мой голос.

– По-твоему, мы на войне?

Два шага до того, как его запах окутает меня и снова опьянит.

– На войне между нами, – уже совсем шёпотом произнесла я.

Он остановился, оставляя между нами небольшое расстояние. Мне нужно всего лишь поддаться вперёд, чтобы коснуться его груди своей, и узнать, как тепло его тела может согревать… Захотелось потрясти головой, чтобы выкинуть это желание, идущее из сердца, или ещё только из души…

– Ты хочешь, чтобы между нами были другие отношения?

Цемент на ногах до сих пор не отпускал, и я не отходила, и не хотела осознавать, что это неадекватная реакция. Мне нужно выпрямить руки, толкнуть Макса, но нет, я ничего не делала, лишь таращилась на него, замирала, когда взгляд касался его глаз.

Я медлила с ответом. Этот вопрос поставил в тупик. Простой вопрос и так подставил меня.

Открыла рот, чтобы ответить, как снова закрыла его. Сладкий аромат витал между нами, а запах сигарет душил, придавая некий экстаз.

Последний шаг и он всё же врезается в меня грудью, слегка толкая. Я сглотнула слюну. Голова предательски закружилась от нашей близости, пальцы рук онемели, а дыхание сбилось, потяжелело, засвистело.

– Ты не дождёшься от меня другого отношения, – по буквам прочеканил мне в лицо и решительно отошёл назад.

– Максим, – сипло выдохнула я и вырвалась из цемента на ногах.

Брауна передёрнуло, он съёжился.

– Я больше не хочу слышать своё имя так… – замешкался, кажется, он не знал, сказать ли вертевшееся в его голове слово. – Неважно. Вообще не произноси моё имя: – Адьес, – парень повернулся ко мне спиной и начал уходить.

– Ты не уйдёшь, пока мы не сходим к директрисе, – я пришла в себя и побежала за ним. Поймала его за локоть, но он выдернул руку из моей, и пальцы соскользнули с его кожи.

– Не трогай меня, – не поворачивая головы сказал он и зашагал дальше.

Мне начало надоедать, что он вечно убегал при обращении к нему. Я шла следом, не желая сдаваться.

Макс забрал свою чёрную куртку из гардероба, пока охранник обедал, а затем направился на выход.

Я могла нажаловаться на Максима директрисе и без его присутствия. Могла позвать охранника, чтобы он остановил Брауна. Могла сказать классному руководителю, что Макс ушёл из школы. Я могла сделать всё это, но я схватила куртку и выбежала за ним на улицу.

– Ты самый отвратительный человек! – закричала Брауну в спину, стремясь нагнать его.

– Зачем тогда попёрлась за мной?

Мы отходили от школы всё дальше, я оборачивалась на здание и понимала, что за прогулы меня точно не похвалят.

– Давай вернёмся? Нам нужно к директрисе!

Парень не замедлялся, и я, как жвачка, прилипла к нему и шла с ним шаг в шаг.

– Отстань ты от меня, я никуда не собираюсь возвращаться, – он достал из кармана худи помятую пачку сигарет, вынул одну и прикурил. В носу защекотало от запаха табака, и я, непроизвольно, чихнула.

Максим остановился и сел на лавочку. Он молча затягивал и выдыхал дым, иногда неудачно пытался сделать из дыма кольца: складывал губы в трубочку и смешно причмокивал.

Я стояла над ним и напрягала вниманием. Пока он не разозлится, я буду в полном порядке. А кто знает, что и когда ему придёт в голову. Но взять и уйти, словив выговор от директрисы за его поступок, я не собиралась. Он обязан взять вину на себя, но если он будет сидеть здесь, а не в школе, виноватой останусь одна я.

– Думаешь, следуя за мной, ты делаешь хуже мне? – поднял глаза и направил струю белого дыма мне в лицо.

– Не уверена, – я ответила после того, как откашлялась. Дым проник в лёгкие, горло неприятно запершило.

Браун бросил докуренную сигарету на асфальт и встал.

– Я направляюсь домой, будешь следовать за мной и дальше? – он сохранил непроницаемый вид. Шоколадные глаза смотрели с немым вопросом, но это был не тот вопрос, что он только что задал. Я не могла догадаться, о чём его мысли или хотя бы предположить.

Он щурился, смотря на меня: яркие лучи солнца не позволяли открыть глаза полностью. Вокруг зрачка образовался оранжевый ободок, осветляющий коричневую радужку.

– Не буду, – уверенно сказала я и выпрямила спину.

– Тогда пока.

Он побежал, успевая перебежать по переходу на загоревшийся зелёный свет. Браун оказался с другой стороны дороги.

Я смотрела, как он уходил, и ловила странные толчки в груди.

Макс обернулся и показал фак: любимый знак Брауна, отображающий его отношения к жизни.

В школу мне всё же пришлось вернуться. До здания я добиралась как никогда долго, переживая, что моё отсутствие уже заметили. В районе солнечного плетения бушевал гнев. Браун подставил меня, чтобы посмеяться! При этом сам просто ушёл, оставляя меня наедине с его придуманной забавой.

В школе меня поймал охранник, он стоял у дверей, когда я прошмыгнула в школу. Мужчина отвёл меня к директрисе, туда, куда я изначально должна была попасть.

– Лика Мэйс. Я жду объяснений, – худая женщина с пышной причёской сидела с другой стороны стола и проницательным взглядом рассматривала меня.

– Мне стало нехорошо, и я вышла на улицу подышать.

– Почему в медпункт не пошла?

Мою ложь директриса распознала сразу, на то она и работает столько лет в школе.

– Мне просто нужно было на воздух.

– Вот это чьё? – Диана Ефимова положила на стол вещь, из-за которой начался мой паршивый день.

– Мне это подложили. Я зашла в класс и «это», уже лежало на моём столе. А под ним записка, – я достала из заднего кармана брюк мятый листок и передала его директрисе в руки.

В кабинете директрисы шелест листка звучал громче обычного. Она раскрыла бумагу, пробежалась глазами по тексту и положила записку на стол.

– И как ты думаешь, кто это сделал?

– Максим Браун, – спокойно сообщила я.

Он бросил меня разбираться с этим одной и выгораживать я его не буду.

– Где он сейчас?

– Не знаю, – ладно, немного я привру. Не хочу, чтобы она узнала, что я выходила на улицу с ним.

– В классе его нет?

– Я не знаю, где он сейчас. Может, в классе, может, нет…

– Если бы ты не знала, ответила, что в классе. Ведь в последний раз ты видела его там, – женщина встала и взяла телефон в руки. – Я позвоню вашим родителям, а они пусть сами разбираются с вами.

– Надо мной подшутили, а я остаюсь виноватой? – резко ответила я и директриса укорительно покачала головой.

– Никакого воспитания. Можешь идти на уроки, я без тебя разберусь.

ОН издевался – я хлебала последствия.