Глава 10
Девушка его брата

Утром я нарисовала Мише открытку: лев со львицей лежали на траве и миловались.

А рядом с рисунком животных я написала «Мы с тобой как эти львы, и всегда будем рядом. Я люблю тебя».

Мама сделала мне причёску, руководствуясь инструкцией из интернета. Завитые крупными локонами пряди спадали на плечи, ободок из волос, сплетённых в косу, обрамлял лицо. В яремной ямке блестела страза, придавай шее изящную длину. Объёмная тушь на ресницах увеличила глаза, делая их более чистыми и яркими. Чёрно-белое платье прекрасно смотрелось с образом юной леди.

Папа позвал меня, и я выбежала с двумя пакетами на улицу. Во дворе стоял лимузин, Миша открыл мне дверь и пригласил в машину. Я на миг остановилась, увидев внутри ещё гостей. На меня уставилось десяток глаз, я робко кивнула и села рядом с девочкой, у которой из волос был собран огромный бант, зафиксированный на макушке.

Я ни разу не спрашивала у Миши, общался ли он с девчонками со школы. И сейчас заметила, что в машине три девушки, не считая меня.

– Ты Лика? – обратилась ко мне та, что сидела рядом. Все присутствующие обернулись, внимательно рассматривая моё лицо.

Я и так нервничала, предчувствуя реакцию Максима на новость его близнеца, и общаться с незнакомцами, сидя в тесноте, мне сейчас не хотелось. Я пыталась придумать, как объясниться с Максом, если он начнёт на меня наезжать. Либо я снова ударю его, даже не ожидая, либо убегу в страхе. Казалось, середины нет.

– Да… – нетвёрдо ответила я и поставила пакеты себе под ноги.

Меня уколола ревность. Почему именно этих девочек позвал Миша? В каких они отношениях? Все три выглядели ухожено и буквально притягивали взор.

– Ясно, – и это всё, что сказала мне девушка, потом она улыбнулась своим знакомым, и больше ко мне не поворачивалась.

Через затемнённое окно я видела Мишу, он что-то говорил моим родителями, а те улыбались.

Я ждала его, но всё сильнее жестикулировал, рассказывая родителям что-то смешное. Синий костюм на молодом парне смотрелся чуждо, а галстук, плотно завязанный на шее, вообще старил его.

Именинник, пригнувшись, вошёл в машину и попросил девушку подвинуться, чтобы сесть рядом со мной. Миша коснулся моей щеки прохладными пальцами и повернулся к друзьям. Я хотела улыбнуться, но губы остались плотно сжатыми без намёка на улыбку.

– Следующая остановка – мой дом.

Водитель завёл машину, двигатель зашумел, и мы тронулись вперёд.

Одноклассники Миши общались на свои темы и хихикали. В основном они говорили о школьных кружках, уроках и погоде за окном. Смеялись ребята негромко, как и Миша придерживались этикету.

Миша обнимал меня одной рукой за плечо, но больше никак внимание ко мне не проявлял. Я чувствовала себя отстранённой, не вписывающейся к этим подросткам, сидящим с прямыми спинами, улыбающимися так, словно выиграли лотерею, и говорящими, как будто мы на светском мероприятии.

Я не из их компании, и я бы и не хотела дружить с кем-то из этих людей: они скучны и чересчур большого о себе мнения. Вряд ли хоть один из них будет воровать у ребёнка мяч ради того, кто издевается над ними.

Миша другой. Он и веселее, и интереснее, и вообще не такой, как эти подростки из корпуса для умных детей…

Лимузин подъехал к двухэтажному дому, стоящему позади пятиэтажных.

Участок ограждён высоким забором, ворота и калитка открыты, намекая, что в этом доме праздник, и ожидаются гости. Перед домом декоративными кирпичиками уложена тропа, ведущая к входу. Над массивными дверьми гирлянда-растяжка: «Миша и Максим, с днём рождения!» Садовые фонарики хаотично воткнуты на полянке по обе стороны от дорожки.

По очереди все выбрались из лимузина и поспешили в дом. Я вышла предпоследняя, размялась и поплелась за всеми внутрь.

Я вдохнула сладкий запах выпечки с длинного праздничного стола. В доме уже слонялись подростки, скорее всего, это гости Макса: никаких костюмов, аккуратных причёсок и лживых улыбок. Несколько моих одноклассников стояли с бокалами шампанского в руках и переговаривались между собой.

И ни одного дикаря, ломающего нос.

Гостиная большая, но не огромная. Много закрытых дверей, диван у стены и несколько маленьких столиков с выпивкой, поодаль от главного стола.

В самом дальнем углу лестница, ведущая на второй этаж. На потолке люстра в виде бутона розы, ярко освещающая гостиную. Кухня слева от лестницы, оттуда выходили официанты с бутылками и тарелками с выпечкой.

В конце стояли столы для подарков: один подписан именем моего парня, а второй именем невменяемого.

На столе Максима уже лежали яркие коробки и пакеты, а на Мишином подарки стали появляться, как только его гости с лимузина прошли к нему.

Я, нервничая, не заметила, какие большие коробки у Мишиных гостей

Мой пакет и их подарки – это, как слон и муха. Подарок от меня не слон.

– Миша, можно тебя? – я взяла его за локоть и подтолкнула к себе.

– Прошу меня простить, – сказал Миша гостям, отходя от них. Он освободил локоть, скидывая мою руку.

– С днём рождения, любимый, я рада провести этот день с тобой, – я протянула ему пакет, пальцы дрожали, и я напрягла бицепсы, чтобы мой тремор никто не заметил, тем более Миша.

Он посмотрел на подарочный пакет, но не взял его.

Я осталась стоять с вытянутой рукой, пока не поняла, что Миша брать подарок не собирался.

– Спасибо, дорогая, – он легонько поцеловал меня в губы. – Положи, пожалуйста, туда, – он указал на стол и с именем «Миша».

– Но…

– Обязательно посмотрю, но будет неправильным, если я открою твой подарок, а другие будут ждать своей очереди.

– Я понимаю.

На самом деле, я не понимала. Я его девушка и неправильно тут то, что мой подарок будет лежать среди других. Непримечательный и одинокий.

Пришлось идти к столу Миши, радуясь, что ещё не наткнулась на Максима. Его гости шатались по дому, ища, чтобы выпить кроме шампанского.

Я положила Мишин подарок в общую кучу и посмотрела на стол Макса. Обернулась, чтобы проверить, никто ли не видит меня, но заметила второго именинника.

Завертела головой, пытаясь обдумать, как незаметно оставить подарок Макса, и, не придумав ничего лучшего, я кинула пакет с мячом на стол с именем «Максим», но он вдруг покатился по чужим коробкам, отчего мяч выпал и упал мне под ноги.

Глянцевая бумага, в которую был завёрнут мяч, засверкала под лампочкой над моей головой, чем привлекла внимания других.

«Успокойся, сейчас же», – скомандовала я себе.

Максим стремительно повернул голову, замечая движения около своего стола.

Через секунду он встал передо мной и уставился в мои глаза.

– Я тебя не звал, ты что тут делаешь? – он провёл кончиками пальцев по растущей щетине. Не видела, чтобы он позволял вырасти волоскам больше, чем на миллиметр.

Я наклонилась и подняла мяч, а затем протянула ему, пылая от стыда.

– Я тут… Меня Миша пригласил, – я застучала по бедру ладонью, мой взгляд забегал по залу, но из-за тревоги все и всё объединялось в кляксы.

– Откуда ты знаешь моего брата?

Он забрал подарок из моих рук, и я опустила глаза к его пальцам, завертел его, ещё толком не понимая, что под упаковочной бумагой.

Его кончики пальцев заскользили по бумаге, не торопливо, чуть резко, взгляд тоже будто ласкал одёжку мячика. По моей спине пробежала дрожь, я почувствовала себя такой беспомощный, увлечённой его движениями.

Низ живота свело спазмом, я сделала вдох, но он оборвался, когда Браун поднял взор на меня, останавливая сексуальные движения пальцев.

– С днём рождения. Это вот тебе… – выдавила я, выдыхая то, что успела вдохнуть.

 Максим разорвал упаковку и превратил её в шарик. Сначала он так нежно обращался с ней, а потом раз, и смял. Раздавил, как чужое сердце.

– Ты не попросишь меня положить ко всем подаркам? – я кивнула в сторону стола.

– Зачем? Ты же сама дала мне его, – беззаботно ответил Макс и добрался до того, что скрылось под бумагой. – Мячик?

– Понимаю, это плохой выбор…

Нас отвлёк стук вилки по бокалу и голос Миши, ворвавшийся в недавно созданное затишье.

– Лика, где ты? Подойди ко мне, пожалуйста.

Глазами Миша начал искать меня в толпе.

Я поняла, что это тот самый момент, когда я окажусь перед взором незнакомцев и своих врагов. Момент, когда Макс узнает то, что я скрывала много месяцев, и полагала, что смогу делать это всю жизнь.

Максим узнает правду, после которой не оставит меня в покое НИ-КО-ГДА.

 Я прошла мимо Макса и расступившихся людей. Моё смущение можно было распознать на горящем лице. Непослушные ноги подгибались, и меня шатало из стороны в сторону.

Дошла до Миши, довольно улыбающемуся мне, и встала рядом.

– Многие слышали о моей девушке, и пора представить её вам. Лика, моя любимая и прекрасная дама сердца.

Я сглотнула собравшееся волнение в виде комка в горле и улыбнулась.

Миша завёл руку мне за спину и подтолкнул меня так, чтобы наши губы оказались друг на друге.

Я не готова целоваться при всех, тем более при Максиме, что так и стоял на том месте, откуда я ушла, и пожирал нас взглядом, но ничего не могла поделать. Не отталкивать же Мишу, крича, что я умру от стыда, если он не прекратит выставлять меня подобно музейному экспонату.

Неохотно, но я приоткрыла рот, и мы начали целоваться под смех и свист присутствующих. Не выдержав, я прервала наш показательный поцелуй и отошла.

– Спасибо, я пойду попью, хорошо?

– Конечно, я скоро подойду к тебе, – Миша не сдвинулся, оставаясь в компании трёх парней. Все вели себя интеллигентно, и только гости Макса весело ржали где-то у стола.

Я пошла к дальней стене, но не дошла…

– Отойдём, – Максим потянул меня за предплечье и толкнул в открытую дверь. Он прикрыл её ногой, и мы остались наедине в чьей-то комнате. Полоса света из гостиной разрывала тьму.

Беспокоясь о том, что Макс собирался сделать, я держалась ближе к выходу.

Браун встал напротив меня.

Сердце яростно забарабанило, и пульс почувствовался ровно там, где крепился стразик.

– Я знал, что у брата есть девушка. Но ты‑ы‑ы‑ы‑ы‑ы‑ы‑ы, – издевательски протянул он. – Я ещё не ощущал такого стыда за Мишу, как сегодня.

– Отвали от меня, пожалуйста, – сердито прорычала я, не отрывая взгляда от расширенных зрачков парня.

– Если он ещё и спал с тобой, то мой брат окажется самым большим неудачником, – он засмеялся, не оставляя между нами тишины.

– Не твоё дело!

Повернулась к двери, спеша выйти, но Макс схватил меня за локоть и сильно потянул останавливая.

– Что ещё тебе нужно от меня? –  развела руки.

Максим поставил меня перед собой, как мы и стояли до моего несостоявшегося побега.

– Злая такая, плохо братишка удовлетворяет?

– Макс!

– Мы близнецы, а значит, он не мог оставить тебя неудовлетворённой, – с насмешкой произнёс, прикрывая глаза.

– Твой брат лучше тебя!

– Уверена?

Максим стал расстёгивать ремень с брюк, а расстегнув до конца, он потянул штаны вниз, прихватывая тёмно-фиолетовые боксёры.

– Посмотри сюда, – Максим стоял без штанов передо мной, и я, краснея, застыла на месте.

Я смотрела ему в глаза. Но всё равно видела очертания толстого члена. Я старалась не опускать глаза, даже закрывала веки, но всё же случайно я бросала мимолётный взгляд на член, очерченный выпуклыми венами.

– У Миши всегда был меньше моего и теперь ты будешь видеть только мой размер, – Максим моя язва, не проходящая и разрастающаяся язва.

– Не буду, ведь у твоего брата БОЛЬШЕ, – я засмеялась и выскочила в гостиную.

Долго я не могла отдышаться и выкинуть из головы то, что произошло. Что на Макса вообще нашло?

Он псих.

Первое воспоминание об органе мужчины будет посвящено Максиму.

Всё происходящее со мной казалось бредом.

Я налила себе шампанского, наблюдая за Мишей. Он, несколько парней и две девчонки, стояли в зоне дегустации вин.

Миша взял бокал за ножку, медленно покрутил рукой, рассматривая красную плескающуюся жидкость, понюхал, поднёс стекло к губам, влил спиртное в себя – совсем каплю – посмаковал и выплюнул в специальное железное ведёрко.

Сказал свой вердикт и налил вино девушке слева от него. Она повторила то же самое, что делал Миша, и радостно согласилась с его выводами.

Мне надоело стоять одной и бегать из угла в угол, избегая Макса, общающегося то с одним своим гостем, то с другим, и я подошла к Мише. Он налил мне вина, и я несколькими глотками выпила всё содержимое и тут выражение моего парня сменилось на возмущённое.

– Милая, это для дегустации, если хочешь выпить, то тебе нужно к общему столу.

Я ощутила к Мише странные чувства, это не похоже на ненависть, скорее неприятное открытие характера моего Миши: занудство, вредность и зависимость от правильных действий – правильных, как казалось ему.