Глава 9
Спасибо, Максим

– По плану у нас волейбол, я предупреждал, кто не возьмёт форму, получит двойку, – Тимур Маркевич, учитель по физкультуре, держал в руках журнал и контролировал, стоя около дверей на вход в спортивный зал, кто из учеников не переоделся.

Я ненавидела физ-ру, тем более совмещённую с параллельным классом. Можно было схлопотать двойку, солгав, что я забыла форму, но в нашей школе заставляли держать в раздевалке две сменные одежды для урока.

В зале воняло потными телами и горьким запахом носков. Пол исцарапан, яркий зелёный цвет досок выцвел. Шведская стенка вдоль торцевой стены выглядела небезопасно из-за изогнутых, потрёпанных балок. Оконные рамы в трещинах и пыли.

Школьный зал похож на место проведения пыток.

Ученики встали вдоль скамьи и рассчитались на первый-второй

– Три круга по залу, – крикнул учитель и дунул в свисток, разрывая спортивный зал пронзительным звуком.

Все повернулись налево, вставая друг за другом. Максим стоял вторым по росту, и когда побежал первый парень, Макс стал выпендриваться и двинулся за ним как улитка, и те, что были сзади Брауна, ускорились, и, не ожидая такой подставы, влетели друг в друга.

Мы с Марией пробежали мимо смеющейся кучки и поспешили за девчонками из параллельного класса.

Я надела чёрные лосины, и моё лицо горело от осознания того, как в них выпячивалась задница. Ещё две недели назад я перепутала их со спортивными штанами и забывала отнести домой, чтобы поменять. А вторые штаны я просто забывала принести.

– Браун! Сейчас отстраню от урока и влеплю двойку! – Тимур Маркевич заметил ребят, медленно следующих за Максимом.

Ученики могли пробежать мимо Макса и продолжить бег на том же уровне, что бежит первый, но они смеялись и уже почти шли.

Я отставала от Марии и пробежала мимо медленной кучки ребят после неё.

– Покатать тебя, чудесная задница? – крикнул мне кто-то в спину, но по голосу это не мой одноклассник.

– Сам себя покатай, – ответила я и остановилась, закончив три круга.

Половина ребят залились смехом, а учитель ещё раз дунул в свисток.

– Делимся на две команды, – Тимур Маркевич передал мяч Роме, тому, что играл в волейбол лучше всех и практически всегда выбирал себя капитаном.

 Двое вышли вперёд, наш Рома и парень из 10 г.

Слава взял скакалку из подсобки и побежал за Марией, размахивая шнуром над головой. Она убегала от него, но при этом глупо улыбалась. Вероника пыталась запрыгнуть Максу на спину, но он её скидывал, и она обижено топала ногами. Петя свистел Зое на ухо, и та бесилась, отчего парень истерично ржал. Соня сидела на скамейке рядом с Митей, завязывающим шнурки, и рассматривала свои пальцы. Остальные разговаривали между собой громко, точно бы хотели перекричать другого.

Зоопарк.

– Я беру в команду весь свой класс, кроме Лизы и Никиты, – заорал парень из параллели. Все замолчали, отвлекаясь на него.

– Ну раз так, то я беру всех, кроме Лики, – Рома с недовольством посмотрел на меня.

Я плохо играла, боялась получить мячиком по лицу и, вместо того, чтобы отбивать, убегала от летящего в меня мяча, подставляя этим свою команду.

– Тогда у тебя недостающее количество участников.

Лиза и Никита перешли в нашу команду, но всё равно не хватало как раз одного человека. В 10 г больше учеников, чем в моём 10 л.

Я встала в команду Ромы и простонала себе под нос в возмущение. Если бы заболел или не принёс форму один из учеников их класса, мне не пришлось бы стоять в самом конце, надеясь, что мячик будут отбивать раньше, чем он долетит до меня.

– Начали!

Рома подбросил мячик и отбил его двумя ладонями. Мяч прокрутился и полетел за сетку. Девочка, с другой команды, прыгнула и ударила по нему сложенными в замок руками.

Я стояла и наблюдала за игрой в самом конце зала. Пока мне всё очень нравилось.

Света упала на пол, успев коснуться мяча, но тот всё равно влетел в сетку.

Свисток означал один бал в копилку противников.

Игра продолжилась, мяч летал то к нашей команде, то к их. До звонка оставалось пятнадцать минут, а я ещё ни разу не отбила, и мячик до меня не долетал, его перехватывали быстрее. Я смотрела за игрой других, надеясь, что всё так и продолжиться.

Но у судьбы оказались другие планы на меня.

Я не заметила, как два парня из команды противников пошептались между собой, и, когда мяч оказался у одного из них, он мигом полетел в меня.

Завела одну руку, напряглась, готовясь отбивать, но удар по мячу оказался слишком сильным, и я промахнулась. Испугавшись, я сделала шаг назад, но чьи-то руки толкнули меня со спины, и мяч прилетел мне в живот.

От внезапной боли, пронзившей все органы, я сложилась вдвое. Дыхание спёрло, я захрипела, начиная задыхаться. Ноги подогнулись, но я не упала.

Учитель физкультуры остановил игру и подошёл к парню, который толкнул меня.

Мария подбежала ко мне и начала спрашивать о моём самочувствие, одновременно поглаживая по спине.

Спустя несколько минут я смогла вздохнуть и унять боль. Я выпрямилась, но продолжила поглаживать в районе пупка.

Я моргнула, чтобы перед глазами пропали золотистые точки, и, никак не ожидала увидеть, вернув зрению чёткость, Максима рядом с тем, кто, по-видимому, толкнул меня.

– Тебе совсем не хочется жевать всеми зубами? Ты о чём думал, когда толкал её?

Я таращилась на Максима, защищавшего меня.

Может, он узнал, что я девушка его брата и теперь всё изменится?

– Эй, расслабься. Мы видели, как ты издевался над замухрышкой, а сейчас тип справедливый такой? – рядом с парнем встал его одноклассник – тот, что падал пас на меня.

Учитель ушёл за классным руководителем 10 г и оставил всех в зале. Два класса разделились уже не на команды, а на «районы».

– Вот именно, это делаю Я, – Максим подозвал меня рукой встать к нему.

Подошла я не сразу, но он снова замахал мне, и я оторвалась от пола. Я не вникала, что происходило, делала всё на автомате.

– Извиняйтесь, – невозмутимо сказал Макс и отошёл, оставляя меня перед двумя парнями.

Никто не лез. Ученики стояли и глазели, ожидая продолжения спектакля.

Я смотрела на пол, рассматривала кроссовки парней, потом переходила на свои кеды, не осмеливаясь поднимать взгляд. В висках давило, а в горле пересохло – поведение Брауна ненормальное, особенное после тех угроз за мою случайную, но мощную пощёчину.

– Мы не будем перед ней извиняться!

Изо рта Максима вырвался гортанный рык, и он внезапно сорвался с места, на бегу толкая парня ладонями в грудь.

Девочки закричали, а я пискляво заорала, неосознанно поддаваясь вперёд.

– Что тут происходит? Максим!

 Тимур Маркевич подбежал к Брауну, сидевшему на своём сопернике и готовившемуся к удару кулаком в лицо парня. Мужские волосатые руки оттащили Макса за шкирку и оттолкнули подальше. Максим отлетел, пошатнулся, но на ногах устоял. Браун не разжимал кулаки, не поправлял задранную футболку, чтобы скрыть кусочек голой кожи, он, как разгоревшееся пламя, испепелял взглядом поднимающегося с пола врага.

Я стояла потрясённая поступком Макса, не в силах пошевелиться, или хотя бы моргнуть. Максим Браун почти подрался из-за меня.

Двух парней из параллели увели к директрисе, а Максима решили пощадить: Тимур Маркевич похвалил Брауна за защиту одноклассницы, но попросил в следующий раз, которого я, надеюсь, не будет – решать словами, а не кулаками.

Все оставшиеся уроки Максим меня не трогал, и я с ним не говорила. Он вёл себя как обычно – шутил, язвил, хамил, флиртовал с девчонками – затыкался, только когда начинался урок, и то ненадолго. Его было слишком много, он будто бы заполнял класс собой, не давая другим подвинуть его в неиссякаемой энергии, силе и уверенности в себе.

Я задержалась на обществознание. Мария ушла на улицу и там ждала меня, чтобы мы сходили за подарками братьям.

Вышла из класса, и Браун за мной. Остановилась, и он прошёл мимо, даже не взглянув, словно я не стояла совсем одна.

Он так ничего и не говорил, и не делал мне из-за пощёчины, и всё так же не комментировал свой сегодняшний поступок. Я окликнула его, но он сделал вид, что не слышал. Тогда мне пришлось догнать его и поравняться с неспешным шагом.

Да, я рисковала наткнуться на внутреннего зверя Макса, но моё любопытство взяло верх над здравым смыслом. Вдруг он уже узнал о моих отношениях с Мишей, это ведь поменяет всё – и либо в хорошую сторону, либо в худшую. Не мог же Макс просто так не бить – а защищать? Логика покинула меня, в тот же миг, как Макс рассердился на других из-за меня в спортивном зале. Я впервые увидела в нём нормального парня.

Его бежевая толстовка расстёгнута наполовину, под ней ничего нет. Волосы влажные, прямые, значит, он мылся в школьном душе после физкультуры. Я со всей силой духа пыталась не смотреть на его накаченную, на вид твёрдую грудь, но дух покидал моё тело и взор всё же падал на смуглую, блестящую кожу.

– Спасибо тебе… – неловко начала я, нервно поглаживая свои джинсы.

– Не зазнавайся. Я сделал это, потому что ты моя одноклассница, – Макс ускорил шаг. – Но то, что ты ударила меня, я не забыл, – он оставил меня позади.

Я ещё стояла и смотрела ему в спину. Максим убрал руки в карманы, размял шею, повернул голову и посмотрел на меня через плечо, впиваясь взглядом цвета молочного, сладкого шоколада. Мысли в голове закружились, стало тепло, будто я сделала большой глоток алкоголя. Максим прикрыл глаза, но вновь широко раскрыл их, и тут мурашки защекотали мою кожу, и я глубоко вздохнула, сохраняя хоть малость сознания.

Максим отвернулся, зашёл за угол, и я сглотнула, наконец облегчённо выдыхая.

Какое-то странная, необъяснимая, удивительная дрожь скакала по коже, и такую я ощущала лишь рядом с братом своего парня. Она появлялась, когда Макс смотрел на меня, ничего не говоря, и пропадала, когда он отворачивался.

До сегодняшнего дня я свято верила, что это дрожь ненависти.

Отдышалась, подождала минут пять, чтобы больше не сталкиваться с Брауном, и пошла на улицу к подруге. Мария, облокотившаяся на перила, рассматривала свой новый браслет в виде перьев попугая.

Я осмотрелась. На поле стояли ученики, но ни одного знакомого. Дорожка опустела, школьники давно разошлись.

– Появились идеи по поводу подарка? – подруга подняла на меня глаза и отошла от перил.

– Миша говорил, что его ноутбук нагревается. Я прочла в интернете, что помочь может специальная охлаждающая подставка.

– Отличная идея.

Мария спустилась по лестнице вприпрыжку, я за ней.

Родители выдавали мне деньги каждый месяц, как зарплату. И я сама могла распоряжаться ими, но, если тратила больше, чем давали, больше не получала.

Приучали к взрослой жизни.

– Интересно, почему Макс так разозлился на того, кто тебя толкнул.

– Не знаю, но он сказал мне что-то типа: «Ты моя одноклассница, я тебя защитил, но за пощёчину не простил». И как это понимать?

Когда Макс уронил парня с параллели на спину и завёл руку, сложив ладонь в кулак, я даже забыла о боли в животе. Изумление оказалось сильнее остальных чувств.

– Все шептались, что кукловод не любит, когда трогают его игрушки.

– А то, что раньше меня задевали все, кому не лень, и он смеялся вместе с ними, никого не волновало? Тогда что произошло сейчас? – с трудом не перешла на крик, но вздохнула, и не закричала.

– Кто знает, что у Брауна в голове…

– Только сам Браун, для остальных он закрылся на множество замков без ключей.

Мы сходили в магазин электроники, и я купила универсальную подставку для ноутбука, потом зашли в магазин подарков и попросили красиво и празднично завернуть её.

Я держала синий блестящий пакет за верёвочки и прокручивала в голове версии подарка для Максима.

– Мяч футбольный? – предложила Мария, проходя мимо магазина спортивных товаров.

– Зачем ему?

– Он, когда мы встречались, по выходным ходил на поле и играл с ребятами в футбол. Своего мяча у него не было, и я спросила: «Что же ты не купишь его сам? Ведь хозяин мяча уходит, и все расходятся».

– Что он ответил?

Я остановилась у магазина. Если сейчас Мария ответит так, что Максу, правда, нужен именно такой подарок, то мы зайдём и купим его. Хотя на сегодня мне хватило игр и мячей… и Максима тоже.

– Что-то типа: «Я брал мяч Миши, но он порвался. А покупать самому слишком скучно».

– По его логике, чужое лучше, чем своё? – я хмыкнула.

– Если ты подаришь ему, выбирал не он, покупал тоже. Значит, это не скучно, – Мария открыла передо мной дверь и участливо улыбнулась.

Внутри магазина пахло резиной. На стенах висели тонкие, опасные полки с коньками и роликами разных размеров. Продавцы помогали покупателям выбрать нужный им товар, это и беговые дорожки, и одежда для сноуборда и даже лыжи в начале весны. Мария заметила мячи в первом зале, во втором находился магазин низкокалорийных продуктов.

В корзине лежали обычные мячики: чёрные, белые, серо-голубые в полоску. Всё не подходило для такого, как Максим: непостоянного, активного, яркого как личность.

Мария доставала мячи по очереди, но я отказывалась от них, твёрдо говоря нет. И вот мы собирались пойти на выход, разочарованные скудным выбором, как я увидела в руках ребёнка мяч, запавший мне в душу: черно‑зеленый, с большой сиреневой звездой и красными потёками, похожими на кровь.

Мария покопалась в корзине ещё раз, но отрицательно покачала головой.

Такой мяч продавался в одном экземпляре и был он у того толстого мальчика.

– Извини, а можно мне взять этот мяч, нам с подругой он безумно нравится, – мягко попросила я маму с мальчиком, стараясь говорить убедительнее, почти плача.

– Неа, он мой.

– Он пока не твой, мама тебе его ещё не купила, – я потянула руки к круглой цели, но пухленькие ручонки прижали мяч к себе.

– Девушки, не приставайте к моему сыну, – высокая женщина обняла мальчишку за плечи.

– Нашему другу исполняется восемнадцать, он фанат футбола, нам нужен именно этот мяч, – сказала Мария как можно спокойнее, но с раздражением.

– Пойдём на кассу, – женщина подтолкнула сына к очереди. Мы встали за ними и стали думать, что же нам делать.

Отбирать у ребёнка плохо, но очень нужно, тем более, когда такой идеальный подарок в метре от нас.

– Я выхвачу мяч из его рук, – шёпотом произнесла Мария, чтобы услышала только я.

– За тобой погонится охрана, – взволнованно пробормотала я, склоняясь к уху подруги.

– Ты дослушай. Ищи сейчас нужную сумму и, как только я вырву мяч, ты кинешь деньги на прилавок, и останется всего лишь убежать под слёзы пацана.

– Я не знаю его стоимость, – я встала на цыпочки и заглянула через плечо мальчика, выискивая взглядом ценник на мяче.

– У тебя сколько денег?

– Три тысячи.

Осталось два человека в очереди. Мы близки к тому, чтобы лишиться самого эффектного, потрясающего мячика.

– Достань все деньги. Кассир пробьёт будущий подарок Макса, скажет сумму, я вырву мяч или украду его с прилавка, а ты спокойно отсчитаешь бумажки и расплатишься.

– Я начну паниковать и не смогу быстро оплатить.

Я нервничала. Пульс ускорился, появилась боль в солнечном сплетении.

– Неважно сколько потребуется времени, – Мария заговорила быстрее. Остался один человек перед матерью и сыном. – Важно то, что, когда охранник остановит меня, ты уже отдашь деньги и к нам не придраться.

– Отберут у нас этот мяч и вернут маме ребёнка, – я мыслила всё пессимистичнее, каждый шаг усиливал панику.

– Либо мы делаем это, либо покупаем обычный белый мяч, – Мария погладила меня ладонью по плечу и встала рядом с ребёнком, а я остановилась сбоку от матери, попутно доставая деньги.

Сердце кололо, пот стекал с лица, руки тряслись, купюры мялись в ладонях.

Мальчик протянул мяч продавцу, парень с косынкой на голове взял его в руки. Мария на медленном старте, и я тоже.

Кассир назвал сумму и отдал мячик ребёнку в руки, но он в них не попал: Мария схватила мяч двумя руками, и громко извиняясь на весь магазин убежала к выходу. Я, запаниковав, кинула все деньги, что у меня были на прилавок, и выбежала вместе с Марией. Мы ещё долго неслись по улице с мячом и смеялись, задыхаясь от хохота и бега. За нами никто не гнался, но мы не останавливались, адреналин захлестнул, толкая бежать дальше.

– Это как отнять конфетку у ребёнка, – Мария остановилась и попыталась отдышаться, но закашляла.

– Мне так стыдно, – ком в груди разрастался, представляя, как этот мальчик расстроился.

– Скорее всего, такие мячики завезут в ближайшее время, а нам он нужен прямо сейчас, – Мария передала мне украденный, но оплаченный товар, и я аккуратно взяла мяч в руки, снова рассматривая его.

Я улыбнулась.

На свету мячик красиво переливался из чёрного в фиолетовый, а красные потёки то темнели, то светлели. Цвета менялись также быстро, как настроение Макса.

И всё это было ради него, хотя он такого не заслужил.

Из-за того, что Браун вступился за меня помутнел рассудок, и я пошла почти на кражу.

И я перестала улыбаться, и Мария это заметила.

– Ты чего?

– Почему мы вообще подумали, какой Максиму больше всего понравится мяч?

– Он реально классный, я уже принципиально захотела такой же, даже если не для меня, – Мария вынула из рюкзака сок и передала мне.

Я смочила горло ананасовой жидкостью и отдала сок обратно.

– Мне всё равно очень стыдно…

– Расскажи завтра, понравятся им подарки или нет.

Мы сходили ещё раз в магазин подарков и упаковали мяч и оттуда разошлись по домам.

Уже завтра Максим узнает обо мне кое-что новое. То, что скорее всего ему очень не понравится.

На моей кровати развалилась кошка, и я прилегла рядом с ней, укладывая ладонь на мягкое брюшко. Кира замурлыкала.

Я поступила так неправильно и для кого? Для Максима Брауна!

Кире надоело, что я её глажу, она расцарапала мою руку и убежала в коридор. Я закрыла за ней дверь и позвонила Мише.

Как я привыкла делать: чувствуя, что мои мысли заполняются Максом больше, чем может быть при ненависти, звонила Мише, чтобы его вкрадчивый, негромкий голос выбил из меня всю дурь.

Гудки прервались, послышалось шипение, и я мигом заговорила:

– Ты ни разу не позвонил мне, что-то случилось?

– Извини, сегодня такой напряжённый день. Сначала в школе завалили, потом родители увидели фингал у Максима и не разрешали ему никуда уходить, пока он не сознается с кем опять подрался. Да ещё и дома Макс не ночевал.

– Видела его фонарь, – хмыкнула я, и Миша издал вопросительное «хм». – Я не радуюсь его беде, – соврала я.

– Ты, наверное, переживала, ещё раз извини. Я собирался позвонить тебе чуть позже.

– Уже готов закончить разговор?

– Что ты, нет. Завтра я заеду за тобой, и мы поедем ко мне домой. Наконец-то я смогу показать тебя всем! – радостно сказал Миша. Если бы он хоть немного прикрикнул, когда говорил, звучало бы счастливее.

– Может, скажешь, что я просто твоя подруга?

Уговаривать Мишу смысла уже не было, он категорично относился к моим уговорам не рассказывать о наших отношениях, но попытаться в последний раз я должна была.

И, конечно же, мимо.

– Мы же договорились, – глухой звук, кажется, Миша ударил ладонью по столу.

– Тогда завтра увидимся? Я люблю тебя.

– Я без ума от тебя, любимая.

Я сбросила звонок и положила пакеты с подарками рядом с дверью, чтобы не забыть.

Завтра я буду просто в панике, в ней я могу забыть даже одеться.