Я побежал к себе в палатку, но там уже никого не было. Вокруг поднялась паника, бежать было некуда. Начав искать место, где можно было спрятаться, я наткнулся на Джона. Он сидел у стены заброшенного кафе. Он сказал, что Сьюзи и Тодди в БТР. Он стоял на южном посту, а в небе летали истребители. Началась бомбёжка. Упасть они могли хоть куда. Хоть на голову.

Первая бомба попала прямо в палатки. Мощный взрыв унёс несколько человеческих жизней. Последующие взрывы превращали нашу безопасную территорию в общую могилу.

Большое здание, что разделяло основную дорогу и держало на себе телевизионные экраны, рвануло. Ракета, выпущенная одним из пролетавших истребителей, попала прямо в центр здания. После чего верхнее основание здания обрушилось. Танк, что стоял прямо у этого здания, и несколько военных были похоронены под обломками. В спешке я направился к БТР, стараясь не попасть под бомбовый удар. Крупные бомбардировщики уже пролетели дальше, но истребители всё с большим натиском продолжали обстреливать нас. ЗРК уже подбил нескольких истребителей.

БТР тронулся на северный блокпост. Я прятался за всем, что могло меня защитить. Взрывы гремели в десятках метров от меня. Одного из солдат убило осколками после взрыва прямо рядом со мной. Позади меня двинулся с места танк. Он направлялся по следам бронетранспортёра. Солдаты пытались прятаться за образовавшейся колонной, как вдруг одна из ракет попала прямо в башню танка, подкинув её вверх. БТР вдруг остановился, изнутри валил дым. Справа от меня я увидел Джона, который решил подобраться к бронетранспортёру ближе. Подобрав у покойного солдата подгоревшую винтовку М16, он стал приближаться ко мне. Подобравшись к бронетранспортёру, я открыл люк, откуда сразу же столбом повалил дым. Внутри сидели гражданские, включая Тодди и Сьюзи. Вытащив всех наружу, мы потащили их подальше оттуда. Тодди и Сьюзи были без сознания, надышавшись едким дымом. Я пытался привести их в чувство, но всё без толку. Взрывы продолжали греметь, осколки падали прямо нам на головы. Джон взял Тодда и положил его на плечи, неся в безопасное место, вслед за ним я схватил Сьюзи. Среди всего хаоса были слышны голоса. Они молили о помощи.

Никого из военных офицеров не осталось, теперь нужно было всё брать в свои руки. По голосу Джон вышел на своего напарника, с которым он пережил атаку на участок. Его звали Джошуа Лукас. Он мне напоминал больше офисного клерка, чем копа. У него было худое лицо и очки с тонкой чёрной оправой, с неширокими стёклами. Он был старше Джона всего года на три, но в свои тридцать восемь он был похож больше на пятидесятилетнего генерала.

С ним было трое военных. Слышно было, как ЗРК всё стоял и выпускал последние ракеты в воздух. Спрятавшись все вместе и ближе к стене, мы ждали, когда прекратится бомбёжка. У ЗРК закончились боеприпасы, и солдаты в ужасе начали разбегаться и прятаться кто где мог. На противоположной части дороги находились ещё двое солдат. Я стал кричать им, но из-за постоянной стрельбы они ничего не слышали. Передав Сьюзи в руки одного из гражданских, я побежал к ним и пытался привлечь их внимание. Спрятавшись за обломком здания, я продолжал их зазывать. Заметив меня, они начали по-быстрому перебираться ко мне. Когда они были уже возле меня, то я им показал место, где мы находились. Когда они ушли, я сидел в укрытии и оглядываться вокруг, и начал искать выживших людей. Повторно осмотревшись вокруг, я заметил лежавшую на асфальте женщину. Приблизившись к ней, я перевернул её на спину. Эту женщину звали Элизабет Дойл. Она была санитаром в том самом фургоне, где мне зашивали рану. У неё было тяжёлое ранение прямо в шею. Достав из кармана старый платок, я начал перекрывать ей рану. Я мог потерять её в любую секунду. Позади появился человек, испугав меня своим неожиданным появлением. После выяснилось, что это был один из врачей городской центральной больницы Нью-Йорка Брэд Питерсон. Взяв её, мы потащили Элизабет в безопасное место. Там на точке сбора Брэд и привёл её в чувство. Когда мы вернулись к остальным, Тодди уже приходил в себя, но Сьюзи так и не проснулась. Она погибла.

– Поражение дыхательных путей. Она задохнулась едким дымом, – констатировал Питерсон.

Тодди оплакивал её почти весь вечер, держа её на руках. Они были почти с самого детства знакомы. Каждый раз, когда я оказывался рядом с ними, они вечно болтали о былых временах. О своих детских глупостях. Вот они, лучшие друзья до конца жизни. Когда стемнело, он отнёс её к остальным погибшим.

Через несколько часов в городе вновь наступила тишина и небо снова окрасилось цветом пламени. На Таймс-сквер слышались стоны людей, мольбы о помощи и крики от невыносимой боли. Нужно было вытаскивать людей из-под обломков и просто выносить их в безопасное место. Разделившись по всей зоне эвакуации, мы начали поиски. Нам удалось спасти около тринадцати человек, из них только пятеро гражданских. Когда живых больше не обнаружили, я стал искать остатки провианта, боеприпасов и оружия. Уже темнело, и появлялась опасность попасть в окружение одержимых в самый неожиданный момент.

Через полчаса мы покинули Таймс-сквер. Как сообщил один из выживших военных, перед атакой авиации к нам направлялась военная колонна для эвакуации. Её подбили восточнее от Центрального парка. Мы надеялись, что найдём уцелевшую технику и покинем город.

Весь город был в руинах. В воздухе висела пыль от обрушившихся зданий. Дышать было невозможно. Дороги были сильно повреждены, в некоторых местах они просто ушли под землю. Где-то неподалёку слышна была стрельба. Возможно, русские войска были уже в городе. До колонны оставалось несколько кварталов. Пару раз по дороге нам встречались тела сотни мёртвых одержимых, попавших под обстрел с воздуха. Спустя некоторое время мы добрались до подбитой военной колонны. Почти вся техника была уничтожена, кроме одного военного грузовика. Людей внутри не было, а в грузовой части лежали ящики и коробки. Позже тела военных Армии Спасения мы нашли недалеко от самого грузовика. Ключи от грузовика были в замке зажигания. Джон сел за руль и завёл авто. Топлива могло хватить, чтобы покинуть город. Погрузив всех людей в грузовик, мы направились к выезду из города.

С одной стороны – русские, с другой – одержимые, заполонившие город. Так и приходилось маневрировать среди всего этого хаоса. Через час нам удалось выбраться из города. Ещё через некоторое время город остался позади. Когда мы были в ста пятидесяти милях от города, прогремел ядерный взрыв. Вдали поднялось грибовидное облако. Нью-Йорк был стёрт с лица земли.

Ночью мы остановились на дороге. Разбив лагерь, мы стали собираться у костра. Мы сидели и обдумывали маршрут. Один из военных, Билл Дрейк, знал место, где находился самый большой штаб Армии Спасения в Канаде. Это была Оттава, столица Канады. Это место могло обеспечить безопасность, и Билл почему-то был уверен, что это наш единственный шанс. Обсудив всё, мы окончательно решили направиться в Оттаву.

Сержант-майор Билл Дрейк был, наверное, самым молодым из всех встречавшихся мне солдат в Армии Спасения. Мы мало знали о его прошлом и о нём самом. Но, несмотря на его молодость и сложившиеся обстоятельства, при которых ему приходится тянуть группу беженцев и отряд бойцов, справлялся со всем уверенно. Он имел чёткое понимание происходящего вокруг. Имел стратегическое мышление. Он мало говорил с кем-либо. Даже некоторым своим бойцам он мог просто не отвечать. Игнорируя, лишь потому, что к нему обращались не по делу.

Утром по дороге в столицу на пути нам встретился небольшой город Олбани⁴. Осмотрев его окрестности, мы обнаружили мёртвые тела людей. Они лежали на главной дороге, ведущей в центр города. Осмотрев их, наш врач Брэд Питерсон сделал заключение, что смерть наступила от обезвоживания.

Грузовик мы оставили на парковке супермаркета, после чего, образовав три группы, направились вглубь города. Первая группа осталась с транспортом, занималась поиском еды и воды и параллельно охраняла сам транспорт от возможного появления мародёров и одержимых. Вторая группа во главе с Джоном направилась к полицейскому участку в надежде найти выживших и запастись оружием и боеприпасами. Третья группа, в которую входил я, во главе с Биллом, направилась к городской больнице. Внутри всё также встречались тела погибших.

Спустя несколько часов мы собрали всё лекарство, что смогли найти. Вернувшись, мы встретились с остальными. Группа Джона смогла найти оружейную и забрала только её часть. Джон также говорил о найденных телах. В магазине было полно еды, но все бутылки от воды, что приходилось находить, были пусты. Тодди и несколько гражданских опустошили склад. После сбора у транспорта Джон отозвал Билла и бойцов в сторону, я же стоял в нескольких метрах от них и разговаривал с Тодди.

– Тодди, я знаю, как вы были близки с ней. Хочу просто сказать, что она не заслужила так погибнуть. Только не так. Я искренне тебе соболезную. Она жива, пока ты будешь помнить её, – начал я, но Тодди отреагировал холодно на мои слова.

– Слушай, Джейкоб. Я тебе благодарен, конечно, но прошу, оставь меня в покое, и давай уже доберёмся до этой чёртовой Канады! С её чертовыми елями и клёном! – заявил Тодди, после чего подошёл Билл и группа бойцов.

– Так. Слушайте. Есть ещё одно дело, которое нужно будет сделать. Все остаются здесь. За вами присмотрят несколько наших бойцов. Мы отправляемся к гольф-клубу на Вулферт-авеню. Там замечена странная…активность, – объявил Билл.

– Что, если русские прибудут сюда? – вдруг возразил один из выживших, что подняло в группе беженцев панику.

– Мы вернёмся через полчаса! Не позже! – отвечал разгневанному народу Билл, после чего небольшой группой бойцов они двинулись на запад.

Через двадцать минут на западе послышалась стрельба.

– Твою же мать, – вдруг произнёс Тодди, что вглядывался в горизонт.

– Думаешь, наши палят? – спросил его я.

– Наши, – ответил один из бойцов, – только наши винтовки так «щелкают».

– И по кому же они стреляют? – спросил вновь выживший.

– Похоже, что не по русским, – ответил боец, смотря в оптику своей винтовки.

Спустя пару секунд стрельба прекратилась.

– Видно их? – спросил я у бойца, всё продолжавшего наблюдать за горизонтом.

– Да. Идут, – ответил он, после чего тяжело вздохнул. —Сейчас бы чего-нибудь попить.

Когда прошло десять минут, Джон, Билл и остальные бойцы вернулись назад, но уже без одного солдата. По их словам, то, что они обнаружили, не поддавалось никакому объяснению. Они говорили о полупрозрачной сфере, что перемещалась по полю для гольфа, осушая искусственные пруды. Размером она была с небольшой грузовичок. Наблюдая за странной аномалией, группа бойцов принялась отходить, как вдруг один из бойцов начал себя плохо чувствовать. Он начал загибаться от сильной боли в теле. Его пытались поднять, но, когда они приблизились к нему, сфера, что болталась по полям, рванула к ним. Мощной энергетической волной их откинуло назад. Когда они встали, они начали стрелять. Пули прошивали сферу насквозь, а она всё продолжала парить в воздухе. В какой-то момент они увидели, как из тела их бойца вытягиваются все жизненные «соки». Смесь крови, воды и жировых отложений втягивалась в эту сферу. Группе ничего не оставалось, как отступить. К счастью для военных, да и для гражданских, странная аномалия осталась там же, где и боец, не думая даже преследовать своих гостей, а лишь продолжая выкачивать все соки из погибшего. В жутком состоянии все погрузились в машину, после чего мы продолжили путь, оставив «высохший» город позади. Один из бойцов был сильно подавлен. Он не отзывался на слова Билла или кого-то другого. Погибший боец был его другом. Тяжело наблюдать, когда кто-то теряет близких ему людей. Я не знал, как нужно было вести себя в таких ситуациях.

Уже на выезде из города, в пару километрах пути, мы наткнулись на заправку, но, как оказалось, и здесь было пусто. Примерно за сто миль до Оттавы мы вновь остановились.

– Почему остановились?!– вдруг крикнул водителю Джон.

– Впереди одержимый, – ответил ему Билл. —Кое-что проверим.

– И что? Для этого мы остановились? – спросил один из выживших.

Он вышел наружу и сделал несколько шагов к одержимому, что был в ста метрах от нас у дороги.

– Сейчас посмотрим, что вы умеете, – произнёс Билл, после чего, держа винтовку наготове, и начал медленно идти в сторону одинокого бродящего одержимого.

– Что он делает? Ему реально нечем заняться? – спросил вдруг Тодди, выходя из грузовика.

– Понятия не имею, – ответил я, лишь продолжая наблюдать за действиями Билла.

Билл подходил всё ближе. Одержимый шёл ему навстречу, но не нападал.

– Он его не видит? – спросил один из выживших, что вышел на улицу и закурил сигарету.

Прозвучали первые выстрелы, и одержимый бросился на Билла. После чего первые пули его винтовки пробили насквозь обе ноги одержимого, и он рухнул, но продолжал ползти. Когда он был уже в метре от цели, Билл сделал ещё несколько выстрелов по рукам, отчего тот мог лишь разорванными конечностями рыть землю.

– Добей его уже! – прокричала одна из женщин, показавшись за моей спиной.

Билл взялся за рваную куртку одержимого и потащил ближе к нам.

– Судя по всему, у этих тварей ограниченный обзор. Боли они не чувствуют, так что если убивать, то сразу в голову…

– Билл. Кажись, он помер, – вдруг обратился один из солдат.

Наш взгляд упал на одержимого. Билл обернулся и, подойдя чуть ближе, пнул мёртвое тело ногой.

– И правда, – ответил Билл. —Кровью истёк, падаль.

Тело с переломанными конечностям утопало в снегу и крови. Она была тёмной и гуще, чем обычная.

– Теперь-то можно ехать? – спросил вдруг всё тот же выживший, что докуривал сигарету.

Все двинулись к транспорту, как вдруг послышался шум реактивных двигателей. На горизонте появились истребители. Они летели в направлении Платсберга⁵ —небольшого городка, находящегося примерно в ста сорока милях до Оттавы.

– Вперёд, пока нас не заметили, – сказал Билл, после чего запрыгнул обратно в грузовой отсек, и транспорт двинулся.

Через несколько километров мы ещё пару раз останавливались на заправочных станциях. Топлива было не так много, но некоторые из солдат проверили на практике предположение Билла, а также испытали реакцию одержимых на свет и шумы. Шум двигателя их не привлекал на достаточном расстоянии, но будь то выстрел или взрыв, они незамедлительно реагировали. К сожалению, их реакция на свет была сильнее, чем у человека, отчего в тёмное время суток приходилось отключать фары, чтобы не привлекать блуждающих в округе одержимых. Подобный фактор сильно влиял на нашу скорость, отчего поездка длилась будто вечность.