До частной школы, я училась в самой обычной и влюбилась в одноклассника, тогда это была скорее не любовь, а симпатия. Какая может быть любовь в седьмом классе? Он дергал меня за косички, мы дурачились. Он стал первым мальчиком, о котором я рассказала дома, но на следующий день его в школе уже не было, он перевелся в другую. Уже потом, став чуть взрослее, я поняла, что это именно отец убрал его с поля зрения. А тогда… Тогда у меня было разбито сердце, ведь я впервые сказала слова: "Ты мне нравишься", а в ответ он исчез. Так и закончились первые отношения, толком не начавшись. Я стала более бережно относиться к своему сердцу, да и не хотелось портить кому-то жизнь из-за симпатии ко мне. Впрочем, и не было ее. Не знаю, что сделал мой отец, но одноклассник был единственным, кто открыто проявил свою симпатию. Отца многие опасались и, наверное, не зря. Поэтому до Кирилла у меня не то, чтобы не было парней, а вообще отношений, даже первый поцелуй произошел случайно – на спор. Уже, когда я училась в частной школе. Там учились только девочки, но, как и в любой другой школе, всякое бывало. Все ученики жили на территории школы в комнатах по двое, трое, только я одна. В коридорах часто можно было увидеть не слишком одетых парней. Девочки много чего рассказывали. Кто-то сбегал или проще, уходил, договариваясь на выходе, чтобы их выпустили за территорию. Я тоже пыталась, но ни одна охрана не соглашалась меня отпустить, я винила в этом отца, но и ничего не могла поделать. Ни ему предъявить, так как пришлось бы открыть имена тех, кто сбегал, ни самой уйти, поэтому я превратилась в затворницу. Но девчонки-то жили полной жизнью. Приглашая в свои комнаты парней, даже устраивали вечеринки. На одном из таких мероприятий, мы играли на желание. И, мне загадали поцеловать парня по-французски. Только я не умела целоваться. О чем, смущаясь, сообщила. Андрей и Егор, вызвались меня научить этому, но так как их было двое, а я одна, то они между собой раскинули камень-ножницы-бумага и Егору выпала честь стать моим "учителем". Нас выпроводили в ванную комнату, где и должно было произойти сие действо.

До сих пор помню эти ощущения его языка у себя во рту, который там хотел найти клад и – слюни, много слюней, а я замерла, открыв рот, не зная, что делать. Егор, видя, что я не реагирую, сказал, что я тоже должна двигать языком и, честно, я пыталась. Но видимо, в моей жизни с первыми разами что-то не так, потому что поцелуй мне запомнился как что-то противное и грязное. Впоследствии, я с девочками уже не играла. Да и старалась больше времени посвящать учебе, себе, своему влечению музыкой.

По окончанию школы, когда я только вернулась домой, подруги устраивали мне несколько свиданий со своими знакомыми, не рассказывая им, кто я на самом деле, но до полноценных отношений, ни с одним парнем, так и не дошло. Я боялась реакции отца, не хотела портить парням жизнь, хоть подруги и утверждали, что отцу необязательно знать и все можно скрыть, но я так и не решалась, а сейчас… Сейчас мне было не менее страшно, ведь я совсем не знала Кирилла и, что такое отношения. Как и не знала, что делать дальше со своей жизнью…

Когда мы уже у Кирилла дома решали, куда разложить мои вещи, мой телефон начал разрываться от звонков отца, но я не брала трубку, ответив лишь на мамин звонок. Она сказала, что все узнала у папы, он вправду хочет меня выдать замуж за Павла, но она заверяла, что в этом нет ничего плохого, и это будет фиктивный брак. Уговаривала вернуться домой, не дурить, но я была категорична. Ага, мне обещают фиктивный, а на деле будет настоящий. Нетушки, протестовала я мысленно. Заверяя маму, что со мной все хорошо, но я против брака, и, пока именно так обстоят дела, домой не вернусь. Поэтому, сообщив о моем местонахождении Алле, которая ждала меня у себя, выключила телефон. Подруга пыталась сопротивляться.

– Алл, так будет лучше, правда.

– Хорошо, береги себя. Никому ничего не скажу. Можешь на меня положиться.

Наверное, именно это, впоследствии, и стало моей ошибкой – довериться незнакомцу.

Мы стали вместе жить, как пара. Кирилл не настаивал на близости, стоило наступить ночи, чему я была только рада, мы ограничивались только поцелуями. Ложилась спать я в пижаме, а Кирилл улыбался мне, раздеваясь до трусов и показывая свое идеальное тело, укладывался рядом. Беспардонно клал руку на мою грудь и в таком положении засыпал. Я же ждала, когда он уснет, убирала его наглую лапищу и, поворачиваясь на бок, тоже засыпала.

Первый учебный день в вузе, как и всю неделю, я пропустила. Было страшно, думала, отец может поджидать меня за углом и пока Кирилла, не будет рядом, увезет и заточит под замок, закроет в башне, как в сказке, а ключ выбросит. Пока же я находилась в квартире Кирилла, мне ничего не угрожало, во всяком случае, я так думала, надеясь, что отец однажды передумает насчет брака.

Кирилл окутал своей заботой, вниманием, каждое утро приносил завтрак в постель, устраивал ужины при свечах, дарил цветы, когда возвращался с работы. У меня не было другого общения, я ни с кем не выходила на связь, мой мир сузился к нему одному, и я начала в него влюбляться.

Ничего не предвещало того, что изменит мою жизнь бесповоротно и навсегда. Ничего, поэтому я открыла свое сердце. А по прошествии недели, произошло нечто, первый тревожный звоночек, но я упорно не хотела его замечать, надев розовые очки, пока не стало слишком поздно.

Глава 10

Сколько человек может вытерпеть прежде, чем наступит предел? На этот вопрос мне еще предстояло ответить, а сейчас события развивались с колоссальной скоростью.

Отец, или мой любимый папочка, все-таки нашел меня. Не знаю, как ему это удалось, но в один прекрасный день или можно назвать его знаменательным днем, изменившим мою жизнь полностью.

Отец позвонил в дверь и, когда я открыла, смотря на меня взглядом, обещающим смертный приговор, зашел в квартиру. Кирилл не выглядел удивленным, я тоже знала, что наступит этот день, просто не думала, что так быстро. Не готова была с ним разговаривать, но у меня и не было другого выхода. Отец посмотрел на Кирилла.

– Оставишь меня наедине с дочерью, или ты к ней присосался, как клещ? – Кирилл усмехнулся, пропуская колкость мимо ушей.

– Это как Лера скажет, – и посмотрел на меня. Я кивнула ему, поэтому Кирилл ушел в другую комнату, а я осталась наедине с отцом, который лишь одним присутствием рядом давил на меня. Мы прошли в гостиную, я подошла к окну, а отец разместился на диване. Несколько минут в комнате стояла оглушительная напряженная тишина. Я смотрела в окно, но поглядывала на отца, чувствуя всем телом его тяжелый взгляд.

– Лер, хватит, возвращайся домой, – подал голос отец, я перевела взгляд на него.

– Ты передумал?

– Нет, – припечатал он.

– Ну, тогда нам и говорить не о чем, – я отвернулась к окну, отгораживаясь от него, а отец начал свою речь. Он говорил долго и рассудительно. Объяснял мне, что я не права, что от меня требуется только подпись и моя жизнь кардинально не изменится, что это всего лишь формальность. Он много говорил, и чем больше он это делал, тем отчетливей я понимала, что он будет стоять на своем, пока я не соглашусь, не передумает, не примет отказа.

– Пап, ты лучше ответь мне на вопрос, сколько я стою? Почему ты не можешь отступить? – Он вздыхает, и я замечаю, насколько он выглядит уставшим.

Темные тени залегли под глазами, видно, что он длительное время нормально не спал. Что же с тобой происходит, пап?

– Милая, пойми, так надо. Дело ведь не только в деньгах. Это залог спокойного будущего, твоего, в первую очередь.

– Пап, я не вернусь, я все сказала.

– Что значит, не вернешься? Я тебе никогда ни в чем не отказывал, любую твою прихоть выполнял, будь то танцы или музыка, твой гардероб был заполнен последними трендами и новинками. Ты привыкла жить хорошо. Думаешь, Кирилл сможет соответствовать твоим запросам?

– Мне это не важно. Может, я люблю его?!

– Это ты сейчас так говоришь. Пока у тебя еще не закончились деньги, которые я, кстати, тебе дал. А что ты будешь делать после? Или ты думаешь, что твоих карманных денег хватит надолго?

– Не все сводится к деньгам, пап. И вообще у меня есть трастовый фонд.

– Которым ты не можешь распоряжаться.

– А вот и смогу, после того, как мы распишемся, – папа смотрит на меня удивленно, как будто впервые меня видит, явно не ожидая такого поворота.

– Ты не сделаешь этого.

– А вот и сделаю, лучше уж выбирать самой, чем по чьему-то указу.

– Ты это назло мне хочешь, да? Ты сама не понимаешь, что творишь, а потом еще сто раз пожалеешь. Ты ведь ничего о нем не знаешь.

– Узнаю в процессе, и, раз ты так хочешь, чтобы я вышла замуж. Я выйду, но за того, кого выберу сама.

– Лер, ты совершаешь большую ошибку. Одумайся.

– Я уже ее совершила, мы вчера подали заявление в загс.

Я блефую, но как мне еще отстоять свою точку зрения, чтобы он понял? Я никогда не соглашусь на то, что он предлагает.

Он собирается еще что-то сказать, но в комнату заходит Кирилл. А дальше все происходит, как в ускоренном диафильме. Отец набрасывается на него и заезжает ему в лицо кулаком. Я бросаюсь к отцу, пытаясь вразумить.

– Пап, остановись, что ты делаешь? – Кричу.

Отец не обращает внимания на меня и, отталкивая, выплевывает:

– Я не позволю щенок, только через мой труп.

Кирилл, вытирая уголок губ, на котором выступила кровь, усмехается.

– Мы можем это организовать.

Отец еще раз замахивается, но его кулак останавливает рука Кирилла.

– Только попробуйте еще раз поднять на меня руку, последствия могут вам не понравиться. И вообще, вы задержались здесь, советую уйти, вы злоупотребляете гостеприимством.

Отец убирает свою руку, разворачивается, смотря на меня, потом переводит взгляд на Кирилла, а я прикрываю рот ладошкой, на глазах стоят слезы, которые отчаянно пытаюсь сморгнуть, никогда не видела отца в таком состоянии.

– Если ты думаешь, что я оставлю все как есть, то ты ошибаешься, – выплевывает отец, сузив глаза.

– Если вы думаете, что я испугался, то заблуждаетесь, – парирует Кирилл в ответ.

Они устраивают поединок взглядами "кто кого".

– Пап, лучше уходи, ты уже все сказал, – подаю голос я, вмешиваясь в эту перепалку, – и сделал.

Он отрывает взгляд от Кирилла и, обращаясь ко мне, говорит.

– Лер, ты еще поймешь, что не права. Ты сотни раз пожалеешь, что не послушала меня. Не хочу тебя собирать по кусочкам, после того как Кирилл проедется по тебе, как асфальтоукладчик, поэтому сделаю все, что бы ты эту ошибку не совершила.

Сказав это, он бросает еще один взгляд на Кирилла и уходит. Я слышу громкий хлопок входной двери, что означает его уход, смотрю на Кирилла, потирающего челюсть. А ведь это из-за меня. Я Кирилла во все это втянула. Он ведь ни в чем не виноват, а пострадал, желая помочь мне. Чувствую себя ужасно. Он столько всего сделала для меня. А я…

– Может приложить лед? Губа распухла, – говорю тихо. Он кивает, я бегу на кухню. Льда не нахожу, но в морозильной камере лежит мясо, поэтому беру кусок. Возвращаюсь в комнату, протягивая его Кириллу. Он прикладывает к лицу.

– А у твоего отца неплохой хук, – смеется, а потом кривится. – Может, скажешь, из-за чего? – Я краснею, на душе погано, и всему я виной. Подставила Кира своим обманом.

– Я сморозила глупость, чтобы он, наконец, меня понял, но он воспринял все не так, как я думала.

– И что ты сказала?

– Сказала, что выйду за тебя.

– Почему же сразу глупость? Я не против, – улыбается, – женушка.

Я смеюсь в ответ, успокаиваясь.

– Хорошая шутка.

– Почему же? Ты это хорошо придумала, тогда ты сможешь не бояться пойти и на учебу и с подружками куда захочешь, что твой отец сможет сделать? У него не будет влияния.

Я задумываюсь над его словами, а ведь он прав.

– Кир, ну ладно я, но ты? Ты этого точно хочешь?

– Тебе решать, я уже взялся тебя спасать, понимал, что будет непросто, поэтому готов ко всему, а это не худший вариант развития событий. Тем более ты мне нравишься, нам вместе хорошо. Так почему бы и нет? Но если ты боишься, будем мужем и женой только на бумаге, а в жизни парой, коей мы и являемся. Будем узнавать друг друга и, возможно, наш брак перерастет в настоящий.

Я, смотрю на него, сомневаясь в правильности такого решения, но потом все же киваю. Это выход. Я очень сильно хочу показать отцу, что он не может мной управлять.

Спустя несколько часов, мы едем в загс, но нам отказывают в подаче заявления, опираясь на отсутствие бланков. Кирилл злится на абсурдность ситуации, но кивает и мы едем в еще один загс нашего города, но кабинет, где подают заявления, закрыт, хотя рабочий день еще не закончился, как и время приема. Наверняка это отец постарался. Выполнил угрозу, так как и еще в одном загсе нам отказывают, говоря, что близится конец рабочего дня, а нам нужно было приехать раньше. Из трех загсов ни один нас не принял. Бредовое совпадение? Я сомневаюсь, а вот в то, что это отец – охотно верю.

Я готова была плюнуть на все, отказаться от этой затеи с женитьбой, но Кирилл не сдавался, поэтому через два дня мы отправились в другой город, где у нас не только приняли заявление, но и расписали. Я удивилась такой скорости, но Кирилл сказал, что ему помогли знакомые. А я… Я теперь была замужней женщиной, неожиданно ею ставшей, но не чувствовала должного облегчения, терзаемая сомнениями. Сделала ли я правильно, пойдя на этот шаг? Но, смотря на улыбающегося Кира, который подхватил меня на руки, когда мы только вышли из загса, поздравляя и кружа в воздухе, смеялась вместе с ним. Он заряжал своей энергией, хотелось забыть все невзгоды. Просто быть счастливой и вручить ему как свое сердце, так и себя.

Глава 11

Вечером, вернувшись в город, Кир заказал стол в кафе, говоря, что пригласил друзей. Я была не против этого, мне даже было интересно его окружение, хотелось узнать больше о нем. Надев платье, в котором расписывалась, да, оно было белым, поэтому можно назвать меня состоявшейся невестой, мы отправились в Рейв. Стоило нам зайти в заведение, как все начали нас поздравлять – официанты, которые приветливо улыбались и жали руку Кириллу, и шумная компания друзей Кирилла, которые, как только мы вошли в зал, поднялись, выкрикивая поздравления. Мне даже стало немного неуютно, но Кир постоянно улыбался, подталкивая меня в спину, когда мне хотелось сделать шаг назад.

– Ну, ты чего, Лер? Здесь все свои, – говорил мне на ухо, притягивая в свои объятья и целуя. Все начали улюлюкать, ободряя молодоженов. Когда же Кир отстранился, я была вся красная от смущения, а он улыбался во весь рот. Пожимал руки друзьям, шутил, когда те говорили свои поздравления, я же чувствовала себя лишней на этом празднике жизни, ведь никого кроме Вадима не знала.

Мы сели за стол, когда с поздравлениями было окончено, кто-то поинтересовался, как мы познакомились, а я выдохнула, радуясь, что это не вопрос "почему мы решили пожениться", потому что задай мне кто-то его, я бы не знала, что ответить. Правду ведь не скажешь, что это все из-за отца, да и правда ли это? Ведь Кир очаровал меня с первого взгляда, а своим вниманием только закрепил симпатию. Какая девушка может похвастаться тем, что ей каждый вечер устраивают романтические ужины, приносят завтраки в постель? Таких счастливиц ничтожно мало. Да и не настаивает на близости, когда наступает ночь, а это очень важно. Не знаю, смогу ли снова решиться на этот шаг, вспоминая ту боль, которую испытала.

Вечер тянулся очень медленно, и дело было даже не в том, что невесело, нет, атмосфера стояла очень радушная. Все приняли меня, как свою, и если сначала я чувствовала себя лишней, то спустя время уже нет, но все портил Вадим, сидевший напротив и не спускающий с меня взгляда. Он раздражал, хотелось прикрыться, спрятаться. Мне не нравился его взгляд. Пристальное внимание ко мне и пошлый юмор. Кир же, как будто, этого не замечал, продолжая общаться, смеяться, а я даже не знала, как ему сказать, что внимание Вадима мне не нравится.

Выйдя в дамскую комнату, перевела дух, пытаясь отогнать от себя плохие мысли. Оттуда как раз выходила одна из подруг Кирилла – Карина.

– Лер, как тебе это удалось? Кир же заядлый холостяк.

Я пожала плечами, а что мне было ей сказать? Я и сама не знала ответа на этот вопрос. Карина улыбнулась и обняла меня.

– В любом случае, я рада за вас.

Мне было приятно ее ободрение и поддержка, я, казалось бы, и про Вадима забыла, но он про меня нет и, выходя из туалета, я застала его в коридоре. Хотела обойти его, но не тут-то было. Он не пускал, а, наоборот, прижал к стене и зашептал на ухо.

– Такая милашка, и что же ты в нем нашла? – провел пальцами по щеке, а я покрылась мурашками страха и отвращения. Упираясь руками в его грудь, пыталась оттолкнуть от себя, но он был как стена, несдвигаем.

– Отпусти, – стала вырываться, – я все расскажу Кириллу.

– Да что ж рассказывать? – Он поднял руки и отошел, отпуская меня, а я не ответила, потому что хотела поскорее уйти. Быстрым шагом вернулась в зал, и только оказавшись возле Кира, перевела дух, вздохнув от облегчения. Села рядом и шепнула на ухо.

– Я хочу уехать.

– Да? – Он посмотрел недоуменно, – вроде бы весело, хорошо отдыхаем.

– Поехали, ладно? – умоляюще попросила, и он сдался. Извинился перед друзьями, сославшись на тяжелый день, а они, желая страстной ночи, понятливо кивали и улыбались. Так под наставления к первой брачной ночи мы вышли из зала.

– Все нормально?

– Да, просто устала, – ответила, подойдя к автомобилю.

– Ничего, скоро будем дома, – он улыбнулся, помог забраться в машину, сам сел за руль, и, заведя ее, направил домой.

– Не нравится мне твой Вадим, мутный он какой-то, да и этот взгляд, – нарушила тишину в салоне, прокручивая в голове сцену возле дамской комнаты.

– Да, нормальный вроде бы. Он присматривается к тебе. Все же друг женился как-никак. Уверен, вы найдете общий язык.

– Все равно он мне не нравится. Не хочу больше с ним пересекаться.

– Если не хочешь, то и не будешь. Просто не могу понять из-за чего? – Недоумевал он, – из-за взглядов? Лер, брось, я ничего такого не заметил.

– А если я скажу, что он ко мне приставал?

– Та быть такого не может, – восклицает, – а он приставал?

Я неопределенно повела плечами, пусть думает, что хочет, вижу же – все равно не поверит. Обидно просто.

– Милая, ну ты чего? – мы как раз подъехали к его дому и остановились, Кирилл приподнял мой подбородок, поворачивая голову на себя и встречаясь со мной взглядом. – Может, тебе показалось? – Я отрицательно покачала головой, показывая своим видом уверенность, что нет. Он отпустил мой подбородок и вздохнул.

– Я с ним поговорю, уверен, больше такого не повторится.

– Я бы лучше вообще с ним не пересекалась.

– Ладно.

Просто "ладно" и все? Странно. Думала, он будет упираться, мол, ты должна с моим другом найти общий язык, а не выдумывать разное. Но, видимо, он мне поверил, чему я была только рада.

Кир помог выбраться из машины и сразу же подхватил на руки. Так и нес меня до квартиры, перенося через порог. Я смеялась от его выходки, на душе было так тепло, что неприятность, произошедшая в ресторане, забылась. Когда же мы оказались в спальне, он отпустил меня, а я, встав на ноги, развязала резинку, собиравшую до этого волосы, они рассыпались по спине, и, поправив их, встретилась взглядом с Кириллом. Он пожирал меня глазами, в них отчетливо читалось, что ждать близости он не намерен, а хочет ее прямо сейчас. Ко мне пришел страх и паника. Нет, не хочу. Мелькало в моих мыслях. Мне хотелось спрятаться где-нибудь, я даже сделала несколько шагов назад, пятясь от него, а Кир с грацией хищника надвигался на меня.

– Кир, я не хочу.

– А как же первая брачная ночь? – я отступала от него, пока не прикоснулась к стене.

– Но у нас же не настоящая свадьба? – пискнула.

– Давай тогда сделаем ее настоящей, – улыбнулся, подойдя вплотную.

Прижался ко мне всем телом, и я отчетливо почувствовала его возбуждение. Сердце пустилось вскачь. Воспоминания мелькали в голове, тело сковало, я как будто окаменела без возможности пошевелиться. Но Кирилл не замечал, шептал что-то на ухо, целовал шею. Руки шарили по спине, а из мелькающих воспоминаний первой ночи, меня вывел звук молнии, расстегиваемого платья. И этот звук отрезвил. Я уперлась ладошками в его плечи, отталкивая. Он встретился со мной взглядом, сначала недоумевая, а после, похоже, злясь. Хотя в этот момент мне сложно было что-то разобрать, я паниковала, мне могло и показаться.

– Лер, ты чего? Уже не девственница ведь. Я буду нежным, обещаю.