Цитаты из книги «Я твой монстр. Книга вторая»

Когда-то я ненавидела свое тело – это было до Чи. Когда-то мне казалось, что сотни операций лишили меня чувственности, – это было до Чи. Когда-то я считала себя холодной и сдержанной – это тоже было до моего монстра. На моем теле не осталось ни миллиметра кожи, которую лишили бы ласки, ничего, что не горело бы от поцелуев, и практически ни капли стыда, потому что совести у моего психа не было, запретных зон тоже, а вот желание заставлять меня захлебываться стонами присутствовало в избытке.

полуобнаженный, жилистый, весь словно созданный из стальных жестких мышц, его руки уперлись в стену по обе стороны от меня, и, глядя мне в глаза, Чи едва слышно произнес: – Я искал тебя всю жизнь.

Намекну, – и он перешел к расстегиванию манжет, – с того момента, как сразу после мне пришлось мотаться по всей столице Дженеры, разыскивая не в меру прытких уже не девственниц. – Ты искал меня всю ночь? – потрясенно спросила, как-то неожиданно обнаружив, что в попытке отступить дошла до стены и отступать больше было некуда.

Та-а-ак, – запирая дверь и меняя невозмутимость на полную предвкушения усмешку, от которой мне стало даже немного нехорошо, протянул Адзауро, – с ненужным закончили, переходим к самому главному. И он плавно шагнул ко мне так, что сразу стало ясно, что для него главное. – Чи, ты же сейчас свалишься от усталости, – почему-то отступив, и это было какое-то интуитивное отступление, заметила я. – О, Кей, ты меня сильно недооцениваешь, – скинув пиджак небрежным жестом, он начал медленно расстегивать рубашку, – знаешь, сколько времени у меня секса не было?

сумевшего договориться со всеми, заставить заткнуться недовольных и сохранить двусмысленность ситуации, поставив императора Миюки в полную зависимость от себя. И когда Адзауро, уставший и сохраняющий невозмутимое выражение на лице, по-моему, уже исключительно усилием воли, вошел в спальню, я ожидала, что он просто рухнет на постель

Вот так, с легкой руки моего монстра, тот, кого я недавно одарила воображаемым другом, стал императором Ятори, а дело с нападением на дворец замяли. И так как новый император был крайне признателен своему первому министру, который надавил всем своим авторитетом на кабинет министров и заставил их поддержать назначение, то дело с разрывом помолвки император Миюки тоже замял и получил назад свою сестру с формулировкой: «Не оправдала ожиданий».

Казалось, сейчас вовсе поползет изморозь по стенам. И принцесса это почувствовала. Рухнув на колени, она прижалась лбом к полу и торопливо зашептала: – Прошу простить мне мой проступок, господин. Пожалуйста, прошу простить, господин Адзауро. Или я чего-то не знала о Ятори, или… я чего-то не знала о Ятори. А потом началось светопреставление. Акихиро позвонили и сообщили, что было совершено нападение на дворец императора. Погибло свыше полутора тысячи шиноби и был убит император. Никто не мог понять, как это произошло

Итак, – произнес он тихим, но жутким, страшным, вымораживающим все чувства, безотчетно вызывающим ужас голосом, – это была ты. Асэми замерла. В единый миг до нее дошло, что перед ней сидит не покорный слуга ее венценосного брата, а монстр. Смертельно опасный монстр. – Я, – все так же тихо продолжил Чи, – запретил тебе каким-либо образом передавать императору информацию о гаэрской переводчице. Я. Запретил. Она отшатнулась.

Такой экспрессии не ожидала даже я. Прекрасная Асэми, оправдывающая свое имя даже в гневе, рвала и метала, а Чи Адзауро созерцал ее бешенство, выжидательно улыбаясь. О, это была страшная улыбка, пугающая внушительным спектром последствий, и сестре императора следовало бы это понять. Но она не понимала. Известие о разрыве помолвки она восприняла не просто с истерикой, с яростью особы, принадлежащей к избранному богом императорскому роду, который на Ятори считался фактически наследником всего божественного. Но это было глупо. Очень глупо. Безумная мешанина гнева, оскорбленного достоинства, тщеславия и угроз… и ей следовало остановиться, едва она упомянула мое имя.

Сделал тебе больно и чувствую себя последней мразью из-за этого. Ты вообще видела, сколько крови осталось на простыне? Помолчав, я сложила руки на груди и выдохнула: – Ты монстр. – Твой, – мягко, но более чем непреклонно поправил Чи. – Мой, – тихо согласилась я. Он протянул ладонь и сжал мою руку.