«Последний влюблённый» – отрывок 13

Город, залитый солнечным светом, напоминал россыпь диковинных кристаллов, из родительской коробки. Будто отец наконец-то залез к верхней кладовой, вытащил тот самый, заветный, нераспечатанный ящик, подошёл к рабочему столу и высыпал его содержимое – разноцветные кристаллы всевозможных форм и составов – на блестящую поверхность стола. И под ярким светом ламп они заблестели разными гранями. И те из них, что просвечивали, явили скрытую свою глубину. Она завораживала… в неё можно было вглядываться вечно…

– Красиво, правда? – восторженно спросил Кристанран.

Впрочем, если по правде, не вид родного города со стороны гор так взволновал и восхитил его, а возможность в первый раз поделиться с кем-то этим видом, этой красотой. Дарить красоту другим порою ещё более приятно, чем наслаждаться ею одному. А Кри Та Ран этого пейзажа пока ещё не видел.

Мальчики какое-то время молча любовались городом. Точнее, любовался Кристанран. А Кри Та Ран только изображал интерес. Ведь кианины сами не испытывают никаких чувств. Только притворяются. Хотя было что-то странное между этими двумя. И кианин вот уже два месяца упорно пытался понять, что же это за ощущения были у него тогда, когда он впервые увидел названного брата, когда тот очнулся в первый и второй раз? Пытался понять и не понимал. И та боль внутри…

Теперь дядя и тётя Кристанрана жили вместе с детьми, создавая ощущение семьи. Даже в том же самом доме, где их племянник родился и рос, к которому он уже привык, чтобы не волновать его ещё больше сменой обстановки и переездом на другую планету.

И, кстати, как учёные, Каньян и Хритар получили себе крайне неудобное место жительства, многолюдное, сложное для полётов и использования излучения, с ограниченным местным управлением составом искусственных и природных веществ, которые допустимо хранить дома – поэтому, собственно, родители Криса так часто пребывали в лабораториях и космических исследовательских станциях вне дома.

Но племянник и без того домашний ребёнок, к чему его ещё тащить на малоосвоенную колониями планету, где основными собеседниками у него будут роботы и кианины?

Словом, пара учёных временно перебралась жить обратно к людям.

И в чём-то даже искреннее старались вести себя, как одна небольшая, но дружная семья. Чтобы отогреть сердце племянника, пережившего трагедию в таком юном возрасте. Он, сын тех, кто не занят был какими-то особо опасными разработками, кто не участвовал ни в дальних экспедициях, ни в битвах с иными цивилизациями, однако же был тем несчастным ребёнком, кто родителей потерял. Один из малочисленных сирот среди сверстников.

Каньян посодействовала, чтобы мальчиков приняли в особую школу, где училось много людей, да и преподаватели были преимущественно люди. Отвергла популярную идею с заменой школьного обучения вживлением особого имплантата, хранителя серьёзной базы данных. Да, сложно и нудно выучивать большие объёмы информации самостоятельно, пытаясь вбить их в собственную память. Тем более, что в том заведении не практиковали доверие выбора предметов самим ученикам. Что велели учить, то и учи.

Да, шли, долго шли споры, что ни к чему перегружать головы детей такой разносторонней информацией, что большая часть её им может никогда не пригодиться, что и без того есть личные компьютеры и роботы, кианины. И во многих учебных заведениях все или большую часть предметов для изучения дети могли выбрать сами, на свой вкус или в соответствии с планами о будущей профессии – у некоторых эти планы уже были.

Но Каньян упрямо стояла именно на том, чтобы мальчики учились в школе старинного образца. Хритар пытался сопротивляться. Кристанран даже рад был попробовать что-то новое, тем более, что ради учёбы надо было регулярно выбираться из дома. Дома, вызывавшего у него столько тоскливых воспоминаний и запутанных, противоречивых чувств. В те мгновения, когда рядом не оказывалось брата. Редкие мгновения, надо признать.

А Кри Та Рану было всё равно. Правда, он запомнил слова создателя, когда тот его якобы случайно у ванной комнаты встретил и чуть задержал. Объяснил, что щеголять своими обширными знаниями кианину ни к чему. Его же «из плена освободили» не так давно. Что он там мог изучить?! Тем более, в плену у нелюдей. Пусть притворяется как все обычные дети, может даже, приророждённые. Сам пусть выберет предметы, по которым будет хорошо учиться, и те, по которым будет изображать непонимание и отвращение.

Словом, Каньян победила в поединке с супругом. И вот уже неделю мальчики посещали выбранную ею школу. Новые впечатления, общение с живыми детьми…

Кристанран даже начал отвлекаться от своих страданий. Приёмные родители радовались, слыша, как он обсуждает с кианином одногруппников, ребят из чужих групп, какую-то недавно услышанную информацию.

Впрочем, сегодня был выходной. И Кристанран вызвал названного брата прокатиться за город. Первый день, когда он решился сесть в железную птицу. Страшный день, ведь мальчик уже вспомнил день аварии, уже знал, что родителей не вернуть. Всего-то один совместный полёт, не сложившееся путешествие…

Но кианин был рядом, сжимал его руку своими тёплыми пальцами, сыпал вопросами о домах, о городе, пока их летающее средство вёл автопилот. Да и летели они невысоко, на высоте с два человеческих роста – Хритар выбил разрешение скользить почти у самой земли – и летели, кстати, медленно, короче, погибнуть в таком полёте было тяжело.

Конечно же, Каньян порывалась отправиться на прогулку с ними, но муж, обняв, увлёк её в сторонку и, спустя какое-то количество поцелуев шепнул, что надо бы мальчику уже приучаться справляться самому. Рано или поздно Кристанрану понадобится вновь воспользоваться железной птицей. Может, когда-нибудь он победит страх – и слетает на другую планету на космическом корабле. Да и рядом с ним всегда теперь будет «брат». Так что вроде бы этот полёт и будущие прогулки племянника должны были закончиться благополучно. Тем более, что Кри Та Ран из Китрит 66-1. И защитник, и лекарь, и много кто ещё, если понадобится.

– Очень красивый вид, – проговорил наконец человек, поворачиваясь к кианину.

Тот лишь улыбнулся. Просто изобразил улыбку. В этом не было ничего сложного, да и племянника создателя радовало «дружелюбие» кианина.

«Но что всё-таки за ощущения у меня были в наши первые встречи?» – опять задумался хианриа.

Будучи рядом с названным братом, он уже сколько-то новых ощущений испытал. Те не повторялись. Те первые. Но память о них была ещё жива. Их первый взгляд друг на друга… та страшная боль, когда Хритар уносил Кристанрана… почему?..

– О, кого я вижу! Голубки неразлучные!

Из-за обломка скалы выступил светловолосый мальчик. Подросток уже. И следом за ним – ещё трое. В одинаковых одеждах, с одинаковыми лицами. Правда, приглядевшись, Кри Та Ран приметил край тени из-за оставленного ими укрытия. Предположил, что там скрывается другой мальчик, с иным лицом, но в такой же одежде, как и эти трое. Сандиас и его кианины.

– Вы, наверное, и спите в одной кровати? – язвительно предположил появившийся. – Может… и нужду справляете вдвоём?

Кристанран вздохнул. Грустно покосился на своего спутника. Сандиас его уже достал. Этот сын главы местного Совета, сын одной из талантливейших учёных самого крупного из ближайших дарина учился в их школе, хотя и в другой группе, на более высокой ступени, как более старший по возрасту. Спокойно за собою своих кианинов таскал, хотя в данном учебном заведении таскать их в аудитории было запрещено. Но сыну таких влиятельных родителей перечить как-то боялись. Тем более, что он ничего страшного и не устроил. В драки не лез, учебный инвентарь не портил. Да, смотрел на одногруппников и других сверху вниз, язвил иногда. Но дальше этого у него не заходило.

Да и вообще, Сандиас не на все уроки-то и жаловал, пропадал местами где-то. Да детьми-людьми не интересовался. Жил обособленно, странствовать любил со своими кианинами. Говорил, что уже и в другие галактики летал и даже с кем-то из иных цивилизаций даже общался лично. Голограммы-слепки с тех путешествий иногда рассматривал в перерывах, что-то тихо обсуждая со своими кианинами. Кажется, настоящие голограммы. Короче, с чего он вдруг заинтересовался двумя новенькими – вопрос сложный.

В первые встречи просто прошёл мимо. Хотя и посмотрел заинтересованно им вслед. Потом вроде отошёл подальше – и забыл. А на третий день стал подозрительно часто возникать у братьев на пути. Да подшучивать, как они часто ходят вдвоём, да мало общаются с другими детьми.

– Будто приклеенные.

Кристанран и его хианриа поначалу особого внимания на его шуточки не обращали. Ну, шутит старший и пусть шутит. Потом Кристанрана однообразие этих шуток стало даже злить. Кри Та Ран был спокоен или же изображал сочувствие к своему аини.

А сегодня Сандиас испортил красоту момента явлением своей физиономии.

– Я вот задумался… – насмешник руки скрестил на груди, а его одинаковые кианины выстроились полукругом у него за спиной, серьёзно смотря на встреченных. – А как-то вы похожи на аини и хианриа. Кианинам же велено повсюду таскаться за человеком, для помощи которому их сделали.

– Он мой брат! – сжал кулаки Кристанран. – Настоящий брат!

– Угу, не было никакого брата, но вдруг появился, – усмехнулся Сандиас. – Готовый.

– Он мой брат! – человек сорвался на крик. – Просто дядя не сразу узнал, что его сын смог выжить у Иных. А ты не знаешь – и не лезь!

– Ах, ты мне ещё и приказываешь? – помрачнел насмешник.

И к ним двинулся, смотря в глаза Кристанрану в упор, взгляда не отводя. А его кианины двинулись следом, всем своим видом сообщая, что если что – обязательно заступятся за своего хозяина.

И когда подросток уже подошёл, мальчик не выдержал, взгляд отвёл. И испуганно на брата покосился. Тот поспешно выступил вперёд, встал между ним и Сандиасом.

– Каждый хианриа за своего аини заступается, – улыбка насмешника стала ещё гаже. – Вот чем ты не кианин?

Кри Та Ран взгляд его и напор спокойно выдержал, ещё больше подозрения подростка укрепляя. Сандиас вдруг толкнул кианина в плечо, сильно. Тот, не ждавший, отшатнулся, но не упал, сохранил равновесие.

– Ловкий, – задумчиво сказал доставучий знакомый.

А Кри Та Ран обратно ступил. И… вдруг сам толкнул Сандиаса, кулаком в грудь. Тот упал в подставленные руки своего кианина. А другой из его хианриа выпрыгнул вперёд, выкидывая руку для удара. Кри Та Ран, впрочем, уклонился. И от удара второго свободного охранника тоже. И даже когда те двое кинулись на него одновременно, с двух сторон, уклонялся от их ударов свободно. А они били его быстро, вкладывая силу в удар. Били по-настоящему.