В июне Мэрилин получила роль в фильме «Девушки из кордебалета» после внушительной серии кинопроб. Весь фильм был снят за десять дней. В соответствии с голливудской традицией, фильм заканчивается триумфом неподдельной любви.

Мэрилин Монро была восхитительна в роли, которую она играла. Её золотисто-белокурые волосы, уложенные в стиле Риты Хейуорт, что добавило ей очарования. Она сияла на экране, несмотря на то, что наставления режиссёра делали её речь медленной, а жесты – механическими.

Коллеги-актёры любили Мэрилин, а на студии считали, что за ней стоит наблюдать. Милтон Берл отмечал, что Мэрилин не устраивала показухи и не демонстрировала искусственную аффектацию. Она серьёзно относилась к своей роли, охотно приходила на съёмочную площадку раньше времени и была готова к каждому режиссёрскому решению.

В этот период Мэрилин познакомилась с Фредом Карджером и быстро влюбилась в него. Тридцатидвухлетний мужчина, красивый и спокойный, недавно развелся и был заядлым женоненавистником. Однако некоторые женщины поднимали ему настроение, флиртуя с ним. Мэрилин вскоре побывала в доме Карджера, в котором жила его многочисленная семья: мать, дочь и разведенная сестра с детьми.

19 сентября 1948 года истёк срок действия контракта Мэрилин с «Коламбия», и ей не предложили его продлить. Но уже в следующем месяце специализированный журнал «Вестник кинематографа» доброжелательно оценил её работу в фильме «Девушки из кордебалета».

Однако эти слова не изменили решения Кона, который считал самой яркой звездой Риту Хейуорт. Никто не заметил комических способностей и огромного врождённого таланта Мэрилин, возможно, из-за стереотипов о привлекательных молодых блондинках.

Это было уже второе затишье в карьере Мэрилин Монро. Она пыталась оставить «Студио клаб» и переехать к Карджерам с целью выйти замуж за Фреда.

Когда Фред отвозил её домой после их первого свидания, она попросила отвезти её не в отель «Студио клаб», а в грязную и очень запущенную квартирку в Голливуде, которую раньше снимала одна из актрис. Эта уловка сработала, и в течение трёх недель Мэрилин жила вместе с Карджерами в их доме на Харпер-авеню. Это был ещё один хитрый приём, чтобы вызвать у других людей нужные ей чувства и доказать всем, какой хорошей женой она будет для Фреда.

Когда Фред узнал об обмане Мэрилин Монро, он сразу же отвез её в «Студио клаб» обратно. Он сказал, что не может ей доверять после этой лжи, и она не сможет быть хорошим примером для его детей. Это заставило Мэрилин Монро почувствовать себя никчёмной и ничего не стоящей.

Несмотря на категорический отказ Карджера от её предложения о браке, их роман продолжался до конца 1948 года. В то же время он помогал ей строить карьеру, давая советы по вопросам одежды и этикета. Он также помог ей улучшить зубы, чтобы она лучше выглядела на фотографиях.

Мэрилин продолжала щедро осыпать Фреда своими милостями, но он категорически не хотел связываться с ней браком.

Несмотря на их романтическую связь, Фред обращался с Мэрилин неуважительно. К сожалению, позже такие отношения повторялись в её жизни часто.

Мэрилин постоянно пыталась изменить мнение Фреда и доказать свою честность, но это только унижало её и заставляло вымаливать одобрение. Чем большее превосходство демонстрировал Фред, тем усерднее она стремилась его завоевать.

Мэрилин всегда любила Фреда сильнее, чем он любил её. В свою очередь, Наташа также продолжала любить Мэрилин.

Отсутствие работы осенью 1948 года не позволило Мэрилин снова окунуться в нищету благодаря Кэрроллам. Однако они настаивали, чтобы она продолжала брать уроки у Наташи и приходила на просмотры в театр Блисс-Хайдена.

В октябре Мэрилин стала участницей автомобильной аварии, но сама не пострадала. Среди зевак оказался Том Келли, фотограф, который вручил ей пять долларов и визитную карточку. Встреча с ним была неслучайной и сулила для Монро более благоприятные перспективы.

Роман с Фредом складывался не очень удачно. Незадолго до Рождества он чуть не порвал с нею.

Позже Мэрилин представили Джонни Хайду, вице-президенту агентства «Уильям Моррис», одному из самых влиятельных людей в Голливуде.

С того вечера Джонни Хайд был безнадёжно влюблён в Мэрилин, что нельзя было сказать о самой блондинке. Когда она сообщила Наташе об этой новости, та произнесла старую французскую поговорку: «Один уходит, другой занимает его место».

Преемник Карджера, Джонни Хайд, был полной противоположностью своему предшественнику. В то время как Хайду было 53 года, Мэрилин – всего 22. Он родился в России и в десятилетнем возрасте его семья эмигрировала в Америку, где он стал успешным агентом и менеджером в Нью-Йорке, а затем перебрался в Голливуд. Хайд был невысокого роста, с редкими волосами и слабым здоровьем. Однако он пользовался авторитетом и влиянием в своей области.

Мэрилин Монро он покорил своей страстью и преданностью. В то же время девушка относилась к нему как к отцу, впрочем, она ждала от него всего того, что и от предыдущих своих мужчин. Мэрилин многому училась у Хайда и, когда сотрудничество с Гарри Липтоном не принесло результатов, захотела сменить агента. Через несколько недель Хайд полностью посвятил себя ей.

Весной 1949 года он забрал Мэрилин из «Студио Клаб» и поселился с ней в арендованном доме в Беверли-Хилз. Хотя Мэрилин не собиралась выходить замуж, Хайд настаивал на браке и обещал ей большое состояние. Однако Мэрилин отвергла его предложение, так как не любила его и понимала, что это может сильно навредить её репутации.

В то же время, по словам одного из её друзей, Хайд даже уговаривал Мэрилин пройти операцию по перевязыванию труб, чтобы она не забеременела. Сначала Мэрилин согласилась, но потом передумала.

Сплетни о том, что она много раз прерывала беременность, ошибочны. У неё было два выкидыша, и она никогда не делала аборты по собственной воле.

В свои 22 года Мэрилин мечтала об успехе в профессии и достойной жизни. Она была готова сотрудничать с Джонни Хайдом, несмотря на то что её единственной тёплой верхней одеждой было старое пальто.

Она общалась с Джонни, чтобы получить признание и одобрение. Он был слаб, и Мэрилин удовлетворяла его сексуальные желания. Хотя сама она не находила в этом удовольствия.

Мэрилин была верна ему целый год, игнорируя предложения влиятельного Джо Шенка и привлекательного Фреда Карджера. Несмотря на её верность, Джонни называл её «пустой головкой». Это было его любимое выражение для скудоумных девушек лёгкого поведения.

Мэрилин была фотомоделью, манекенщицей и актрисой. На протяжении многих лет от неё постоянно требовали соответствовать ожиданиям других людей. Фред Карджер заплатил за стоматологический аппарат, так как ему не нравился прикус Мэрилин. А Джонни пошёл ещё дальше: он удалил небольшой хрящеватый бугорок с кончика носа Мэрилин и установил под её нижние дёсны силиконовый протез в форме полумесяца, чтобы придать лицу более мягкие очертания.

Улучшение собственной внешности было естественным занятием для Мэрилин, так как она всегда стремилась нравиться другим. Поэтому она спокойно отнеслась к этому.

Именно эти операции повлияли на смену внешнего облика Мэрилин Монро в кинофильмах, снятых после 1949 года.

Мэрилин Монро обладала яркой внешностью и сексуальностью, поэтому Джонни Хайд сразу же представил её независимому продюсеру. Этот продюсер вложил часть денег в фильм с участием братьев Маркс, где Мэрилин досталась небольшая роль, и она была лишь дополнением к их образам.

Фильм «Люби счастливо» был завершён в феврале 1949 года, и Мэрилин получила свою роль. Она играла в комедийном фильме, полном разнообразных идей. Однажды она пришла к Гручо, который играл роль частного детектива. Он увидел её и спросил: «Что я могу для вас сделать?». Мэрилин ответила: «Меня преследуют мужчины». «В самом деле? —произнёс Гручо, окидывая взглядом ее удивительную фигуру. – Не пойму, почему бы это!»

За полдня работы Мэрилин заплатили 500 долларов и ещё 300 долларов – за рекламные фотографии. Большую часть денег она потратила на подарки для женщин семьи Карджеров и на золотой перстень для Фреда. Кроме того, она послала подарок Кэрроллам. В то же время Кэрролы перестали субсидировать Мэрилин, когда узнали, что она хочет использовать их деньги на погашение ссуды за автомобиль.

Фильм «Люби счастливо» был уже четвёртым для Мэрилин, но её карьера зашла в тупик и стала далёкой от реальности целью. Никто, кроме Джонни и Наташи, не уделял ей внимания.

Несмотря на негативные последствия её театральных занятий с Наташей, духовный подход Наташи помог Мэрилин развить любовь к русской культуре и литературе. Подход Наташи был более академическим, но после пары выпитых стаканчиков виски она начинала рассказывать о великих русских писателях. В тот год Мэрилин даже прочитала антологии русской поэзии.

Мэрилин никогда не проявляла неудовольствия по отношению к Наташе. «Наташа завистливым и ревнивым взглядом смотрела на каждого, кто был мне близок», – сказала Мэрилин несколько лет спустя.

В начале 1949 года Мэрилин Монро проводила время с Джонни Хайдом и Наташей Лайтесс, не общаясь с другими людьми и старыми знакомыми. Наташа помогла ей улучшить речь и манеры, а Джонни изменил её внешность и политические взгляды.

Джонни рассказывал Мэрилин о последних днях русского царя Николая II и верил, что в коммунизме ещё есть надежда. Это повлияло на её политическую позицию. Мэрилин ценила либеральные взгляды Джонни и его любовь к людям, которые были отвергнуты обществом. Мэрилин тронули рассказы Джонни о старой России и его убеждённость в необходимости реформ. Она читала Толстого, слушала музыку Чайковского и восхищалась романтическим Джонни Хайдом. В то же время контакты с людьми из прошлого стали редкими.

Мэрилин не ответила даже на открытку от Грейс, в которой та сообщала о своём новом замужестве. Неизвестно, поддерживала ли она дальнейшие личные контакты со своей матерью, но Мэрилин продолжала высылать Глэдис остатки своего гонорара за фильм.

Мэрилин не отказывалась от карьеры, но после фильма «Люби счастливо» предложений не было. Она продолжала платить за номер в «Беверли-Хилтон» сама и покрывала расходы на проживание из остатков гонорара.

В июле 1949 года она должна была принять участие в турне по стране для рекламы фильма «Люби счастливо», но до этого времени ничего не делала. Тогда она натолкнулась на визитку Тома Келли, который помог ей в день аварии на бульваре Сансет. Студия Тома находилась в Голливуде, где он работал над рекламными фотографиями.

В начале мая Мэрилин, одетая ярко и с папкой для бумаг, наведалась к нему в студию. Через две недели у пива «Пабст» появился новый рекламный плакат с её изображением.

Производитель календарей Джон Баумгарт увидел в ней потенциал и предложил ей позировать для нового номера календаря. Мэрилин согласилась. 25 мая Келли оставил ей записку о том, что Джон Баумгарт заинтересован в её участии в съёмках календаря. Вечером 27 мая она вернулась в студию и подписала документ о публикации фотографий.

Тридцатисемилетний Келли сделал десятки снимков, включая два портрета Мэрилин в обнажённом виде. Она позировала два часа, меняла позы, изгибалась, смотрела в камеру и потягивалась.

Джон Баумгарт заплатил Келли пятьсот долларов за работу, а Мэрилин в свою очередь получила всего лишь пятьдесят. Через три года фотографии стали известны всему миру. Мэрилин говорила, что позировала ради денег, и её поведение на съёмке было настоящим героизмом, как потом она рассказывала журналистам, чтобы избежать скандала на весь Голливуд. После этого Мэрилин больше никогда не встречалась с Келли.

Сделанные фотоснимки носили художественный характер. И Мэрилин не видела в них ничего плохого. Но кое-какие детали, извлеченные позднее на свет божий ее противниками, не согласовывались с подлинными фактами.

Мэрилин любила фотографироваться и часто позировала обнажённой, потому что гордилась своим телом. Она не стеснялась своей наготы и могла предстать перед случайным гостем или посетителем в таком виде.

В отличие от Джин Харлоу, которая своим поведением на фотографиях только раздражала своего первого мужа, Мэрилин стала символом женственности. Её фотографии были повсюду: их использовали в рекламе, украшали календари и другие товары.

Снимки Мэрилин, сделанные в мае 1949 года, стали настоящим прорывом в мире рекламы и искусства. Её чувственность была спокойной и естественной, что вызывало восхищение у зрителей.

В конце июня и начале июля 1949 года Мэрилин Монро особенно тщательно следила за своим внешним видом. Её появление на премьере фильма «Люби счастливо» было очень важным событием. Поэтому контракт обязывал её участвовать в турне по стране.

В голливудских магазинах она приобрела красивые вещи, но в Чикаго и Нью-Йорке они оказались слишком тёплыми для неё. Тогда она сменила строгие костюмы на лёгкие платья и начала носить элегантные белые перчатки. Мэрилин умело сочетала свой опыт фотомодели и актрисы с тем, чему её научили Наташа и Джонни.

Согласно традиции, звёзд принимали как членов царственного дома. Однако Мэрилин, в отличие от других голливудских див, больше общалась с больными и обездоленными детьми, чем с поклонниками. В Оук-парке и Нью-Арке она настаивала на личной встрече с каждым ребёнком из приюта для сирот и каждым инвалидом из госпиталя, чем доводила людей, ответственных за её расписание, чуть ли не до нервного приступа. И эти её посещения не были показной добротой.

По вечерам и ночью Мэрилин, сидя в гостиничном номере, погружалась в чтение книг Марселя Пруста, Томаса Вольфа и Зигмунда Фрейда. Она проводила за чтением долгие часы, а потом позволяла себе общаться с Наташей по телефону, задавая ей множество вопросов. В результате счёт за телефонные разговоры мог вырасти до огромных сумм.

В начале августа Мэрилин Монро вернулась в Голливуд. Джонни отвёл её на прослушивание в студию «Фокс». Мэрилин спела пару тактов из популярной песенки и прошлась по сцене в короткой юбке. После этого её приняли, но только на один фильм без контракта, как это было раньше.

В фильме «Билет в Томагавк» она продемонстрировала свои таланты танцовщицы и певицы. Её сольный номер показал богатство её возможностей. Поскольку в предыдущей картине «Скадда-ху! Скадда-хей!» на экране она практически не появлялась, поэтому её вокально-танцевальный номер в новом фильме стал её первым показом в большом кино.

Однако цветная кинолента «Билет в Томагавк» оказалась провальной. На неё практически не покупали билеты.

В сентябре 1949 года жизнь Мэрилин Монро круто изменилась благодаря знакомству с Рупертом Алланом и Милтоном Грином. Руперт был литератором и издателем журнала «Лук», а Милтон – фотографом. Они стали одними из самых близких и важных людей в её жизни.

Милтон Грин, 27-летний фотограф, невысокий, темноволосый и очень эмоциональный, произвёл на Мэрилин впечатление своими профессиональными навыками и потрясающими идеями. В то время он был разведённым мужчиной.

В день знакомства Мэрилин, желая узнать, как применить талант Милтона, не отходила от него ни на шаг. В итоге они провели вместе вечер и следующее утро в отеле «Шато-Мармон» на бульваре Сансет.

Однако 14 сентября 1949 года Милтон Грин вернулся в Нью-Йорк, так и не сделав ни одного снимка Мэрилин. В тот же день она направила ему телеграмму: «Люблю тебя, Милтон. И не только за твой дом и гостеприимство, но и за то, что ты самый лучший».

После роскошных десяти дней свидания влюблённые разъехались.

Молодой и интеллектуальный любовник Милтон Грин, несмотря на краткость отношений, привнёс приятное разнообразие в жизнь Мэрилин. В 1949–1950 годах у актрисы было много любовников, но флирт с Милтоном стал единственной изменой её тогдашнему партнёру Джонни Хайду.

Мэрилин была опечалена, когда тот вернулся в Нью-Йорк. Но у неё не было времени на романтическую грусть.

В этот момент Джон Хьюстон, получивший две премии за сценарий и режиссуру фильма «Сокровище Сьерра-Мадре», искал актёров для своей новой картины «Асфальтовые джунгли», наполненной мрачным настроением.

На роль Анжелы Финли – молодой любовницы нечестного юриста средних лет – студия МGM назначила Мэрилин. Автор романа, лёгшего в основу фильма, Барнетт описал будущую героиню Мэрилин как «секс-бомбу, в манере говорить которой было что-то такое… чем просто невозможно было пренебречь».

Хьюстон в своей автобиографии рассказывал, что Мэрилин, которую привёл Джонни Хайд, получила эту роль сразу же после короткой пробы. Но на самом деле это произошло при других обстоятельствах, что подтвердила Люсиль Раймен Кэрролл, которая в то время была в MGM опекуном новых талантов.

Хайд действительно представил Мэрилин Хорнблоу и Хьюстону. Девушка произвела впечатление на продюсеров своей красотой и обаянием. Однако они не видели в ней будущую звезду и решили отдать роль другой актрисе Лоле Олбрайт.

Тогда Люсиль Кэрролл убедила Хьюстона изменить своё решение. В 1949 году он был должен им 18 тысяч долларов за аренду лошадей, и Кэрроллы пригрозили продать их, а деньги оставить себе.

Люсиль организовала для Мэрилин пробы, которые произвели впечатление на директора студии Майера. Он предложил Хьюстону взять её на роль. Хьюстон неохотно, но согласился.

В том же году Мэрилин попросила работать с ней на съёмках Наташу, чтобы не чувствовать себя неуверенной на площадке. И Наташа постоянно показывала ей, хорошо или плохо она выполняет свою роль. Эта робость и неуверенность Монро, а также присутствие и влияние Наташи на актрису, раздражали режиссёра, и в итоге роль сократили.

Несмотря на это, игра Мэрилин была великолепна. Фильм «Асфальтовые джунгли» стал важным этапом в её карьере.