– Как? – только и смогла спросить Марина. – Почему он теперь живет у нас?

– Очень прошу, не задавай сейчас вопросов, мне нужно время, чтобы на них ответить. Я понимаю, что это твой дом, и ты вправе отказать, но сейчас ему некуда пойти, здесь у него никого нет, и он больше не может жить у Саши. Я сама предложила остаться у нас.

Марина смотрела на меня, нахмурив брови. Ей явно не нравилась эта идея, но я верила, что мои настойчивые просьбы смогут ее убедить.

– Где он будет спать? – спросила она. – У нас нет гостевой комнаты.

– На диване.

– Ну уж нет, – подруга недовольно скрестила руки на груди, одним локтем все еще опираясь на костыль. – А что, если мне ночью захочется попить воды или посмотреть телевизор?

– Это же ненадолго, – ответила я. – На несколько дней. Я надеюсь.

– Что значит, ты надеешься?

Признаюсь, я и сама не знала, что это значит. Пока я вообще не представляла, как мы будем возвращать Сашу в реальный мир, и сколько времени для этого потребуется. Но чтобы не травмировать подругу неизвестностью, я соврала.

– У него здесь кое-какие дела, – сказала я. – Как только он с ними разделается, сразу же уедет.

– Надеюсь, это будет скоро, – недовольно ответила она.

– Тебе же сначала понравился Дима. Помнишь, как мило ты угощала его тогда чаем и даже показывала наш фотоальбом?

– Я совсем его не знаю, – перебила Марина. – Ты и сама знакома с ним неделю.

– Вспомни, сколько вы были знакомы с Максимом, когда он впервые остался у тебя ночевать, – бросила я ответный упрек.

Марина оскорблено приоткрыла рот и нахмурила брови.

– Это другое, – обиженно ответила она.

– Прости, я знаю. Давай не будем ругаться. Беру полную ответственность за нашего нового соседа на себя.

– Ладно, – буркнула Марина. – Домой поехали.

Я помогла подруге собраться и донести ее вещи до машины. Как я ни старалась развеселить ее и задобрить, она оставалась в плохом настроении. Но не новость о Диме ее расстраивала, я чувствовала, что ее тяготит что-то иное.

– Максим тебя навещал? – спросила я.

– Да, – сухо ответила она.

– У вас все в порядке?

– В порядке, – повторила Марина.

По дороге домой она не проронила ни слова и это меня очень настораживало. Я надеялась, что вернувшись в родные стены, подруга снова придет в себя, ведь они, как известно, обладают целебными свойствами. Но там ей стало еще хуже.

Между тем Дима не терял времени даром, и пока я была в больнице, приготовил обед. Аппетитные запахи донеслись до нас с самого порога, едва я открыла входную дверь. Мы с Мариной удивленно переглянулись, и на ее лице заиграла довольная улыбка. У меня же после ее одобрительной реакции волнение отлегло от сердца. Правда, ненадолго.

Димы нигде не было, и только после повторного моего приветствия в пустоту он подал голос. Задняя дверь дома скрипнула, и он вошел в комнату.

– Привет, – сказал он. – Осматривал ваш задний двор. Уютненько там должно быть летом.

Вместо ответного приветствия, Марина застыла на месте, едва дыша, и уставилась на Диму, словно перед ней появилось Кентервильское привидение. Диму ее реакция смутила, и он поспешил извиниться.

– Наверное, мне не следовало выходить туда, – сказал он, поочередно глядя то на меня, то на Марину. – Я просто решил немного осмотреться. Ваш дом практически точная копия дома моего брата.

– Типовая застройка, – ответила Марина, внимательно рассматривая Диму с ног до головы. – На этой улице почти все дома одинаковые.

Меня поведение подруги поставило в тупик еще с утра, когда я только вошла в ее палату. Сейчас она смотрела на Диму теми же напуганными глазами, что и на меня тогда. И если в моем случае ее эмоции были понятны – я едва не сбила ее с ног неожиданным появлением, о том, что дома нас ждет кто-то еще, она знала. Однако выражение ее лица все еще оставалось тревожным. В комнате повисло неловкое молчание, каждый из нас чувствовал себя некомфортно и Дима первым решил прервать его.

– Хотел поблагодарить вас за гостеприимство, – сказал он. – Обещаю, что надолго не задержусь. Ну а пока побуду вашим личным шеф-поваром. Надеюсь, хоть так я смогу расплатиться за вашу доброту. Обед почти готов, так что приглашаю к столу.

Дима старался быть дружелюбным, хоть в его голосе и слышались нотки неловкости. Думаю, он не привык к подобным одолжениям, а именно так сейчас и выглядела вся эта ситуация. Главная хозяйка дома после выписки из больницы не отличалась гостеприимностью и вела себя более чем странно.

– Извините, мне что-то нехорошо, – сказала Марина. – Я хочу пойти к себе.

– А как же обед? – расстроено спросила я. – Хочешь, принесу в твою комнату?

– Нет, я не голодна.

Она слегка улыбнулась и поковыляла на костылях к лестнице. Оказавшись рядом с Димой, подруга внезапно остановилась и с любопытством заглянула в его глаза, будто желая в них что-то увидеть. Дима в замешательстве застыл на месте, позволив ей себя изучать. Эта странная сцена продолжалась несколько мгновений, после чего Дима отступил назад, пропуская Марину.

– Спасибо за обед, – сказала она ему. – Я обязательно попробую твою стряпню чуть позже.

С этими словами подруга стала подниматься наверх, запрыгивая поочередно на ступеньки на одной ноге. Она отказалась от помощи и упрямо продолжила свое восхождение. Когда дверь ее комнаты закрылась, мы с Димой удивленно переглянулись.

– Ничего не понимаю, – сказала я. – Ее словно подменили, с самого утра она ведет себя странно. Медсестра сказала, что она просыпалась ночью и кричала. И так продолжалось три ночи подряд. Возможно, это побочные действия препаратов, которые она принимает, но у меня странное предчувствие.

– Ей просто нужно отдохнуть. Больницы – не сахар, сама знаешь.

Я улыбнулась, как ни крути, его слова были правдой.

– Просто дай ей время. Теперь она дома, здесь ей обязательно станет лучше.

За физическое и душевное состояние Марины я действительно переживала, но все же знала, что посттравматический синдром не всегда проходит гладко, что мы сейчас и наблюдали. Мое нынешнее состояние тоже можно было вписать в рамки того самого синдрома. Причина моей болезни находилась в соседнем доме. Почти сутки прошли с момента появления в моей жизни Оли. Я больше ничего о ней не слышала, не знала я и о том, что происходило с Сашей.

– Мы так и не решили, что будем делать? – я кивнула в сторону Сашиного дома, понизив голос.

Не хотелось, чтобы Марина слышала наш разговор, стены в этом доме были тонкие, и при желании из комнаты наверху можно было услышать, как трещит огонь в камине.

– Пока на ум приходит лишь один вариант: пробраться в тот дом, вырубить Олю и привести Сашу в чувства, – не задумываясь, ответил Дима.

– Но каким образом?

– Какой конкретно пункт из этого списка тебе непонятен? – спросил он.

– Все три.

Дима тяжело вздохнул и облокотился на кухонный стол.

– Скорость и хитрость – наши союзники. Сейчас Саша под полным контролем этой стервы, готов поспорить, она не отходит от него ни на шаг, поскольку он ее главный козырь. Но когда-нибудь ей надоест сидеть взаперти, и она оставит его одного. Тогда-то мы и проберемся внутрь.

– Предлагаешь сутки напролет вести слежку? – спросила я.

– Не хотелось бы, – задумчиво произнес Дима.

– Этот план может не сработать на первом же этапе, но даже если мы сможем попасть в дом, не факт, что Саша согласится со мной говорить. Теперь он меня ненавидит.

– Ко мне он питает более нежные чувства, – ответил Дима. – Но ты права. Простыми убеждениями ее гипноз не снять. Здесь нужно что-то более сильное.

– Ты сталкивался раньше с чем-то подобным? – спросила я.

– Нет, – вздохнул он. – Такого опыта у меня еще не было. Но если подумать, на каждое действие должно быть противодействие. И противоядие для этой змеи где-то обязательно есть. Вопрос в том, откуда начать поиски?

Дима погрузился в свои мысли, а я с тоской отметила, что день за окном постепенно угасает, сменяясь вечером. И снова мрак окутывал город.

– Она выдвигала тебе какие-то условия? – спросил Дима. – Хочу понять ее логику.

– Она просто хочет нашей крови, – ответила я. – Компромиссов для нее не существует.

– Нам нужно заставить Сашу бороться, как-то вернуть его память, внушить ему обратно его мысли. Дай-ка подумать. Среди твоих знакомых есть гипнотизеры?

Этот вопрос застал меня врасплох. Он прозвучал так буднично, что, казалось, он спросил меня о чем-то само собой разумеющемся. К примеру, есть ли у меня в друзьях учителя или программисты.

– Ты шутишь? – удивилась я. – До встречи с вами я и не подозревала о существовании этой стороны жизни.

– Тогда этот вариант отпадает, – нахмурился он. – Но есть еще кое-что. Человек наиболее уязвим, когда спит. В это время его сознание открыто и он словно губка способен впитывать любую информацию. А самое главное – прочувствовать ее. Осталось понять, как положить ее в голову Саши.

После первого вещего сна – тогда я спасла наш дом от пожара, который едва не устроила Марина, – я начала ощущать в себе новую непонятную силу. В тот раз я не обратила на нее особого внимания, не пожелала принимать и отказалась верить Саше. Но после того как во сне мне явилась задыхающаяся в машине внучка моего начальника, и когда этот сон перенесся в реальность, вдруг осознала, что я действительно другая. С трудом, но я смирилась с новой для себя ролью. И Саша принял меня обратно, не смотря на то, что я наговорила ему много нехороших вещей. Он рассказал мне про глобальное информационное поле Земли, в котором содержатся сведения о прошлом, настоящем и будущем. И о том, что когда сознание человека отключается, он может получать оттуда, как приемник некоторую информацию. И я понимала, о чем говорит Дима.

– Как нам проникнуть в Сашино сознание? – спросила я. – Ни я, ни ты не обладаем такой силой.

– Тогда нам нужно найти того, кто в этом разбирается, – резко ответил он.

– Как у тебя все просто, – во мне снова заговорил скептик.

Внезапно лицо Димы озарила хитрая улыбка.

– Кажется, у меня появилась идея, – довольно выпалил он. – Ты это сделаешь!

Я непонимающе захлопала глазами, а он пытался сформулировать свои мысли.

– Ты видишь вещие сны. Ты говорила, что научилась управлять ими.

– Да, но я лишь научилась передвигаться, находясь там. К тому же это было всего один или два раза. Я не умею проникать в головы других спящих.

– Мы изменим это, – уверенно ответил Дима.

– Каким образом? – удивилась я.

– Помнишь, я говорил, что наши способности можно изменять и даже модернизировать? Научиться противостоять гипнозу и все такое. Мы постараемся сделать тебя еще более сильной, расширить твои возможности. Сначала ты вообще ничего не могла, так? Ты просто стояла и смотрела на все, что происходило в твоих снах.

Я кивнула.

– Затем ты научилась перемещаться из одного места в другое с помощью силы мысли, я прав?

Я снова кивнула.

– А теперь ты можешь спокойно ходить в своих видениях, тебе удается замечать те вещи, которые раньше были от тебя скрыты. Ты могла бы не заметить их, не будь у тебя развита эта способность. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Дима прервал свою страстную речь и вопросительно заглянул в глаза так, что у меня перехватило дыхание.

– Ты думаешь, я смогу научиться контролировать события во снах? – прошептала я.

– Я уверен, что ты способна не только на это. И я тебе помогу.

Его слова могли бы удивить меня неделю или две назад, но не теперь. Сверхъестественное, ворвавшееся в мою жизнь, заставило изменить взгляд на многие вещи. И то, что раньше считалось немыслимым, вдруг оказалось таким доступным и понятным. И сомневаться в том, что я действительно смогу изменить ход событий, больше не было смысла. Человек, который доказал самому себе и остальным, что жизнь не готовая картина художника, а чистый холст, и кисти с красками в руках творца – заслуживал моего доверия.

– Я готова, – решительно ответила я, и от ударившего в голову адреналина резко потемнело в глазах. – Я буду делать все, что ты скажешь. Если ты веришь в меня, тогда я тоже поверю.

Дима выглядел довольным собой и уверенным. Его спокойствие постепенно передавалось и мне, наполняя каждую клеточку тела активной энергией, готовой превратиться в разрушительную силу. Если ненависть и желание вернуть Сашу – это те чувства, которые смогут сделать меня сильнее, я готова поддерживать их в себе на пути к цели.

– Итак, – сказал Дима. – Предлагаю не откладывать твое обучение и начать как можно скорее.

– Что ты намерен со мной сделать?

– Для начала мы попробуем усыпить тебя и постараться призвать вещий сон. Ты ведь уже пыталась делать нечто подобное с моим братом?

Я пожала плечами, вспомнив, как Саша помогал мне увидеть во сне Географа. Тот эксперимент оказался вполне удачным, и я силой своей мысли заставила подсознание явить нужную мне картинку.

– Поскольку это будет всего лишь практика, ты вряд ли увидишь какое-то серьезное происшествие. Тебе должно присниться что-то совершенно незначительное, что не сможет тебя напугать или расстроить. Мы должны заранее договориться, что это будет. Но запомни: никаких эмоций. Эмоции – наш злейший враг. Поддавшись своим чувствам, ты не сможешь контролировать свое подсознание, и оно одержит над тобой верх.

– Запретить себе чувствовать? – удивленно спросила я.

– Если понадобится, – твердо ответил он. – Твой противник уверен в себе и очень зол, и в этом его сила. А уныние и жалость к себе – плохие союзники. Будь жестче и подавляй в себе любые проявления слабости.

Дима говорил так, словно готовил меня к боксерскому поединку с двадцатикратным чемпионом мира. Его губы напряглись, в глазах блеснул огонек ярости.

– Что будет дальше? – неуверенно спросила я.

– Видно будет, – сказал он. – Для начала я хочу, чтобы ты научилась вызывать нужные тебе видения.

– И все же? – не унималась я.

Дима недовольно закатил глаза, но, поняв, что я не уйду без ответов, продолжил.

– Когда сны начнут тебе подчиняться, ты попробуешь изменять их.

– Как?

– Какая ты дотошная, – с улыбкой ответил он. – У меня есть план, но я не могу знать наперед, как пойдет дело, я же не пророк. Призови вещий сон и, возможно, он покажет тебе наше будущее. Я сделаю тебя сильной, и это все, что тебе нужно знать.

С его уверенностью спорить было трудно, да и незачем. Когда он был рядом, я ощущала себя в безопасности. Дима казался надежным и сильным, таким человеком, у которого в запасе был не только план «Б», но и еще с десяток вариантов, обозначенных другими буквами алфавита.

– В конечном итоге я должна буду научиться проникать в чужие мысли?

Дима кивнул, закусив губу. Он подошел к окну, отодвинул занавеску и посмотрел на дорогу, устремив взгляд в сторону Сашиного дома. Отсюда его видно не было, но на противоположной стороне дороги стояла его машина. Она была припаркована там в течение нескольких последних дней, которые Саша провел со мной. Судя по всему, и сегодня автомобилем не пользовались. Дима постоял у окна пару минут, думая о чем-то своем, после чего задернул занавеску и вернулся ко мне.

– Есть планы на вечер? – спросил он.

– Никаких, – я пожала плечами.

– Тогда начнем эксперимент прямо сейчас.

– А как же Марина?

– Мы ей не помешаем. Заодно покажешь мне свою комнату, – Дима игриво вздернул брови вверх, делая вид, что флиртует со мной.

– Эй, поосторожнее, – усмехнулась я, всем видом укоряя его за эту вольность. – Я девушка твоего брата. Помнишь?

– Не забывал ни на минуту, – ответил он, изображая досаду, после чего мы засмеялись.

Капелька юмора в этой совершенно не смешной ситуации разрядила атмосферу, благодаря чему в душе стало немного теплее. Дима улыбался, его бодрый взгляд говорил мне, что все будет хорошо. Его слова о том, что эмоции – худший враг, заставляли верить в свою силу. Я отключу все негативные чувства и просто перестану думать сердцем. Холодная голова – вот что сейчас мне было нужно.

– Мы совсем забыли про обед, – спохватился Дима.

– Мы можем превратить его в ужин, – ответила я. – Давай уже начнем наши уроки.