Хозяйство у них велось от случая к случаю, и Лена сразу стала в этом безалаберном доме полноправной хозяйкой. В её собственной семье всё было по-другому. Ленины мама и бабушка неустанно наводили порядок, мыли, чистили и украшали своё жилище, и Лену к этому приучили. Папа постоянно что-то пилил, строгал, мастерил, вешал какие-то полочки, цветочницы, крючочки, чтобы было и красиво, и удобно. Обед подавался всегда из трёх блюд, меню обсуждалось с утра, высказывались любые пожелания и выполнялись по заказу.

Леночка всегда охотно занималась всеми этими домашними хлопотами, умела и шить, и вязать, и готовить. Она была совсем несовременна в современном мире, но хозяйка получилась отменная. Оказавшись на новом месте, Лена стала сразу решать все бытовые проблемы, готовила сложные обеды, полировала мебель, стирала и гладила, и получала от этого огромное удовольствие. Она считала домашнее хозяйство своим истинным предназначением, вдохновенно им занималась и ни к чему большему не стремилась. Создав тихий, уютный мирок, Лена не хотела даже знать, что за пределами этого закрытого мирка бурлит и плещется шумная, пёстрая, разнообразная жизнь.

* * *

Работать по специальности Лене пришлось недолго, и часов она вела немного, решение всех финансовых вопросов Олег взял на себя. Он тоже преподавал, брал частные уроки, делал переводы. Ему нравилась Ленина хозяйственность, их дом встречал теперь всех приходящих совсем другим. Всегда чисто вымытый, наполненный ароматами вкусной еды, дом с нетерпением ожидал трудящихся членов семьи. Лена могла бы вообще не работать, но ей нравилось в школе, она любила детей, и дети очень любили свою «англичанку».

Однако вскоре произошло то, что и должно было произойти: Лена забеременела и с нетерпением стала ожидать первенца. Беременность не причиняла никакого беспокойства, увеличивающийся живот не мешал двигаться легко и проворно, и до последнего дня она всё делала по хозяйству, хотя близкие и пытались умерить её домоводческий пыл.

На свет Андрюшка появился в положенный срок, постаравшись сильно не мучить мамочку. Едва только отняв сынишку от груди, Лена вновь оказалась в положении и родила второго сына, Серёньку. Она ощущала себя абсолютно счастливой. Дом, семья, дети, все эти заботы и хлопоты казались ей смыслом всей жизни. Роль жены, матери, хозяйки была единственной ролью Лены, она наслаждалась ею, хотя кому-то такая жизнь могла показаться слишком серой и пресной. А в стране в целом и в их семье в частности происходили перемены и перестройки. Эта самая «перестройка» многих подняла на новый, более высокий уровень, а многих лишила почвы под ногами. Ленин муж, обычный преподаватель, оказался в числе первых, поднявшихся. Сестра Олега вышла замуж за питерского предпринимателя, который решил открыть представительство своей фирмы в их городе и предложил Олегу этот филиал возглавить. Чем они занимались, Лена не знала, да и не захотела знать. Её волновали только дети, здоровье близких, наличие продуктов для вкусного обеда. И как не превратилась в абсолютную клушу?

В новом для себя деле Олег оказался весьма удачлив, появились деньги, новые знакомства, связи, и почти не осталось свободного времени. Он приходил домой поздно, иногда Лена улавливала аромат женского парфюма, лёгкие подозрения закрадывались в её душу. Она старательно отгоняла эти подозрения, муж вёл себя безукоризненно, был заботлив и щедр.

Отдыхать они ездили за границу, побывали в Турции, Испании, Тунисе. У каждого была машина, для Лены Олег купил маленький серебристый «Фольксваген», и она, получив права, обрела полную свободу передвижений, ездила в гости, на дачу к родителям, просто по магазинам.

Деньги позволили лучше следить за собой, открыли двери в престижные косметические салоны и дорогие бутики. Ленина внешность приобрела необходимый шарм, бывая с Олегом на разного рода мероприятиях, Лена ловила восхищённые взгляды. Все окружающие считали их просто идеальной парой.

Теперь Лена понимала, что, нацепив однажды розовые очки, она создала мир иллюзорный, нереальный, но тогда считала свою жизнь настоящей жизнью. Возвращаясь мысленно в прошлое, удивлялась, почему не заметила раньше многих очевидных вещей. После рождения детей они с Олегом почти нигде не бывали вместе. Лена предпочитала шумным сборищам возню с детишками, изобретение новых блюд, даже гладить и штопать ей нравилось больше, чем выходить в свет. Олег не настаивал, где он бывал, с кем – Лена не знала.

Она кормила мужа ужином, гордо рассказывала о проделках ребят, о домашних делах, и не задумывалась, слышит ли он её, интересно ли ему это. А он жил своей жизнью, в которой Лене была отведена крохотная роль. Долгое время она даже не подозревала, что есть другие эмоции, другие отношения. Но они оставались примерной супружеской парой, и Лена даже помыслить не могла, что может быть иначе.

Коммерческий талант Олега был оценён, ему предложили перебраться в Санкт-Петербург. Лене очень не хотелось покидать город, но она была воспитана так, что должна без возражений следовать за мужем. Она и последовала. Жизнь её мало изменилась. По-прежнему сама вела хозяйство, занималась детьми, обустраивала и обживала новую квартиру. Муж всё так же пропадал, встречаясь, они о чём-то говорили, но не слышали друг друга.

В свободное время Лена гуляла по граду Петрову, но суровая его красота не трогала её, она скучала по своему городу, постоянно старалась почаще ездить туда. Питер был красив и просторен, не оценить его было нельзя, и всё-таки Лена чувствовала себя в гостях, этот город не стал для неё родным домом. Олег присутствовал в её жизни, но не был с ней. Она подсознательно ощущала, что это неправильно, но старалась не брать в голову лишних мыслей, продолжала быть приложением к дому и быту.

Олегова сестра Ольга, особа шустрая и чуткая, заметила, что Лена скучает, что ей не хватает чего-то, и настойчиво взялась встряхивать невестку. Ольга посоветовала использовать знание языка и она же помогла устроиться в редакцию дамского журнала. Работа была договорная – берёшь домой статью, приносишь в назначенный срок перевод, получаешь деньги. Лену такая работа устраивала, её переводы тоже устраивали редакцию, деньги она получала хоть не слишком большие, по их меркам, но свои. Обучающие наших женщин жить западные дамы Лену забавляли, но читательниц и почитательниц у подобных статеек было много, спрос рождал предложение. И Лена бодро стучала по клавиатуре, внося в российскую действительность новые взгляды.

Феминистки призывали к самостоятельности, искусительницы учили охотиться, психоаналитики разбирали тему «он, она, они», но для Лены это так и оставалось теорией. Сытый муж, ухоженные дети, устроенный быт – вот мерило женского счастья, и неважно, что за порогом дома, что в голове у мужа, что творится в стране. Пребывая в своей тёплой комфортной пещерке, Лена обрела уверенность, что так будет всегда. И ведь не хотела иного, удивлялась она теперь, была счастлива своим незатейливым счастьем, а о несчастьях не имела представления.

Жизнь протекала всё так же: ничем не замутнённая, ничем не примечательная, размеренная и спокойная. Лене исполнилось тридцать три, возраст решающий, но она вроде бы и не жила ещё.

Все эти годы Лена находилась за чьей-то спиной, по-прежнему не была ни решительной, ни самостоятельной, была всем довольна и ничего не ожидала.

Окружив себя прочной скорлупой, она никак не хотела эту скорлупу нарушать и выглядывать наружу.

* * *

Неожиданно разболелся младший сынишка. Промозглые питерские зимы и раньше оборачивались чередой бесконечных простуд, но сейчас Серёжке стало по-настоящему плохо. Непрекращающийся кашель перешёл в астматический бронхит, постоянно мучили ангины, добавилась аллергия. Сколько бессонных ночей провела Лена у постели мечущегося от жара ребёнка! Она страдала от невозможности защитить маленькое тельце от мучений, сердце её разрывалось от жалости, но сделать ничего не могла. Серёжка бледнел и слабел, врачи разводили руками: «Климат!» Андрейка ходил в первый класс, видимо, и из школы приносил какую-нибудь инфекцию, которую тут же подхватывал младшенький. Примчалась Манюся, едва взглянув на синенького внука, потребовала отдать его им с Си-Си. Никогда не расстающаяся с детьми, Лена этого делать не хотела даже временно, надеясь, что болезнь отступит. Анна Семёновна раскипятилась:

– Для него каждый день здесь опасен, в такой влажности организму не справиться. А у нас в городе куда благоприятнее. Возвращайтесь все!

На семейном совете долго судили и рядили, как поступить, рассматривали множество вариантов, наконец, решение было принято. Лена с детьми переезжает на родину, но не в сам город, а в пригородную местность, чтобы стопроцентно исключить любое вредное воздействие грязного городского воздуха. Шёл март, Андрюшке нужно было закончить учебный год, поэтому до мая Лена оставляла его в Питере с Олегом. Сама же она с Серёжкой поживут пока с Манюсей и Си-Си, пока не купят и не обустроят подходящий дом.

Что касается жизни личной, то Олег довольно часто бывает в городе по делам, и Елена будет его навещать, и отпуск есть. Главное, чтобы Серёжка поправился, и они снова будут вместе. Конечно, в душе Лена надеялась, что Олег сразу переедет с ними, но он предпочёл жить и работать в северной столице. Её это огорчало и тревожило, и в то же время она искренне радовалась возвращению. За все пять лет Лена так и не приняла и не полюбила всем сердцем холодный, серый, важный Санкт-Петербург, очень скучала всё время по своему провинциальному, небогатому, небольшому городу. Там всё было знакомо и дорого, родной была каждая улочка, рядом были близкие люди.

Не мешкая, стали выполнять намеченный план. С домом всё решилось очень быстро. Одна из сокурсниц работала в риелторской конторе (и где только не работают несостоявшиеся педагоги!). Она предложила на выбор несколько адресов, и Лена с Олегом, взявшим для решения жилищных вопросов небольшой отпуск, отправились выбирать место жительства.

Деревня Ягодки оказалась третьей из списка, и больше Лена никуда не поехала. И название Ягодки, и сосновый бор вдоль извилистой речки, ёлки, березки, вся эта трогательная красота среднерусской природы затронули все имеющиеся у Лены гены деревенских предков.

– Мой дом будет здесь! – категорично заявила бывшая горожанка, впервые в жизни принимая самостоятельное решение. Олег предложил посмотреть оставшиеся варианты, она отказалась и повторила: «Здесь!»

Город был совсем недалеко, и дорога была хорошая, ровная. Да и сама деревня по теперешним меркам немаленькая. Речка делила Ягодки на два небольших «микрорайона»: Центр и Заречье. В Центре были школа, магазин, клуб и администрация, жили там, в основном, местные обитатели, а в Заречье преимущественно обосновались дачники. Были там и простые домики, были и трёхэтажные коттеджи за глухими заборами и железными воротами. Владельцы этих коттеджей изредка приезжали на иномарках с тонированными стёклами, особо не светились, но была от них ощутимая польза. Дороги зимой чистились, подстанция работала без сбоев, и газоснабжение было, и водопровод, и определённая безопасность гарантировалась.

Ленин новый дом выходил окнами на речку, от этого вида дух захватывало, а ведь ещё и снег не сошёл. Представив, как необыкновенно красиво здесь будет летом, Лена окончательно утвердилась в своем выборе. И сам дом её устраивал: три спальни наверху, большая кухня и гостиная внизу, газовое отопление, отлично отделанная ванная – все современные удобства, ещё лучше, чем в городе. Дом купили, всё оформили, Олег уехал, а Лена принялась обставлять и отделывать свое новое жилище. Пока она приобретала мебель, занавески, светильники, всю необходимую утварь, пока была занята сверх меры, никакие грустные мысли не посещали её голову.

Но вот хлопоты закончились, пролетели и март, и апрель. Приближался нежный, зелёный, радостный май. Олег приезжал пару раз, и она к нему съездила, и по телефону они общались подолгу, но Лена всё равно скучала по мужу и сыну, и даже иногда плакала. Зато Серёжка, хоть и жил пока в городе, чувствовал себя гораздо лучше, так что можно было надеяться, что в деревне он поправится окончательно.

В доме Лена всё подготовила, участок прежние хозяева оставили ухоженный: и газон, и дорожки, и небольшой сад. Со дня на день можно было переселяться насовсем. Лена выбирала время и гуляла по расположенному неподалёку небольшому лесочку, изучая окрестности. С местным населением она пока не была знакома, узнала только ближайшую соседку Тамару Михайловну. Та в первый же день Лениного пребывания в Ягодках пришла без приглашения, распевая во все горло:

 
У дороги стоит домик,
Не большой, не маленький,
Моя новая соседка,
Как цветочек аленький!
 

Ничего ещё не зная о соседкиных привычках, Лена оторопела. Тамара Михайловна поздоровалась, представилась, оглядела многочисленные ящики и коробки, тут же предложила помощь. Лена от помощи пока отказалась, но была искренне благодарна за поддержку и участие. Тамара Михайловна навязываться не стала, просто заявила:

– У меня полно натурпродуктов! Молоко, яйца, банки в погребе. Оголодаешь, забегай! Да и не оголодаешь, наведывайся. Попьём чайку, развеем скуку. Ежели помощь понадобится, зови. А ещё я могу любую справочную информацию предоставить.

Все стремились помогать, но Лена старалась всё делать сама, ей захотелось вдруг полной самостоятельности и независимости. Немалую роль в этом сыграла необыкновенная встреча, происшедшая, когда Лена лишь начала осваиваться в Ягодках.

* * *

В конце апреля дни стояли солнечные и тёплые. Лена совершала ставшую уже привычной прогулку по просыпающемуся лесу. Присела на поваленное дерево, размечтавшись о том, что скоро эти прогулки не будут одинокими, она будет гулять со своими мальчишками, а, может, и с Олегом. Лена расслабилась в полной тишине, отдыхая от привычной суеты. Сосны золотились от солнца, их макушки тихо перешёптывались в вышине, кругом царил какой-то нереальный покой.

Вдруг этот покой был нарушен треском и грохотом, раздался вопль «Караул!!!», и прямо перед Леной остановился маленький мопед, которым управляла женщина, поразившая Лену сначала своим видом. Она была явно старше Лены, невысокая, крепкая, в каком-то легкомысленном комбинезоне и кепочке козырьком назад. Женщина смеялась так звонко и заразительно, что невозможно было не улыбнуться в ответ. Следом возникли два юноши лет шестнадцати-семнадцати, тоже хохочущие: «Ловите ее! Держи вора!»

Вся троица выстроилась перед Леной, и заговорили они все сразу:

– Простите, пожалуйста, мы вас напугали! Но мы не думали, что тут кто-то есть.

– Купили подарок племяннику, маманя взялась его испытывать и улетела как ведьма на помеле.

– Она у нас неустойчивая, на двух колесах держаться не может.

– Я вам покажу неустойчивую ведьму, непочтительные дети! Забирайте агрегат и марш домой, я знакомиться буду!

– А мы тоже хотим знакомиться! – хором заявили мальчишки и кивнули друг на друга:

– Алёшка!

– Антошка!

Они приветливо смотрели на Лену ясными лукавыми глазами, румяные, весёлые, крупные, намного выше своей небольшой кругленькой матери. Елена ошалело пробормотала в ответ:

– Елена… Андреевна.

Мальчишки церемонно поклонились и умчались, будто их и не было. Лена и неизвестная женщина остались вдвоём:

– А я Ольга Николаевна, – представилась та. – Но чаще меня зовут Лёля или Николавна. Ну, здравствуйте, Елена Андреевна! Будем знакомы.

Ольга смотрела на Лену прямо и открыто:

– Я давно хотела познакомиться, всё случая не было. Как оно после Питера, привыкается к глуши?

– А откуда вы знаете, что я из Питера?

– Так деревня же! Просто в гости приехавший человек интерес вызовет, а вы ведь надолго. Уже несколько версий вашего приезда сюда обсудили.

– Неужели обо мне судачат? – Вызванный к себе интерес Лену удивил. Не замечая никого вокруг, она была уверена, что и её не замечают.

– Обо всех судачат! У нас мало развлечений. Да ты не смущайся! – Ольга перешла на «ты» неожиданно, но вышло у неё просто и естественно. – И мне много лет назад кости перемывали, недоумевая, чего это я в деревню работать приехала, городская-то. Все ж стремятся за город зацепиться, а мы с мужем город бросили. Ладно, об этом потом, а пока идём к нам в гости, поближе познакомимся. И давай на «ты».

– Да неудобно как-то!

– Неудобно на потолке спать, партнёр сваливается! – опять расхохоталась Ольга. Циничная шутка прозвучала легко и весело. – Мы живём совсем рядом, а тебе пора деревню изучать, а не только лес.

Удивлённая, ошеломлённая, не способная всё это сразу оценить, Лена послушно отправилась в гости. Ольга жила в Центре. Её дом был крайним в ряду стандартных домиков и отличался от других. И забор солидный, и участок большой. К дому был пристроен гараж, огромная веранда, всё было прочно и основательно. Тропинка между клумбами, на которых уже что-то зеленело и цвело, привела к резному крылечку. Ольга провела Лену в дом:

– Располагайся. Сейчас кофейку попьём, мальчишки уже сварили. Они знают мою вреднейшую привычку – чашка кофе каждый час. Или чаю?

С кухни доносился аромат свежесваренного кофе.

– Спасибо, кофе выпью с удовольствием.

– А я с удовольствием налью.

Они занялись приятным процессом кофепития, Ольга ненавязчиво расспрашивала Лену о том, о сём, и незаметно для себя Лена всё рассказала, даже поделилась своими тревогами в отношении Олега. Ольга слушала серьёзно и внимательно, потом решительно произнесла:

– Раз ты вынуждена здесь обосноваться, беру над тобой шефство. Кое с кем познакомлю, сама, чем могу, помогу. У деревни свои плюсы и минусы, но жизнь здесь очень интересная, хотя и непростая. Малого твоего враз укрепим, у нас воздух целебный. У меня видела, какие мужики вымахали? Тут родились, здесь и выросли. Так что привози парней и начинай новую жизнь!

* * *

Так Лена обрела подругу, подобной которой никогда в жизни у неё не было. Рядом с сильной, решительной, весёлой Ольгой было удивительно тепло и спокойно, проблемы уже не казались проблемами. Через несколько часов общения Лена чувствовала себя так, будто они были знакомы несколько лет. Ольга напоминала Манюсю небольшими размерами, приветливостью, но была более яркой и полна неукротимой энергии. С ней Лене вдруг стало весело и радостно, словно она попала в пятно бодрого солнца.