Глава 3

Поднимаясь по волшебной лестнице, задавалась вопросом как оказалась в чужой комнате. На последней ступени всплыло воспоминание о двери, которая сама открылась. Значит, это Академия так пошутила надо мной?

Да уж, смешно ей, а у меня идеал мужчины в голове рассыпался. Ведь я тогда понравилась ему, несмотря на то что он не видел меня.

Приятно было грезить о счастливом конце, но жизнь, а в моем случае проказница-Академия, вносит свои коррективы, открывая глаза на суровую реальность.

На этот раз дверь с номером 11 не распахнулась сама и это внушало доверие. Я поднесла ключ к замочной скважине и провернула. Характерный щелчок и открывшаяся дверь свидетельствовали сразу о двух вещах.

Во-первых, металлический прибор со своей задачей справился. Во-вторых, нет сомнений, на этот раз передо мной моя комната.

– Ты кто такая и как смогла отпереть мою дверь? – осведомилась темноволосая девушка с кукольной внешностью, обнаружившаяся на пороге.

Весь ее вид выдавал недовольство: сцепленные на пышной груди руки, поджатые пухлые губки и большие зелёные глаза, мечущие молнии.

– Я твоя соседка, Миранда, можно просто Мира, – доброжелательно улыбнулась и закрыла за собой дверь.

Когда повернулась, наткнулась на пристальный изучающий взгляд.

– На аристократку не похожа, – рассуждала девушка вслух, – да и в принципе на обеспеченную лиру тоже. Откуда тогда деньги на обучение и жилье? Не постелью же расплачивалась.

Она хмыкнула и рассмеялась, а я вспыхнула до кончиков волос, но быстро взяла себя в руки, как учили учителя.

– Я поступила на бюджет, но мест на четвертом этаже не осталось и меня поселили сюда.

– Ах вот оно что!.. – она расплылась в хищной усмешке, – Тогда слушай меня, оборванка. Каждый день у меня в комнате…

– В нашей комнате, – поправила я ее, но меня проигнорировали.

– У меня в комнате проходит вечеринка, куда стекаются все самые популярные ребята. Не знаю где ты будешь все это время тусить, но чтоб тебя в это время здесь не было. Мне ещё опозориться не хватало.

– Все сказала? – спокойно спросила я.

Когда надо, могу показать и зубки. Во дворце без этого никак, особенно если родная сестра недолюбливает тебя и проявляет это во всевозможных каверзах.

Надменная соседка не ожидала подобного вопроса и немного подрастерялась.

Я же продолжила:

– Теперь послушай меня, – говорила четко с расстановкой. – Я такая же хозяйка комнаты, как и ты. Имею полное право находиться здесь, когда захочу. Свои вечеринки можешь устраивать, где угодно и когда угодно, но не в нашей комнате.

К концу моей речи девушка уже отошла от оцепенения и стоило мне закончить пренебрежительно бросила:

– Ещё я не слушала всяких нищенок.

Продолжать этот разговор не было смысла, по крайней мере пока. Как говорится, утро вечера мудренее.

Я прошла к кровати, не такой широкой, как в предыдущей комнате, и в куда более плачевном состоянии.

Нет, она не была старой на вид или поломанной, но зато на покрывале красовались свежие пятна от алкоголя, судя по ударившему в нос запаху спирта.

Сомневаюсь, что соседка бы позволила случиться подобному со своим постельным местом.

Поставив сумку на пол, сделала пас, мысленно сплетая нити, напитала их магией. После чего провела рукой по покрывалу, не касаясь того. Магия мгновенно очистила поверхность от пятен и запаха.

– Это мое покрывало! – выхватила у меня из рук соседка. – И не смей впредь даже близко подходить к моим вещам.

– Да, пожалуйста. Больно надо было. Но за услугу чистки могла хотя бы спасибо сказать или тебя этому не учили?

В ответ послышалось фырканье.

Я просушила матрац, достала из сумки выданное кастеляном белье и застелила им кровать, мысленно поминая волотов.

Никогда бы не подумала, что это такое тяжёлое занятие. Моя горничная всегда с такой лёгкостью проделывала все это, словно играючи.

А я сейчас готова была лечь, укрывшись одеялом поверх пододеяльника, который отказывался разматывать комок из одеяла.

– Волот тебя побери, – на этот раз смачно в слух выругалась я, когда наконец распутала одеяло и поняла, что-то оказалось поперек.

Пришлось переделывать.

Соседка же все это время насмешливо наблюдала за моими мучениями. Вот же, зараза! Любит наблюдать, как кому-то плохо.

Победив несчастное одеяло с пододеяльником, сделала себе мысленную зарубку зайти в библиотеку и найти формулу. Не хочу через это проходить вновь. Хотя, очистить белье можно не снимая, но эффект будет гораздо хуже.

Пытаясь вспомнить то, о чем успела забыть сама, не заметила, как заснула. На этот раз до утра. И только распахнув глаза осознала, что так упорно вертелось в голове перед сном.

Вот только было уже поздно. Бумажный журавлик, зависший надо мной, это лишь подтверждал, как и солнце, настойчиво пробивающееся сквозь плотные бардовые шторы.

Птичка спланировала в руки, и я, уже зная, что увижу, распечатала послание.

– Надеюсь, ты не забыла о встрече? – гласило оно.

Тратить время на ответ не стала. Подскочив, как ужаленная, с кровати, побежала в ванную, споткнувшись о незамеченную мной сумку.

Будь я во дворце, от такого грохота в комнату бы сбежалась вся стража, а соседка ничего, даже не шелохнулась.

Она там вообще живая?

Внимательно присмотрелась. Грудь поднимается, ноздри раздуваются, значит все в порядке. Просто крепкий сон. Мне бы так спать.

Собрав с пола себя и многострадальную сумку, непонятно почему оказавшуюся раскрытой, взяла бытовую химию и отправилась в ванную.

А вернувшись, поставила это добро вместе с прочими девичьими аксессуарами в тумбочку, поставив мудреный магический засов с сюрпризом, чтобы впредь не повадно было.

Ишь строит из себя аристократку, а все туда же. Жаль времени нет проверить все ли на месте.

В комнате не оказалось гардеробной, зато были два шкафа, полностью забитые тряпьем. Да-да, не нарядами, а именно тряпьем, которое впопыхах запихнули комком.

Стесняться я не стала и содержимое одной из полок, водрузила на стол. А в освободившееся место втиснула сумку, не забыв и здесь засов поставить.

Шкафа два, значит один из них мой. Нечего было жадничать. Прекрасно же знала, что кого-то да поселят. Пусть спасибо скажет, что я пока только одну полку заняла.

Да, может поступаю не совсем красиво, но вчера мне ясно дали понять, что считаться со мной никто не собираются. Следовательно, нужно отстаивать свои границы.

Заправив постель, насколько это было возможно, учитывая, что покрывала у меня теперь нет, побежала к лестнице.

Ещё вчера мы с Раяном договорились сходить в город за канцелярией. Ему, как учащемуся третьего курса, пусть и другого факультета, должны быть известны товары первой необходимости.

Может в Академии есть какие-то особые правила? Например, перья. Можно ли использовать зачарованные или обязательно по старинке с чернильницей? А тетради? Какие объёмы, виды…

Парень обнаружился сидящим на одном из подоконников на четвертом этаже.

– Прости, проспала, – пролепетала я, вкладывая в голос всю свою вину.

– Девчонки… – протянул он многозначительно, но не злобно. – Пойдем?

Я кивнула, и мы отправились вниз.

– Раян, а почему эти ступени не выводят нас туда, куда необходимо?

– Слишком энергозатратно. Ты представляешь сколько адептов и преподавателей в Академии? Здание хоть и стоит на магическом источнике, но все же у всего есть пределы. Это как колодец. Если периодически доставать ведрами, то он потихоньку будет восполняться, а если зараз все выкачать, то и до необходимого уровня наполнится не скоро.

– Но ведь и в башнях проживает достаточно большое количество адептов.

– Это капля в море.

Дальнейший наш разговор свернул к ярмарке, которая проводилась дважды в год: несколько дней перед началом занятий осенью и зимой.

Удобно. Адаптам не нужно тащить с собой все принадлежности. Все необходимое можно купить на месте.

На жилых этажах царила оглушительная тишина, в то время как первый гудел, как потревоженный улей.

От стоек, за которыми восседали члены приемных комиссий, тянулись вереницы длинных очередей. Среди присутствующих были не только потенциальные адепты, но и их родители, родственники, создающие слишком много шума.

– Как это мне нельзя навещать сына, когда захочется? – возмущалась на всю академию дородная женщина, из-за чего ее чадо совсем стушевалось и было готово провалиться сквозь землю.

Я уже знала, что через два дня ворота Академии закроются. Выходить адептам можно будет только на выходных, а родителям посещать своих детей на территории и вовсе запрещено.

– Как это нельзя со своей горничной? – гнула свою линию другая мамаша. – А кто моему цветочку наряд приготовит? А поможет одеться и собраться? А спинку в ванне кто потрет? Ах у вас вместо ванн душевые…

Я только лишь подхихикивала.

Да, я тоже привыкла к помощи. А как справиться с платьем, крючки на котором сзади? Хорошо ещё заклинание в бытовой магии нашлось, иначе бы пришлось на свои ночные вылазки на крышу в сорочке и халате лазить.

Смена постельного белья опять же оказалась не самой простой задачей, но я же не жалуюсь. Да и что я скажу? Здрасьте, я сбежавшая принцесса!

В конце концов Академия не резиновая, чтобы каждый знатный отпрыск со своей прислугой сюда приезжал.

– Вот зря ты смеешься, – вступился за ребят Раян. – Знаешь, как чувствуют себя дети? Зачастую мы и сбегаем в Академию от излишней опеки.

– То есть тебя тоже провожали всем семейством, не забывая позорить на каждом шагу?

– Нет. Когда я поступал, матушка была занята подготовкой свадьбы сестры, зато в следующем году притащилась вместе со мной. Видите ли, ей очень важно было самой лицезреть место и условия, в которых мне придется провести ещё не один год.

– Чем ее не устроила Академия?

– В том-то и дело, что дело не в ней, а в ее обитателях. Скажем так, мы оказались в комнате не в самое подходящее время и матушка увидела весьма пикантную сцену с участием моего соседа и девушки, к которой родительница испытывала искреннюю симпатию.

– И что она сделала?

– Отчитала любовников, а потом рассказала обо всем увиденном родителям Селены. Скандал получился знатный. Девушку забрали из Академии и поспешно выдали замуж за другого. Сосед не хотел связывать себя узами брака так рано. Тут я его понимаю.

– Если залез под юбку, будь добр и ответственность взять, – высказалась из женской солидарности.

Многие девушки и сами не против эту самую юбку задрать. Видали мы таких во дворце. Но и мужчины во многих случаях бывают весьма искусны в словесности.

Было у меня несколько пылких влюбленных. Забрасывали письмами, приглашали на прогулки, где ненароком норовили прикоснуться и не только. Всякий раз появлялся Бенедикт и все красноречие резко пропадало, а после и сами молодые люди.

Так мы и проговорили до самой ярмарки.