Устав гражданского судопроизводства 1864 г. предписывал обязательное опубликование всех кассационных решений. Решения за каждый год составляли отдельный том с особой нумерацией. С 1877 г. печатались только решения, которые содержали толкование закона. Эти решения печатались под заглавием «Решения Гражданского Кассационного Департамента Правительствующего Сената».

Наряду с официальными изданиями обобщений сенатской практики сборники кассационных решений издавались частными лицами, например, А.Л. Боровиковским, К.П. Победоносцевым, В.Л. Исаченко и др.

Таким образом, новые нормы о российском судоустройстве и судопроизводстве преобразовали Правительствующий сенат в «действительно верховное место для управления правосудием в Империи и охранения силы законов», и смогли отразить «мысль великого преобразователя России о сенате»¹²⁸.

Ко времени подготовки новой редакцией УГС в российском кассационном производстве обнаружились проблемы теоретико-практического свойства.

Идея единства кассационного суда (единого кассационного судебного учреждения) в Российской империи просуществовала недолго: через два года (в 1866 г.) после введения Судебных Уставов в Закавказье кассационные функции для проверки решений мировых и окружных судов Закавказского края были возложены на Тифлисскую судебную палату (ст. 1470 УГС).

Распространение судебной реформы на новые местности имело неизбежным последствием значительный прилив дел в кассационные департаменты Сената и чрезмерную загруженность работой сенаторов этих департаментов, что приводило к затягиванию окончательного разрешения споров.

Для устранения дальнейшего накопления поступающих на рассмотрение Сената дел министр юстиции К.И. Пален предложил учредить в губернских городах особые присутствия для предварительного рассмотрения поданных на имя Сената просьб об отмене решений мировых съездов. По проекту Министерства юстиции присутствиям предполагалось предоставить только право отказа в жалобах, признанных неосновательными. Если жалоба признавалась заслуживающей уважения, то ее следовало передавать в Сенат для рассмотрения и разрешения¹²⁹.

Главноуправляющий Вторым Отделением Собственной Его Императорского Величества канцелярии князь С.Д. Урусов, соглашаясь с идеей разделения кассационного производства между двумя инстанциями – предварительной и окончательной, предлагал свой проект. По его мнению, необходимо взамен предлагаемых графом Паленом присутствий организовать одну предварительную кассационную инстанцию в Санкт-Петербурге в составе 30–40 лиц, служивших в мировых судах и общих судебных установлениях, для того чтобы они заседали в нескольких отделениях под председательством сенаторов, которые и направляли бы деятельность этой инстанции согласно с началами, установленными практикой Правительствующего Сената.

Государственный Совет не согласился ни с одним из предложенных проектов. По его мнению, принятие предложения графа Палена о разделении кассационной власти между Сенатом и губернскими мировыми судами было бы существенным уклонением от того коренного начала, согласно которому Сенат признается единым верховным судом. Принятие же проекта князя Урусова, хотя и обеспечивающего в достаточной степени единство направления в кассационной практике, привело бы к снижению значения Правительствующего Сената.

Признавая необходимым облегчить деятельность Сената, Государственный Совет произвел некоторые изменения в порядке кассационного производства (ст. 800, 800¹–800³ УГС).

1. По просьбам об отмене решений Судебных палат был установлен кассационный залог в размере 100 руб. (изм. 1866 г.).

Позднее комиссией по подготовке новой редакции УГС отмечалось, что последовавшее через два года после начала действия Уставов «нововведение», не принесло ни практической пользы, ни теоретического обоснования необходимости его существования и сохранения на будущее. С первых дней установления кассационного залога его критиковали в связи с ограничением доступа к суду, неравенством бедных и богатых, нахождения последних в привилегированном положении относительно возможности обращения в высший суд.

Возражения против этих доводов сводились к акцентированию внимания на роли Сената как высшего судилища, для которого общегосударственные задачи его деятельности превалируют над частными. В общегосударственных интересах Сенат должен действовать «не столь часто сколько основательно, чего нельзя достигнуть при огромном наплыве дел»¹³⁰.

Последние доводы оказались весомее, что позволило принять большинством голосов решение о сохранении кассационного залога и в новой редакции УГС. В проекте УГС (ст. 738) устанавливалась градация кассационных залогов от 50 до 500 руб. в зависимости от цены иска.

2. Появилось предварительное рассмотрение поступающих в кассационный департамент кассационных жалоб (подробнее об этом – в главе 2). В данном случае за основу был взят французский кассационный опыт. При этом, в отличие от французского ГПК, установившего предварительное рассмотрение жалоб в публичном судебном заседании, УГС предусматривал правило о рассмотрении аналогичных вопросов в закрытом судебном заседании, что подвергалось обоснованной критике¹³¹.

3. Порядок разрешения кассационных дел в судебном заседании, подлежащих рассмотрению по переданным из распорядительного заседания жалобам, различался в зависимости от вопроса, который следовало решить кассационному суду (подробнее – в главе 3).

Если требовалось простое применение существующих норм права и кассационных разъяснений Сената, то такие дела рассматривались Отделением Департамента в составе трех сенаторов.

Если же необходимо было новое истолкование смысла закона, то такие дела рассматривались присутствием Департамента в составе не менее семи сенаторов.

Понимая значение кассационной деятельности отделений Департамента, в проекте новой редакции УГС было указано: «В виду того, что нередко и в отделениях Кассационного Департамента Сената постановляются определения, содержащие в себе такое разъяснение закона, которое может иметь руководящее значение для дальнейшей практики судебных установлений, казалось бы полезным предоставить Департаменту право опубликовывать не только определения всего Департамента, но и его отделений» (ст. 769)¹³².

Порядок кассационного рассмотрения дел был обусловлен их значимостью.

В первом случае имел место, как правило, частный интерес.

Во втором – государственный, «ибо постанавливаемые Сенатом определения служат обязательным руководством для правильного понимания законодательства»¹³³.

Важной процессуальной гарантией ответственности сенаторов за законность судебного постановления, гарантией правильного рассмотрения дела было предписание УГС о возможности переноса кассационного дела из Отделения Департамента в присутствие Департамента.

В соответствии с законом, если кто-либо из сенаторов усматривал необходимость разъяснения смысла законов для единообразного их применения и заявлял об этом, то дело переносилось на рассмотрение семи сенаторов для формирования соответствующей правовой позиции Правительствующего сената¹³⁴.

Правила о предварительном рассмотрении жалобы, распорядительном заседании, передаче дел в судебное заседание кассационного суда, о рассмотрении этих дел с целью выработки единого для всех судов правоприменения не распространялись на Тифлисскую судебную палату, исполнявшую обязанности суда кассационной инстанции в этой части России.

В российском процессе пореформенного периода (после 1889 г.) не все судебные акты были предметом кассационного изучения высшего судебного органа – Сената. Законом 1890 г. во всех губерниях, где были введены земские начальники, городские и заменяющие их судьи, их решения стали проверяться уездными съездами, решения уездных съездов – губернским присутствием, решения окружных судов (действовавших в качестве мировых съездов) Кавказского края, Средней Азии, Туркестанского края, Сибири проверялись судебными палатами¹³⁵.

В проекте новой редакции УГС предлагалось сохранить за судебными палатами функцию кассационной проверки решений по делам участковой подсудности (мировые судьи и равные им по компетенции). К началу ХХ в. (1904 г.) в Российской империи были образованы 14 судебных округов, возглавляемых соответствующими судебными палатами: Санкт-Петербургской (открыта в 1866 г.), Московской (1866 г.), Харьковской (1867 г.), Тифлисской (1868 г.), Одесской (1869 г.), Казанской (1870 г.), Саратовской (1871 г.), Варшавской (1876 г.), Киевской (1880 г.), Виленской (1883 г.), Иркутской (1897 г.), Омской (1899 г.), Ташкентской (1899 г.), Новочеркасской (1904 г.)¹³⁶.

В основу решения о децентрализации кассационной функции были положены: а) результаты кассационной деятельности, например, на 1 января 1900 г. по Гражданскому кассационному департаменту Правительствующего Сената оставалось нерассмотренными 9944 дел; б) опыт кассационной деятельности некоторых палат: например, Тифлисская, Иркутская, Омская судебные палаты с момента своего образования выполняли функции суда кассационной инстанции¹³⁷.

Е.В. Васьковский утверждал, что проектируемое законодательное преобразование в кассационной сфере «не только не приведет к упрочению единообразия в судебной практике, но, наоборот, еще более ухудшит современное положение вещей, так как к противоречиям между решениями отделений гражданского департамента прибавятся еще противоречия между кассационными разъяснениями судебных палат и возникнет опасность, что в округе каждой палаты установится по малоценным делам своя особая практика, несогласная ни с практикой других палат, ни с разъяснениями Сената по доходящим до него делам большей важности»¹³⁸.

В 1914 г. авторами юбилейного издания, посвященного 50-летию великой судебной реформы, применительно к оценке децентрализации кассации отмечалось, что, помимо функции надзора за единством применения законов, «верховный» кассационный суд является и органом надзора за самим осуществлением судебной деятельности. К этому добавляется также и то, что «наши кассационные департаменты имеют еще и совершенно своеобразную дисциплинарную власть, по отношению уже не к судьям, как отдельным судебным деятелям, а в отношении судебных учреждений»¹³⁹.

В соответствии с положениями ст. 265 Устава судебных установлений право делать предостережения или замечания судебному месту в целом его составе или в составе присутствия, рассматривавшего дело, принадлежит исключительно кассационным департаментам Правительствующего Сената.

Советский период. В 1917 г. институт кассации как институт буржуазного права прекратил свое существование в гражданском судопроизводстве нашей страны.

Был упразднен и Правительствующий Сенат, поскольку задачей революции было «не реформировать судебные учреждения, а совершенно уничтожить, смести до основания весь старый суд и его аппарат»¹⁴⁰.

Декретом Совета Народных Комиссаров от 24 ноября (7 декабря) 1917 г. № 1 «О суде» было установлено:

«1) Упразднить доныне существующiя общiя судебныя установленiя, как-то: окружные суды, судебныя палаты и правительствующiй сенатъ со всеми департаментами, военные и морскiе суды всехъ наименованiй, а также коммерческiе суды, заменяя все эти установленiя судами, образуемыми на основанiи демократическихъ выборовъ.

2) … По деламъ, по коимъ присуждено денежное взысканiе свыше 100 р. или лишенiе свободы свыше 7 дней, допускается просьба о кассацiи. Кассацiонной инстанцiей является уездный, а въ столицахъ – столичный съездъ местных судей»¹⁴¹.

В развитие и дополнение Декрета № 1 «О суде» 22 февраля (7 марта) 1918 г. был принят Декрет от № 2 «О суде», часть 2 которого была посвящена кассации решений. В частности, в ст. 4, 5 указывалось на то, что «обжалование в апелляционном порядке отменяется, и допускается только кассация решений.

Для рассмотрения кассационных жалоб на решения окружных народных судов как по гражданским, так и уголовным делам, постоянные члены окружных народных судов на общем собрании данной области избирают из своей среды надлежащее количество членов областного народного суда, которые в свою очередь из своей среды выбирают председателя областного народного суда и председателей отделений. <…>

При обжаловании в кассационном порядке суд имеет право отменить решение не только по формальным нарушениям, признанным им существенными, но и в том случае, если признает, что обжалованное решение явно несправедливо»¹⁴².

Как отмечалось в Учебнике по гражданскому процессу 1938 г., «с тех пор советский суд последовательно и принципиально отвергает апелляционное обжалование, рассмотрение гражданского дела по существу допускается только в первой инстанции»¹⁴³.

Таким образом, новым законодательством устанавливалось правило однократного рассмотрения дела по существу, что и было окончательно подтверждено в ГПК РСФСР 1923 г.

Относительно новой кассации в литературе тех лет указывалось:

«Совнарсуд, рассматривая жалобы, проверял не только правовую сторону – правильность применения закона и форм судопроизводства, но и фактический состав (полноту следствия) – выяснение судом всех обстоятельств дела… Советское обжалование отличалось и от апелляции, так как право разбора дела по существу – установление фактов – составляло полномочия только суда первой инстанции»¹⁴⁴;

«советский процесс не знает и “чистой кассации”. Вторая инстанция рассматривает дело “в порядке кассационно-ревизионном”. <…> Наша кассационно-ревизионная инстанция проявляет свою активность и инициативу при рассмотрении дела.

<…>

В отличие от кассационной инстанции французского типа наша кассационная инстанция может в известных случаях и сама вынести новое решение.

В отличие от суда “чистой кассации”, который якобы не интересуется конкретными обстоятельствами дела и рассматривает лишь вопрос о правильности применения закона, советская кассационно-ревизионная инстанция разрешает вопрос о том, нет ли в обжалованном решении явного противоречия “фактическим обстоятельствам дела, установленным разрешившим дело судом” (ст. 237 ГПК РСФСР, ст. 250 ГПК Узбекской ССР, ст. 268 ГПК УССР, ст. 237 ГПК Азербайджанской ССР, ст. 270 ГПК Грузинской ССР, ст. 280 БССР).

Иными словами, суд высшей инстанции проверяет, какие фактические обстоятельства дела установила первая инстанция и правильно ли она установила, и соответствует ли решение этим обстоятельствам»¹⁴⁵.

Вопрос о том, кто будет исполнять роль высшего судебного органа, контролирующего единство судебного правоприменения, решился не сразу.

В Декрете от 7 марта (22 февраля) 1918 г. № 2 «О суде» было предусмотрено образование Верховного судебного контроля:

«В целях достижения единообразия кассационной практики, учреждается в столице верховный судебный контроль. В состав его входят представители областных народных судов по избранию этих судов на срок не свыше одного года с правом отзыва и переизбрания как со стороны окружных судов, так и Советов Раб., Солд., Кр. и Казачьих Депутатов (ст. 6)»¹⁴⁶.