«Novae Poeticae»

Классицизм Реализм Романтизм Сентиментализм Натурализм Импрессионизм Символизм Футуризм Сюрреализм Экспрессионизм Дадаизм Акмеизм Имажинизм Концептуализм Космизм Соцреализм Абсурдизм

Каждый из сея ветхих вакханалий поэзии, из сея вышеперечисленных низостей вызовет нечто неопознанно кипящее в том, что восседает на месте сердца у того псевдоиндивида, что занимает мёртвый «пьедестал» бессмертного любителя поэзии, ибо сея вершина поэзии, а точнее, методы огранки были прозваны низостями, а точнее, неточностями за казалось бы жалкий академический портрет над красноречием иссиня— священной сини звёздной ночи Ван Гога за… «ЛОГИКУ»

И нет найдорожайший в выборе дешёвок, кинутых в меня, но не в моё «Я» читатель; речь вовсе не идёт о забвенной скуке формул, речь вовсе не идёт в «Begriffsschrift» Фреге, нет… Она всего лишь льётся, размягчая окаменелое бытие глупости того, что в постмодерне заменила поэзию, дабы пробить в нём русло истины.

Поскольку полноценных валидных критериев различия между семнадцатью гранями паинита поэзии нет более того, даже количество стилей до сих ночей не установлено точно, а посему моим «Я» были приведены все околопоэтические термины, претендующие на статус «стиль», дабы ответить… И ответ прост и резок: в постантичной европейской поэзии в рамках классического стиха стиля четыре: Классицизм Романтизм Футуризм и в первую очередь ДАРИЗМ, так как только эти четыре стиля обладают полностью самостоятельной и уникальной ритмикой, мелодикой, образной системой и особым способом записи.

Это ярко иллюстрируется на следующем примере. Стих в Классицизме это – громоздкая, с точки зрения размера и построения строф, конструкция, написанная возвышенным героям с целью прославления определённого события или личности, к примеру, в таком стиле нередко пишут стихи о величии монарха и о военных победах. (Таким образом, в частности символизм Брюсова является подвидом Классицизма, изменённым относительно фактора времени)

Стих в Романтизме – это аккуратная и простая по размеру построение строф, написанное одиноким героем с целью раскрытия своих внутренних проблем и излечению внутренних болезней, к примеру, в таком стиле нередко пишут стихи о противостоянии одиночки и толпы, о моральном падении и потаённых чувствах. (Таким образом, в частности эгофутуризм Северянина является подвидом Романтизма, а не Футуризма, изменённым относительно фактора личности)

Стих в Футуризме – это, начиная не только с Маринетти, но и с его Маяка, это сложная и хаотичная, с точки зрения размера и построения строф, конструкция, написанная громким ораторствующим героем с целью эксперимента и продвижения вперёд, обозначающая потаённые болезни внешней силой; такие стихи нередко работают на контрасте между обыденностью объекта, к примеру, ванной, и уникальным способом его описания; они также часто посвящены так называемым элементам прогресса, к примеру, гоночным автомобилям и самолётам. (У Футуризма отсутствуют подвиды)

Стих в ДАРИЗМЕ это – халкионические и пафосные в воззрении строфы размеры, строфы её построения и смерти, Синергия мрака во имя света, написанная психокатарсисным гением с целью открытия абсолютно новых форм абсолюта стиха посредством экспрессии и оперирования категориями науки академической философии. Это стих, бросающий тень тёмного на жизнь, утверждающий дитя нового стиля, восседая в цифре восемь, он являет собой стихи не о войне, а от лица войны, стихи не о любви, а от лица влюблённости в любовь, стихи о мести стихов материи, предавшей их, стихи, желающие не мира, а победы! Стихи, объявившие себя убийцей самой отвратительной в своею антиэлинистичности эклектики, объявив себя убийцей Эклектичного псевдоразнобразия, что есть главный враг полиморфизма…, объявив себя и своё Я убийцей МыЯ, убийцей постмодерна!

(Косвенно предшественниками ДАРИЗМА являлись экспрессионизм, дадаизм, сюрреализм и стихи Ницше).

Также есть направления которые на уровни риторики являются стилями но на уровни поэтической практики нет к примеру акмеизм ибо Гумилёву не удалось обратить семнадцатый Улий шедевральности Улисса и «Варварскую похоть поцелуев» всеполноценного итальянца в отдельный стиль.

Эклектичное псевдоразнобразие постмодерна есть главный враг полиморфизма.

Вперёд к самим смыслам а не к их сосудам.

1. Сумерки Вселенной

 
Когда же мир?
Когда умру?
Всего-то Я к твоим ногам паду.
И пусть сегодня не умру,
НО ведь жить Я не могу.
 
 
Когда пойму ту стужу-мглу,
Когда же мир? Я не могу,
Когда ПОЙМУ:
Звучанье притчей Заратустровых
ПОЮ:
Я СОЛОМОНА мыслей пил нектар
Восходом всех живых
В СТРОЮ,
Я из кошмаров сотворил отвар
 
 
И в Ада стужах чаю испивал.
 
 
Так почему не понял я нектар?
 
 
Звучанье притчей Заратустровых
Квазар
Небесных тел то вечный дар.
Но кто возьмёт сей дар?
Сей Астрономии завет
Увидит солнца ярче свет.
У галактик же названий нет
И нет имён.
Но сын вселенной – так её мы назовём!
Отец, как дух Его, вновь в сердце отзовём.
Плутона ж льда та атмосфера —
Аполлона кожа обомлела,
На мир прекрасный сей глядела.
 
 
Неидеальный мир же мы искали,
Икону сами мы создали.
Не мы, а вы,
Не вы, немые, виноваты,
А мы, слепые.
Мы солдаты,
И в бой пошли впервые,
Наши стужи грубоваты
И пиров же мы развраты.
Командор же был виновен – Я.
Хотелось мира для себя,
 
 
Чтоб океан его во мне кружил,
 
 
Чтоб свод его моим дыханьем жил!
Пошёл себе же путь
Я указать…
Сравниться с ним хотелось мне
И Млечных Пут сиянье люду рассказать,
Сравниться со Вселенной
Гореть во огне: КОСМОСА, МЕЧТЫ, СВОБОДЫ.
Все на свете мы уроды!
Хотел дышать свободнее раба,
За то и кара та настигала ведь меня.
О беспощадная судьба,
ПРОРОКОВ лобзанием заразился Я.
 
 
ВСЕВЫШНЕ-О
.*
∗
Дыханьем умертвился
РАЗ и НАВСЕГДА
 

(ПОЭЗИЯ ДАРИЗЗМА)

2. Настоящий Ницше!

 
Странный аттрактор Трубокрылый Вечнокрайн
В соответствующем фазовом пространстве стоногий.
 
 
Логикоцентричный «анти»-феноменологический дазайн!
 
 
Лексикографических семитологий.
Поэтика эмерджентности мысли. Нановолатильность.
На селезёнки слёз. Филорун. Обсидианакровый шов.
Твоя извилина Апокалипсиса на постной казни дивность.
Композитор хаоса психософий Лев Шестов!
 
 
Ты рассмотрел: Не в расстреле русский трон!
 
 
Провозгласив масломыслея булшетом небинарным отныне,
Взор твой доспех, Логас! Твой верблюдадраконьий грифон!
Браде твоей завидует Арександрито Дугилини!
 
 
С переводом слову наперевес,
Ты мыслеграфических суицидов
Инфраструктура.
Для апогея Эскаридовых творений
Ты не Арес.
Ты философии последний Асура!
 

3. Звук истины

 
Одинокому везде пустыня,
Недалекому повсюду мгла.
И лишь мне от силы ясного аминя
Видно всё и вся.
 
 
Солнце златокислая гвоздей нахлесточных лимону сопля
наследная
Набухал военкомный главбух.
Биекция конъюнкций квазипрыщефоний дочь антидискретная:
Нерентабелен валовой дух.
 
 
Коль тебе огонье онтологий отрада,
Макиавелли сделает «тебя» глоточек,
Отправит МыЯ плевок из ада
Гомологическая скорбь бескванторных точек.
 

4. Испуганное чувство, или Эхо чувств

 
А если бы я стала вдруг дождем,
Смогла бы я навеки слиться
С сердцем человека, что душою ждём,
Чтобы любви бокалу не пролиться.
 
 
Но, пребывая в иллюзорном окрыленье…
Хочу стать в его фляге водою,
Как дождь в своем паденье
Соединяет небеса с землёю.
 
 
Слил бы он воедино нас поведома.
Но мы все погрязли во грехах,
Коль Всё, что нам неведомо,
Внушает шёпотливый страх…
 

5. Ледяная ложь

 
Этот забвенный мир едва ли станет ивой,
В моём сердце нету места огню…
Метель стирает солнечною гривой
Следы шагов идущего по льду.
 
 
Бледнеет хладный пир
От лжи о своём вкусе, покроется дрожью.
Бояться лжи не надо: этот мир
Давно уж держится одною ложью…
 

6. Гордый цветок, или Страх

 
Цветок у края пропасти прекрасен.
Мы в страхе замираем на краю,
Коль он один над собою столь всевластен,
То даже через ад он был в раю.
 
 
Весь наш страх – сплошное плацебо,
Смотря на него сквозь огонь, мы, как мотылёк,
Вместо того чтобы спуститься на небо,
Забыв о страхе, как этот цветок.
 

7. Признание себе

 
Моё сердце не может без тебя жить.
Боюсь, что не способен тебя я забыть.
Но вместо того чтоб душу вам отдать,
Предпочту её я разорвать,
Ибо душа моя – не свинина на блюде,
Что истиной фарширована для еврея,
Ведь души моей жаждут люди,
Как муха жаждет картофель гнилея.
 

24 ноября 2021 года в 17:12

8. Око, плавающее в асфальте

 
Коль мнишь ты из себя,
Что есть в тебе одна восьмимиллиардная доля меня,
То пройди ты путь от омара до Хайяма,
От лобстера до краба;
И, проплыв версту восьмую, ту, что была Александрова, столь
Что мала, но ты постой…
Да оберни свой лик неясный,
Что башкою я назвал,
И взгляни ты в путь несчастный,
Что и сам ты протоптал.
Слёзы из плода ты выдавь, тот самый плод открой,
Посмотрись в него ты быстро, да и правду нам и сам себе раскрой…
Имя яблоко тому глазному раздор,
И взгляни ты на иуду, что тебя сюда завёл,
И пойми ты жизнь людскую, что ещё не приобрёл,
Ибо потерял свою ты по вине того, кто завёл тебя в тропу чужую и обратно не привёл.
 

(ПОЭЗИЯ ДАРИЗЗМА)

9. Памятник Габриеле Д’Аннунцио

К стошестидесятилетию 12 марта

 
Ходя в туфлях из аидовой кожи,
Он сквозь Македонского жрать Цезаря рвался,
 
 
Цезарь из глаз Гомера… выжиты величия дозы,
 
 
Он хаоса из черепа суккуба набухался.
 
 
Он искал огонь по ту сторону страсти и любви,
Он обласкан красотой, как Сетх,
Ибо, живя в глотке жизни, говорил изживи Цинизм ему
от чувств доспех.
 
 
Он свидетель на страсти с садизмом годовщине,
Души, кастрированные им, не подтверждаются статистикой.
Настал салют из лысин Муссолини,
Его встречает изумруд, испачканный истиной…
 
 
Он эмбрион страсти в эгоизме Эпикура, с гедонизмом его
разорвавший.
«Так и строилась стихов Астаротовых архитектура», —
сказал Диониса читавший.
 
 
Эфирные перси изнасилуют невинную ночь,
Вера вырождена варварской похотью поцелуев.
И лишь ты надменно скажешь величию «прочь» —
 
 
Вера кинулась под поезд, постмодерн почуяв.
 
 
Мощностью миллион микрон медной минуты
Возвышался циник любвелюб.
Четыре тоны слов, что краше красной ртути,
 
 
Пожирает танзанитный Трубкозуб.
 
 
Неверный раб вьётся в вере в Данте,
Жаждя доказать: «он не князь – он фюрст»,
Он гнилым красотам команданте,
 
 
Леватскую гадюку греющий ГюрзТ.
 
 
О ты, боявшийся забвенья срасти своих страстиходов,
 
 
Гиацинтный якинт Теорий янтарных яблочник,
 
 
Твой наследник Кровь и Масодов Величайший сотворил тебе
памятник
Послестрастие.
 
 
На его кипящую красу потомки обопрутся,
Я и ты швырнули Луну в лунку лунцио.
Абсурдизм абсентно орёт в Абруццо —
Наконец спокоен Габриеле Д’Аннунцио…