Глава 6

Я сжимала в руке родовой меч, подаренный отцом. Баланс, вес, длина, – всё было будто специально выковано для меня. Ничуть не хуже клинка из прошлого мира.

Позавчера Тарас словно специально хотел меня позлить, но я понимала, что он прав. В этом мире у меня не было никого и ничего. Только клятва мёртвой девочке и перешедшие по наследству от неё родственники и друзья. Я думала, что стала ею, срослась с этим миром и с этими людьми… но это не так.

И Тарас напомнил мне об этом. Ударил по больному.

Я надеялась, что мы сразимся сегодня, – он, как и Света, тоже выбрал бой на мечах, но биться с подругой не хотелось.

Количество отдельных зон сократили до четырёх – не так много универсалов было среди аристо. Они развивали магию, а Материю брали бонусом ради выносливости и маневренности в бою.

Это мы с Тарасом несли груз прошлой жизни, и обе наши семьи делали упор на всестороннее развитие. Даже если для этого требовалось изо дня в день выкладываться сначала на полигоне, а после – в зале для магических тренировок.

Если бы не тренировки в братстве, я вряд ли прошла бы дальше первого тура. Я бы просто не справилась. Триса и Колум постарались на славу: всего за несколько дней я вернулась в ту же форму, в какой была до ритуала.

Мой противник в первом туре – юный граф Виктор Гречихин, пятый наследник военного рода. Все Гречихины верой и правдой служили императору: кто в качестве командиров армии, кто – в императорском корпусе стражей.

Вихрастый мальчишка с острыми чертами лица изучал меня серьёзным взглядом. Значит, не считает меня слабой и будет биться в полную силу. Достойный противник, опытный и сильный. Отличный выбор, чтобы сразу проиграть.

Вот только проигрывать я уже не планировала. Ярину считали слабой – таковой она и была. Я – не она, и слабой быть не хочу.

Прозвучал сигнал к бою, я подняла меч. Эту схватку я не проиграю.

Гречихин кружил вокруг меня, оценивая мою подготовку. Он скользил по краю арены, я же переступала ногами, держась лицом к нему. Будь мы настоящими врагами, уже бросились бы в атаку, вложив в удар всю свою силу. Но сейчас мы оба наслаждались этой проверкой, изучая оборону друг друга.

Мой укол, молниеносный отход назад. Его стремительный рывок, мой ловкий прыжок в сторону. Когда наши мечи, наконец, соприкоснулись, звон стали пробудил в нас воинов. Тех, кто день за днём тренировал волю и силу. Тех, кто был готов сражаться за победу… в детском турнире.

Чемпионат отошёл на второй план. Здесь и сейчас мы были врагами. Сталь лязгала о сталь, эхом звеня в ушах. Мой взгляд скользил по врагу, отыскивая слабые места.

Виктор перенёс вес на правую ногу и присел на неё, чтобы улучшить устойчивость. Левая рука прикрывала тело. Значит, удар следует ждать справа, а атаковать – слева.

Гречихин не сбавлял темпа. Он сделал резкий выпад. Я встретила его гибким блоком, лезвие моего меча отбило его скользящий удар. Ещё один выпад – я парировала и метнулась в сторону, качаясь на пятках. Я отступила на шаг и, используя импульс его атаки, перешла в наступление. Теперь уже Гречихину приходилось защищаться.

Искры сыпались, сталь стонала под натиском. Мы кружились, клинки мелькали, сливаясь в единый вихрь. Моё дыхание давно сбилось, со лба стекал пот, но я не сдавалась. Адреналин подгонял меня вперёд, заставляя двигаться быстрее, бить точнее.

Атака Виктора была яростной, но я поймала его на ошибке. Моё лезвие со свистом пронзило его запястье, оставляя алый след. Гречихин разжал пальцы, и клинок выскользнул из его рук.

Я стояла, еле переводя дух. Сердце колотилось в груди, ноги подкашивались.

Победа. Я победила.

Гордости не было, только пустота. Пустота от осознания, что я едва одолела мальчишку. Сразись я сейчас с настоящим врагом – этот поединок мог стать для меня последним.

Я отошла к зрительским рядам и принялась наблюдать за следующими поединками. Восемь раундов, тридцать два участника… и это со всей страны. Не богата наша Империя на мечников и универсалов.

Есть твари, которых магией не возьмёшь. Магическая защита у некоторых видов такая сильная, что даже земляными и ледяными копьями не пробить: тут нужна физическая сила. Зато с ними могут справиться даже слабые одарённые – физики, тренировавшие на протяжении долгих лет только тело.

Света смогла пройти в следующий тур, Тарас, конечно же, тоже. Виктор Гречихин смотрел на меня с обидой и яростью, ведь я не дала ему шанса сразиться с достойными, по его мнению, противниками.

– Как ты это сделала? – спросил он, склонившись ко мне. – Я прошёл отборочный тур, одолев четырёх опытных парней.

– Вероятно, они были не столь опытными, раз проиграли, – улыбнулась я Виктору.

– Где я допустил ошибку? – допытывался он. – Что сделал не так?

– М-м-м… ты не следил за стойкой, – я нахмурилась, вспоминая его ошибки. – Руки были близко к телу, поэтому тебе пришлось подставиться под удар, направленный в корпус. И ты не позаботился о защите, не воспринял меня всерьёз. Атаковать без прикрытия можно только зная все приёмы противника. Иначе проигрыш неминуем.

– Кто твой наставник? – он присвистнул, впечатлившись таким анализом.

– Матвей Громов, – я с интересом смотрела на его реакцию. – Слышал о таком?

– Да ладно? Тот самый Громов? – его глаза округлились.

– Угу, – кивнула я.

– Поверить не могу, что Громов удалился в глушь, чтобы обучать… – он не договорил, бросив на меня смущённый взгляд.

– Девчонку? – я хмыкнула. – Я была бонусом, он тренировал моих братьев.

– Ставлю на то, что выйдешь в финал, – улыбнулся он в ответ.

– Принимаю, – я кивнула и бросила взгляд на экраны. Тарас уделал своего противника за считанные минуты. – Но против Чебукова у меня нет шансов.

– Твоя правда, – восхищённо согласился Виктор. – Он хорош.

Мы дождались окончания первого тура в молчании. Гречихин удалился на своё место, Тарас сделал вид, будто мы не знакомы, а Света… моя подруга сверлила Чебукова ненавидящим взглядом и явно представляла, как разделается с ним в поединке. Наверняка в её фантазиях она протыкает его сердце или калечит самым ужасным образом.

Но в реальности она ничего не может ему противопоставить. Я видела её бой. Реакция хорошая, стойка безупречная, но очень мало опыта. Её аналитические способности работали превосходно, однако для оценки противника в бою нужна практика. Причём именно боевая, а не в поединках на турнирах и чемпионате.

Только после прохождения такой школы жизни можно с высокой вероятностью предугадать следующий шаг врага: какой удар ранит, а какой может стать смертельным.

После перерыва мы снова вышли на арену. Мой противник – Пётр Суханов – оказался выше меня на две головы. Резкий паренёк, дёрганный и весь какой-то угловатый, с пренебрежительным выражением лица решил вырвать победу стремительной атакой. Пришлось навязать Петру долгий бой, к которому он был непривычен.

Ожидаемо через пятнадцать минут заряд бодрости и энтузиазма поутих. Я расправилась с выдохшимся парнем и присоединилась к Свете, которая прошла этот тур быстрее меня. Такими темпами подруга и впрямь дойдёт до финала. Не знаю, что её гонит вперёд – ненависть, жажда мести или амбиции, но Света слишком взвинчена. В этом состоянии она легко может сломаться.

Девушка, выпавшая мне в противники в следующем туре, была рослой, крепкой и, прямо сказать, сильной. Она даже не смотрела мои бои – решила, что мне просто повезло, и попробовала погонять меня по арене. Такого удовольствия я ей не доставила – ринулась в прямую атаку, сокращая дистанцию.

Мария Селезнёва рубила мечом воздух с такой скоростью, что мне пришлось вспомнить добрым словом Матвея. Я добилась отличной гибкости, изворачиваясь на брусьях и кольцах под ехидные смешки наставника.

Перекатившись, я поднырнула под руку Марии и быстрым уколом под мышку закончила поединок. Грозный рёв этой девушки заставил меня поморщиться и отойти на пару шагов.

Селезнёва психанула… она напитала доспех духа и понеслась на меня со всей яростью. Запрет на магию во время поединка обеспечивался специальным куполом, однако внутренний доспех артефактами не отслеживался. И всё равно судьи не смогут не обратить внимание на доспех.

О чём она думала? Это же дисквалификация!

Я бросилась бежать по периметру нашей зоны, пытаясь оторваться от взбешённой девушки и ожидая сигнала от судий об окончании поединка. Всего четырнадцать квадратных метров – сильно не разгонишься. Мало того, что бой я уже закончила, победив Марию, так ещё и напитанный ею доспех духа вышел за пределы тела и начал мерцать вспышками огненной магии.

Ну и чего они ждут? Что она повалит меня на песок и прожжёт аурой? Или что я не успею перебежать на другой конец закрытой зоны?

– Тебе конец, малявка! – рявкнула Селезнёва, единым рывком опередив меня.

Я впечаталась со всей силы в доспех духа, поморщилась от боли и порадовалась, что ткань формы блокирует воздействие огненной ауры.

Эта девушка решила забить меня рукоятью, раз уж удары клинка я продолжала отбивать. Я едва успела откинуть голову, когда она со всей силищи врезала в мой подбородок.

Удар получился смазанным, но вполне ощутимым. Ещё один такой же мощный удар пришёлся под дых. Да она обезумела! Вот уж чего не хватало на боях с мечами, так это рукопашки!

Эту дисциплину даже не стали включать в чемпионат в этом году: смотреть как школьники мутузят друг друга кулаками до кровавых соплей – то ещё зрелище. Видимо, Мария хотела выбрать рукопашку, но за неимением оной ей пришлось идти на мечи…

Я поднырнула под локтем девушки, извернулась и ударила рукоятью, повторив её собственный приём. Только метила я не прямо, а снизу, под подбородок. Голова Марии мотнулась назад, она потрясённо охнула, а потом снова навалилась на меня.

Щадить её я не стала. Точечные удары рукоятью я дополняла коленями, локтями и иногда даже затылком, когда не в меру ретивая соперница обхватывала меня своими ручищами. Она, должно быть, забыла, что форма гасит ауру, потому и пыталась так крепко прижать меня и опалить жаром.

Я разозлилась не на шутку. Куда смотрят судьи? Что там такого важного произошло, что им плевать на грубейшее нарушение правил чемпионата? Что происходило вне арены, к сожалению, я не знала – стены с внутренней стороны купола были непрозрачными. Якобы для того, чтобы мы не отвлекались.

Пришлось использовать «грязный» приём, чтобы остановить Селезнёву. Я пнула её под колено, когда ноги девушки подкосились – навалилась всем телом. Мечи пришлось отшвырнуть в сторону, чтобы не мешались.

Когда я, не обращая внимания на огненную ауру, заломила руку девушки назад и вверх, она завопила во всё горло. И только после крика Марии прозвучал сигнал окончания боя.

Целитель ворвался в нашу зону и принялся осматривать… Селезнёву, будто бы не заметив моих ожогов. А ведь у это девицы из повреждений только укол под мышкой и пара синяков. От удара рукоятью в подбородок она получила максимум лёгкое сотрясение. И где справедливость?

Рейтинговая таблица сошла с ума. Напротив моего имени цифры то росли, то снижались, тогда как у Марии они застыли неподвижно. Это такой способ присудить Селезнёвой «честную победу»? Она и половины указанных очков не набрала.

– Да вы знаете, кто я?! – завопила Мария, когда целитель что-то тихо сказал ей. – Знаете, кто мой отец?!

А я начала присматриваться к девушке. Такими словами не бросаются просто так. Да ещё и после сомнительной победы, которая всё ближе, судя по цифрам – набранные мной очки резко упали, стремясь к нулю.

Несмотря на рослую фигуру и мощные мышцы, в Марии угадывались аристократические черты. Правда челюсть была тяжеловата, да и глаза посажены слишком близко. Бастард кого-то из влиятельных особ? Точно не императора и не наследного принца – у тех совсем другая порода, да и женщин они выбирают тщательно.

Все знали, что императорскому роду по душе больше черноволосые красавцы и красавицы, но в брак они вступали исключительно с блондинами. Эта рослая, огромная девица не имела никакого отношения к венценосным особам.

– Я должна была победить! Ты оглох?! – снова заорала Селезнёва на целителя. –Убери эту шавку с арены! Быстро! Иначе прикажу отцу казнить тебя за измену!

– Ваше сиятельство… – начал лепетать он.

– Я тебе не сиятельство, – прошипела Мария. – Сделай так, чтобы эта падаль сдохла прямо сейчас.

Я, прищурившись, изучала защитный купол. Судя по всему, он глушил звуки, иначе бы эта девица не стала орать во всё горло о своих связях. Да и угрожать мне расправой чужими руками тоже.

А ведь купол должен был слететь минут двадцать назад, когда я уколола Селезнёву под мышку. Это был чистый ход, чистая победа. Но купол остался на месте. Зато после того, как я опрокинула Марию на землю, сразу прибежал целитель.

Чушь какая-то.

– Либо вы фиксируете мою победу, либо я подам протест императору, – сказала я негромко.

– Закрой пасть! – рыкнула девица.

– Я могу сломать тебе челюсть в трёх местах одним ударом, – проговорила я, приближаясь к Селезнёвой. Меч я уже подняла и взяла его так, чтобы можно было сразу пустить в дело. – Думай, что говоришь и кому. Я победила тебя, сдавайся.

– Отрави её, – выпучила глаза Мария, дёрнув целителя за руку. – Дай ей что-то такое…

Я шагнула к выходу из зоны, а затем резко сместилась в сторону, пропустив мимо себя меч Селезнёвой. На всякий случай подобрав его, я нажала на кнопку экстренного снятия купола. Нам показывали во время инструктажа, что делать, когда ситуация становится смертельно опасной. Именно такой я её и ощущала.

Мне угрожали смертью, причём от рук целителя, который должен был осмотреть мои раны. Так пусть же в протоколе чемпионата будет зафиксирован призыв о помощи. Как уж они будут разбираться с этим дальше – не моя проблема.

Купол исчез, к нам уже бежали судьи и ещё один целитель. На их лицах был ужас, самый настоящий. Это они так за Марию переживают? Точно, взгляды этих поганцев обшаривали Селезнёву на предмет смертельных ранений. Ладно, постою в сторонке, сжимая обожжёнными руками оба меча: я имею полное право забрать себе трофейный меч поверженного врага.

Дальше началось какое-то безумие. Меня обвинили в попытке убийства участника чемпионата, нечестной борьбе и даже покушении на жизнь целителя! Я молчала, на вопросы не отвечала, лишь невинно улыбалась, запоминая каждого одарившего меня косым взглядом или позволившего себе оскорбить меня вслух.

Что они сделают? Дадут мне выпить эликсир правды? Вытащат из сокровищниц какой-нибудь артефакт, распознающий ложь? Или поверят на слово внебрачной дочери канцлера? О, я узнала этот тяжёлый подбородок и близко посаженные глаза. Даже выражение лица у отца и дочери было идентичным.

Я с улыбкой протянула руки для антимагических наручников. Пусть блокируют то, чего нет. Спустившийся со зрительских мест Михаил цедил слова и бросал на меня виноватые взгляды. Ну да, куда ему, солдату, до канцлера и его шавок.

Ничего, отец вмешается – и тогда все эти лизоблюды пожалеют, что посмели обвинить дочь рода Войтовых в несуществующих преступлениях. Когда мне сообщили, что меня отправят в камеру для одарённых, я рассмеялась в голос.

Полгода назад я бежала бы из страны или отдалась с потрохами Максимилиану, лишь бы не попасть в руки ищеек службы безопасности. Забавно, что они добрались до меня именно в тот момент, когда ни Хаоса, ни магии у меня нет.

Алексей Наумов подбежал ко мне и, запыхаясь, сообщил, что меня могут продержать около суток для выяснения обстоятельств. Чемпионат будет продолжен завтра, и, в случае оправдательного вердикта, я даже смогу побороться за место в финале.

Оказывается, подтасовка результатов на глазах у зрителей вызвала бурю негодования среди аристо: многие рода слали протесты на имя императора, а некоторые и вовсе отзывали участие своих отпрысков в этом балагане. А неплохо я выступила. Всего лишь бой на мечах…

– Держись, Ярина, мы вытащим тебя, – пообещал Алексей, забрав у меня мечи и передав их Михаилу. – Мой отец готов объявить войну роду Савицких несмотря на их связи. Уверен, Николай поддержит его решение.

– Да брось! Эта Селезнёва – непризнанный бастард. Канцлеру придётся действовать законно, иначе вмешается император, – попыталась я успокоить жениха, а заодно и брата. – Войну родов из-за бастарда никто не одобрит.

– Мы в своём праве, – сухо сказал Миша. – Войтовы не прощают оскорблений и фальшивых обвинений. То, что тебя забирают в тюрьму, переходит всякие границы.

– Миша, не суетись, всё будет хорошо, – я криво улыбнулась брату. – Отец разберётся, и мы ещё останемся в выигрыше. Уж поверь, такое он не спустит.

– Война родов неизбежна… – поджал губы Михаил. – А у нас ещё союзная война с Чебуковыми не окончена.

Он повернулся к Алексею и всмотрелся в его лицо.

– Скажи своему Главе, что род Войтовых бросит все силы на завершение войны в кратчайшие сроки, – он выпрямился по-военному и заложил руки за спину. – Нам понадобятся союзные силы очень скоро. Войне с Савицкими быть.