Старик, почувствовав благожелательность пацана, успокоился.

– Ну да, приходили. Сначала просто спросили. А на следующий день вломились в дом. Напугали мою старуху, а кот, как на улицу выскочил, до сих пор не вернулся. Ур-роды! Тогда я растерялся, но сейчас бы показал!

Дед наклонил стоявший у калитки длинный металлический лом.

– Да у вас тут настоящие боевые действия! – Восхитился Дима. – А чего они хотели? Ну, те, кто приходил.

– Не знаю. – Мужчина задумчиво поскреб заросшую седой щетиной щеку. – Обматерили, чашку разбили и свалили. А вам чего?

Брови старика снова сошлись на переносице, а глаза заблестели подозрением.

– Он нам денег должен за работу. – Шмыгнул замерзшим носом Димка. – Мы все лето батрачили, а он исчез, не заплатив ни копейки…

– А почему пришли сюда? – Дед, как оказалось, умел делать выводы.

– Так в договоре этот адрес указан. – Развел руками парень и снова убрал их в карманы. – Ну ладно. Тогда мы пойдем, а то холодно на одном месте стоять.

Тут дед, глядя на потирающую коленку Олю, сменил гнев на милость.

– А то зайдите. – Пригласил он. – Бабка чаю поставит. И баранки у нас есть.

– Не… – Парень вытер рукавом куртки вытекшую из носа каплю воды. – Пойдем. Спасибо, дедушка!

– Да не за что. – Тот пожал плечами, пробурчал нечто непечатное и захлопнул калитку.

– Пошли. – Димка вытолкнул Олю на дорогу. – Нифига ты не смыслишь в интернете! Где ты выкопала информацию, что вот эти люди – родители нашего Холмского? У братьев и сестры на лбу написано крупными буквами «потомственная аристократия». Или интеллигенция.

– Ну да… – Печально вздохнула Оля и закусила губу.

– Больно? – Спросил парень.

– Пройдет. – Девушка бодрилась, но сильно хромала. – И все же я от своего не отступлюсь!

– Ага. – Димка пнул камешек, срикошетивший от забора в пасущуюся на обочине ворону. Та обматерила его на своем языке и полетела к помойке. Скоро подтянулись ее подруги, а за ними – голодная собачья стая. – Похоже, там все-таки кот. Вон клочки рыжей шерсти.

– Не хочешь помогать, так и скажи! – Буркнула раздосадованная Оля. – Зубы не заговаривай!

– Не хочу. – Согласился Дима. – Я замерз.

Когда ребята узнали, что до ближайшей электрички, останавливающейся в Овсянках, еще полчаса времени, то спрятались в привокзальном магазинчике за полками.

– Я все о них узнаю! – Бубнила девушка. – Кто нашего хозяина ищет? Зачем?

– Наверно, чтобы убить. – Парень подул на покрасневшие пальцы.

– Значит, он все еще жив! – Торжествующе воскликнула Ольга. – И спрятался у кого-то из своих знакомых!

– Там будут искать в первую очередь. Скорее, у кого-то случайного. Я бы выбрал бывшую девушку или маленькую гостиницу в одной из столиц. На крайний случай – женатого знакомого.

– Что ты! – К Оле вернулся поисковый азарт. – К женатому – нельзя! Жена – не товарищ, обязательно сболтнет. Если не подруге, то приятному молодому человеку, угостившему даму кофе. А в гостиницах требуют документы. Да-а… Есть у меня некоторые идеи!

– Эй! Здесь не клуб для свиданий. – Выглянул из-за полки хозяин магазина. – Или покупайте, или валите. Не то полицию вызову!

– И после таких угроз думаешь, чтобы мы поделимся с тобой капиталом? – Оля поднялась и потащила Димку к выходу. – Учись, дядя, работать с клиентурой!

– Сама бы что понимала… – Мужчина встал в дверях, глядя, как подростки идут через площадь к станции, и крикнул вдогонку. – Пока клиентов нет, на малолетках тренируешься?

– Не… – Оля услышала и обернулась. – Учитель у нас – он. Тебе, дядя, не понять.

– Завидуй молча! – Вмешался в их беседу парень, но переставшая хромать девушка быстро потащила его к электричке.

– Не лезь, если не понимаешь! – Подруга крепко стиснула руку мальчишки. – Еще по уху дадут!

– Перестань. – Димка взобрался по ступеням и выдернул ладонь. – Если ругаются, всегда говорят о сексе.

– И в кого ты такой дурак? – Покачала головой девушка и сразу рассмеялась.

А Димка уже разглядывал электричку, появившуюся между домов.

Устроившись в теплом вагоне, парень вытянул вперед ноги и облегченно вздохнул.

– Тебе уже скоро сходить. – Заметила Оля. – Или едешь со мной до вокзала?

– Нет, сойду. Слушай… – Дима повернул к подруге лицо. – Там, где ты искала родственников… Можешь посмотреть моих бабушку и дедушку?

– У тебя фамилия распространенная. – Заметила девушка. – Получится длинный список.

– А ты отбери тех, кому приблизительно от шестидесяти до шестидесяти пяти и живут в городе. Жаль, не знаю ничего, кроме фамилии.

– И зачем тебе нужны те, кому ты абсолютно не нужен?

– Любопытно взглянуть на их лица.

– Ясно. Заодно поищу адрес Лизелотты. Может наш босс прячется у своей невесты-стервы?

– Ты придумала красивое имя для женщины, покусившейся на того, кто так и не узнал о твоих корыстных помыслах. – Хмыкнул парень.

– Я всего лишь хотела, чтобы наш Арсений Сергеевич был счастлив. Со мной.

Димка выпятил губу, а Ольга рассмеялась.

– Ладно, – сказала она, – ты прав: мне хотелось быть хозяйкой дома, встречать гостей, ездить на хорошей машине… Тебе, между прочим, нравилось, когда хозяин подвозил тебя прямо к школе по дороге на работу!

– Еще бы… – Парень послушал, как объявляют остановку и продолжил. – Знаешь, выбегать в половину седьмого, чтобы успеть на автобус, который никогда не приезжал в город вовремя, а потом, меняя маршруты, лететь сломя голову в школу… Кажется, за эти два года я стал чемпионом по спринтерским забегам.

– Перевелся бы…

– Знаешь, у меня тоже планы. А в твоей сельской школе в девятом классе до сих пор учат таблицу умножения!

– Да ладно… Не так уж и отстала. Кстати на неделе ходила в колледж. Тетя, глядя на мои слезы, обещала проспонсировать курсы, если буду стараться. Ди-им… Может, по-дружески, почти по-братски, поможешь с физикой? И с химией тоже.

– Нет. Извини, но ты живешь слишком далеко.

– Я буду приезжать. Скажем, по пятницам и субботам.

– Нет. С пятницы по воскресенье я снова подрабатываю садовником. О… – Димка достал телефон. – Мой работодатель.

Приподнявшись, парень посмотрел в окна.

– Еду в электричке. Думаю, минут через десять буду в Овсянках. И Вы подъедете? Хорошо. Тогда буду ждать.

– Вот это наш Дима! – Хлопнула в ладоши Оля. – Сначала один хозяин его в машине возил, теперь – другой… Раскрой тайну, пацан, отчего к тебе липнут богатые мужики?

– Оттого, что я – парень, и не строю в их отношении несбыточных планов. Ну ладно… Скоро моя станция. – Он услышал, как следующей объявили Овсянки. – Как что-то узнаешь, звони. Ну и просто так – тоже.

– Пока, малыш! – Девушка махнула ему рукой. – Слушай сестру и не влипай в истории.

– И ты… в отношения со взрослыми мужчинами.

Поднявшись с сидения, парень накинул на голову капюшон и пошел между рядами кресел на выход. Оказавшись у раздвижных дверей, он посмотрел на Олю и шагнул в тамбур.

Овсянки встретили его порывистым ветром, раскачивающим над будкой кассира ветки тополей, и мелким мусором, рассыпанным у ступеней, ведущих с платформы на покрытую лужами пристанционную площадь. Домики поселка, стоявшего поодаль, блестели влажными темными крышами, а яблони и сливы, прячущиеся за заборами, до сих пор держали в растопыренных пальцах утренний туман. Все казалось до того уныло-серым, что даже вездесущие вороны куда-то попрятались, не заглушая криками печального воя ветра.

Димка поежился. Вроде ему не было холодно, но такие бессолнечные дни ему напоминали об интернате и ребятах, боявшихся смотреть воспитателям в глаза. Тогда он многого не понимал. А сейчас… просто знал, что, кроме ненависти и равнодушия, бывает внимание, приязнь и даже любовь. Однако чувства сестры, ночами обнимавшей его, как игрушку, казались скорее желанием отгородиться с его помощью от внешнего мира, в котором мать готова продать насильнику родную дочь, лишь бы тот оставался рядом. «Почему?» – Подумалось парню, укрывшемуся от ветра с моросью пополам под крышей автобусной остановки. – «Что пряталось в ее прошлом такого, о чем не знал Илья Петрович, ее отец?»

Посмотрев в ту сторону, откуда должен был приехать микроавтобус, парень снова встал под навес. С другой стороны площади, стараясь не касаться лапами луж, пронесся черный кот. За ним, не разбирая дороги, летел рыжий. «И эти что-то делят». – Вздохнул Дима. Застегнув молнию куртки до самого носа, он наклонил голову, снова погружаясь воспоминаниями в прошлое. Мать ему всегда казалась красивой, но слишком шумной и какой-то суетливой. Она не могла спокойно сидеть и молчать, по любому поводу перебивала отца и телевизор. А еще она дергала маленького Димку, то подсовывая игрушки, то отнимая. Или меняя команды. Мозг ребенка не успевал обработать одну из них, как поступала новая. В конце концов, малыш просто замирал, не зная, что делать, но выслушивая множество обидных прозвищ. Димка вздохнул. Жизнь научила его ценить одиночество, но так и не показала, что такое любовь.

Попинав один камешек другим так, чтобы первый закатился в лужу, парень услышал шум знакомого мотора. Выйдя машине навстречу, он махнул рукой. Открывая дверь, с удовольствием вдохнул теплый воздух, смешанный с запахом сигарет и парфюмом Олега.

– Замерз? – Участливо спросил мужчина, глядя на красный нос и побелевшие губы мальчика. – Сзади на сидении термос. Возьми его и выпей чаю. Сразу станет тепло. Как твои дела? Что-нибудь узнали? – Продолжил он расспросы, пока Димка наливал чай и пил его осторожными глотками.

– Нет. – Ответил парень, чувствуя, как тысячью иголками закололо замерзшие ноги. – Ничего. Там живут люди, не имеющие к Холмским никакого отношения. Но, странное дело, до нас там побывали те, кто тоже его искал.

Олег молча объехал похожую на океан лужу и снова увеличил скорость.

– Ты бы не лез в это дело, мальчик. Похоже, Холмский был замешан в каких-то не совсем законных делах. Не знаю… А может, клиент дурной попался.

Димка улыбнулся, вспомнив вчерашний разговор.

– А Ваш клиент? Тот, что решил менять проект?

– Кстати, благодарю за идею. – На лице Олега тоже мелькнула улыбка. – Он согласился с доводом, что отличное от начальственного мнение является признаком большого ума. Так что все идет по плану, и завтрашний день у нас – выходной. Есть мысли, чем себя занять?

– Вы – хозяин. Мы – гости. – Димкины плечи привычно поднялись к ушам и тут же опустились.

– Значит, программу развлечений предлагаешь придумать мне? – Олег потер указательным пальцем кончик носа и снова взялся рукой за руль, поскольку пора было сворачивать к поселку. – Знаешь, у взрослых более примитивное представление о том, как проходит свободный день.

– У меня вообще не было свободных дней. – Парень посмотрел на поднимающийся при их приближении шлагбаум. – Если не учеба, то работа. Если болезнь считать, как выходные, то я проводил их лежа в постели с неприятным ощущением слабости или озноба.

– Пожалуй, этот вариант хуже бани с пивом и последующей головной болью. – Фыркнул Олег. – Может, спросим твою сестру?

– Она растеряется и ничего не скажет. С ее мнением никто никогда не считался.

– Да откуда же вы взялись на мою голову? – Вздохнул Олег, подъезжая к своим воротам. – Просто какие-то малолетние узники Бастилии!

– В Бастилии содержали особ королевских кровей. Вроде убить нельзя, но и отпустить, на радость оппозиции, тоже никак. Неудачное сравнение. – Заметил мальчишка и отстегнул ремень, увидев появившуюся на крыльце Таню.

Прижав на мгновение терпеливо сплющившего об ее куртку нос брата, девушка со счастливой улыбкой сделала шаг к закрывшему дверь машины Олегу и вдруг смутилась, опустив руки. Тот заметил и широко улыбнулся.

– Я тоже рад тебя видеть, но, с твоей точки зрения, до статуса родственника, похоже, мне далеко.

– Вы все не так поняли… – Растерянно сказала алеющая щеками Таня, глядя не на Олега, а на Димку.

– О чем и речь. – Философски заметил тот и, поинтересовавшись у сестры не было ли ей одной страшно, первым зашел в дом.

– Я рыбный супчик сварила. – Все так же не поднимая глаз, сказала девушка. – А еще – голубцы. Вы их любите?

Осознавший, что Таня будет держать дистанцию до тех пор, пока он не сократит ее сам, Олег подошел к ней и положил руки ей на плечи.

– Давай договоримся один раз и навсегда…

– О чем? – Губы Тани дрожали, и нижнюю пришлось прикусить.

– О том, что ничего плохого я вам не желаю. Во-вторых, вы с братом мне не в тягость. Наоборот: мне интересно все, что с вами происходит. Интересно, о чем вы думаете. Конечно же, я тебе не отец, хотя ему почти ровесник. И не друг. Но – не посторонний. И еще… скажу один раз, чтобы эту тему больше не поднимать: объектом сексуального вожделения я тебя не считаю. Просто подростком, попавшим в непростую ситуацию. Обещаю… – мужчина вздохнул. – Защищать, насколько это будет возможным, не нарушая законов. Ну что, теперь мне веришь?

Таня подняла ресницы и посмотрела Олегу в лицо своими небесно-голубыми глазами.

– Однажды закон Вы уже нарушили. – Она улыбнулась. – Поэтому я Вам доверяю и с удовольствием приму Вашу помощь. А можно… Вас обнять?

– Даже нужно. – Согласился Олег, привлекая к себе хрупкую девичью фигурку и с удовольствием вдыхая запах ее волос и не давая воли не относящимся к делу мечтам. – Ну вот… – Тихо сказал он. – Теперь тебе не страшно?

Таня покачала головой, пряча лицо на его груди. Как же ему хотелось прижать ее покрепче и спрятать от всего света хотя бы здесь, в этом доме… Однако, мысленно надавав себе оплеух, он отстранился.

– Идем в дом? Кажется, минут пять назад ты говорила об обеде?

– Конечно! – Блестя глазами, она схватила его руку и потащила за собой так же, как проделывала это с братом.

Димка, после призывов Тани идти есть, обнаружился рядом с выходом в хозблок. На нем была старая куртка и короткие, понизу украшенные оборванными нитями, старые джинсы. На руках красовались перчатки, а за открытой дверью просматривалась тачка с вилами.

– Можете начинать без меня. – Сказал он. – Пока светло, нужно вывезти мусор и перекопать с осенним удобрением землю под деревьями. На это не потребуется много времени, поскольку грунт здесь легкий, песчаный.

– Танюш… – Олег с сожалением бросил взгляд в сторону кухни. – Дима прав. Давай наш обед ненадолго отложим, поскольку это я виноват, что так все запустил!

– Тогда я тоже помогу. – Решительно сказала девушка. – Наверняка летом сад скажет нам спасибо, подарив миру чудесную молодую зелень! Я побежала переодеваться!

До самых сумерек хозяин участка со своими подопечными копал, собирал ветки с засохшей травой и вывозил их в находящийся неподалеку овраг. Димка, несмотря на худобу, ловко управлялся с тяпкой, рыхля почву. А Таня сыпала удобрение, которое брат отыскал на одной из полок. Когда по небу над поселком разлилась темная осенняя ночь, парень внимательно оглядел сделанную работу.

– Мы – молодцы. – Сказал он. – Но перед морозами нужно укрыть розы, чтобы на следующий год они красиво цвели. И вон те дальние кусты…

– На сегодня – хватит. – Олег собрал лопаты, грабли и тяпки в садовую тачку. – Будет желание – продолжите в следующие выходные. А сейчас – обед и планирование завтрашнего дня.

– Я – на кухню! – Махнула косой Таня. – Суп, наверно, остыл.

Не успел Олег взяться за ручки тележки, как девушка вбежала в дом. И ее шаги застучали по ступеням внутренней лесенки.

– А ты чего ждешь? – Спросил мужчина паренька, смотревшего в небо.

– Пахнет зимой. – Тихо сказал Димка. – Снегом и ароматом сосен, засыпающих до следующей весны.

– Думаешь, они спят? – Олег потянулся за сигаретами и скоро выпустил в вечерний воздух струйку белого дыма.

– Думаю, что наш мир, от камней и червяков до сделанных людьми машин – живой. Этот грустный сад встрепенулся и неожиданно понял, что Вам нужен. Увидите, каким красивым он будет на следующий год! И дом… Ему сейчас весело. Ручей, что бежит под холмом, рассказывает о плотине, которую сделали ниже по течению бобры. А за рекой, там, где переправа, есть село. В нем – церковь. Слышите, как звонит ее колокол? Капли его звучания падают в пустоту, и она насыщается, не трогая своими призрачными видениями одиноких путников. Вы знали, что пустота питается страхом и болью?

– Не знал, что именно от тебя услышу подобные слова. – Олег снял с волос шапку и подставил голову мелкой туманной мороси. – Такое могла придумать Таня, но не ее живущий одним рассудком брат.

– Мне нравится слушать природу. – Продолжил парень, не обращая внимания на Олега. – Видеть, как подставляет солнцу свои лепестки цветок. Как ложится на мертвую траву первый снег. Когда он сыплется, становится тихо-тихо. И только потом сквозь окружающее безмолвие доносится шелест. Поначалу он едва слышен, но потом надвигается, словно электричка. И вот ты уже стоишь, окруженный его голосами и не знаешь, куда бежать… Идемте в дом.

Димка шмыгнул носом и распахнул заскрипевшую дверь хозблока, куда Олег завез тележку.

– Подожди… – Позвал мужчина, когда мальчишка собрался зайти в дом. Тот обернулся и замер на пороге, глядя на взрослого человека поблескивающими глазами.

– Да?

– Скажи, тебе нравится музыка?

– Современная, которую слушают по радио – не очень. А классика и импровизации – да, здорово. Но опять же, исполнителей много. Один играет так, другой – по-своему… Арсений Сергеевич играл хорошо. Я видел то, что он играл. Еще он давал слушать записи… Пойдемте, Олег Владимирович! А то Таня обидится.

Но Таня не обиделась. Наоборот, пока хозяина и брата не было, она накрыла в столовой стол и расставила кругом свечи. Вошедший первым Олег от неожиданности открыл рот и задумчиво потер ухо.

– Убрать? – Появившиеся в глазах слезы девушка постаралась затолкать обратно, но они все равно предательски блестели на кончиках ресниц.

– Что ты! – Наконец обрел дар речи Олег. – Наоборот! Очень красиво, но… неожиданно.

– Моя сестра почувствовала себя в сказке. – Сзади подошел ополоснувшийся в душе Димка. – Может, не стоит этим вечером ее разочаровывать? Тань, говори, что нести. Кстати, свечи суперские. Я таких пузатых и с узорами никогда не видел.

– Летал в Литву, там купил… – Смущенно улыбнулся Олег. – Мне они тоже понравились. Ты, Танюш, хорошо придумала. Пусть у нас сегодня будет праздник. – Он сел к столу, подставляя тарелку половнику, зажатому в Таниной ручке. Дима принес хлеб и уселся рядом.

– Так и представляется бокал рубинового вина или кружка хорошего пива. – Вздохнул Олег и приподнял над тарелкой ложку. – Приятного аппетита, господа!

Брат с сестрой рассмеялись и тоже начали есть.

Обычно, возвращаясь в этот дом после работы, Олег пил с бутербродом чай и ложился перед телевизором, находя фильм, под который, с помощью рюмки водки, обычно засыпал. А утром, просыпаясь на том же диване под звон будильника, поднимался, шел в кухню, где варил себе крепкий кофе, выпивал пару чашек, переодевался и ехал по делам. Так изо дня в день и из года в год, не обращая внимания на рассказы друга о семье и намеках его жены на некую знакомую, желающую найти пару. И вот теперь, как сказал мальчишка, дом радовался. Но не только он один. Вместе с ним радовался его хозяин, неожиданно увидевший в своей одинокой жизни смысл.