Дверь в палату вдруг распахнулась, на пороге стоял тот самый мужчина – который присутствовал при беседе.

– Быстро, – глухим голосом произнес он. – Сюда!

Ит с трудом сполз с койки, мужчина схватил его за локоть и буквально зашвырнул на некое подобие каталки… на которой, о счастье, лежал Скрипач. Живой. Слава богу, не соврали, не обманули.

– Держись, и его держи, – приказал мужчина. Он говорил на всеобщем, с сильным акцентом, но понять можно. – Держись, крепко!

…Толпа, состоявшая из рауф, организованно двигалась куда-то, и мужчина, везущий каталку, двинулся туда же, вместе с ней. Лифт, причем огромный, на сотню разумных, еще лифт, поменьше, коридоры, грубо вырубленные в камне, снова и снова коридоры… наконец, мужчина остановился, подогнал каталку поближе к стене.

– Что случилось? – спросил Ит на всеобщем.

– Комплекс бомбят, – ответил мужчина – на этот раз на лоэнгше. – Придется несколько часов провести здесь.

– Ит… ты? – слабым голосом спросил вдруг Скрипач. До этого момента Иту казалось, что он без сознания.

– Я, – подтвердил Ит. – Ты как?

– Дышать трудно… Ит, он меня так бил… ужас какой-то… он бил, а я орал…

– А я не слышал, – сокрушенно отозвался Ит.

– Потому что он тебя первого по голове двинул… блин, он большой такой… этот… как его…

– Сканда?

– Да, точно… Сканда… четыре руки… черт, никогда до этого не думал, что живого атланта увижу… но какая же тварь… ногу до сих пор… больно…

– Говори поменьше, – приказал Ит. – Что-то ты и впрямь дышишь плохо. Ты был на системе?

– Да… Ит, правда… что-то совсем…

Ит сел, прислонился спиной к стене – камень оказался ледяным и влажным. Кое-как подхватил Скрипача подмышки, посадил.

– Обопрись на меня, – приказал он. – Ушиб легких, а то и что похуже… рыжий, не молчи, говори со мной.

Мужчина, которого он потерял из виду, вдруг оказался рядом с ними – Ит не заметил, как он подошел.

– Так справиться не получится, – констатировал он. – Ладно. Держи его повыше, я сейчас.

Он ввинтился в толпу, вызвав недовольное ворчание стоявших рядом с ними рауф, и куда-то пропал.

– Рыжий, больно? – спросил Ит.

– Да нет… уже не больно… дышать только… трудно… – Скрипач прикрыл глаза. – И спать хочется…

– Нельзя пока спать. Говори со мной, слышишь? Не молчи! Ты помнишь, что дальше случилось?

– Когда… дальше?..

– Когда мне дали по голове, и я отрубился, – пояснил Ит.

– Эта хреновина… корабль, что ли… я такого бреда нигде не видел… вроде бы небольшой, но… военный, кажись… и фигня всякая… перья какие-то… колеса… – Скрипач закашлялся. – И этот… он же нас специально… потом вытащил тебя, оглушил… потом меня… ударил несколько раз… по груди… а потом… ногу… так больно было… я пытался отползти хотя бы, но… Ит… совсем дышать не могу…

– Ты спокойней, и давай еще выше сядем, – приказал Ит. – Ага, хорошо. И что дальше было?

– Не помню… так, куски какие-то… вроде бы кто-то еще прилетел, потом дрались…

– Кто и с кем?

– Не знаю… – Скрипач закашлялся. – Ит, холодно как…

В подземелье и впрямь было холодно, и очень влажно. Ит прикинул – градусов пять-шесть, не больше. И на нем самом, и на рыжем одежды, считай, практически не было: некое подобие длинных рубашек из нетканого полупрозрачного материала, и… и всё. Ледяной холод пробирал до костей. А помощи, как понял Ит, просить бесполезно. Стоящим вокруг рауф не было до лежащих на каталке никакого дела. Все они, как один, смотрели вверх и с тревогой прислушивались к тому, что происходило – даже здесь, в подземелье, ощущались до сих пор глухие удары, а по стенам проходила дрожь.

– Холодно, да, – кивнул Ит. – Придется потерпеть.

– Ит, если я… задохнусь тут… и сдохну… ты потом передай там, что я… господи… что я не хотел… чтобы так…

– Я тебя за такие речи сейчас сам придушу, – пообещал Ит. – И не с таким справлялись. Терпи!

Скрипач слабо кивнул. Ит с тревогой взглянул на него – для этого пришлось чуть отстраниться. Выглядел Скрипач хуже некуда. Бледный, черты лица заострились, губы совсем синие.

– Рыжий, терпи, – попросил Ит. – Терпи, пожалуйста. Мы должны выдержать.

– Попробую… – выдохнул Скрипач. – Холодно…

В толпе вдруг возникло какое-то движение, послышались недовольные, возмущенные голоса. Причина движения, впрочем, выяснилась быстро – сквозь толпу пробирался тот самый давешний врач, который привез их сюда. Пробирался, таща на себе немаленького размера тюк – этим тюком, судя по возмущенным возгласам, он пересчитал всех, кто стоял у него на дороге.

– Живой? – первым делом осведомился он, роняя неподъемный тюк кому-то на ногу.

– Да, – кивнул Ит.

– Угу. Держи, – врач сунул что-то Иту в руку. – Свет держи. Выше!

В тюке оказался комплект поддержки, набор для интубации, и ворох каких-то тряпок – большего Ит рассмотреть не успел. Судя по работе, врач этот был неплохим профи, причем привычным к любым условиям – чтобы вогнать Скрипачу полную поддержку, ему потребовалось две минуты. Ит отметил про себя, что поддержка весьма неплоха для четверки, и что схему врач взял правильную: как только поддержка оказалась на месте, оксигенация рванула вверх рекордно быстро, за три минуты поднявшись с шестидесяти пяти до девяноста.

– Сиди и следи, – приказал врач, вытаскивая из тюка какую-то тряпку. – Так. Это одеяло, оно греет. Заряда на какое-то время должно хватить. Это тебе, набрось, – он кинул Иту еще одну тряпку. – Набрось, сказал, здесь холодно.

– Спасибо, – кивнул Ит.

Врач не ответил, он присел на корточки, и снова принялся копаться в своем тюке. Ит машинально отметил про себя, что этот самый врач до сих пор одет во всё тот же хирургический костюм, и что его лица по-прежнему не видно. Странно как-то, но сейчас Иту было не до странностей.

– Справишься? – врач выпрямился. – Мне надо уйти. Ты справишься?

– Да, конечно, – Ит покосился на рыжего. Если вдуматься, то ничего криминального. Да, ушибы, да, тряхануло их порядочно, да, неприятно, но – не смертельно. Даже нога – тоже не смертельно. Хотя и очень досадно.

Врач, не говоря более ни слова, запинал тюк куда-то под каталку, и снова ввинтился в толпу, вызвав новые недовольные возгласы.

Ит посмотрел ему вслед.

Так, секундочку… а откуда этот врач, собственно, взял этот тюк? Он что, ходил наверх, в помещения госпиталя? Но там же бомбежка! И она до сих пор продолжается, стены всё еще дрожат. Не было его… Ит задумался. Около получаса, или немногим меньше. Да, всё сходится. Значит, врач поднимался наверх, собирал аппаратуру, какие-то вещи, потом лез с этим всем хабаром через плотную толпу вниз.

Скрипач дернул Ита за рукав – тот опустил взгляд. Лучше, гораздо лучше. Одеяло и впрямь грело, поддержка исправно работала, поэтому губы у рыжего были уже нормального цвета, а взгляд прояснился.

«Спроси кто он такой, – отстучал рыжий морзянкой по ладони Ита. – Спроси».

– Сейчас, – кивнул Ит. Огляделся, деликатно тронул за рукав стоящую рядом молодую женщину. – Простите, вы не знаете, кто этот врач?

Та оглянулась, рассеянно посмотрела на Ита.

– Какой врач? – непонимающе спросила она.

– Который принес вещи, нам помог, – объяснил Ит.

– Не знаю, – пожала плечами женщина. – Тут много врачей.

– Вы его не знаете?

– Нет, не знаю, – женщина отвернулась. – Какое мне дело?

– Извините, – произнес Ит, но женщина на него уже не обращала никакого внимания. Она, как и все остальные, смотрела наверх, и только наверх. На лице ее читалась сильнейшая тревога и страх. Стены продолжали то и дело вздрагивать. Бомбежка и не думала заканчиваться.

* * *

Как и кто отвез их обратно наверх, Ит не запомнил – после нескольких изнурительных часов под землей усталость все-таки взяла верх, и он, по-видимому, просто вырубился. Проснулись они со Скрипачом на следующие сутки в одной палате, уже большего размера, и выглядевшей вполне прилично. Прежняя клетушка-одиночка ни в какое сравнение не шла. Эта палата была больше, лучше, а еще в ней имелось окно: правда, рассмотреть, что там, за ним, лежа на кровати было невозможно.

– Не разбомбили, видимо, – заметил Скрипач. Голос у него был всё еще слабым, но с поддержки его сняли, а это значит, что всё более ли менее ничего. – Ит, а как мы тут оказались?

– Понятия не имею, – признался Ит. Осторожно сел на своей кровати, прислушался к ощущениям. Вроде бы получше, но до идеала еще далеко.

– Ит, я тебе еще не говорил, что тебе эта пятнистость к лицу? – усмехнулся Скрипач. – Ты сейчас просто ну всех цветов радуги.

– В смысле? – не понял Ит.

– У тебя синяки перецветают, кто во что горазд, – объяснил Скрипач. – Синие, зеленые, желтые… красота.

– Думаешь, ты лучше? – Ит всё-таки собрался с силами и сполз с кровати. – Дай ногу посмотрю.

– Не смешно, – помрачнел Скрипач. – Если бы ногу. Скажи лучше, культю.

– Не скажу, – отрезал Ит. – Дай посмотрю, хоть понять, о каком протезе тот врач говорил.

К его удивлению, ситуация оказалась хоть и печальной, но не настолько, чтобы впасть в отчаяние. Колено осталось полностью сохранно, а это значит, что при установке протеза можно использовать собственный сустав и кожный лоскут, которого вполне хватит для нормального сращения. На четверке редко воссоздают и пересаживают конечности, протезирование – распространенная процедура, и протез на качестве жизни практически не сказывается.

Правда, та женщина, с которой он разговаривал, упомянула какое-то тестирование, но Ит решил, что про это лучше пока не думать.

– Ну, что там? – спросил Скрипач, пытаясь приподняться.

– Лежи, – приказал Ит. – Нормально там, я думал, что хуже будет. Узнать бы, когда они тебя планируют оперировать. Сам понимаешь, чем быстрее, тем лучше.

– Еще бы не понимаю, – пробормотал Скрипач. – Попробуешь узнать?

– Попробую, – пообещал Ит без особой уверенности.

– Слушай, а что там, в окне? – оживился Скрипач. – Так, вот тебе боевое задание. Доползи до окна, и посмотри, чего видно.

Ничего интересного, к сожалению, в окне не обнаружилось. Оно выходило на горный склон, поросший хвойным лесом, а кроме леса и склона за ним не обнаружилось ничего, достойного внимания. Ни техники, ни разумных. Ит поднял взгляд – над склоном стояло легкое марево. Ага, понятно. Видимо, это работает защита.

– Ну и что там? – поинтересовался Скрипач.

– Лес и горы. Старые. Больше ничего нет, – отрапортовал Ит.

– Жаль, – огорчился Скрипач. – Ладно. Узнать бы еще, куда мы попали.

* * *

Вечером этого же дня к ним в палату пришла всё та же рыжеволосая женщина – выяснилось, что со Скрипачом она тоже уже общалась. В этот раз ее никто не сопровождал. Ит про себя подумал, что выглядит этот визит несколько странно: а если чужаки агрессивны? как же защита? Но женщина, по всей видимости, не собиралась чего бы то ни было опасаться.

– Вижу, что вы немного пришли в себя, – не здороваясь, начала она. – Это хорошо. Ит Соградо, вы полнее готовы к тестированию. Файри Соградо, вы не готовы. Поэтому вопрос: Ит, вы согласны пройти тестирование за двоих?

– Я не могу ответить, пока не пойму, о чем речь, – осторожно сказал Ит.

– О ваших профессиональных качествах. Вы утверждаете, что являетесь военным врачом четвертого уровня, ранее работавшим в госпитале конклава Санкт-Рена. Это нужно доказать.

– Не ранее работавшим, а работающим, – поправил Ит.

Женщина отрицательно покачала головой.

– Теперь – ранее работавшим, – возразила она. – В случае удачного теста вы будете работать у нас.

– Но…

– Теперь вы будете работать у нас, – бесстрастно повторила женщина. – Но только в случае положительного теста.

– А нас вы спросить не хотите? – прищурился Скрипач.

– Нет, не хочу, – пожала плечами женщина. – Ваше желание в данном случае не имеет никакого значения.

– Это почему? – поинтересовался Ит.

– Потому что попавшим на Землю Node путь обратно заказан, – серьезно ответила женщина. – Если судьба привела вас сюда, вы – становитесь частью Земли Node, и должны выполнять миссию, которую возложил на вас Верховный. Потому что лишь Его длань способна направить сюда.

– Мы просто маршрут неправильно построили, – попытался воззвать к ее разуму Ит. – При чем тут…

– Не вы неправильно построили маршрут, а Он направил вас сюда, своей волей, – женщина гордо подняла голову. – Или вы думаете, что способны сами принимать судьбоносные решения?

Скрипач и Ит недоуменно переглянулись.

– Раньше нам казалось, что да. Теперь не знаем, – ответил Ит. – А когда мне нужно будет пройти этот тест?

– Завтра. Если вы пройдете тест удачно, то послезавтра он, – кивок в сторону Скрипача, – получит протез. Согласитесь, врач с одной ногой плохой работник.

– Да, с этим сложно не согласиться, – заметил Скрипач. – Трудно стоять за операционным столом на одной ноге. Можно на больного упасть не вовремя.

Женщина вдруг улыбнулась.

– Люблю веселых, – заметила она. – Это достойно: с улыбкой принимать удары судьбы. Встретимся завтра, Ит Соградо. Желаю удачи.

* * *