Она толкнула в плечо, шарахнулась в сторону.
– Ой, простите! – фальшивое сожаление на лице и неподдельный испуг.
Правда, испуг мимолетный, ее больше интересуют свои дела. И бегом вниз по лестнице. На мгновение показалось – я уже видел ее. Но, может, и нет, все эти офисные девочки на одно лицо, алая помада, жесткие колечки кудрей. Кукла.
– М-мистер Хармсворт! – а вот паника на лице ответственного секретаря Беатрис Фуллон только набирает обороты, отчего она все больше становится похожа на стервятника.
Голова раскалывается.
Пока Пинкман со своей отдышкой успевает подняться, я стою, жду. Наблюдаю, как народ начинает судорожно метаться по офису. Одни пытаются быстро вернуть на свое место и изобразить усердную работу, другие, поняв, что не добежать – застывают на месте. Натянутые улыбки на лицах и остекленевшие от испуга глаза, словно их тут за групповухой застукали.
Душно, окна закрыты, а кондиционеры работают слабо.
Я молчу, и они молчат тоже. Подчиненные не должны начинать разговор первыми? Улыбка на лице Беатрис все больше становится похожа на оскал, мне кажется, ее сейчас удар от напряжения хватит.
– А вот и наша дружная команда! – громко объявляет Пинкман, добравшись, наконец, до последней ступеньки. – Горят на работе! Вы только посмотрите, какие молодцы!
Тараканы. Когда включаешь свет, открываешь дверь – тараканы вот точно так же разбегаются в стороны.
Но я здесь тоже задерживаться не собираюсь. Хочется на воздух.
Давайте уж поскорее закончим формальности.
Пинкман судорожно вытирает вспотевшую лысину.
– Ну… вот! С миссис Фуллон, вы уже знакомы! – наигранно-бодро говорит он, очень стараясь. – А это Ласло Ховач из криминального отдела. У нас тихий городок, но, случись что, Ховач всегда на передовой! В него даже стреляли однажды!
Ховач с энтузиазмом протягивает руку, ничуть не смущаясь.
Фуллон пытается шикнуть на него, чтобы свои лапы убрал.
– О, вы даже не представляете, – широко улыбается Ховач, на шиканье ему плевать, – что чувствуешь, когда в ногу прилетает девятимиллиметровый! Хотите, покажу?
Мечтаю.
– Отлично представляю, – говорю я и делаю шаг в сторону, давая понять, что обойдусь как-нибудь.
Ховач сначала громко смеется, словно шутке, потом затыкается, очевидно, оценив. Впрочем, отчасти он прав, у автомата калибр чуть меньше.
Пинкман нервно кашляет в кулак. Бегает глазами, кого бы представить дальше, чтобы сгладить.
– А вот это, – говорит он, – наша прекрасная Анджи Кравец, отдел светской жизни!
Анджи ослепительно улыбается. Красивая. Легкомысленное платье в горошек с глубоким вырезом.
– У вас тоже есть боевые раны, мисс Кравец?
– Только в сердце! – ее глаза азартно вспыхивают. – Показать?
– Мы это обсудим, – говорю я. Все может быть.
Пора завязывать с представлениями. Я должен был заехать, но торчать здесь полдня не обязан.
Они мелькают передо мной со своими неуклюжими шутками и натянутыми улыбками. И все как один поглядывают на дверь, желая сбежать домой побыстрее. У них газета выходит два раза в неделю, срочных новостей не предусмотрено. Из ежедневных газет – только федеральные.
Персональное маленькое чистилище, где я должен заслужить отпущение грехов и благосклонность отца своего.
Хуже всего, что мне плевать. И на грехи и на благосклонность, но свободной жизни не вернуть.
В голове глухо стучит колокол. Настолько, что надраться с Пинкманом не кажется уже плохой идеей.
Душно. И отвратительно скучно все это.
Я делаю шаг вперед, вижу мгновенную панику на лицах людей, оказавшихся на пути. Кто-то сразу пятится, кто-то, неверно истолковав, пытается протянуть руку. Но я, всего лишь, хочу пройти к окну. Открыть настежь, подышать воздухом.
Дергаю, но не открывается, рамы старые, где-то заклинило.
Сильнее. И что-то с хрустом отваливается. Маленькая задвижка, я выдрал с корнем, не заметил. Ну и черт… починят за мой счет.
Немного свежего ветра в лицо.
Становится немного легче.
Там, в конце улицы, на автобусной остановке одинокая фигурка… Девочка, которая толкнула на лестнице.
Мерзкий тип.
Ослепительный красавец и такой же ослепительный сноб, смотрящий на всех свысока.
Дежурные улыбки, дежурные комплименты, настолько формальные, что сводит зубы. Если ему настолько неинтересно, зачем он приехал сюда? Папочка прижал?
А ведь я проснулась в пять утра, чтобы сделать прическу и подобрать платье. Мог бы и пораньше приехать… Ладно, не страшно. Мне даже на мгновение показалось, что удача на моей стороне. Но он говорит и делает все это не задумываясь, просто потому, что так привык.
«У вас тоже есть боевые раны?»
Ховач дурак. Человека, который был в Шарукане, боевыми ранами не удивить, ему хватает своих. Или Ховач не знает? Это ведь не афишировалось.
Такому человеку нужно другое.
А ведь я бы ему показала… не сразу, конечно, не стоит спешить. С таким крупным скучающим котиком нужно быть аккуратной. Поиграть с ним, увлечь. Я подготовилась.
Да, я знаю, что он помолвлен, но так же знаю, что не любит ее. Пэм Стафорд – тощая блондинка с взрывным характером. Они вместе учились, и даже, скорее всего, был настоящий роман. Но прошел. Удобный выбор, пожалуй, если отец требует жениться. Все лучше, чем дочь делового партнера. Но если у мальчика есть выбор – значит, у меня есть шанс.
Я знаю про него все, это ведь моя работа. Свои каналы, чтобы узнавать самые свежие сплетни.
Второй сын Артура Хармсворта. Ему двадцать шесть лет, рост метр девяноста четыре, у него сорок восьмой размер одежды, сорок шестой – обуви. Да, я знаю даже это, хотя шьют ему, скорее всего, на заказ. Он закончил Оксфорд, юридический. Вполне успешно закончил, мозгов у него хватает, несмотря на то, что раз пять его пытались выпереть за дисциплину. Но отцовские деньги и связи помогли. Да и все эти нарушения были скорее мальчишеской дурью, возмутительной, но не опасной.
А едва закончив – отправился путешествовать по миру. Ему ведь не нужно беспокоиться о деньгах и работе, у него и так все будет. А на отцовское место готовили старшего брата, не его. Развлекался, как мог – самолеты, парусный спорт, альпинизм, какие-то дикие джунгли, гоночные машины, куча женщин и спиртного.
А потом, каким-то образом, его занесло на войну, где и прижало. Захотелось поиграть по-настоящему? Адреналина мало было? Но об этом тоже предпочитают не говорить, по официальной версии он полгода жил в горах, искал просветления. И снизошло. По неофициальной, я слышала, он был тяжело ранен. Настолько, что мог умереть, если бы вовремя не сообщили отцу и тот бы не вывез мальчика на вертолете к лучшим врачам. Очевидно, после этого потребовали вернуться в семью. В обмен на помощь.
А мальчик хочет на свободу.
Так хочет, что задвижку выломал. Стоит у открытого окна, смотрит вдаль. На газету, на нас всех ему плевать. Видом наслаждается, пока Фурия грызет ногти, думая, как новому боссу угодить. Пока Пинкман потеет от неизвестности, не понимая, выставят его за дверь или оставят на теплом месте. Пока мы все ждем, когда же нас отпустят домой. Ему дела нет. Пинкман слегка подпоил его, но ведь он и так был уже не слишком трезв. Страдает, бедненький… С ним будет непросто.
– Рядом есть парк, мистер Хармсворт, – громко сказала я.
Он вздрогнул, словно вообще забыл, что не один.
– Что? – хмуро повернулся ко мне. Недовольно. Конечно! Как я посмела отвлечь его от размышлений о вечном?
– Парк в квартале отсюда, – я постаралась улыбнуться так обворожительно, как только могла. – Если хотите подышать воздухом.
У него дрогнули ноздри. Раздраженно.
– Благодарю, – убийственно холодно.
И резко окно закрыл. Еще немного, и задрожали бы стекла.
– Вы уже видели город? – спросила я.
Он смерил меня взглядом с головы до ног.
А ведь приехал два дня назад, в субботу утром. Один. Никакую невесту с собой не привез, так что рано или поздно мальчик захочет развлечься. Молодой котик, любящий приключения.
– У меня не было времени для прогулок. Предлагаете составить компанию, мисс Кравец?
Ни капли интереса с его стороны. Но не воспользоваться случаем просто невозможно.
– Почему бы и нет, мистер Хармсворт. Кто-то же должен помочь человеку освоиться на новом месте. Или у вас еще дела с мистером Пинкманом?
При упоминании Пинкмана – его передернуло. Ну, и отлично. Заниматься делами котику точно не хочется, хочется гулять. Я уже вижу, как абсолютное безразличие в его глазах сменяет сомнение.
Фурия смотрит на меня, вытаращив глаза, готова придушить на месте за такие вольности. К черту Фурию.
Пока котик думает, я беру свою сумочку.
– Рабочий день ведь давно закончился, мистер Хармсворт. Нам всем пора немного отдохнуть. Я как раз собиралась пройтись перед сном.
– В таком случае, удачной прогулки, мисс Кравец. Не хочу задерживать вас.
Вежливая улыбка с изрядной долей высокомерия.
Сукин сын!
Я опоздала настолько, насколько вообще можно было опоздать.
Еще из окна, переодеваясь из офисной одежды в легкое платьице, видела, как в соседнем дворе Йован забирает последние сосиски с решетки для барбекю, у Доры полупустой бокал с вином, она идет к дому… самого Миклоса я что-то не вижу. Гости сидят кучками, общаясь между собой. Завтра рабочий день, никто не будет засиживаться допоздна.
У меня есть последний маленький шанс.
Скорее…
Калитка открыта.
– Всем привет! – громко сказала я. – Простите, что опоздала, но с работы не отпускали.
Я знаю здесь всех: Стеф с женой, Йован в своей неизменно-красной рубашке, Дора – живущая, на самом деле, на соседней улице, но не пропускающая ни одной вечеринки в округе, старушка Френсис из дома напротив, и еще парень… Гарри, кажется, из автомастерской неподалеку, он время от времени стрижёт Френсис газоны, она, кажется, его двоюродная бабушка. Все свои.
У нас с Миклосом вообще общий забор…
– Кит, привет! – Стеф махнул мне. – Ты опоздала, мы все съели и… да, выпили тоже почти все. Но полбутылки вина я припрятал. Налить тебе?
Стеф на год старше меня, мы всю жизнь живем рядом, дружили с детства. Он учил меня кататься на велосипеде, когда мне было шесть.
Из приоткрытого гаража выглядывает колесо мотоцикла, но сам мотоцикл отсюда не разглядеть. Неудержимо тянет заглянуть. Этот мотоцикл и не дает мне покоя весь день. Утром я мельком видела, как Миклос садится на него и уезжает, но только мельком.
Да, мне все не дает покоя мысль – что если это тот самый? Тот парень, которого я встретила, когда ходила купаться. Тогда он был настолько перемазан, что я плохо разглядела лицо. Высокий, белобрысый… Миклос, вроде, тоже. Если это он?
Что-то зацепило меня тогда, но я сбежала.
Если настигло? Я немного ведьма, а ведьмы должны верить в судьбу.
С Миклосом мы разговаривали только через забор, я его почти не знаю, он веселый, милый, но… Не знаю пока.
– А где Миклос?
– Ты и тут опоздала, – Стеф весело усмехнулся. – Ты же знаешь Дору, она своего не упустит. Только что повела его в дом, чтобы он показал ей коллекцию не то марок, не то пивных крышечек… короче, что-то невероятно увлекательное. Вряд ли они быстро вернутся.
– Ч-черт… – не удержалась я.
Стеф засмеялся.
– А ты что, уже положила на него глаз? Иди, налью, пока есть.
Я подошла. Рута, жена Стефа, нашла пустой стаканчик, подтащила мне раскладное кресло поближе.
– Да нет… – сказала я. – Просто… Слишком уж быстро она.
– Угу, – согласился Стеф. – Давайте, что ли, за то, чтоб не тормозить в любовных делах?
Мы немного выпили.
Наверно, уже все равно, какой у него мотоцикл.
– Кит, я честно не понимаю, как ты это делаешь, – Рута пожала плечами, глядя на меня, чуть склонив голову. – Умница, красавица, вокруг тебя всегда крутится куча парней. И ведь даже внимание тебе готовы уделять. Этот Миклос, между прочим, весь вечер на твой забор поглядывал, тебя ждал. Но потом сдался, Дора взяла его в оборот. В нужный момент ты вечно исчезаешь.
– Я не специально.
А, между прочим, я целовалась со Стефом еще в старших классах, он даже обещал жениться на мне, мы строили планы. Потом я уехала учиться журналистике, Стеф уехал тоже… а когда мы встретились снова – он уже был женат. Нет, я никогда не воспринимала это всерьез, никакой свадьбы всерьез не планировала, он был мне почти братом… Но несколько ночей проплакала в подушку все равно.
Надо что-то делать с этим, в конце концов.
– Ты же ведьма, Кит, – Стефан подмигнул мне. – Приворожи его, что ли? Ты же можешь. Должно же и тебе хоть раз повезти?
– Нет… я не такая ведьма. Бумажная, – слабо усмехнулась. – Я не умею.
– Так научись.
– А кстати, ты не слышала? Рыжая Ло набирает группу! – вдруг поддержала Рута. – Ничего серьезного, скорее для развлечения и всякой женской болтовни. Домашняя, любовная магия и все такое. Я хочу пойти. Может быть, давай, вместе? Если не станем крутыми ведьмами, то хоть повеселимся!
– Так, не понял… – удивился Стеф. – Какую это любовную магию ты хочешь изучать? Зачем тебе?
– А ты думаешь, после свадьбы вся магия заканчивается? Я хочу иметь в арсенале парочку трюков, чтоб наставить тебя на путь истинный, если вдруг надумаешь глядеть на сторону!
Чуть пихнула его в бок, Стеф усмехнулся.
– Да я самый честный муж в мире!
– Тогда тебе нечего бояться, – Рута пожала плечами. – А еще, – сказала она, хитро подняв бровь, – Ло обещает научить всяким интересным штукам…
Она наклонилась к нему и что-то шепнула на ухо, да так, что уши у Стефа чуть покраснели, а глаза заблестели очень азартно.
– Даже так? – не поверил он. Рута кивнула. – Тогда иди!
Не знаю уж, что у них там, явно не очень приличное, зато приятное для обоих.
Может, и правда? А то все мои отношения за последние годы заканчиваются, не успев начаться. Не то, чтобы совсем ничего, но хотелось бы большего. Мне давно пора. Не задалось с карьерой, так хоть в личной жизни должно повезти. Хоть где-то.
– Кит, давай за компанию? Соглашайся, – сказала Рута. – Мне одной будет скучно.
Я вздохнула, но… все может быть.
Краем глаза заметила, как в спальне у Миклоса задернули шторы.
Ладно, я и не думала, что это будет легко. Не с первой попытки. Прогулка в парк зацепила котика, но сразу он идти отказался.
Ничего, это был пробный шар.
С котиком может быть непросто, но упускать его никак нельзя. Когда еще богатый столичный мальчик, свободный мальчик – что самое ценное, приедет в нашу глушь? Да еще и в нашу газету, так, что я буду встречаться с ним каждый день. Разве можно упустить?
Поэтому есть интересная идея.
Рыжая Ло набирает группу, занятия три раза в неделю, и первое уже завтра, во вторник. Я, к счастью, успела записаться заранее, потому что сейчас мест уже нет. Правда еще не успела оплатить… до завтра мне нужно найти деньги. Я найду… Томашу позвоню…
В нашем городе Ло лучшая в том, что касается любовной магии, конечно из тех, кто имеет свободную лицензию и не работает на правительство. Лучшая ведьма.
Да, официально Ло учит лишь мелочам, бытовой ерунде, такой, которая не имеет серьезного действия и не держится долго, безопасной, все в рамках закона. Но мне хватит и этого – обратить на себя внимание, соблазнить. Я бы справилась и без магии, но с магией – вернее. А дальше – котику некуда будет деваться.
Я выйду замуж и уеду из проклятой дыры навсегда.
Позвонить…
Я взяла трубку, но тишина, гудков нет. Нажала на рычаг, потом снова. Ничего. Сломался? Вот черт! Проверила даже – не выдернут ли шнур. И только потом вспомнила, что телефон грозились отключить за неуплату. Черт! Черт!
На улице, в квартале отсюда, был таксофон.
Мне повезло, Томаш взял трубку сразу.
– Томми, привет! – обрадовалась я.
– Сестренка? – усмехнулся тот. – И сколько тебе нужно в этот раз?
Вот же зараза!
– О чем это ты? Я просто соскучилась. Решила узнать, как у тебя дела.
– Что-то случилось?
– Нет, все отлично! – сказала я. – Просто поделиться новостью хочу. Ты ведь слышал, у нас новый босс в газете? Эдвард Хармсворт! Я говорила, помнишь?
– Он выставил тебя на улицу?
– С чего ты взял?
Хотелось возмутиться, но я сама прекрасно понимала, как это выглядит.
– Просто мне кажется, ты говоришь из таксофона, шумно очень. Анджи, давай, выкладывай, что у тебя там, не томи.
Я прямо чувствовала, как он самодовольно ухмыляется.
Вздохнула. Но все же, пусть Томаш – та еще свинья, пусть у него куча недостатков, дурацкая скучная работа и жена-курица, но он хороший брат и не бросит меня в беде.
– Слушай, а можно я заскочу, а? Не слишком поздно? Ты ведь найдешь для меня пару минут.
Я отлично знала, что по телефону Томаш точно откажет, а вот лично, глядя в глаза, отказать будет куда сложнее. И если он согласится встретиться… он ведь отлично понимает, что мне нужно от него! Если согласится – он уже готов сдаться. Что бы там ни говорил.
Только бы согласился!
– Томми, ну, пожалуйста! – попросила я. – Это очень важно!
Он горестно вздохнул.
* * *
– Ну, давай, – Томаш кивнул на кресло, мол: садись и рассказывай.
Его жена заботливо принесла нам чай и домашнее печенье, но мисочку с печеньем Томаш отодвинул на дальний от меня край столика. Да, знаю, я и так слишком много жру за его счет. Но ведь он не обеднеет, у него все хорошо.
Я отпила немного из чашечки.
Томаш сидел, сложив руки на груди, и ждал.
– Слушай, – решительно сказала я, – у Ло завтра начинается отличный курс домашней магии. И мне очень надо на него попасть.
– А причем тут я? – искренне удивился он.
Ладно. Давай сразу. Я набрала воздуха.
– Мне не хватает денег… Томми, я отдам, честно!
– Ага, – сказал он, ухмыльнулся, словно только этого и ждал. – Анджи, как ты умудряешься делать это? У тебя ведь хорошая работа. Ты зарабатываешь не намного уж меньше меня. Но вечно на мели. Как?
О проекте
О подписке