Отзывы на книги автора «Эдуард Лимонов»

Было некоторое опасение, что получилось у Лимонова на этот раз плохо. Живописцы все же не его тема и как бы не вышло так, будто старик вырастил на мизинце длинный желтый ноготь и любуется им. Но ничего подобного, автор не подкачал. Более того, мысли Лимонова, выраженные в книге "Мои живописцы", с возрастом как будто приобрели невиданный ранее аскетизм и простоту, характерную для настоящих предметов искусства. Раньше он писал куда более цветисто. Для того, чтобы выяснить, какой из Эдуарда Лимонова искусствовед и гид по художественным галереям мира , нам придется вначале вместе поразмышлять о феномене его гомосексуальности -- темы, которую после романа "Это я -- Эдичка" никак не обойти.

Да, надо признать: обе страны -- откровенно жлобские! Но если в США обывателю эксперты доходчиво расскажут, что "Лолита" Владимира Набокова не детская порнография, а большая литература, то он примет это как непреложный факт жизни. В РФ же, если заявить, что писатель Эдуард Лимонов -- это тонко, люди продолжат упрямо бухтеть свое, личное: "Лимонов! В Нью-Йорке! На пустыре! С негром!" И в этом коренное отличие России от Америки, говорящее о несомненном превосходстве русского характера над американским. Это шутка.

Действительно, в "Это я -- Эдичка" главный герой совершает ряд гомосексуальных актов с двумя афроамериканцами, носящими в скандальном романе имена Крис и Джонни. Но вот можно ли полностью верить Эдичке? Этот литературный герой (надо разделять автора нашумевшего романа и его героя -- русского эмигранта Эдичку, это все же читательские азы) регулярно пьет алкоголь, не брезгует частенько и набитой кое-чем сигареткой. Так что рассказчик он очень ненадежный -- часто находится то под воздействием галлона калифорнийского шабли, а то и известных веществ... Поэтому, было ли у него там с неграми на нью-йоркском пустыре, или не было, так и остается неясным. Может, привиделось ему это в горячечном сне жарким летом в Нью-Йорке. В общем, дело темное...

В 80-е годы прошлого века писатель Лимонов выступает в образе гетеросексуала, мало того -- мачо и "укротителя женщин" (роман "Укрощение тигра в Париже"). Однако постепенно, с ходом времени, гомосексуальность как бы вновь "просачивается" в автора. И гомосексуальность эта латентная, скрытая, как это бывает в чисто мужских коллективах -- закрытых школах, армии, тюрьме. Вот неполный ее "анамнез". Уже в Париже Лимонов интересуется французскими наемниками. В 90-е годы начинает ездить на югославские фронты, вначале как корреспондент, а затем и доброволец. После 1991-го он появляется в Приднестровье и Абхазии, где идут гражданские войны. В книгах о тех годах ("Убийство часового", "Смрт") Лимонов любуется окружающими солдатами. Перед нами проходят образы молодых, красивых, смелых сербских диверсантов, приднестровских волонтеров, абхазских добровольцев. Фронтовая мужская дружба, крепкие обьятия, похлопыванья... Все это приперчено близостью смерти. Конечно, писатель находится при этом в контексте подавленной армейской дисциплиной гомосексуальности, но в собственном тексте выступает только как гетеросексуал ("солдат и б...").

После возвращения в Россию, Лимонов создает себе "карманную" партию (НБП -- запрещена в Российской Федерации). Возможно, что эту идею он позаимствовал (без указания авторства) у известного японского писателя Юкио Мисимы, о вероятной гомосексуальности которого также много говорилось и у которого также есть роман о гомосексуалисте. (Мисима в 60-е годы ХХ века создал и содержал на свои средства военизированное юношеское "Общество щита"). Можно только позавидовать писателю в его упорстве существовать в таком гомосексуальном контексте. Ведь общество и государство в те годы хотело бы, чтобы он смирно поплелся в загончик к совписам патриотической направленности -- шестидесятилетним, лысым, животастым, рыгающим водкой... К какому-нибудь похожему на пьющую картофелину Проханову! А Лимонов не захотел и пошел к нацболам. Точнее, именно он их придумал, создал как демиург по своему видению -- такими, какими они нам и запомнились на митингах в 90-е и "нулевые": грубые берцы, бритые головы и тонкие кадыкастые шеи мальчишек из ворота черных курток из дешевой турецкой и китайской джинсы... Знающий человек тут же поймет эту характерную эстетику (посмотрите хотя бы рисунки Tom of Finland).

Принято считать, что гомосексуалисты (не могу назвать их так, как этого сейчас требует ложно понятая политкорректность, "гомосексуалами" -- такого слова нет в русском языке, это прямая калька с английского homosexual) преуспевают в искусствах и тонких ремеслах -- живописи, литературе, музыке, моде. Это чистая правда, некоторые гомосексуалисты действительно талантливые творцы. Об этом говорят имена Элтона Джона, Стивена Фрая, Бориса Моисеева. И в этом смысле тонкому ценителю красоты и эстету Лимонову можно доверить быть нашим экскурсоводом по личному виртуальному музею мировой живописи. Это очень личный его список и без искусствоведческого диплома трудно сказать, почему писатель выбрал именно этих знаменитых художников, а не других. Перед нами своеобразные воспоминания об очень личных встречах с великими мастерами прошлого. Не исключено, что эту книгу Лимонов обдумывал еще в тюрьме, писатель отбыл четыре года тюремного заключения за приобретение оружия. (Тогда вышла другая книга о мировых знаменитостях -- "Священные монстры"). Под рукой у Лимонова в камере не было художественного альбома! Но можно представить, какие яркие флешбэки он временами видел на фоне тюремных стен! Те в российских тюрьмах выкрашены или в грязно-синий, или в цвет ядовитой берлинской зелени, или иной гадости.

В книге перед нами проходит череда живописцев мирового значения, Лимонов как ребенок, широко раскрытыми глазами разглядывает шедевры Микеланджело и Ботичелли, Рубенса и Дюрера, Климта и Шиле, Ван Гога и Магритта... Книга снабжена иллюстрациями. Всем живописцам дана краткая и вдумчивая характеристика. Лимонов как всегда меток. Немецкий рыцарь с гравюры Дюрера у него "тупо едет", мясные женщины с полотна Рубенса -- "передвижные печки". Язык 76-летнего писателя в целом аскетичен, он даже посетовал на себя прошлого -- за цветистость и излишнюю фантазию (конкретно, на рассказ "Чужой в незнакомом городе"). Местами же автор смело вставил в текст выдержки из "Википедии"! Книга издана в авторской редакции и, как кажется, Лимонов то ли случайно,то ли сознательно оставил в рукописи свой черновик-конспект. А может ему просто надоело писать книги. Впрочем, министр иностранных дел Наполеона и французский аристократ князь Талейран-Перигор до конца своих дней писал по-французски с орфографическими ошибками, считая что аккуратность -- это для третьего сословия, для буржуа.

Разумеется, такой человек-нарцисс как Эдуард Вениаминович Лимонов является главным, центральным экспонатом на этой впечатляющей выставке картин.

Вторая моя прочитанная книга у автора (первая была «Это я – Эдичка»). В ней он рассказывает о послевоенном дошкольном детстве. Великой Эпохой называет 40-е годы ХХ века. Родился Лимонов в семье сотрудника НКВД. Его родители – настоящие советские люди. Отец ловил дезертиров, мать занималась хозяйством. Про отца Лимонов, к сожалению мало рассказывает. Жизнь семьи нквдшника отличается от жизни прочих семей. Оттого хотелось узнать больше про отца, про его взгляды, что он думает о происходящем, но автор об этом говорит мало.

Лимонов пишет о послевоенном времени, но иногда затрагивает и саму войну. Запомнился момент, описанный автором, когда их город бомбили немцы. Люди прятались в бомбоубежищах. Там же прятался маленький Эдуард с матерью. Когда он испугался и заплакал, окружающие выгнали их на улицу, боясь, что немцы услышат ребенка. Женщине пришлось одной вместе с сыном пробираться домой под снарядами. Лимонов в своей манере пожелал тем людям, которые их выгнали умереть в судорогах и мучениях, но не это главное. Главное, что здесь рушится ореол народа-победителя, а на его месте появляется безликая масса, которая борется за существование, ценой чужой жизни. Мифология чуть-чуть сдает назад.

Прочитав вторую книгу у автора, стало понятно, что Лимонов все-таки не мой писатель. Не сходимся мы с ним во взглядах. Хоть эта книга и отличается от первой, но некоторые мысли автора всё равно не по мне. Например, когда он начинает делить людей по сортам, приравнивая военных к первому сорту, гражданских ко второму, а стариков к третьему. Или когда размышляет о нациях, разделяя их на хорошие и плохие нации.

Считаю книгу немного нечестной. Автор писал ее в 44 года, и свои взрослые политические воззрения вложил в голову ребенка. Не бывает так, что пятилетний мальчик рассуждает, как 40-летний мужчина. Не верю я в это. В целом же, книга получилась проще. У автора нет той злобы, которая была в «Эдичке», он стал спокойнее и адекватнее. Но этого все равно не хватило для положительной оценки.

Биографом быть сложно. Сложно удержаться от того, что бы не рассказать о себе, а рассказать именно о своем герое. И как правило биографам это и не удается. Сколько есть биографий, где друг, товарищ рассказывает о своем великом знакомо по типу "гыгы, а мы то с ним там, а потом там". Так же биограф порой может и не понять масштаб личности. Ну просто в силу того, что масштаб биографа совсем не тот, и мозгов не так уж много, а бабла срубить охота.

У Лимонова же не просто биография, у него множество биографий. Точнее это не биографии, а портреты. Мнение великого Эдуарда о других великих. Часто он ошибается чисто фактически, но он и оговаривается, что фактология может быть неверна - пишет то он книгу в тюрьме. Вычитки и исправления после тоже не было - не знаю по какой причине. Порой выводы Лимонова кажутся парадоксальными, он нарочито клеймит признанных метров, и порой возводит до небес фигур далеких от мейнстрима. Так Толстой у него захудалый и ненужный, а тот же Жене царь и Бог, хотя последнего в России прочитали 1,5 человека, и еще 15 в мире.

Парадокса тут нет никакого. Потому что он пишет не о Пушкине, Жене и прочих Ван Гогах. Пишет он о себе, и только о себе, чего порой не скрывает. Пассажи типа "Сидя в Лефортово, я как и *****" порой откровенно режут глаз. В ключе самого себя выбраны и политики, такие же отщепенцы в официальной европейской политике, а иные и названные преступниками. Короче такие же, как и сам Лимонов. Собственно и сидел он по сути, за попытку революции в Казахстане, насколько я знаю. Оценка писателей выбирается так же с позиции Лимонова. Положительно оцениваются фигуры часто забытые и малоизвестные, например Константин Леонтьев у него выходит гораздо более великим, чем Достоевский и Толстой. А я вот, к примеру, у Лимонова только второй раз про него услышал. Первый был от Прилепина. А Пушкин или Толстой оказываются никому не нужными, в отличие от его собственного "Дневника неудачника", который мол огого, а не то что эти мудовые страдания у них. С Жене, Леонтьевым и прочими Лимонова объединяет слабая известность, им никогда не встать вровень с "признанными величинами". Хотя, часть его упреков к тому же Пушкину или Толстому очень по делу и к месту.

Книжка вполне трендовая. Лимонов нарочито мастерит из себя писателя великого, большого. Он говорит о всех своих персонажах, как о равных себе, а многих, как фигурах себя недостойных. Он кроет этот миф всюду, как может. И в блоге, и в интервью на условную тысячу слов будет одно упоминание того, что он великой современник наш. А великий писатель, в том числе, должен составить свою канонизацию. Он должен выделить новых "великих" и развенчать прошлых метров. Он упрекает Достоевского, который короновал Пушкина. Но он и сам хочет стать именно как Достоевский, короновать своих пушкиных, а вместе с ними и самого себя.

Так же я отметил для себя, что Лимонов не особо ценит чистое искусство, отрешенное от конкретно-исторической проблематики. А уж любые чисто литературные вещи он разбивает в пух и прах. Все эти модернизмы и постмодернизмы. Не могу четко сказать, он просто все это отрицает, или же он не врубается немного, в то, что это такое. Например "Мастеру и Маргарите" по его мнению не хватает монументальной величественности, мол балаганчик вышел, что роман испортило, но сделал близким народу. Хотя игровая структура романа очевидна. Опять же не знаю, это идеологическое понимание и неприятие, или просто непонимание. Так же и Набоков у него "профессорский" писатель, с его заумными цитатами. Нет у меня ответа на этот вопрос. Да и самого Лимонова, великого писателя современности я почти и не читал, а надо бы.

Лимонов, кстати, для меня графоман. Заочно. Ну когда человек написал такую тонну книг, это заставляет думать, что он то не сильно над ними думал. А как это называется, мы все знаем. Он кстати, очень хвалит и увековечивает Бальзака, который тоже накатал романов больше, чем Элиот стихотворений.

Если бы Захар Прилепин был моим близким другом или знакомство наше было не просто взаимным, но еще и достаточно коротким, чтобы иногда принимать по пару-тройку грамм на грудь в компании друг друга, то в один зимний вечерок, накатив бутылочки две-три чего-то умеренно крепкого, мы бы успели обсудить общих знакомых, важные дела, политику и прикольную картинку с котиком, которую кто-то кинул кому-то на фейсбуке, и дошло бы дело до обсуждения книг. И вот тут сказала бы я Захару, что он, человек чьему вкусу я доверяла, а книги, рекомендованные им в его труде "Книгочет: пособие по новейшей литературе с лирическими и саркастическими отступлениями", решила прочесть и заочно полюбила, разочаровал меня безмерно и неудержимо. Нет, пить с ним и говорить о знакомых, делах, политике и котиках я могу и дальше, но вот доверять его вкусу... После книги Лимонова вряд ли такое будет возможным.

И что же такого плохого в романе под гордым и громогласным названием "Это я, Эдичка", спросите вы меня. А я умолкну, скорбно воздев очи горе, потому что ответить на ваш вопрос будет для меня проблематично, ибо воспитана я в постсоветском пространстве, где учили меня уважать и почитать ближнего своего, не хамить ему и делать хорошую мину при самой что ни на есть плохой игре, и никогда - или даже НИ-КОГ-ДА! - не говорить, что в книге плохое все, но искать в ней крупицы светлого, доброго и вечного. А "Это я, Эдичка", как бы не пыжился автор, провозглашая себя добившимся всего мессией, низвергнутым с вершин, ничего такого в себе не несет. И даже идея этой самой необходимой, словно воздух, любви ненатуральна и осмеяна всем тем, что в книге описывается.

Хотя, конечно, люди интеллектуальные и продвинутые, умеющие видеть суть вещей, но не их поверхностное и напускное, скажут мне, наверное, что книга все же об этой самой любви, а не о становлении Лимонова как гомосексуалиста ("да! я смогла написать "гомосексуалист" вместо всех тех более точных и емких слов, которые так хотелось начертать! я до опупения политкорректна!"). И что с того? Нет, ну правда, что с того, что им кажется, что они там это доброе и вечное видят? Я ведь вижу только и исключительно ушаты грязи, выливаемой на всех вокруг и на себя в частности, вижу попытку выскочить, выкаблучиться, выпендриться и доказать всем, что я, мол, не вы - я все эти ваши комплексы так давно и прочно перерос, что эпатировать вас - ерунда, которой я уделяю внимания не больше, чем утреннему походу в сортир, все машинально и просто до безобразия.

Так что, как оказалось, не все книги, советованные Прилепиным, одинаково хороши. Некоторые - плохи до безобразия. От чего мне на душе как-то грязно и грустно. Хоть иди и бухай. Да только боязно хоть в чем-то уподобляться Эдичке.

Хочу я всех мочалок застебать,
нажав ногой своей на самый мощный фузз;
и я пою крутую песнь свою - Мочалкин блюз.
Хочу скорей я с них прикид сорвать,
сорвать парик и на платформе шуз;
мочалки, эй! бегите все скорей, ведь я пою Мочалкин блюз.
Я мэн крутой, я круче всех мужчин,
мне волю дай - любую соблазню.
А ну-ка, мать, беги ко мне в кровать,
лишь дай допеть Мочалкин блюз ©

Лимонов неудобен. Он был неудобен в СССР, он был неудобен в США. И читая его вторую книгу из «нью-йоркской трилогии», написанную после такой откровенной и эпатажной «Это я — Эдичка», ещё больше проникаешься бунтом и бесшабашной мятущейся душой поэта, писателя и революционера Лимонова.
⠀
Здесь уже не ютящийся в занюханном отельчике с драгдилерами и проститутками Эдичка, не экспериментирующий с гомосексуальностью в угоду внутренней неудовлетворённости эмигрант, которому брат и темнокожий преступник, и бывший советский поэт... Герой второй книги попал в фешенебельный район Манхэттена на берегу Ист-Ривер, в пятиэтажный особняк миллионера, которого он прозвал Стивен “Гэтсби“. Воистину, чтобы бороться с буржуазным обществом, его нужно познать изнутри!
⠀

⠀
«История его слуги» ( издательство «Альпина Прозa», 2021) — такая автобиографическая и одновременно художественная книга-дневник, книга-рефлексия, где герой-эминрант на четвёртом году жизни в Нью-Йорке знакомится с простой девушкой, любящей индийские и арабские танцы, а та приглашает его в свой огромный дом. Герой влюбляется, потом раздражается от своего увлечения, потому что девушка проявляет к нему всё больше материнские чувства, а ему этого не надо. Он вспоминает, как мать предала его тогда в юности, в Харькове, когда он насильно был помещён в психбольницу, а после побега мать сдала его обратно. Как потом оказалось, девушка в этом “миллионерском домике“ работает прислугой, и наш герой начинает пользоваться всеми благами жизни хозяина-мультимиллионера, тем более когда сам становится здесь "батлером“, “хаускипером“, домработником, слугой...
⠀
Лимонов удивительно ярко, эстетично и художественно раскрывает путь своего героя, который, будучи слугой, превращается чуть ли не во второго хозяина дома, а в те нечастые набеги Гэтсби в свой нью-йоркский дом, ждёт мгновения, когда останется здесь полновластным хозяином. Книга — словно метаморфоза Эдички в Эдварда, пусть с теми же страстями, сексуальными приключениями, бунтом в отношении общества.
⠀
Элегантно одетый, выпивающий дорогие напитки, выбирающий себе даму на вечер/ночь, он слуга в одно время и пока не признанный писатель-эстет-революционер — в другое.
Он изучил свою роль от и до, он умеет варить лучший куриный суп, предугадать любое желание и шаг своего хозяина (тот предсказуем и его жизни расписана), и он тяготится этой ролью и работой, он хочет писать и быть признанным, поэтому заводит литературного агента, общается с издателями, но его дебютный роман «Это я — Эдичка» никто не хочет печатать...
⠀

«... всё же, я думаю, человек в этом мире появляется на короткий срок, он, как сказал один философ, — мертвец в отпуске, посему нужно, наверное, стараться сделать максимум того, что ты можешь, — быть необыкновенно энергичным»

⠀
В этом романе энергия бьёт через край. И сексуальная, эмоциональная, и умственная, аналитическая. Герой Лимонова анализирует всё — мир богатых, их внешние атрибуты и внутренние закоулки, мир женских типажей (отдельно стоит сказать о большом внимании к органу на букву "п"), он проходит процесс познания себя и своего бунтарства через других, через столкновения и разрывы, через искушения и наслаждения, через разочарования и злость на этот мир, который не принимает его писателем, видит его слугой...
⠀

«С возрастом я всё меньше испытываю необходимость что-либо объяснять, тем более что и по многократному опыту знаю — ничего объяснить нельзя, слова у нас выражают разный смысл у всех, у каждого свой, бесполезно»

⠀
Меня роман захватил, эти метания и излияния Эдички, ставшего Эдвардом, достойны внимания, были здесь узнаваемыe герои — те известные советские эмигранты-писатели, поэты и представители мира искусства, фамилии которых Лимонов чуть видоизменил. Кипучей лавой текст увлекает читателя в этот водоворот секса, алкоголя, наркоты, мира бедных и богатых, который разделён такой тонкой линией, и одновременно таких лиричных рефлексий, интимного познания самого себя. Замечательный роман!

История о том, как бедный эмигрант-лентяй Оскар, назвавшись Палачом, заделался в садисты. 

▲ Слог. Простой, но несколько самобытный. Употребление англицизмов придавало изюминку, хоть временами и бесило, а нецензурная лексика даже казалась уместной.

▲ Сюжет односложный, есть немного забавных философских размышлений.

▲ Темпоритмика. Просела к середине (из-за чего моё чтение стопорилось), но затем постепенно раскачалась.

▲ Детективная линия введена лишь в последней главе. Хотелось бы видеть её чуть раньше.

▲ Герои. Психологически травмированные жизнью девы становятся травмированы физически Палачом. К сожалению, в какой-то момент все дамы слились в одну однообразную блёклую массу. Главный герой тот ещё…фетишист. Сначала подбешивал, но потом я даже прониклась к нему уважением.

Несмотря на некоторую своеобразность, мне книга жуть, как понравилась :-D

У меня был длиннющий список "Хочу прочитать" (около двух сотен книг), который я в очередной раз сократила раза в два буквально пару дней назад. Пора признать, что некоторые книги меня вовсе перестали интересовать, поскольку я немного подросла. Но из оставшихся после зачистки я регулярно выуживаю какой-нибудь экземпляр и покупаю его в бумажном виде. Стоит отметить, что три последних книги, пришедших ко мне таким вот образом, я оценила на троечку...
И вот дорвалась я до "Пейзажа..." Павича. Открываю, начинаю: как-то трудно втягиваюсь, как сквозь густой сироп, иногда отмечаю остроумную детальку, но все равно в кресле ерзаю... нет, не хочу читать Милорада! А все почему? Потому что на подоконнике лежит себе седой очкастый революционер, прохвост и авантюрист, антигерой Эдуард Лимонов.
Мельком замечая его на фото и видео, всегда немного пугалась, потому что очень уж он чудаковат, напоминает хищную птицу себе на уме, поводящую клювом-крючком. Муж мой r-soier , читатель очень талантливый и замечательно умный человек, предупредил сразу: "Это не тот человек, портрет которого надо вешать на стену". Я это осознала потом, но каким бы аморальным, грязным и отвратительным ни казался Лимонов, всё равно прощаю его, жалею даже иногда, сопереживаю. Быков несколько объяснил такой феномен в "Особом мнении":

Лимонов — человек, отважно падающий в бездны и пишущий из этих бездн. Это в этических категориях никаких не оценивается, потому что он давно уже не человек, а инструмент письма. Можно сказать, что это сверхчеловек, можно сказать, что это такое удивительное эстетическое уродство. Но тем не менее, это приводит к художественному результату. На наших глазах человек уничтожает себя.

Мечтала давеча найти литературу, в которой утону. За два дня прочитала "Сыры". После четвертой книги уже не боюсь радоваться, что нашелся наконец неутомимый дед Лимон.
Переживаю глубокую читательскую радость — впереди несколько десятков книг, интересных сегодняшней мне.

Книга Эдуарда Лимонова начинается как детективная поэма - автор по крупицам собирает информацию об ушедших предках. Достоверных сведений до обидного мало. Как же мы мало знаем о наших предках и даже о родителях!
Я с удивлением узнал, что Лимонов на полпоколения старше меня и что у нас одинаковое происхождение. Он на 10 лет старше и не только застал послевоенную разруху, но и мог слышать шум моторов фашистских самолетов над головой.
Картинки Великой Эпохи впечатляют своей жестокой достоверностью: после войны в городах не было котов - делайте выводы сами.
В книге много ярких впечатляющих сцен. Особенно меня поразили две. Первая, как сормовские пролетарии выгоняют из бомбоубежища мать с громко кричащим ребенком - немцы с самолетов услышат крик и сбросят бомбу на звук, у них якобы есть шумоуловители. Лимонов делает далекоидущий вывод: нельзя любить человека толпы.
Вторая картинка - посещение послевоенного цирка с оголодавшими злыми животными. Цирк с послушными хищниками толпе не интересен, вот если б тигр отгрыз руку дрессировщика, тогда да.
В книге масса мелких зарисовок жизни и быта конца сороковых - начала петидесятых сделанных когда с юмором, когда с любовью, а порой и с горечью.
По книге щедро разбросаны отдельные мысли автора, касающиеся того времени:
- Сталин как ошалевший от власти сын сапожника.
- Парадоксально, но смертной казни в СССР официально не было в 30-40х и она введена только после войны.
- Фриц после поражения поднял русского человека по крайней мере до своего уровня.
- В бесклассовом обществе народ стремился всеми силами обозначить свой класс.
С этим можно спорить или соглашаться, не важно, - это надо иметь в виду.

Словом книга мне понравилась и, думаю, будет интересна всем, кому небезразлична советская эпоха.

Энное количество лет назад я начинала читать роман Эдуарда Лимонова "Это я, Эдичка", который принес автору небывалую популярность. Я уже не помню, что конкретно мне не понравилось в этом творении, но книгу я бросила примерно на 40-й странице. Может, стоило и дочитать, тогда бы я имела больше представления о творчестве Лимонова, который для своего времени был бунтарем, в открытую писавшем о сексе, гомосексуализме и очерняющим советскую мораль.

"Палач" - менее известный роман Лимонова. Первый раз он был опубликован в Израиле в 1986 году, а затем переведен на несколько других языков. Эта книга считается вершиной развратного творчества Лимонова, пособием для любителей погорячее и гимном безнравственности.

Для меня детище Лимонова стало этаким коктейлем из Чарлза Буковски, Ирвина Уэлша и Генри Миллера. Такое же обилие секса, куча трехэтажного мата, аморальные герои. Только у тех же Буковски и Уэлша в персонажах хотя бы иногда промелькивает искорка человечности и жалости к окружающим, а у Лимонова ничего подобного нет.

Роман "Палач" повествует о польском эмигранте Оскаре Худзински, который ищет в Нью-Йорке легкой и красивой жизни. По сути, чего обвинять парня, ведь кто не хочет жить в шоколаде? Только понятие шоколадности у всех разное, и каждый достигает вершины своим путем. Оскар решил пойти по наиболее легкой дорожке - сделаться профессиональным альфонсом, который совокупляется с возрастными женщинами, а они обеспечивают его. В принципе, об этом и рассказывается на протяжении всей книги.

Все герои представляют собой мерзкий клубок меркантильных похотливых существ. Богатые тетеньки позволяют привязывать себя цепями и удовлетворять тайные желания либидо, а на следующий день как ни в чем не бывало играть заботливую мать перед дочерью-подростком. Мужчины оценивают женщин исключительно как носительниц полового органа. Тетеньки попроще банально продаются и имеют оплаченную съемную квартиру и запас денег для безбедной жизни. А еще время от времени бомонд собирается вместе и участвует в садомазо оргиях со сменой партнеров по кругу.

Ну и на фоне этого мелькает главный герой Оскар, возомнивший себя Палачом, открывающим богатым дамам вход в свою комнату удовольствия. (Ну прям "50 оттенков серого", ни дать ни взять). За все это ему хорошо платят, полностью содержат и обеспечивают. Кончит альфонс плохо, что и следовало ожидать.

Удивительно, но в этом романе не было ни одного героя, к которому бы у меня появилась хоть искорка симпатии. Эта книга - сплошной трах, деньги и мат. Очень много мата. Причем не такого, который к месту, а мата дворового и отталкивающего. Добрая треть книги описывает на матерном языке половые органы самого Оскара, его подружек, их друзей. Мне было неприятно это читать.

Попытался Лимонов изобразить нечто вроде подобия любви Оскара к давней русской подруге Наташке. Но какая же тут любовь? Тут одна похоть под наркотой и все. Да и сама Наташка раздражала до жути. Автор хотел сделать этакий собирательный образ "рашн гёрл", но получилось как из плохого сериальчика 90-х.

Для своего времени эта книга была взрывом. Лимонов открыто рассказал о том, о чем нельзя говорить, поразил воображение народа БДСМ тематикой, позволил сексу выйти в массы. Но сейчас подобное читается с недоуменной ухмылкой и вопросом - а о чем же, вообще, эта книга? О бессмысленной жизни Оскара, который скачет из постели в постель и работает проститутом? О 50-летних богатых дамах, готовых отдавать баснословные деньги за грубый трах, пытаясь запрыгнуть в последний вагон уходящего поезда молодости? Сложно сказать...

Не смотря на все минусы, книгу я дочитала до конца, не используя прием "чтения по диагонали", как делаю, когда совсем все плохо. Читается очень легко, временами даже немного увлекает сюжет, ведь интересно узнать, что же станет с жигало Оскаром. В общем, наверное, стоит ознакомиться еще с чем-нибудь из творчества Лимонова, а потом уже делать выводы о его жизнеспособности в моем списке для чтения :)