– Нихрена не всё, – повторил Шеро. – Я понял. Ты просто трусишь. Конечно, сидеть в этой дыре куда проще, чем встать во весь рост и сказать: «Да, меня наебали». И начать уже что-то делать. Кошки разбежались как крысы. И теперь мне одному приходится…

При необходимости Джеймс умел великолепно контролировать собственный темперамент. Какое же охуительное счастье, что прямо сейчас такой необходимости не было.

Отставив кофе, мягко взяв Шеро за запястье, он опустил его руку, наклонился, нависая со своих почти двух метров над мелким мудилой, и прорычал в лицо:

– Не трогай меня. Тебе тяжело приходится одному, бедняжка богатенький Шеро. Купил себе корабль и скачет по кротовинам, красуется в эфирах. Ты не Последняя Кошка, ты Первая Блоха космических размеров. «Я-я-мне», – через слово! Нам придётся работать вместе, и я справлюсь. Но чтобы раз и навсегда прояснить ситуацию: меня от тебя тошнит.

Джеймсу никогда не требовалось повышать голос – он производил достаточно внушительное впечатление и так. Но Шеро даже не дрогнул. Его губы скривились в презрительной усмешке.

– Может, ты просто завидуешь? Да, у меня есть деньги. Но дело не в этом, – ответил он, выше запрокидывая голову. – У меня есть вера. Я знаю, что ищу и кого. И знаю, что однажды найду.

Тошнота стала физической. Сделав шаг назад, Джеймс разорвал контакт с серыми глазами, горящими отвратительным упрямством, сунул руки в карманы брюк и тихо проговорил:

– Ты ошибаешься. Я верю в наше дело. А ещё я надеюсь… Надеюсь, что ты никогда никого не найдёшь.

– Что?!

– Только не ты. А если вдруг найдёшь, скажи, что представляешь сам себя. Уникальный и неповторимый, один во Вселенной Тот самый Шеро. Не упоминай про людей.

Удивительно, но его удалось сбить с толку.

– По… – запутался он в языке, – почему?

– Потому что хуже мысли о том, что люди в космосе одни, только мысль, что соседи могут составить мнение о нас по тебе. А теперь, будьте так любезны, Шеро-сан, покиньте мою кухню. Если, конечно, ваше самомнение протиснется в проём.

Тишина висела ровно минуту – Джеймс следил по настенным часам, где несинхронно отсчитывались секунды по оригинальному земному исчислению, бежали доли по местному и медленно переключалось астрономическое время.

После этого Шеро кивнул, обтёр ладони о штаны и вышел, притворив за собой дверь.

***

Космические протоколы безопасности действуют даже в том случае, если вызывают отвращение до рвоты.

***

Пираты пиратами, а завтрак, решил Джеймс, пройдёт по расписанию. Сидя в кресле в модуле управления, Джеймс сверялся с заказами туристов и задавал команды. Ему нравилось чувствовать, как несколько десятков мелких процессов копошатся на задворках сознания. Они не требовали серьёзной концентрации, благо, ресурсов человеческого мозга хватало на выполнение множества одновременных задач. Но если расслабиться, было легко ощутить себя и не человеком вовсе, а частично стальным, частично метапластовым существом, невероятно проворным и быстрым. Манипуляторы не воспринимались как дополнительные руки, скорее, именно как манипуляторы, почему-то приросшие к его, Джеймса, телу. Они не могли зачесаться, но не требовалось усилий, чтобы скорректировать их работу – как пальцем шевельнуть.

Оставалось радоваться, что локальная Сеть не пострадала – без манипуляторов поддерживать жизнь на планете было бы куда сложнее. А так туристы даже получили свои «овсянку по-английски», «полный английский завтрак», «тосты с сосисками», «бисквитное печенье» и много, очень много чая с молоком – точно по заказам.

Отличился, конечно, Зануда – он предпочёл витаминно-белковый комплекс номер семь. А девчонки, Ёжик Тики и Ворона Эда, затребовали гору фруктов и шампанское. На личный вкус Джеймса, смоделированный алкоголь был отстойным, но желание гостя, как говорится, закон. Следуя тому же принципу, он не испортил заказ Шеро. Даже при том, что хотелось – свербело что-то такое мелочное, детское и мстительное.

Когда с завтраком было покончено, Джеймс собрал туристов в Зелёной гостиной, чтобы сделать объявление.

– Леди и джентльмены, доброе утро! К сожалению, технические неполадки с Сетью продолжаются, но администрация Старой Доброй Англии приложит все усилия, чтобы исправить их в ближайшее время. Ваши родные оповещены о том, что всё в порядке, поэтому беспокоиться не стоит. Сейчас большую часть группы я приглашаю на автоматизированную визуальную экскурсию по Йоркширу – пожалуйста, используйте личные нейрогарнитуры или планшеты для доступа к контенту. Тех из вас, кто имеет удостоверения Международной космической службы, прошу проследовать за мной для технической консультации.

Джеймс ожидал вопросов, сомнений, возмущений и чего-то подобного, но ошибся. Школьники переглядывались друг с другом – как и положено подросткам, они быстро сообразили, что происходит нечто интересное.

– Что это значит? – наконец, возмутился Зануда. – На каком основании?.. Как я оставлю класс без присмотра?

– На основании, – фыркнула его коллега-Шутница, – подписанных вами уставных документов. А за детьми присмотрят. Так, котики, возьмите себе по ребёнку…

– Мы не дети! – выкрикнул кто-то из младших.

Послышались сдержанные смешки.

– Как скажете. Котики, возьмите по взрослому и умудрённому опытом семикласснику, пристегните к себе автомагнитами и не отпускайте до обеда. Если что случится – оторву головы.

Старшие, как ни странно, ничуть не удивились требованию и послушно пошли выбирать себе подопечных.

– Я, – кашлянул один из старичков, – присмотрю за порядком, не переживайте.

Джеймс припомнил профайлы: у старичка было шестеро внуков, так что, кажется, он и правда был в состоянии присмотреть за школьниками. А защитные системы планеты не допустят, чтобы с гостями произошло что-то опасное.

Не считая Зануды, никто не спорил с изменением программы. Спустя несколько минут все, кого ждала экскурсия, покинули Зелёную гостиную. Остались только космонавты и причастные к космосу – оба учителя, конечно, имели допуски и авторизацию. Без Шеро нельзя было обойтись. Три весёлых старушки, Шали, Шляпка и Морковка, оказывается, в прошлом составляли экипаж грузового лайнера – Шали были капитаном шестьдесят с лишним лет. А Ёжик Тики, вот сюрприз, отучилась на механика, хотя и не работала по специальности ни дня.

Джеймс мысленным усилием запер двери, сложил руки за спину и сообщил:

– Уважаемые члены Международной космической службы, должен сообщить, что на планете сложилась ситуация, которую можно отнести к классу «В» по опасности – потенциальная угроза гражданскому населению при отсутствии средств связи и возможности немедленной эвакуации.

Он не думал, что ему придётся когда-нибудь на самом деле произносить эти выученные протокольные слова. Они драли горло.

– На данный момент на орбите Старой Доброй Англии находится корабль космических преступников, которые ожидают подкрепления. Наши средства связи были уничтожены, а сигнал коммуникатора, который мне удалось собрать, пираты сумели перехватить. Они же послали информацию о том, что отсутствие у нас связи вызвано временной погодной аномалией. Поэтому вероятность, что патруль космической безопасности направится в нашу сторону, минимальна.

На него смотрели молча. Тики выглядела напуганной, старушки сохраняли полное спокойствие. Зануда ломал пальцы. Шеро и жизнерадостная Шутница оба изображали расслабленность, но Шеро чуть более талантливо.

Джеймс слегка прикусил кончик языка, как будто это могло помочь и удержать слова, которые он обязан произнести.

***

Когда происходит настоящая космическая хуйня, командование переходит к старшему по званию. Закон.

***

Он бы дорого заплатил за возможность вручить командование Шалям. И опыт имеется, и здравого смысла хоть отбавляй. Но увы, регламенты не подразумевали никакой демократии, никакого выбора.

– С этой минуты и до разрешения кризисной ситуации я передаю командование Старой Доброй Англией капитану Шеро.

И, блядь, Шеро выглядел удивлённым, за что Джеймс начал ненавидеть его ещё немного сильнее. Тот смотрел, широко распахнув серые глаза, как будто не мог поверить в услышанное. Да, конечно, сам бы он ни за что так не поступил бы. Отдать власть добровольно, подвинуться с места – потому что этого требуют законы, за соблюдением которых даже некому проследить? Судя по всему, Шеро на такое был не способен.

Удивление длилось недолго.

Подскочив с места, Шеро сверкнул улыбкой, раскинул руки, словно желал обнять всю гостиную, и радостно объявил:

– Друзья, надерём задницы пиратам вместе! Спасибо, Оливер-сан, я прошу вас занять место первого зама. Итак, что мы имеем…

***

Дырку в жопе они имели. Груду металлолома. Толпу детей и стариков. И пиратов на орбите. Шеро говорил, постоянно перемещаясь – он мерил гостиную шагами, подпрыгивал на месте, хлопал в ладоши, подбегал к кому-то из команды, чтобы потрепать по плечу. От его белого костюма рябило в глазах.

Джеймс, сидя на неудобном исторически значимом стуле, следил взглядом за каждым жестом Шеро, при этом невольно осознавая, что план действий он намечает…

Не худший.

Здравый.

Именно такой, который мог бы предложить хорошо обученный и профессиональный капитан из самого элитного космического подразделения.

Он логично предложил разделить усилия на два направления – с одной стороны, постараться восстановить связь, с другой – заняться ремонтом единственного на планете полнофункционального корабля.

– И при этом, – Шеро подмигнул Джеймсу, – надо, чтобы оставшиеся туристы не умирали тут с голода и со скуки.

– Все системы планеты функциональны, капитан, – доложил Джеймс сухо, – и находятся под моим полным контролем.

– Это мне и не нравится. Я бы предпочёл, чтобы Белая Кошка занималась кораблём, а не возилась с туристами.

– Капитан, – произнесли Шали с достоинством, – если вы желаете освободить Оливера-сан для работы с кораблём, то моя команда могла бы взять на себя управление Англией.

«Нет», – подумал Джеймс, чувствуя, как начинает ломить в затылке. Да, это было малодушно и трусливо, но он планировал заниматься своими прямыми обязанностями на планете.

– Гениально! Блестяще! – обрадовался Шеро, заодно подпрыгнув на месте. – Капитан, вы только что сделали меня очень счастливым человеком.

***

Кажется, стоит пояснить, почему разумные достойные Шали ниже по званию и должности, чем выскочка Шеро. Дело в том, что к капитанскому званию Шеро добавляется через дефис уточнение «исследователь».

Капитанов-исследователей готовила только Академия космических исследований и поиска разумной жизни за пределами человеческой цивилизации. Поскольку это название не вписывалось ни в одну вывеску, достаточно быстро его сократили просто до «Академии» – и так всем понятно, о чём речь.

Основатели Академии – Ли Сян и Джонатан Говард – придумали систему отбора студентов одновременно чудовищную и гениальную. Они начали с младших школьников. При поддержке правительства во все школы Земли и двух уже существовавших колоний отправились забавные увлекательные тесты. Задания варьировались от математических примеров до этических дилемм, от вопросов по биологии до логических задач. Только 10% школьников могли сдать тест на удовлетворительный уровень – и им предлагалось добавить к своему расписанию по два виртуальных урока в неделю. На старте это была физика и общая биология, но со временем физику заменили психологией.

Через полгода тем, кто посещал занятия, приходил новый тест – с ним справлялась едва ли половина. Они продолжали учёбу. А к коротким летним каникулам тех, кто одолел третье тестирование, приглашали на двухдневные сборы. Идея отпускать куда-то детей в возрасте до девяти лет не особо понравилась родителям – так что на сборы в разных точках трёх планет в первый раз поехало процента четыре от приглашённых миллионов человек. Со временем процент несколько повысился.

На сборах начиналось самое интересное. Помимо предсказуемых командных игр и спортивных состязаний детей ждала Проверка.

Ох, сколько ходило в Сети слухов, историй и даже видео с Проверок – не сосчитать. Даже при том, что записывающая аппаратура была под запретом. На первой, с которой всё началось, по рассказам, посреди обеда лопнул террариум со змеями.

Самому Джеймсу достался пожар в жилом корпусе. Он хорошо помнил, как проснулся среди ночи от воя пожарной сигнализации, в белом густом дыму. Как колотилось сердце, как хотелось закрывать рот и нос хоть руками, хоть простынёй. Помнил надсадный кашель соседей по комнате и панику в коридорах. И чёткое осознание: «Дым не ест глаза!»

После Проверки два трети участников отсеивались, а с остальными начиналась более тщательная работа – шесть дополнительных занятий в неделю, проверочные работы, ежемесячные сборы по выходным, медкомиссии и собеседования. Кто-то не выдерживал, кому-то запрещали родители, многие уставали от дополнительной нагрузки и выбирали свободу. Некоторых заворачивали по медицинским причинам, но чаще – по психологическим. И да, в этом плане у Джеймса были серьёзные вопросы к комиссии, допустившей до учёбы Шеро.

Только после девятого класса, в тринадцать-четырнадцать лет участники программы проходили финальный вступительный тест в Академию. Среди детей всех колоний только сто пятьдесят, в редкие годы сто шестьдесят человек зачислялись на первый курс, переезжали в корпуса Академии и делали первый шаг к тому, чтобы стать Белыми Кошками.

Самый большой выпуск насчитывал шестьдесят человек. На курсе Джеймса их было всего тридцать шесть. За семь лет учёбы система Академии отфильтровывала всех лишних, чтобы выпустить ровно столько исследователей, сколько требуется – и ещё небольшой запас. Их учили быть не лучшими среди людей, а самыми достойными представителями человечества. Во всех списках рангов и званий Кошки с их припиской «исследователь» стояли на ступеньку выше гражданских космонавтов, безопасников и армии.

Так что – да. Нравилось это Джеймсу или нет, но Шали, капитан транспортного судна и командир экипажа, без колебаний подчинялись Белой Кошке Шеро. Так же, как и он сам, в своё время даже не участвовавший в конкурсе на программу подготовки командиров.

***

Шали, Шляпка и Морковка пошли за Джеймсом в модуль управления. Удивительное дело – все три старушки как будто помолодели, получив приказ. И спины держали прямее, и головы поднимали выше.

– Вот так фокус, – промурлыкала Шляпка, – значит, вы тоже из кошачьего прайда, Оливер-сан. Кто вы по званию?