Глава 1 Дэниел

За эту ночь я пережил весь спектр чувств: первобытный страх, облегчение, соблазнительная похоть, и любовь… окутывающая меня с головой. Проснуться рядом с ней, приоткрыть глаза и осознать, что это не фантазия, а живая реальность, было ошеломляюще. Я чувствую себя живым, будто наконец-то обрел ту недостающую часть себя, о которой даже боялся помышлять в своих самых смелых мечтах. Осознание необходимости бороться за это счастье наполняет меня еще большей решимостью и силой. Теперь я просто-напросто обязан это сделать, обязан удержать свое счастье любой ценой.

Сидя в машине, раз за разом проверяю свой мобильник, ожидая важного сообщения. Наконец, вижу, что место встречи назначено на нашем основном складе. После этой бурной ночи, сопровожденной нападением на наш дом, необходимо собрать весь клан Коза Ностра, чтобы обсудить ситуацию и решить, как действовать дальше в условиях угрозы. Но помимо этого, меня ждет еще одно непростое дело – разобраться со своим отцом по поводу Мелани. Каждое решение теперь имеет вес, ведь на кону не только дела клана, но и моя личная судьба.

Я хочу, и я должен рассказать ему правду о Мел.

Что я влюбился. Что она живет в моем доме. Что кроме нее я никого не вижу рядом с собой. Моя броня пала под столь прекрасным созданием. Мне необходимо рассказать подробности нападения на наш дом. О том, что она переступила через себя и нажала на курок, чтобы спасти то, что дорого мне, дорого нашей семье. Она спасла самое дорогое для меня. Единственное светлое пятно в моей темной жизни. Единственную, как я думал до недавнего времени надежду, для спасения своей души.

Я хочу признаться, что я хочу быть с ней и в дальнейшем сделать ее своей.

Я не отступлюсь от нее. Мне хочется верить, что, несмотря на все свои поступки, я все же достоин ее. Достоин Мелани.

Подъезжаю, наконец, к складу и направляюсь внутрь помещения. Отец и мой дядя консильери Генри уже здесь, Фернандо и младший босс Роберто тоже. После того как, я уволил его жену Наоми, он не скрывает своего отвращения к моей персоне. Интересно, он уже что-то нашептал моему отцу про неё или ждет удобного случая сделать это.

В помещении царила напряженная атмосфера, которую я ощутил, едва переступив порог. Но больше всего мое внимание привлекло необычное присутствие отца Нины – Вито Лучано. Его фигура, стоящая в углу, заставила меня сглотнуть. Вито никогда не появлялся на собраниях нашего клана. Никогда. Но сейчас он стоял здесь, спокойный и уверенный, будто это было именно то место, где он и должен находиться.

Мне это не нравилось.

Его внешний вид словно кричал о его происхождении. Итальянец до кончиков пальцев. Безупречно отполированная кожаная обувь, дорогой парфюм, который витал в воздухе, смешиваясь с запахом сигары, которую он держал в руке. Нужно отдать ему должное – для своего возраста он выглядел великолепно. Подтянутый, с проницательным взглядом, который, казалось, видел насквозь каждого, кто оказывался в его поле зрения. Но это не делало его присутствие менее тревожным.

– Отец, – произнес я, обозначая свое появление. Мой голос привлек внимание всех собравшихся.

– Дэниел, проходи, – отозвался отец, его тон был спокоен, но в нем чувствовалась скрытая напряженность. – Есть интересные новости.

– Да? – я сделал несколько шагов вперед, стараясь не показывать, насколько меня насторожило присутствие Вито. – Интересно, я слушаю.

– В руках у ирландцев крупный улов, – начал отец, не отводя от меня взгляда. – Я не буду ходить вокруг да около. Они в курсе, что у тебя есть дочь.

В этот момент я невольно посмотрел на Вито. Не потому, что был удивлен тем, что ирландцы знают о Хлое. Это был лишь вопрос времени. Нет, мой взгляд был вызван тем, что отец откровенно делился этой информацией в присутствии Вито. Хоть мы и были временными союзниками, только полный глупец стал бы обсуждать мою дочь с представителем другого клана.

– Ее хотели выкрасть и шантажировать нас, – продолжил отец, его голос стал жестче. – Им нужен наш канал поставок. Они хотят, чтобы мы поджали свои хвосты и вышли из игры.

Я почувствовал, как внутри меня закипает гнев. Моя дочь. Они посмели угрожать моей дочери. Но я сдержался, не дав эмоциям вырваться наружу. Вместо этого я медленно кивнул, стараясь сохранить хладнокровие.

– И что мы будем делать? – спросил я, глядя на отца, но краем глаза отмечая реакцию Вито.

– Мы не отступим, – ответил отец, его голос звучал как сталь. – Но нам нужно быть осторожными. Они играют грязно. Более того, тот, кто слил информацию, кто-то из своих. Предатель среди нас.

Я сделал глубокий вздох, пытаясь унять дрожь в руках. Тот разговор, который я хотел провести с отцом с глазу на глаз, теперь казался совсем неуместным. Но я больше не мог молчать.

– Блять. Мне нужно с тобой поговорить, – сорвалось с моих губ, прежде чем я успел подумать.

Отец посмотрел на меня, его взгляд стал тяжелее, словно он уже знал, о чем я хочу сказать.

– Не поверишь, мне тоже. Пойдём, сын.

Мы прошли в закрытое помещение, подальше от чужих ушей. Отец следовал за мной, его шаги были размеренными, но в них чувствовалась напряженность. Дверь закрылась с глухим щелчком, и я почувствовал, как воздух вокруг стал гуще. Мое сердцебиение участилось, ладони стали влажными. Я чувствовал, как дыхание сбивается, а в груди нарастает тревога. Что-то подсказывало мне, что слова отца перевернут всё с ног на голову.

– Дэниел… – начал он, но затем замолчал, словно подбирая слова. Эта пауза длилась вечность, и она нервировала меня ещё сильнее. – Пришло время.

– Пришло время для чего? – нетерпеливо выпалил я, чувствуя, как внутри всё сжимается.

– Для твоей свадьбы на итальянке, – заявил он решительно, его взгляд стал твёрдым, как будто он уже всё обдумал и не собирался отступать.

– Отец… – начал я, но он резко поднял руку, прерывая меня.

– Не перебивай меня!

Я кивнул. Каждый удар сердца отдавался в висках, словно предупреждая об опасности. Горло сжалось, и я с трудом сглотнул, пытаясь подавить подступающую тошноту. Рубашка, которая ещё минуту назад казалась удобной, теперь душила меня, будто петля. Я чувствовал, как пульс учащённо бьётся в каждом уголке моего тела, словно пытаясь вырваться наружу.

– Я встречался с Вито Лучано вчера, – продолжил он, его голос стал спокойнее, но в нём всё ещё чувствовалась стальная решимость. – У нас был очень долгий разговор. Русская мафия давит на них так же, как ирландская давит на нас. Мы оба понимаем, что в одиночку нам не выстоять. Но если мы объединим наши силы, наши возможности, то сможем стать непобедимыми. Для этого нам нужен законный брак. Брак, который станет символом нашего союза. Он спугнет и русских, и ирландцев. Это будет не просто шаг, а мощный удар по их планам. Нам нужен этот союз. Союз, который в будущем будет скреплён кровью. Мы говорим о воссоединении двух великих семей, двух кланов. Это шаг к величию, к силе, которую никто не сможет игнорировать. Мы согласны с Вито, что тебе и Ниннэль нужно сыграть свадьбу. Я наслышан, что вас часто видят вместе. Она без ума от тебя. Я подумал, что ты будешь рад этому.

Он сделал паузу, словно давая мне время осмыслить его слова, но я едва мог дышать, не говоря уже о том, чтобы думать.

– Вито согласен, – продолжил он, – но только на брак с моим сыном. С первенцем. Ты же понимаешь, что Ниннэль – его единственная дочь. Мы договорились, что сегодня поговорим с вами обоими. Поставим вас в известность.

Я почувствовал, как земля уходит из-под ног. Всё, что он говорил, звучало как приговор. Как ловушка, из которой нет выхода.

– Я не могу, – выдохнул я, и в моём голосе прозвучала горечь, смешанная с сожалением.

– Прости? – его голос стал холодным, как лёд.

Я молчал, чувствуя, как страх и отчаяние сковывают меня.

– Что ты только что сказал? – он произнёс это медленно, словно давая мне шанс взять свои слова обратно. Но я знал, что не смогу.

– Я сказал, что не могу, я влюблен в другую.

Я поднял глаза и встретил взгляд, точь-в-точь такой же, как у меня. Глаза моего отца, холодные и пронзительные, словно зеркало, отражающее мою судьбу. Но в них не было ни капли понимания, только гнев, который клокотал, как вулкан, готовый извергнуться.

Отец замолчал, и в комнате повисла тяжелая тишина. Его взгляд впился в меня, словно молнии, готовые разорвать пространство между нами. Кожа его лица покраснела, и на секунду мне показалось, что из его ноздрей действительно пошел дым. Он сделал глубокий вдох, пытаясь сдержать свой темперамент, но я видел, как его руки сжались в кулаки, а вены на шее набухли.

– Что ты только что сказал? – произнес он снова, на этот раз почти по слогам, словно проверяя, осознаю ли я всю тяжесть своих слов.

– Я люблю другую девушку, я не женюсь на Нине, – повторил я, чувствуя, как каждый слог отдается эхом в моей голове.

– Ты утешался любовными ласками с Ниннэль! Это так ты любишь другую? – его голос прозвучал как удар хлыста, резкий и болезненный.

– Это было до того, как я это понял. С Ниннэль все было несерьезно, я ничего к ней не чувствую. И по-настоящему между нами ничего не было. Ничего серьезного, – попытался я объяснить, но его взгляд говорил, что он уже все решил.

– Ты не имел права с ней тискаться! – он ударил кулаком по столу, и звук удара разнесся по комнате, как выстрел.

Бутылка с водой на столе подпрыгнула и чуть не упала, но он даже не обратил на это внимания.

– С любой другой девкой, но не с этой! Ты вообще себя слышишь? Ты понимаешь, чья она дочь? С их семьей шутки плохи, ты вообще в своем уме? Она сама просила отца о замужестве с тобой! Если мы отклоним это предложение, считай, что мы трупы.

– Мне плевать, что она просила. Я сказал, что не женюсь! Я не боюсь их! – выкрикнул я, чувствуя, как гнев и отчаяние смешиваются во мне в один клубок.

– Послушай сюда, – он наклонился ко мне, его лицо было так близко, что я чувствовал его дыхание. – Вспомни главную клятву нашей семьи и произнеси ее!

– Нет ничего важнее крови, – устало пробормотал я, чувствуя, как эти слова, которые я слышал с детства, словно кандалы, сковывают мою волю.

В его глазах читалась не просто злость, а разочарование, смешанное с горечью. Он сжал кулаки, и я почувствовал, как напряжение в комнате нарастает, словно перед грозой.

– Мы твоя кровь! – его голос прозвучал как удар грома, заставляя меня вздрогнуть. – Коза Ностра – твоя кровь! Ты не имеешь права на любовь! Не в этой жизни! Ты должен пожертвовать собой и своими желаниями ради своей семьи! Я только этому тебя учил!

Он сделал паузу, его дыхание стало тяжелым, словно каждое слово давалось ему с трудом. Его глаза сверкали, как раскаленные угли, готовые вспыхнуть в любой момент.

– Любовь приносит только боль и страдания, ей нет места в наших жизнях. Или жизнь недостаточно тебя тыкала носом во все события, чтобы в этом убедиться сполна? – его голос дрожал от ярости. – Давай не будем далеко ходить, вспомни мать Хлои. Чем все закончилось?!

Я сжал зубы, чувствуя, как гнев и страх борются внутри меня. Его слова, как нож, вонзались в самое сердце, напоминая о том, что я старался забыть.

– Я знаю, что кровь превыше всего, – произнес я, стараясь сохранить спокойствие, хотя внутри все клокотало. – Но я уже сказал тебе, я не женюсь на ней.

Он замер, его взгляд стал пронзительным, словно он пытался прочитать мои мысли.

– Кто она? – его голос был тихим, но от этого еще более опасным.

Я молчал, чувствуя, как комок подступает к горлу. Впервые в жизни я не знал, что сказать. Я почувствовал себя ребенком, который стоит перед грозным отцом, не смея ослушаться. Его воля всегда была законом, и я знал, что любое сопротивление приведет только к боли.

– Кто эта девка, что запудрила тебе мозги? – он шагнул ближе, его голос стал громче, жестче. – Она из клуба, верно? О ней до меня доходили слухи. Белокурая, которая охомутала, кажется, не только тебя одного?

Я снова молчал, чувствуя, как мои руки начинают дрожать. Его слова, как удары кнута, били по моей гордости, но я не мог ответить. Не мог признаться.

– Отвечай мне! Или пожалеешь! – он внезапно схватил меня за оба предплечья, его пальцы впились в мою кожу, как когти.

Он подтянул меня к себе так близко, что я почувствовал его дыхание на своем лице.

– Да, это она, – наконец вырвалось у меня, хотя я знал, что эти слова могут стать началом конца.

Он отпустил меня, отшатнувшись, как будто я ударил его. Его лицо исказилось от гнева и разочарования.

– Я так и знал, как только слухи стали доходить до меня, я не верил Роберто, когда тот постоянно твердил мне, что она опасность, что она может сделать так, что все пойдёт под откос. Но я убеждал его и себя, что нет, мои сыновья знают к чему это может привести. Что семья превыше всего. Что она это просто развлечение. А сейчас ты приходишь сюда и говоришь мне, что ты ее любишь…Не могу просто в это поверить. Я хочу обезопасить тебя от последствий, чтобы ты не познал того, что познал я.

– О чём ты говоришь? – спросил я, чувствуя, как внутри меня нарастает тревога.

Отец опустил голову, словно собираясь с мыслями, а затем медленно поднял глаза на меня.

– Была одна женщина… – начал он, голос его дрогнул. – Она вскружила голову и мне, и Генри. Мы оба её любили.

– Дядя Генри? – я не мог скрыть удивления.

– Да, – кивнул отец. – Это было задолго до того, как я женился на твоей матери. Я был тогда просто Капо, как ты сейчас. Молодой, амбициозный, уверенный, что всё под контролем. Но она… она всё изменила.

– Кто она? – спросил я, чувствуя, как любопытство пересиливает осторожность.

– Её звали Амелия, – произнёс он, и в его голосе прозвучала какая-то странная смесь боли и ностальгии. – Амелия Руссо.

– Руссо? – я не смог сдержать возгласа. – Ты говоришь о той самой семье? О последней наследнице босса пяти семей? Ты сейчас не шутишь?

– Наверное, в этом моя ошибка: нужно было давным-давно рассказать вам, эту историю. Это были времена, когда все пять кланов мафии действовали слаженно, словно один могучий организм. Русские, итальянцы, американцы и ирландцы – каждый из них играл свою роль, но именно семья Руссо была сердцем всей структуры. Они властвовали почти 70 лет, и их влияние распространялось далеко за пределы страны.

– Что произошло?

– Это был один из тех вечеров, когда судьба раз и навсегда меняет жизнь. Мы повстречались на благотворительном вечере – незабываемое событие, где каждый был в ожидании чего-то судьбоносного. Амелия была просто потрясающа… Подобная сиянию звезды, со светом, который казался почти неземным. Ее юность и чистота, словно ангельская благодать, врывались в душу каждого, кто с ней соприкасался.

Отец замолкает на несколько долгих секунд, его глаза застывают вдали, и видно, как он погружается в поток воспоминаний, захлестывающих его разум.

– Первый с ней заговорил Генри. Сучонок опередил меня, – усмехается отец. – Но я не мог винить его. Кто не влюбился бы в неё с первого взгляда? Мы оба были очарованы, словно под гипнозом. Признаюсь, это было больше, чем просто влечение. Испытания, через которые мы прошли, скрепили нас. В итоге она выбрала именно меня. Наши встречи окутывала тайна – мы ждали подходящего момента, я ждал подходящего момента, чтобы попросить её руки у её деда, Себастьяна, Босса пяти семей. На тот момент, её отца Бруно уже убили – жестокая реальность нашего мира.

– Но что же случилось?

– Не поверишь, но я всё-таки опоздал. Хотя, оглядываясь назад, не думаю, что если бы пришел к Себастьяну раньше, это бы изменило ситуацию. Но мне нравилось винить себя. Его решение отдать свою единственную внучку замуж за Капо ирландской мафии Патрика Фицжеральда было принято. Он был старше её на 15 лет и, возможно, более влиятельным союзником в глазах Себастьяна.

– За брата действующего босса ирландцев сейчас? За брата Киана? Ты сейчас серьезно? – удивленно спрашиваю я, не веря своим ушам.

– Да, именно так.

Слова отца обволакивают комнату гнетущей тишиной, и я с трудом перевариваю новую информацию.

– В то время, связь с ирландцами ухудшалась и Руссо необходимо было укрепить их союз, – отец, снова погружаясь в прошлое, говорит медленно и с трудом. – Брак должен был стать узами, которые бы скрепили обе семьи на долгие годы.

Я киваю, чувствуя, как история, столь завуалированная, медленно начинает раскрываться передо мной.

– Что было дальше? – спрашиваю, не отводя взгляда от отца.

– Она не хотела этой судьбы, – его голос дрожит на миг, как будто воспоминания причиняют физическую боль. – Мы были друг для друга всем. Любовь была реальной, настоящей, неприемлемой в этом жестоком мире. Она не хотела вовлекаться в криминальный мир, который презирала всей душой. Амелия умоляла меня сбежать с ней, бежать куда глаза глядят, чтобы начать новую жизнь. Она стояла на коленях, со слезами на глазах…

Его голос надламывается. Я никогда не видел отца таким. Таким поражённым и слабым. Это что-то задело в моём сердце, возможно, потому, что это частично напомнило мне самого себя в этот момент.

– Кровь превыше всего, – продолжает он, едва справляясь с чувствами. – В ночь перед свадьбой, она сбежала. Решилась на отчаянный шаг, вопреки всем правилам.

Я не нахожу слов. Эта история, такая личная и сокровенная, внезапно раскрыла мне ту грань отца, о которой я даже не подозревал. Оказалось, он способен на чувства, способен любить.

– Ирландцы пришли в неистовство. Они отправили отряд в Нью-Йорк, чтобы вернуть ее и надавить на семью. Началась кровавая схватка между двумя могущественными кланами. Это была настоящая бойня, в которой многие пали. Патрика Фицжеральда, как и Себастьяна Руссо, убили. Это ты и так знаешь, – добавляет он горько.

После краткой паузы, я осмеливаюсь задать последний, решающий вопрос.

– Что случилось с Амелией?

– Спустя пару дней дом, в котором она остановилась, сгорел дотла. Она погибла в огне… и до сих пор неизвестно, кто был к этому причастен. Ирландцы или солдаты Руссо, в отместку за отказ от свадьбы. Семья Руссо, некогда могущественная и влиятельная, перестала существовать в одночасье. Их падение стало искрой, которая разожгла войну за трон. Но ни один из боссов мафии, представлявших другие кланы, не смог объединить всех под своим началом. В итоге власть раскололась на четыре ветви, каждая из которых тянула одеяло на себя. Я был уничтожен, сломлен, разбит. Мне не хотелось жить. Я винил себя. Я был недостоин ее. Она была прекрасна. Самая красивая девушка, которую я когда-либо видел. Самая чистая и невинная душой и телом. Но я не был создан для неё. Я понял это спустя годы. Она не заслуживала такой жизни. Она могла бы стать прекрасной матерью, любящей женой, светом для тех, кто был рядом. Но я… я был тьмой, которая поглотила бы ее.

Когда отец говорил об этой девушке, я впервые увидел ту сторону человечности, которую не видел никогда, в его глазах стояла боль, даже спустя столько лет.

– Мы всегда приносим боль, Дэниел. Это наша природа. Если ты действительно любишь ее, эту девушку, у тебя есть шанс отпустить ее. У меня такого шанса не было. Амелия… она была частью мафии, хотя никогда не хотела этого. Ее судьба была предрешена с самого рождения. Но твоя девушка… она другая. У нее есть выбор. У нее есть будущее, надежда на светлую жизнь. Ты не сможешь дать ей того, чего она, как я думаю, правда заслуживает. Отпусти ее. Пусть живет своей жизнью. Если ты действительно ее любишь… отпусти.

Его слова повисли в воздухе, тяжелые, как свинец. Я чувствовал, как они проникают в самое сердце, заставляя его сжиматься. Он был прав. Но отпустить… это было так же сложно, как отрезать часть себя.